Люди живут тихо, не мешают соседям, заботятся о своих городах, полях, животных. Мои родственники живут в многоквартирном доме. Сколько бы я у них не была, никогда не слышала соседей. Я не отдавала себе отчета, чего же мне не хватает? Оказалось, живых звуков в многоквартирном доме. И тогда я задала вопрос: «Почему не слышно соседей?» На что мне с удивлением ответили: «А почему их должно быть слышно?» Я задумалась, а потом вспомнила, как соседские дети, живущие сбоку нашей квартиры, но в другом подъезде, орут почти круглые сутки, а родители их никогда не успокаивают. Соседи сверху устраивают массовые попойки, бьют посуду, кидают шкафы на пол. А доблестная полиция просит жильцов быть терпимее к алкашам. Как соседи снизу курят на лестничной клетке, а дым идет к нам. А на все наши увещевания о вреде курения в общественном месте отвечают: «Не нравится? Езжайте жить в лес, за город, в чисто поле, там никто не курит…» Хамло в нашей стране рулит почему-то, но я не о том, я о чужой стране.
Нравится, что если в магазине Хельсинки в кассу выстроилась очередь из 3(!) человек, то кассир нажимает звоночек и к соседней кассе стремительно подлетает еще один кассир.
Нравится, что на дорогах соблюдают правила дорожного движения водители. И если я остановилась на перекрестке в нерешительности, идти вперед или еще пройти по тротуару, то водитель не сдвинулся с места, как бы я не махала ему рукой, предлагая проехать, пропустить его на «зебре».
Нравятся чистые озера, в которых полно рыбы, и ловить удочкой ее может каждый.
Ну вот, дожила, мне вчера вечером место в метро молодой человек уступил. И вроде хорошо что уступил, но я огорчилась. Поняла, что вид мой был таким плохим, что уступить надо было. А все почему? А потому что возвращалась из театра. Что в этом такого? Вот! В этом –то вся соль.
В прошлом году не ходила я в театр вообще, можно сказать, год из моей жизни зря прошел. Потому что театр люблю, стараюсь не пропускать премьер. А тут не могла себе год театр по многим причинам позволить. А на работе секретарь очень уж расхвалила одну из премьерных работ театра имени Комиссаржевской. И я решила, пора! На ту самую премьеру я не попала, но среди премьер оказался и спектакль «Дон Жуан». Ну, думаю, если с Донами, а тем более с Жуанами мне в последнее время не обламывается, почему бы не посмотреть на счастливиц, положивших глаз на исторический персонаж. И пошла.
Как-то отвыкла я от креатива в театре, не ухватываю творческую мысль режиссера, не могу постичь, для чего с потолка падает пыль ( или песок, или мука) на голову актерам. Причем частенько по ходу действия. Равно как не способна моя головушка постичь то количество убийств , которое мелькало по ходу действия. А уж массовый психоз женщин при виде Дона Жуана и вовсе мимо моего сознания летел.
Или вот вам сюжетная линия. Деревенской дурочке кургузо в любви объясняется деревенский дурачок ( нашли они друг друга, что сказать!) Но и тут Дону Жуану надо вставить свое слово! Он оказывается настолько любвеобилен, что и на дурочку бросается, хотя кругом девушек разумных пруд пруди. И таки ломает той жизнь! А напоследок убивает и влюбленного в нее деревенского дурачка!
Совершенно потрясающие отношения у него с отцом. Папа страдает от нелюбви сына и в связи с этим его накрывают телесные недуги. Но как только Дон начинает лицемерить, папаша чудесным образом исцеляется. И Дон Жуан лицемерие вводит в абсолют, делает из него религию и выводит в высочайший смысл жизни. Папаня рад, рады все, включая священника. Потому как священник вроде как получает в лоно церкви очередного барана. Правда там оказывается волк в бараньей шкуре. Но по сюжету церковнослужитель этого не постигает. Ему главное, чтобы Дон Жуан правильно перекрестился, и сказал те слова, которых от него ждут на исповеди.
Или вот еще картина, когда Дон Жуан идет в усыпальницу богатого человека, которого он убил, то идет не горевать, а посмотреть в той усыпальнице каменные фигуры. А те фигуры двигаются. Как тут разума не лишиться? Нормальный человек бы лишился. Но не Дон Жуан. Потому как не верит Дон Жуан в Бога, в кару небесную, а пока член у него работает, исправно делает свое дело. Т.е. обольщает, обольщает и обольщает…
Лично я от того количества обольщений притомилась. И вопли обманутых им женщин довели меня до головной боли.
Нет, нельзя сказать , что все в спектакле было плохо. Автор попытался ввести комичную линию в темный сюжет массового обольщения.
Так, видя количество несчастных обольщенных женщин, слуга восклицает: «Сударь, вы хоть убогих пропускайте!» Но нет, не внемлет просьбе верного слуги Дон Жуан. А когда Дон в тазике начинает топить моряка, оный восклицает: «Моряка не утопишь!» Утопить по сюжету его не удалось, зато впоследствии он благополучно заколол его шпагой. ОТ такой скверной жизни слуга заболевает и просит Дона Жуана отвести к врачу:
-Когда мы придем в город, отведите меня к врачу.
-Зачем?
-Я хочу полечиться.
-Если ты хочешь умереть, я отведу тебя к врачу…
И вот тут меня пронзила связь времен. Неужто у нас временная
В последнее время сосредотачиваюсь только на новостях. Не могу вообще смотреть фильмы-однодневки. И стараюсь уходить в реал. Там пока спокойно, тихо, опять же, снег выпал, зима началась во второй половине марта, наконец. Словом, дождались снега и чистоты, коих в зимние месяцы почти не было…Но я не только о зиме, хотя она располагает к покою, долгих неспешных думах и сну. Я об истории. Нашей истории, прежде всего истории моей семьи.
Шел не то 1945, не то 1947 год, немцы уже ушли из нашей деревни. Они-то ушли, с ними хлопот не было. Они только оброк на деревню наложили, но никого не грабили, не жгли, не резали, не вешали, не уничтожали, как это было в других местах Восточной Польши. Бабуля потом долго их вспоминала добрым словом. Порядок при них был железный. А порядок на Родине моей бабули уважали всегда.
Но на смену им пришли бендеровцы. Бабуля моя звала их « бандеровцами». Вот они были страшными. Дед к тому времени умер, бабуля осталась с двумя малолетними детьми, маме моей было лет 7. Вот они вытрясли из дома все добро, вынули кадушки, кастрюли, ухваты, постельное белье, одежду деда, что хранилась в доме после его смерти и… раздели бабулю до нижнего белья. Им почему-то требовалась женская одежда. А на бабуле кроме юбки и кофты было пальто с лисьим воротником. Дедуня добыл лису, выделал и подарил бабуле на пальто. Вот это-то пальто и стало камнем преткновения между бабулей и бандеровцами. Они сорвали пальто с бабулиных плеч, вытолкали ее на улицу, поставили к стене дома и решили расстрелять. Моя мама и ее старший брат кинулись к бабуле, ухватили ее с двух сторон и взвыли! Вот эти-то детские вопли и сдержали от праведного гнева бендеровцев. Курва польская не понимала значения освободительной борьбы великих украинских хлопчиков, которые радели за будущее непонятно какой страны,( потому как события происходили далеко западнее Минска) и вцепилась в свое добро мертвой хваткой. Если бы не ее сучьи дети, орущие в два голоса и умолявшие патриотов не стрелять, то бабули бы не было на свете…
Пройдет много лет. Семья моя окажется в СССР, и я буду на уроках истории с благоговением внимать, какими извергами были немецкие захватчики, как глумились на территории Украины, Белоруссии, Латвии, Литвы, Эстонии и России, как заживо сжигали людей в сараях и домах. И тогда я впервые узнаю о трагической судьбе Хатыни. Пройдет еще много лет, и мы с мужем совершим поездку в Брест и в Хатынь. Я методично обходила все сожженные дома, внимательно вчитывалась в таблички около останков сгоревших печных труб и плакала. А потом к памятнику клала цветы. И всегда своим собственным детям рассказывала об ужасах войны и фашизме…
И опять прошло много лет. И СССР развалится, расползутся некогда дружественные народы СССР по своим национальным квартирам. А сегодня не только закроются в своих домах на крепкие замки, но некоторые начнут переписывать историю заново. И я, в который уже раз пойму, что история - это проститутка политики. И с горечью узнаю, что не немецко-фашистские захватчики сожгли заживо людей в Хатыни, а те самые патриоты - бендеровцы. Якобы потому, что деревня имела связь с партизанами, поддерживающими Красную Армию. Но вот что нелогично. Таблички вдоль домов в Хатыни содержат имена громадного количества детей, малого женщин и мужчин. А где были в то время большинство мужчин? В лесу с партизанами? Или воевали в Красной армии? От кого освобождали Белоруссию? И можно ли назвать патриотами и просто ЧЕЛОВЕКАМИ тех, кто наказывал за грехи родителей их детей? И за какие грехи?
У меня нет ответов на эти вопросы.
Как нет ответов на вопрос, что же завтра будет в Украине и на чьей я стороне. Ни на чьей! Потому что история и новости по ТВ по-прежнему остаются чьими-то проститутками. А вот сама я увидеть и узнать, что сегодня происходит в Украине, не могу.
В далеком теперь уже 1980 году во время летней Олимпиады в СССР, я была на раскопках на Великом Шелковом пути. И дисциплина у нас там была настолько железная, что мы, студенты исторического факультета, могли наслаждаться событиями с Олимпиады только по вечерам после работы.
И телевизора у нас не было, слушали только радио. И ловило оно в тех предгорных местах припаршиво. Мы собирались вокруг единственного приемника, разворачивали его в разные стороны и слушали, слушали, слушали, а потом бурно обсуждали услышанное. Говорят, что в день закрытия Олимпиады, люди, собравшиеся на трибунах, когда олимпийский Мишка улетал в небо, плакали. Я много позже видела эти фрагменты закрытия по телевизору и тоже плакала. И все печалилась по поводу того, что не смогла посмотреть Олимпиаду. И бойкот, который нам тогда объявили некоторые страны, был для меня непонятен. Афган - Афганом, но спорт -спортом. Нельзя смешивать в кучу разные понятия. Ведь спорт-это мир. Не зря в период Олимпийских игр войны прекращали.
Спустя несколько лет мой муж решит порадовать меня, и провезет по всем республикам СССР, где выступали спортсмены. Покажет знаменитую дорогу из Ленинграда в Ригу, где проходила регата. Потом Москву, потом Киев. Но все это было не то, потому что запоздало, удовольствия надо получать сразу, а не потом, я так считала. И вот прошла туча лет с той Московской Олимпиады. Семейство мое значительно разрослось, и раскололось на два лагеря: на сторонников Олимпиады, и ее противников-критиков. В роли «критиканов» выступила мужская часть семейства. Потому что летом 2013 года специально ездили на объекты строительства, и высматривали своим критическим оком все недостатки. И были абсолютно уверены, что там не готовы к Олимпиаде, что там косяк на косяке. Я смиренно молчала, потому что там не была, но с трепетом ждала открытия игр. И вот они наступили.
Сразу скажу, зубы мои ноют до сих пор, потому что в волнении от увиденного я так сжала челюсти, чтобы они сами собой не дрыгались и не стучали, что просидела весь вечер перед телевизором как заключенный, притороченный цепями к стене в подземном равелине. Даже шелохнуться боялась, вдруг что-то существенное пропущу. Вскоре в мою комнату к посиделкам подтянулась женская часть нашего семейства. И мы стали бурно обсуждать увиденное. Я даже не ожидала, что действо будет так хорошо поставлено и таким современными средствами. Смутил только алфавит в начале, когда показали сон девочки Любови. Неужели нельзя было на букву «Й» найти достойные национальные объекты? Можно! Например, Йошкар-Ола. Словом, сон Любочки и ее алфавит меня несколько удивили. Но это была почти единственная плюха в открытии Олимпиады. ( заминка в превращении снежинки в кольцо Олимпиады и красный бегун, который метнулся не туда в построении флага, не в счет). Слезы брызнули у меня из глаз, когда я увидела наших национальных героев, несущих флаг Олимпиады. И приятно было увидеть, что там есть не только спортсмены, но и люди, вносящие большой вклад в развитие культуры нашей страны. А как приятно было увидеть факелоносцев, Ирину Роднину и Третьяка. Вот уж действительно герои спорта. Они так мило смотрелись рядом! Она кроха, он великан. Но он заботливо подставил ей свою руку, чтобы они вместе могли взяться за факел. Такой отрадный жест настоящего мужчины! И так было приятно, что не забыли никого из наших замечательных сограждан.
Долго ломала себе голову над тем, что за женщина сидит рядом с нашим Президентом страны. А сегодня утром моя дочь прислала сообщение, что это наша спортсменка, разбившаяся в Германии на тренировке бобслея. И я подумала, молодцы, что ее не забыли. Вот это и есть гуманизм в чистом виде.
Команды были великолепны. Костюмы вызывали восторг. У многих в одежде видны были цвета национальных флагов. Рассмешили Бермуды со своими шортами. Американцы и Казахстан поразили идеальностью своих костюмов. Вот уж снайперская национальная точность во внешнем облике спортсменов! Порадовалась за Ванессу Мэй. Красавица! Но самые красивые женщины были в команде Аргентины. Аргентинки как на подбор длинноволосые, высокого роста, улыбчивые, словом супер! А самые красивые мужчины в команде Испании. И улыбки, как принято говорить в таких случаях, голливудские. Смутили команды из двух стран Африки. В одной вообще нет негров( афро африканцев, ёптель, шифруюсь, а то обвинят в чем-нибудь типа шовинизма, национализма, анти--- мизма какого-нибудь)! Порадовалась
Когда-то Петровича звали как многих мальчиков в нашей стране Колей. Но теперь, когда ему было 54, он для всех был Петровичем. Был он вторым сыном своей матери, которая работала всю жизнь на швейной фабрике Волоколамска и мечтала о том, как ее сыновья уедут в какой-нибудь большой город учиться в институты. Старший, Петя, никуда не уехал, а после школы окончил ПТУ и проработал всю жизнь на той же фабрике электриком. А вот Коля после школы уехал в далекий Ленинград и поступил в тамошний Технологический институт. И мать законно гордилась сыном. Хоть один из ее сыновей получит высшее образование.
Вместе с Колей на потоке училась хорошенькая Ларочка из Пензы. Девушка была заводилой, активисткой, комсомолкой, и просто хорошим другом. Так считали почти все ее сокурсники. И Ларочка тоже была уверена в этом. Поэтому когда она заметила нерешительность Коли, то взяла над ним шефство. Она заходила к нему в комнату общежития , делала там уборку и поругивала Колю за медлительность и мечтательность. Как-то так само собой получилось, что с Колей они сблизились и на 4 курсе поженились. Коля был счастлив, а Ларочка из доброй милой подружки быстро превратилась в требовательное существо, которое потоками брани подгоняло Колю в нужном ей направлении. Как уж Коля умудрился после окончания ВУЗа остаться в Ленинграде, она и сама не поняла. Но Коля поступил на кондитерскую фабрику технологом пищевого производства, а Ларочка пошла работать туда же, в отдел контроля продукции. Как молодым специалистам и молодой семье им выделили комнату в общежитии, а спустя три года они получили малогабаритную квартиру. Ларочка под это выделение подсуетилась и сумела родить дочку. И они стали счастливыми обладателями однокомнатной квартиры. Но вот незадача, ордер почему-то был выписан только на Колю.
Коля к маме в Волоколамск наезжал нечасто. Ларочка к своим родителям, живущим в Пензе, еще реже. С рождением дочери хлопот по дому прибавилось. Хотелось всего, и сразу: обустроить новую квартиру, купить лучшие вещи для доченьки. Но шел 1989 год, в стране был кризис и безработица. И пока Ларочка сидела в декрете, Коля отдавался судьбе и плыл по течению жизни. Ларочку это сильно раздражало, и она повышала голос на Колю. В ответ Коля стал потихоньку пить горькую. Ларочка суровела и громким голосом припоминала Коле все его грехи. Коля уходил из дому, неизвестно где напивался до невменяемого состояния. Лара металась по знакомым в поисках Коли, но выхода из ситуации не видела. Когда Коля появлялся дома, он был тих и молчалив, а Ларочка раздражительна и визглива. Она все чаще требовала от Коли денег, пыталась выгнать его из дома. Но к удивлению сослуживцев Коли и Ларисы, получилось наоборот. Коля занял твердую позицию и в 1991 году выгнал Лару с дочкой на улицу. Точнее не на улицу, а к маме Ларисы. Он так и сказал Ларисе в приступе гнева:
-А не пошла ли бы ты к своей маме, а?
Сначала Лара онемела от наглости Коли, а потом подумала и приняла план войны с Колей. Как оказалось, план был рассчитан не на месяц, не на год, а на всю оставшуюся Колину жизнь. Лара сходила в милицию, вызвала участкового, и Колю за постоянные пьянки отправили на 15 суток в изолятор временного содержания. Потом он вышел оттуда и снова напился. Лара пошла в наступление. Она сходила в психиатрический диспансер , посоветовалась с врачами и вызвала психиатрическую неотложку, когда Коля снова напился. Колю изолировали на Пряжку на месяц. Потом поставили на учет как алкоголика. Лара попробовала от Коли перевести квартиру на себя, но у нее ничего не получалось. Ордер был выписан только на Колю. А когда Коля после больницы узнал, что Лара хотела переоформить квартиру на себя, он собрал все нужные документы и приватизировал ее. Теперь у Лары не было возможности выгнать Колю с его жилплощади. Первый тайм закончился в пользу Коли. Но Лара не унывала. Она подала в суд на аннулирование результатов приватизации в связи с тем, что Коля не учел в приватизации их несовершеннолетнюю дочь. Суд встал на сторону Коли. К этому времени, предварительно помотавшись по съемному жилью, Лара купила комнату в Санкт-Петербурге на себя и дочь. Поэтому рассчитывать на жилплощадь бывшего мужа Лара не могла. Дочка была малолетней, проживала с матерью, законно приписать ее на жилплощади Коли было нельзя. Лара опять проиграла.
К своим пятидесяти годам Александр стал алкоголиком. Он и сам не понял, как это получилось, да и таковым себя не считал. Зато так думала его жена Вера. Когда-то он был курсантом военного училища и влюбился в стройную хорошенькую блондинку музыкального училища, что приходила к ним в гости на тематический вечер, посвященный дню города. Верочка там играла на скрипочке. И Александру так понравилось сочетание «Верочка-скрипочка», что он сразу влюбился. И кинулся Верочку покорять.
Верочка опускала ресницы, отворачивала в сторону личико, и Александру она казалась нежнейшим созданием. Почти ангелом. Ангел в Верочке был, но какой-то темный. Александр женился, увез Верочку в часть, куда благополучно распределился ,и там они зажили семейной жизнью. Но Верочка скоро устроилась в местный клуб заведующей и покорила сердца всех офицеров, служащих в их маленьком военном городке. Крылья Верочки распустились во всю ширь, и она начала понукать Александром. Когда она ставила свою маленькую ножку ему на грудь, он мог прихлопнуть ее как комара, но он млел и думал, что Верочкина власть над ним есть проявление божественной любви. А Верочка между тем матерела и входила во вкус власти. У них родилось двое детишек, и Александр думал, что он самый счастливый человек на земле. А когда распался Союз, и служба в Крыму закончилась, надо было куда-то ехать, Александр приуныл. Ехать, по сути , было некуда. Родители Александра жили на Камчатке, родители Верочки в Санкт-Петербурге. Верочка по привычке поставила на грудь Александра ножку и скомандовала:
-К маме! Моей!
Александр не мог противиться. И они поехали. Жить с тещей на одной жилплощади оказалось не просто трудно, а архи трудно. Работы не было, и Александр стал потихоньку попивать. А потом выяснилось, что мать Верочки финка. Причем самая настоящая, из тех, репрессированных после « незнаменитой войны» 1940 года. И Родина позвала ее как раз вовремя. Александр был в крайней степени психологического истощения. А как только любимая теща отчалила в «Финку», он вздохнул свободнее. Нашел работу. Но тут Верочка стала требовать от него не просто денег, а больших денег. Она стала хозяйкой в доме и при каждом удобном случае попрекала Александра тем, что им пришлось за копейки продать свою квартиру в Крыму. Александр молчал и все чаще прикладывался к спиртному. Верочка привычно устраивала ему скандалы. Била посуду и кричала визгливым голосом. После очередного скандала она спокойно садилась к пианино и нежным голосом напевала оперные арии. Это было пределом для Александра. Такого контраста он не выдерживал. Верочкин визг и нежнейшее пение никак не увязывались в его голове воедино. Он уходил из дому и бесцельно бродил по улицам. Потом были казино и игорные автоматы. Потом бильярд, потом бордель, но спать с тамошними женщинами он не мог. Он смотрела на то, как они обнажаются, и получал от этого удовольствие. С Верочкой он тоже без спиртного уже не мог спать. И скандалы стали обычным атрибутом в их жизни. В один прекрасный день Верочка не выдержала и выгнала Александра на дачу, которую они сумели купить на те деньги, что остались от продажи квартиры в Крыму. И тогда Александр решил строить там дом для себя, а не жить в деревянной халупе, что была там на участке. Денег Верочке теперь перепадало мало, у Александра появилась цель. И пить он почти бросил, так, по воскресеньям после работы для поддержания тонуса, как он говорил. Выпивал пару литров пива, не более. И тогда Верочка стала жаловаться своей маме. Мама подсказала единственно верный выход: бросить непутевого мужа и уехать в Финляндию. Верочка прислушалась к совету мамы, забрала их младшего сына, оставив Александру старшего, и уехала на историческую Родину мамы.
… Время шло, Александр строил, старший сын ему помогал. Все как-то устоялось, притерлось. Но Верочка любила внезапно наезжать в Санкт-Петербург и появляться на даче, где шло строительство. Она придирчиво осматривала дом, по привычке требовала с Александра денег. Но давал он ей все меньше, фирма, где он работал главным инженером, прогорела. И он решил достроить дом и искать новую работу.
Стоял конец весны. Комары лениво перелетали с ветки на ветку и пока еще не беспокоили людей. Мелкие мухи и пчелки перелетали с цветка на цветок и собирали пыльцу. Солнце все жарче грело землю. Александр сидел на крыше и отделывал ее ондулином, когда на повороте сельской улицы появилась озабоченная Верочка:
- Ну что, алкаш, пьешь? – выпалила она вместо приветствия.
Что там стукнуло Петру первому в 1710 году, мне неведомо. Но решил он в виду Финского залива построить загородную резиденцию для себя. Теперь я его хорошо понимаю. Прелестный вид открывается на залив отсюда, одновременно хорошо видны и Санкт-Петербург , и Кронштадт.
Это вид на далекий отсюда Петербург:
[600x450]
А это вид на море и Кронштадт:
[600x450]
А это уже побережье в сторону Ломоносова:
[600x450]
Такая вершина треугольника вырисовывается, что куда бы ни глянул глаз, везде красиво.
[600x450]
Может потому и тянет меня каждый год приехать сюда, когда жарко печет солнце, когда великолепие парков видно во всей красе. Когда в воздухе кружатся мириады насекомых, и множество цветов распахивают свои удивленные глаза навстречу толпам людей.
[450x600]
[600x450]
[600x450]
Парки здесь по-прежнему роскошны. Полным ходом идет ремонт фасадов. Золотом на солнце переливаются купола. Ляпота!
[450x600]
[600x450]
Деревья подстрижены в ряд и как солдатики вытянулись вдоль стрелки дороги. Фонтаны радуют туристов брызгами воды.
Последний раз в Павловске я была больше 10 лет назад. И когда сегодня я силилась вспомнить, когда именно, это у меня так и не получилось. Потом я напрягла мозг, и он выдал, что это было золотой осенью, возили детей из школы во дворец, а потому по парку почти не погуляли, холодно и дождливо было уже.
И именно поэтому я решила сегодня взять реванш за прошлое не слишком удачное посещение парка, и осмотреть его по возможности весь. Куда там! Благими намерениями дорога помните куда выстлана? Ага, как раз туда! Но парк меня очаровал сразу. Надо отдать должное немецко-фашистским захватчикам, дворец они разрушили, а парк не посмели. Может просто некогда им было шастать среди столетних берез, сосен и кленов? Как бы то ни было, но он сохранился, да еще и приумножился стараниями работников музея. Да и сегодня там что-то подсаживают, что-то выкорчевывают, что-то улучшают и совершенствуют. И сам по себе парк огромен.
[600x450]
Мне повезло вдвойне, сегодня день пенсионеров, а это значит, что вход в парк и прочие милые местечки для них даром или почти даром. А так как к этой ущемленной братии я примкнула года два тому, то меня несказанно порадовало такое совпадение.
Правда в сам парк я вошла не с центрального входа, а с тылов, а потому идти мне предстояло долго. Ну и что! У меня был в запасе целый день. И почти около ворот я увидела торговую точку для… белок! Точнее для людей, которые хотят цивилизованно подкормить белок. Белок в парке не счесть, всех возрастов и размеров. Есть такие , которые уже ждут, когда им люди еду дадут. И лапку тянут к орешку и грызут, грызут, грызут!
[600x450]
И всем в радость, кроме торговки. Она мне пожаловалась, что белки так обнаглели, что прыгают на стол с мешочками орешков и пока она рассчитывает покупателя, хватают в горсть сколько могут унести и убегают, как только она на них замахивается. Да-а-а-а, однозначно белки не читали «Капитал» Карла нашего Маркса! Иначе бы знали, что они лишают девчонку-торговку прибыли. Зато меня те белки рассмешили и порадовали.
[600x450]
Пробовала углубиться за ними в чащу леса, да куда там! Комары свирепые вмиг окружили плотным кольцом и стали выбирать на мне места повкуснее. Вынырнула на просеку. Дальше пошла. Но парк-то велик! И туалетов не наблюдается. Пришлось бежать в чащу. И вот тут ошалевшие от радости комары, сделали стойку над моей филейной частью, потом замерли в восторге от обилия еды, зукнули для азарта и!.. Отмахнуться от них было нереально, к тому же два дела одновременно делать я не способна. И вот тут я вспомнила плясовую исконно русскую под названием «Комаринская!» Как там славно народ себя лупит по ногам, по бокам, по плечам! Видать танец-то родился в таких баталиях с комарами, не иначе! Пока я чувством выполненного долга штанцы на себе охорашивала, обожравшиеся комары висели надо мной в стойке « а поспать бы!»И я их шлепала двумя руками аки мельница. Они не сопротивлялись, куда там! Сложив крылья, лапы и хоботки, они безвольно тучами падали на слежавшуюся хвою и помирали смертью не храбрых. Аминь им, а мне дальше!
[600x450]
[600x450]
После комаров поразило обилие дятлов, стучат милые, стучат! Да так звонко, что слышно отовсюду. В многочисленных прудах угрюмые мужики ловят рыбу, но что-то улова ни у кого не увидела. Вокруг разнотравье манит запахами, на прудах кувшинки желтыми головками завлекают. Уточки свою малышню выгуливают и жизни учат.
[450x600]
А у Пиль- башни народу нет вообще. Зато избитое до галлюцинаций «здесь был Вася» видно издалека. И что удивляет, народ до того оскудел умом, что даже имена свои полностью написать не могут. Пестрит усеченным: «Здеся
В 1974 году на экраны Советского Союза вышел фильм «Рожденная революцией». И граждане нашей страны на многие вечера прилипали к экранам своих телевизоров, переживая за судьбу молоденького милиционера, вчерашнего рабочего, Николая Кондратьева. И есть там у него фраза, которая намертво мне вколотилась в голову: «Ничего, мы пскопские, мы прорвемся!»
И герой был настолько упрямым, целеустремленным и последовательным, что я решила, пскопские не потонут ни при каких обстоятельствах. Мне бы их напор и прыть! А много позже я узнала, что в нашей стране пскопских не любили, в сталинские лагеря охранниками брали именно их, потому как они были злыми, жестокими и безжалостными. Так сказать местечковая черта, передающаяся из поколения в поколение. А еще пскопских прозвали « скобарями». Но это уже с легкой руки Петра первого, когда понадобились скобы для большой стройки нового города - Санкт-Петербурга. Сказывают, что лучше пскопских, ближе всего живущих к новостройке, никто тогда на Руси скобы не делал. И «скобари» — старинное прозвище ремесленников — изготовителей скобяных изделий, живших отдельной слободой в средневековом Пскове. По легенде, царь Пётр I назвал псковичей «скобарями» после того, как не смог разогнуть скобу, выкованную местными кузнецами , а он легко разгибал обычные подковы. Именно здесь, в Пскове, родилась песня «От зари до зари ковали скобы скобари».
И вот вся эта каша про пскопские земли, перемешанная рассказами знакомцев и моей дочери, уже посетившей Псков, так перемешалась в моей голове, что ехала я в Псков с опаской. И решила, что лучше всего придерживаться тактики « смотреть, молчать, не нарываться!» Однако встречи с людьми в этом городе, общение с ними, их настроение привели меня в такой восторг, что я переменила свое мнение о псковичах на 180%. Итак, начнем!
Что там у нас на пути к Пскову? Что, что? История! Лужского района Ленинградской области. А это край партизанского движения в годы войны 1941-1945гг. Справа от дороги на кургане был виден памятник какой-то женщине, слегка напоминающей волгоградскую статую победы.
[450x600]
Тормознулись.
[600x450]
Но когда я поднялась на курган, то увидела, что там есть в горе еще один памятник.
[600x450]
А войдя внутрь, я не смогла удержаться от слез, видно было, что не разовое мероприятие было проведено, что здесь всегда венки, всегда бывают люди, и память свежа о тех давних событиях.
[600x450]
[450x600]
[600x450]
Мы отъезжали от памятника, я смотрела на лес по сторонам дороги и спросила своего спутника: «Я вот даже представить себе не могу, что бы я делала, окажись здесь в войну?» И меня спросили: «А что, был бы выбор?» И я решительно ответила: «Выбор есть всегда: пойти в действующую армию, пойти в партизаны или ровно остидеться всю войну на попе, затихариться.»На меня с сомнением посмотрели, хмыкнули и я услышала: «Ровно на попе не для тебя!..»
А дальше по пути была усадьба Рождествино, построенная в конце 18 века.
[600x450]
[600x450]
Последний, кто в ней жил, был до эмиграции В.В. Набоков. Однако усадьба - это не только дом, но еще и обширный парк, где возраст самых старых деревьев более 220 лет, а в конце парка можно увидеть пещеры и источник, бьющий из красноцветных скал. Один из источников считается в народе святым, многие верят, что вода из источника обладает целебными
Года два уже тому один из моих инетных и реальных друзей у нас на границе Санкт-Петербурга и Ленинградской области мимоходом сфотографировал собор, похожий на знаменитые Кижи.
[600x450]
И как я его не пытала, где именно тот собор, тайну сию мне отказывались выдать. Слышала я в ответ только сакраментальное: «Пойди туда, не знаю куда, увидишь то, не знаешь что!» Но не везет только тем, кто ничего не делает, а кто бегает по миру как заводной в отпуске, всегда найдет то, что хочет разыскать.
И вот пару дней тому наткнулась я в одном из сообществ на фото, где был изображен этот собор. И решила копнуть глубже. И не просто копнула, а сегодня съездила к тому собору и осмотрела его со всех сторон. Как говорится, погоды дивные стояли, и можно было мчать коняге вдаль.
Помчались! Благо сегодня Интернет –наше все! И вот что выяснилось, новье это, новье! Ни одного старинного гвоздика не вбито в сие творение. Более того, в поддержку РПЦ курирует этот комплекс сам Владимир Владимирович Путин, под его патронажем находится сия усадьбы «Богословка», и при его участии земли, примыкающие к ней, потихоньку отходят под расширение комплекса. А потому леса, что позади собора, вырубаются, земелька присоединяется и вскоре, как я думаю, здесь что-то еще появится.
[600x450]
[450x600]
[450x600]
Сам комплекс существовал здесь с 1708 года, однако в 1963 году все сгорело дотла. А когда восстановили сей собор, то благословил его Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий второй. Почему этот собор называют церковью, мне тоже непонятно. Ибо церковь имеет одну главу, а если их несколько, то это уже собор.
[450x600]
[450x600]
[450x600]
[450x600]
А пока здесь есть чудная звонница. Колокола как бы звонят каждые 15 минут. И звон идет отнюдь не колокольный, а нежный, записанный на
Давным-давно оказалась я в первопрестольной и пошла на Красную площадь. Но не к Мавзолею, куда струилась нескончаемая очередь, а к собору, что был построен по приказу Ивана Грозного в честь взятия Казани в 1552 году, в народе именуемому Собором Ивана Блаженного.
Нет, творение Щусева меня своим монументализмом радовало, но не настолько, чтобы замереть от восхищения. Я почти махнула на него рукой и легким аллюром понеслась к творению Бармы и Постника.А пока цокала по каменной мостовой босоножками, в голове стиш крутился Дмитрия Кедрина про недоброго Ивана Грозного и мастеров этих великих:
Узоры из каменных кружев,
Выводили столбы
И, работой своею горды,
Купол золотом жгли,
Кровли крыли лазурью снаружи
И в свинцовые рамы
Вставляли чешуйки слюды.
И уже потянулись
Стрельчатые башенки кверху.
Переходы,
Балкончики,
Луковки да купола.
И дивились ученые люди,
Зане- эта церковь
Краше вилл италийских
И пагод индийских была!
Был диковинный храм
Богомазами весь размалеван,
В алтаре,
И при входах,
И в царском притворе самом.
Живописной артелью
Монаха Андрея Рублева
Изукрашен зело
Византийским суровым письмом...
А как храм освятили,
То с посохом,
В шапке монашьей,
Обошел его царь -
От подвалов и служб
До креста.
И, окинувши взором
Его узорчатые башни,
"Лепота!" - молвил царь.
И ответили все: "Лепота!"
И спросил благодетель:
"А можете ль сделать пригожей,
Благолепнее этого храма
Другой, говорю?"
И, тряхнув волосами,
Ответили зодчие:
"Можем!
Прикажи, государь!"
И ударились в ноги царю.
И тогда государь
Повелел ослепить этих зодчих,
Чтоб в земле его
Церковь
Стояла одна такова,
Чтобы в Суздальских землях
И в землях Рязанских
И прочих
Не поставили лучшего храма,
Чем храм Покрова!
Соколиные очи
Кололи им шилом железным,
Дабы белого света
Увидеть они не могли.
Их клеймили клеймом,
Их секли батогами, болезных,
И кидали их,
Темных,
На стылое лоно земли.
И в Обжорном ряду,
Там, где заваль кабацкая пела,
Где сивухой разило,
Где было от пару темно,
Где кричали дьяки:
"Государево слово и дело!" -
Мастера Христа ради
Просили на хлеб и вино.
И стояла их церковь
Такая,
Что словно приснилась.
И звонила она,
Будто их отпевала навзрыд,
И запретную песню
Про страшную царскую милость
Пели в тайных местах
По широкой Руси
Гусляры.
И стояла я у того собора и восторгалась мастерством тех зодчих. И казалось мне тогда, что лучше этого нет ничего на свете. Как же наивна была я! Пройдут годы, и увижу я белый храм, искрящийся на солнце, словно парящий в небе. И имя тому храму Тадж Махал.А когда прочитаю его историю, плакать буду. Любовь…И снова подумаю, что нет ничего краше на свете…
А прошлым воскресеньем поеду в Кронштадт полюбоваться на Морской Собор в и снова затрепещет моя душа от увиденного.
[600x450]
И гордость будет за тех мастеров, что нынче живут. Потому что собор тот не старый, а новый.
[600x450]
И не перевелись на Руси мастера. Старые ушли, а новые народились. И не хуже, а лучше прежних. А когда буду со стороны улицы подходить к храму, снова почувствую, что к чему-то великому подхожу. И возникнет ощущение праздника. И порадуюсь за тех, кто место выбирал для храма. И за то, как грамотно на одной площади расположили памятник
В тот год к своим друзьям на побережье Черного моря я приехала одна. Поэтому решено меня было поселить в дальней комнате старого дома, к которому мои друзья пристроили вполне современный трехэтажный дом. Постройка была старой, времен 50-х годов ХХ века. Все там было деревянным и основательным. Окна выходили на две стороны, а под ними росли пальма, вишни и виноград полз по стене под самую крышу. Поэтому в комнате стоял почти всегда полумрак и было прохладно. Вещи в той комнате тоже были старинными и основательными. И с моего прошлого приезда почти ничего там не изменилось.
За исключением одной вещи. Штанов. Да, да, громадных рабочих штанов, пошитых из жесткой парусиновой ткани. Они висели на створке двери и не давали закрыть ее полностью. Почему-то на штанах оттопыривались карманы. Когда я удивленно взглянула на штаны, мой друг Славка сказал: «Это память или памятник. Вот считай, как хочешь. Но для нас больше памятник». И Славка понуро замолк. Тогда моя подруга Иришка, жена Славика, взялась за рассказ, который меня потряс своей безыскусностью и душевностью…
Давным-давно, когда СССР « крахнул» в небытие, семейство Славика стало искать новое пристанище. Потому как жизнь в союзных республиках, где жили мы все и считали своим вторым домом, стала крайне сложной. Поэтому чтобы не ждать, пока тебя погонят из дома, а к этому дело шло, Славик решил уехать сам. И надо было определять, куда ехать. Местом, куда направил свои стопы Славик, оказался юг России, Причерноморье, где испокон веку жила бабуля Славика. Бабуля старела, дом тоже и Славик решил поддержать по мере сил их обоих. Дом подправил, бабулю до ее смертного часа поддержал. За что та благодарно оформила на Славика наследство. А наследство и впрямь было дивным. 20 соток земли и домик в два этажа. С погребом, между прочим! А это вам не хухры-мухры. Но самым замечательным было то, что домик подступал к самым горам. А горы там я вам замечу, у-у-у-у!
И вот повадился Славик знакомиться с местной флорой и фауной. А еще завел живность всякую, как и полагается фермеру, коим в одночасье и стал Славик. На его подворье бродили куры, гуси, утки, в ближайшем пруду плавали индоутки. Три свинки визжали в хлеву, пара коров стояла в стойле сарая, давая исправно молоко. Собаки охраняли двор со всех сторон, а кошки исправно ловили жирных мышей и кротов. Ляпота! Однако дела не всегда шли в гору, ибо многочисленная животина любила разбредаться по тем самым 20 соткам, а то и уходить в горы.
Как раз в один из таких начинающихся вечеров Славик пошел искать телка. Дуралей сбег от мамки-коровы после бури и ливня. А ливень в тех местах бывает знатный! Гром и молнии плещутся в небе, полыхает так, что хоть святых выноси. Вот телок и струхнул, рванул в кедровую рощу, что неподалеку от Славкиного дома насажали ливанцы. Славка туда, сюда, нет телка! Тогда он пошел вдоль хребта горного, высматривая телка, руками отводя от лица ветки деревьев и горной ежевики. Орешины тонкими ветвями стегали его по одежде. Славка смотрел под ноги, чтобы не упасть, потому что они разъезжались в грязи. Руки он старался держать разведенными в стороны, чтобы можно было балансировать. Потому как земля в тех местах во время дождя становится похожа на кашу. И было нырнул он под очередное дерево, где посуше, а под ногами в гуще листвы кто-то мелкий шевелится и плачет тоненьким голоском. Нагнулся Славик и видит, крохотный бельчонок лежит там. Задрал Славик голову, высматривая дупло беличье, а не видит дупла. Тогда взял он бельчонка в жменю, прижал к груди, пригрел, бельчонок и затих. Но вот домой с прижатым кулаком к груди идти было неудобно. Опустил Славик руку в громадный карман рабочих штанов, положил на дно бельчонка. Затем застегнул на кармане пуговицу, снаружи прижал рукой бельчонка к телу для надежности и домой!
Глянули дома на кроху и поняли, что мал очень, может не выжить. И стали его коровьим молоком из пипетки выкармливать. Верещал бельчонок поначалу, а когда клали его в карман штанов, затихал и успокаивался. Славка в карман положил мха побольше и сломки сухой. Бельчонку там гнездо устроили. Но как только Славке понадобились рабочие штаны, бельчонка вынули из кармана и переложили в корзинку. Какой ор поднял малыш! Пришлось класть обратно. Как только оказался бельчонок в родном кармане, на родном мхе и соломе, затих.
Судили, рядили, что делать? И решено было купить новые штаны для Славика. А « беличьи» штаны
Так, так, так… что там в почте? У-у-у-у, жалуется народ на бесчинства сильного пола. Надо же, в инете орудует товарищ, который выбирает состоятельных женщин, назначает свидания, охмуряет, приживается на их жилплощади, а потом обирает и уходит. Старо как мир. Но надо же, многие на его удочку попадаются, и что интересно, не скрывается даже. Так, так, так, посмотрим, где он? Угу, ох, ох, ох! Надо же! И пишет как искренне: «… не могу найти единственную и неповторимую… настоящий мужчина, с сильным характером…»
Ну, еще бы! Я вот еще ни разу не видела бесхарактерных, любой, даже мало- мальский плохиш с характером, только куда тот характер девается при сильных женщинах? Ой, вот еще женщина на него же жалуется! Господи, это что- эпидемия? Может помочь товарищу? Как раз дать то, что он хочет. Та-а-а-а-ак, а хочет он всего ничего: женщину без претензий, господи, какие в наше время претензии? Так, претензий у меня нет, это уже хорошо. Что еще хочет? А-а-а, материально независимую. Ну, так денег у меня, слава Богу, хватает. Этой проблемы тоже нет. Так, что там еще у него в наборе требований, хм.., машинку хочет и квартирушку. Так, квартирушку уменьшим слегка, с четырехкомнатной до трешки, нет, лучше до двушки, пока так сойдет. Так, с машинкой что делать? У нас у всех в семье машинки. О какой ему написать? То ли о моем « лексусе», то ли о сынкином БМВ 500, то ли о дочкиной «вольвочке»? Чёрт! Проблема. Ой, мама дорогая, его еще профессия избранницы волнует! Надо же, какой серьезный товарищ, к выбору дамы сердца относится посерьезнее, чем к счету в банке.
Ну, ладно, приступим: «дама постбальзаковского возраста, не обремененная проблемами с детьми, самостоятельная, хозяйственная, материально независимая, имеющая в собственности двухкомнатную квартиру и автомобиль « лексус», ищет для встреч на своей жилплощади импозантного мужчину до 45 лет (с возможным браком в случае взаимных чувств). Работаю юристом в частной фирме. Имею двух взрослых детей: дочь, офицера ФСБ, мастера спорта по стрельбе из пневматического оружия, сына, офицера ГРУ, ветерана боевых действий в горячих точках, сама мастер спорта СССР по биатлону, веду активный образ жизни, занимаюсь парашютным спортом».
Ну вот, вроде и все… может, что еще добавить? Да нет, вроде все написала, так, теперь можно вставлять на сайт и ждать ответа.
День 1. Так, что там в почте? Надо же! Тишина. Неужто, что-то не так в объявлении написала? Ой, вот огонечек загорелся доставки почты, посмотрим, посмотрим… «Пишет вам женщина 37 лет, которая имела неосторожность ответить импозантному мужчине…бла-бла-бла…» Что там дальше? Вот сволочь, обобрал! А от меня что ей надо? Батюшки мои, застрелить его, ни много, ни мало! Нет, на это не подпишусь, уголовка мне не нужна. Хватило ума ей с ним связаться, пусть хватит ума и развязаться…
День 2. Ого, сколько писем! Та-а-ак, разберемся. Ну, это от своих, этим чиркну позднее. А это что? Опять женщина! Господи, да что же они все во мне киллера видят? С ума сошли, сайт знакомств, а они…
День 3. О! Вроде по теме… Ага! «Хочу познакомиться с вашим сыном, так как нуждаюсь в сильном мужском плече…» Обалдеть! Я для себя подавала объявление, а они для себя выгоду хотят поиметь. Совсем народ оборзел!..
День 4. О! Наконец-то от мужчины объявление. Так, так, так, что там?.. Не поняла!...С ума , что ли все сошли? «Молодой человек 30 лет, из хорошей семьи хотел бы познакомиться с вашей дочерью…» пардон, а дочь моя при чем? Ишь, какой прыткий, чем-то моя дочка приглянулась. А ты ее видел? Не видел? А что тогда мне пишешь? У нее своя страничка есть, вот к ней и надо писать, правда, там она божий одуванчик и эдакая фея лилейная. Ни в жисть не догадаешься кто она на самом деле! Шифруется. А куда деваться, работа такая, там все серьезно, а жизнь есть жизнь. Может стоит ей сказать об этом письме? Пусть посмеется хотя бы. Лишь бы мужу своему не сказала, он у нее серьезный товарищ…
День 5. Письмо от военного пенсионера, вдовца, с серьезными намерениями…Вот серьезные намерения мне совсем не нужны. Что там еще? А, ведет активный образ жизни, занимается спортом, стреляет, охотник… предлагает пострелять вместе. Ох, как я от стрельбы устала на самом деле! Охоту я тоже любила , да лет 7 назад бросила это дело, как рукой отрезало. На уток тогда ходили, дробью стреляли, а она веером разносит дробинки , достается многим птицам. Хорошо если собака есть, принесет их из озера с мелководья, а если нет, медленно там умирать будут. А вот это я уже
Лето 1980 года для Наталки было непростым, она закончила первый курс института, и поехала в числе еще 50 таких же второкурсников на археологическую практику на Великий шелковый путь. Место было неприметным, Наталка не переставала удивляться, как его смогли заприметить археологи? Вроде не было признаков городища, но вот надо же, оно там было! Как оказалось, это было городище начала 13 века, которое было разрушено моноголо-татарами.
Предстояло в течение месяца жить в степи в палатках и копать, копать, копать. Но в первый же день оказалось, что копать Наталка не способна. Вот сколько не налегала она на черенок лопаты, не получалось копнуть больше нескольких сантиметров. И тогда руководитель экспедиции предложил работать ей архивистом. Ей надо было собирать весь раскопанный материал, очищать от налета времени, описывать, фотографировать , систематизировать все и упаковывать в многочисленные ящики. Работа был не сложной и для Наталки вполне понятной. Поэтому она справлялась с ней быстро, и у нее еще оставалось свободное время.
А вот свободное время она предпочитала тратить на осмотр местности и путешествие вверх по реке . Речка называлась Талгар, текла откуда-то с гор, а в том месте где стоял археологический лагерь она была уже не бурной, а спокойной. В этой речке по вечерам мылись по принципу « девочки –налево, мальчики –направо». В этой же речке выше по течению брали воду для приготовления пищи. Иногда в воде проплывала форель, но она была такой мелкой, что ловить ее не брался никто. А примерно через километр от лагеря начинались горы. Вот там уже росли грибы и поспевающая ежевика. Наталка была охоча до ягод и грибов, но в лагере были ребята, которые ее любви не разделяли, а готовить отдельно она не могла. И тогда в один из выходных дней Наталка решила сходить к зарослям ежевики и набрать ягоды для варенья.
Она взяла две молочные бутылки с широким горлышком, упаковала их в пакет и пошла вверх по реке. Солнце припекало нещадно, на голове Наталки была шляпа с широкими полями и платок под нею, который защищал от пыли. Дорога была каменистой и пыльной, ноги сразу покрылись серым налетом почти до коленок. По бокам дороги росли лопухи и колючки, поэтому Наталка держалась середины дороги. Над головой пела какая-то пичужка и настроение Наталки улучшалось с каждой минутой. Она прошла километра два, когда перед нею показались на холмах первые заросли ежевики. Она была мелкой, костистой, но сладкой. И Наталка стала срывать с кустов ягоды и класть их в рот. Довольно быстро пальцы Наталки покрылись соком ежевики. Сначала они были в темно-вишневых пятнах, а когда подсыхали, становились уже бурыми, а потом и вовсе коричневели. Наталка знала, что пятна эти она отмоет не скоро, но не переживала, в горах, да еще на раскопках не обращают внимания на внешность. Поэтому Наталка объела ближайшие кусты, а когда ягода на них закончилась, двинулась вверх по склону. Там заросли были гуще и солнце уже не палило нещадно. Там росли по склонам карагачи, они-то и закрывали от палящего солнца ежевичные заросли. Наталка обрадовалась этому, потому что жара сильно утомила ее, из -под шляпки и платка тек пот и щипал глаза. На склоне ягода была крупнее и сочнее. Наталка представила себе, как положит наполненные ягодой бутылки на мелководье реки, где всегда было прохладно, ягода там сохранится как в холодильнике. А дня через три можно будет ее отвезти в город домой. Правда сразу из нее придется сварить варенье, потому что ягода будет уже слежавшейся и не аппетитной. Но это ничего, варенье в семье Наталки любили.
Наталка рвала ягоды с куста , они были на редкость крупными и сладкими, опускала их в горлышко бутылки, следила за тем, чтобы они плавно по стенкам стекали на самое дно. Она хотела максимально сохранить целость ягод, сберечь их до дома, угостить ими мать, которая тоже любила ежевику. Она ползала по ежевичнику уже больше часа, солнце клонилось на запад. Но азарт был велик, она сама не замечала, как забралась в самые заросли ежевичника. Кусты ломились от ягод, она клала одну ягоду в рот, вторую в бутылку, под ногами были многолетние слежавшиеся листья деревьев, поэтому ногам было мягко, правда она скользила по насту вниз, тогда приходилось ставить одну ногу поперек, слегка погружая ее в землю и переносить тяжесть на эту опорную ногу. Внезапно где-то над головой раздался треск веток. Наталка подняла голову и увидела человека восточной внешности на коне. Конь был коричневым, покрыт седлом, человек тоже был коричневым от загара. Он почти не отличался мастью от коня. Наталка удивилась, она ни разу не видела здесь людей, кроме как на стоянке археологов. А здесь, в горах, какие могли быть люди? Она насторожилась, а человек между тем обратился к ней:
Я люблю свою лошадку,
Причешу ей холку гладко,
Гребешком приглажу хвостик,
И верхом поеду в гости!
Не знаю, то ли этот стих, то ли красота лошадок, но меня к ним тянуло с детства. Но детство мое проходило в большом городе, где лошадок почти не было. Так, на какой-то кляче старьевщик-китаец собирал барахло на переработку. А больше их не было. Чтобы увидеть настоящих лошадей, надо было ехать высоко в горы на джайляу, но и там их оставалось все меньше, со временем их заменяли баранами. Объезжали тех баранов уже не на лошадях, а собаки стерегли их, а вот в город баранов везли уже на автомобилях. Увы! Все течет, все меняется.
И так бы жила я полном неведении, если бы в мои 9 лет мы не переехали в другой район города, а в минутах 30-40 неспешного шага от того места был ипподром. И вот тогда я и услышала о том, что там есть школа для желающих учиться кататься на лошадях. И вдвоем с подружкой я отправилась в ту школу. Чем я не приглянулась тренерам, не знаю, но меня учить кататься на лошадке они категорически отказались. Подружка каталась, а мне позволяли только приносить лошадям сено и складывать у дверей их стойла. Я почти рыдала от такой несправедливости. Но поделать ничего не могла, нет и все! И вот как раз перед новым годом подружка проговорилась, что их, учеников конной школы, попросили прийти 31 декабря и первого января ухаживать за лошадьми, потому что все будут сидеть по домам и встречать новый год. Вот этот случай я просто не могла упустить и пожелала наверстать упущенное, тем более, никого из тренеров не должно было быть. Ух, и накатаюсь, мечтала я! И вот когда родители упились и уелись, и по законам того времени стали петь песни, я накинула пальтецо на хилые плечики и потихоньку улизнула в дверь. Моя подружка уже ждала меня. И совершенно счастливые и довольные, под медленно падающий на наши головы и плечи снежок мы пошли в сторону ипподрома. Светили фонари, снег хлопьями падал в вниз, народ сидел по домам, смотрел «Голубой огонек» и только мы вдвоем брели по заснеженной улице. На улице не было ни души! Ноги утопали в свежем снегу, он хрустел и сминался, а в груди моей поднимался огненный шар радости от преддверия скорой встречи с горячо любимыми мною лошадками.
На ипподроме была тишь да гладь, гладь, собственно, от свежевыпавшего снега, который казался голубым под лучами фонарей. Мы пробрались в один из ангаров с лошадьми, который был поделен на стойла. В каждом стояла лошадка или конь. Подружка побежала к своему коню, а я стала неторопливо обходить всех подряд, выбирая того, который мне больше всего глянется. И вот я остановилась около темной лошадки, которая отливала в неровном свете цветом свеже молотого кофе. Я протянула ладошку с заранее заготовленным хлебом ей через прутья, и лошадка потянулась своими мягкими губами к моей ладошке. Губы были мягкими и теплыми, у меня от нежности защемило в груди, сразу захотелось прижаться к лошадке всем телом и почувствовать ее тепло. Пахло сеном, запахом лошадок и деревом. Осмелев, я потихоньку открыла дверь в стойло и вошла внутрь. Лошадка ломанула к стене и стукнула копытом. Я замерла. Чего она испугалась, я не знала, но мне хотелось быстрее с нею подружиться. Поэтому я вынула еще один кусок хлеба и мелкими шажками двинула к ней. Лошадка потянулась к хлебу, но не взяла, я придвинулась, лошадка ударила боком о стену, потом опустила голову вниз. Я замерла. Терять такую хрупкую связь с лошадкой не хотелось, тем более, у меня времени было много. Подружка где-то давала сено лошадям, словом, была занята, поэтому я решила переменить тактику и быстрее пойти на тесный контакт с лошадкой. Я придвинулась еще ближе и сунула ей хлеб почти в рот. Лошадка шумно выдохнула, потом хлеб все же взяла губами, я возликовала, и решила, что дело в шляпе! Тогда я подошла к ней сбоку, схватила за холку и взметнулась ей на спину. Лошадь отчаянно всхрапнула, дернулась всем телом, поднялась на задние ноги и скинула меня на пол. В полном удивлении я смотрела на нее снизу вверх, а она поворачивала ко мне задние ноги и поднимала одну над моей головой. Что дело швах, я поняла сразу, тогда я перебросила тело на четвереньки, и стала пятиться к двери. Лошадь перекрыла крупом пути к отступлению, подняла заднюю ногу и нацелила в мою голову. Я упорно смотрела на эту ногу и отползала теперь уже к стене. И в этот момент показалась моя подруга за прутьями решетки. Она завопила так громко, что лошадь шарахнулась в дальний угол, и это позволило мне метнуться стрелою к выходу и спасти себя от избиения копытами.
Мы стояли в проходе между стойлами и недоумевали, почему по отношению ко мне лошадка повела так агрессивно, хотя я ее и хлебом прикормила и ласковые слова ей говорила, но решили больше не экспериментировать. Слишком дорогим мог оказаться такой эксперимент, лошадь
В августе 2006 года я возвращалась домой на поезде, следующем по маршруту Алма-Ата – Санкт-Петербург. Народу как всегда в это время года была тьма тьмущая, а потому при покупке билета мне досталось нижнее боковое место. Обычно такие места стараются не покупать, оно и понятно, почти на дороге у других людей сидишь, все ходят мимо тебя, а если поезд качнет, то запросто могут на тебя и что-то пролить. Поэтому люди стараются купить билет в « домик», все же не на пути у других людей едешь, и создается ощущение закрытости. Но я всегда относилась к странным пассажирам, почему-то люблю именно боковушку, причем нижнее место. Там можно уютно расположиться у окна и всю дорогу наблюдать за окрестностями. А еще прекрасно видно кто идет и куда, по каким делам или мается от безделья. Да и разговоры вагонные именно там хорошо слышно. А мне, любопытной до чертиков, это всегда на руку.
И вот наш поезд поздним вечером ехал по степям Казахстана, народ вел неспешные беседы, кто-то жаловался на жизнь, кто-то рассказывал о своих радужных планах, а я сидела на своем месте и любовалась на закат. Солнце огненным шаром медленно закатывалось за горизонт, местность становилась темно- коричневой. В вагоне было душно, окна открыты были не везде, потому что в казахстанских поездах понятие свежий воздух отсутствует в принципе. Затем вагоны замедлили свой ход, за окном показалась какая-то станция, и поезд наш остановился. Народ не вышел погулять, потому что был вечер, стоянка была совсем короткой, зато в вагон вошел старичок, который нес в руке какой-то сверток. Он был большим и напоминал раму, тщательно укутанную покрывалом. Оказалось, старичок спешил в соседний « домик». Он поставил портфель на пол, а затем стал осматриваться вокруг в поисках места для своего свертка. Я тоже наблюдала за старичком. Он был благообразен, окладистая бородка обрамляла лицо. На нем , не смотря на жару, был надет костюм. Белоснежные волосы красиво опускались на лоб, живые серые глаза смотрели оценивающе на людей в вагоне , а вот руки мяли покрывало и оберегали от ударов то, что было завернуто в плед. Наконец старичок обратил внимание на мою боковую полку, оценил ее взглядом и двинулся ко мне:
- А вы не позволите мою поклажу поставить тут сбоку? Мне кажется, что она ни вам не помешает, ни другим людям, которые мимо будут идти.
Я милостиво согласилась, старичок хозяйским выверенным движением поставил свою поклажу, а сам пошел устраиваться на свое место. Проводница принесла ему белье, забрала билет, потом он сходил, переоделся в дорожное, степенно откушал кефир с булочкой и посмотрел в окно.
А за окном уже во всю светила луна, ее серебристая дорожка освещала путь нашему поезду. Народ засыпал и только я молча смотрела в окно и думала свои думки. Старичок расстелил постель, но ложиться не стал, он посмотрел на меня, потом покачнулся со своего места в мою сторону и спросил:
- А вы далеко едете?
-До конца, в Питер,- ответила я.
-А-а-а-а-а, значит до конца,- подытожил старичок.- Красиво у вас там, наверное?
-Красиво,- подтвердила я. Дедуля тихо подсел на соседнее место напротив меня и я поняла, что сейчас начнутся дорожные разговоры.
А в Казахстан к кому приезжали? – спросил старичок. Он был там мил и благообразен, что я невольно растянула рот в улыбке и решила, что он просто хочет поддержать беседу.
- К маме приезжала, она у меня там живет. Уже стареет…
-А сколько лет вашей маме?- поинтересовался дедушка. Я ему ответила, а он рассмеялся в ответ.
- И ничего она у вас не старая, вот мне, знаете, сколько лет?- весело спросил старичок. А я прикинула, сколько лет может быть такому бодрячку и навскидку назвала его возраст. Дедуля удовлетворенно хмыкнул, потом сощурил глаз, хитрованом посмотрел в мою сторону и продолжил:
- Нет, мне больше, мне уже 73. И знаете, захотелось на склоне лет поехать в детство. Я ведь из Брянской области, нас в начале войны эвакуировали в Казахстан. Мне тогда было около 8 лет. Вот всю эвакуацию мы там прожили, там и похоронку на отца получили. У мамы нас трое было, я младший. А куда возвращаться без мужа, там же все было разорено немцами. Вот мамка решила остаться в Казахстане. Так мы и осели там на всю жизнь. Мои старшие брат и сестра рано работать пошли, надо было матери помогать. А меня мать жалела очень, хотела дать высшее образование, оно же тогда платным было. Вот все они трое и работали, чтобы я выучился. И я стал инженером, не подвел их,- гордо резюмировал дедушка,- а потом на завод поступил работать. Так всю жизнь и проработал на нем. Сначала был мастером, потом инженером цеха, потом начальником участка, потом главным инженером, так и жизнь
Когда путешествуешь по стране или странам, то нередко такие картинки из жизни граждан видишь, что диву даешься! И складываются они в мини-картиночки житейские, иногда поучительные, иногда смешные, иногда в трагичные, иногда в комичные, но заставляющие задуматься о чем-то своем…
Картинка 1. Любовь.
А вы хотите большой и чистой любви? Хотите? Я тоже. А вам ничего не напомнила первая фраза? Напомнила? Точно! Это вопрос пастушке из фильма про графа Калиостро. А вы думаете, сегодня таких вопросов не задают? Задают, еще как, причем не абы кому, а примерно такой же пастушке, только в современном обличье.
И вот только я присела в одном из Харьковских кафе откушать в дневной полдень, как и увидела эту картиночку маслом. Сильно изношенная и покоцанная жизнью мадам и не менее колоритный мужчинка таки нашли друг друга в харчевне, где когда-то вживую играл на аккордеоне посетителям папа Люси Гурченко. Да, да, вы не ошиблись, именно это злачное место и сегодня манит жителей и гостей Харькова.
[600x450]
Картинка 2. Свадьба.
Ну что свадьба, скажете вы! Ан, нет!
[450x600]
Обратите внимание, как много желающих обмусолить жениха, каким плотоядным выглядит его взор и какими шустрыми ручонки. Всех облапил, барышни на нем повисли гроздьями. А глазюки его так и горели, так и шарили по декольте многочисленных барышень, обвивающих его, ручонки тянулись под юбки, лапали им попки, подтягивались к их алчным промежностям…
[450x600]
[450x600]
А где же невеста? А она вдалеке живет своею собственной жизнью, весьма далекой от происходящего здесь действа и прогуливает свое свадебное платье и букетик цветов. Жених и не вспомнил бы о ней, если бы одна из подружек не подрулила к ней и не стала приставать с житейскими вопросами, которые ее явно огорчили. Тогда народец кинулся к невесте, а жених пристроился в конце очереди и не торопился ее развлекать в столь важный для них обоих день, как мне казалось поначалу.
[450x600]
И все же это была свадьба! И вот сколько я на них не смотрела, а жених так и не взял невесту под руку. Увы!
Картинка 3. Дети.
Маленькая девчушка смело смотрит на меня и заглядывает в глазок фотоаппарата, я смотрю на нее и молчу. Она не выдерживает, позирует, видит, что я ее фотографирую, и идет на сближение. Глазки ее блестят, она настроена на общение:
- Привет!- говорю я ей.
-Привет, - отвечает она мне, - А я ДаСа,- и ее мордаха растекается в счастливой улыбке. А потом она продолжает,- Сфотографируй меня!
А потом добавляет: «А я красивая буду?» Я понимаю, что речь идет о фото, и отвечаю ей, что непременно, а она ведет беседу дальше: «И ты меня всем покажешь?»
-Конечно, - отвечаю я ей,- тебя увидит много людей.
И совершенно счастливая от внимания, ей оказанного, весело смеясь, она убегает по своим дитячьим делам .
[450x600]
[450x600]
[450x600]
Вообще дети всегда интересные персонажи, правда, не всегда удается заметить ту грань, где они перестают быть детьми. Чаще всего их характеры читаются на их лицах, они бывают грустными и веселыми, смешными и чудаковатыми. Это потом, когда они вырастут, научатся сдерживать эмоции, мало что поймешь, а пока они дети, все их души распахнуты настежь любому
Как полезно после заслуженного отпуска выходить на работу и вливаться в трудовой коллектив, озабоченный высокими моральными ценностями! Чем вы думаете занимаются ученые мужи на августовских педсоветах? Думаете, задачи увеличения качества знаний у студентов решают? Как бы ни так! Представьте себе трех шалунов от 55 до 73 лет от роду, которые последний перед выходом на работу день прощались с дачей. Делали они это с чувством, толком , расстановкой, водкой, пивом и перцовкой. Закусь была под стать мужичкам. И вот поутряне, когда в голове еще стоял неясный туман, они стройными рядами прибыли на означенный педсовет. И когда наш директор запел о сохранении студенческого контингента и мерах по его сохранению, слово взял старейший из троицы. Это был 73-летний бывший военный, герой России Алексей Николаевич, правда не Толстой, но все же…
-Я предлагаю ввести в нашем учебном заведении дресс-код!
-А у нас уже в Уставе учебного заведения записано о том, что студены должны быть чистыми и опрятными!- парировала престарелая мадам, изрядно почиканная вековой молью.
-А я не о чистоте говорю!- немедленно ответил ей мастодонт от науки.
-А о чем тогда?- наивно поинтересовалась она.
-О разгуле демократии и потере нравственных устоев в отдельно взятом учебном заведении!
-Падении чего?- изумился наш директор, а народ ошалело притих, такого поворота событий никто не ожидал.
-Вот представьте, - продолжил оратор, встав со своего места и возвысившись над трудовым коллективом, - попросил я студентов сделать практическую работу, а сам иду по ряду , смотрю в их тетрадки ,а глазом натыкаюсь на что?
-На что?- хором спросила особо взнервленная часть трудового коллектива, а я в этот момент поняла, что цирк начинается.
- Вы видели, во что одеваются наши студенты?- взревел Алексей Николаевич и воздел персты к небу.
-А-а-а, да, да, как только наступает жара, они шорты носят!
- Какие шорты? –умильно прошептал Алексей Николаевич,- Шорты-это ерунда по сравнению с тем, что носят наши барышни! Ведь что это происходит? Иду я по ряду, оборачиваюсь, а из их джинсиков выглядывают, с позволения сказать, румяные попки студенток! Только я поворачиваюсь, чтобы не видеть всех их оголенностей, как вижу торчащие из их пупков… как там это называется, что нынче модно в пупки вставлять?
- Пирсинг это называется!- подсказал кто-то.
-Как? Слово какое-то матерщинное, не могли что попроще придумать?- деланно удивился Алексей Николаевич.
-С вами забыли посоветоваться, - рявкнула я, а сама уже от смеха закатывалась.
-А что, Алексей Николаевич, у вас есть время им в пупки смотреть? – изумилась какая-то престарелая дама.
- А что делать, друзья мои, что делать? Если не сказать хуже, пока она наклонится пупок от меня спрятать, гляжу, а там уже реклама грудок! Я требую прекратить рекламу груди, я в таких нечеловеческих условиях не могу больше ни творить, ни работать!
Пока я и мой сосед по парте, весьма образованный и начитанный инженер системотехник, катались от смеха, тетки , сидящие на передних, « царских рядах», начали в голос соболезновать любезному Алексею Николаевичу:
- Правильный вопрос подняли, правильный! Идет такая фифа по коридору, юбчонка закрывает причинное место, а ты вместо того чтобы ногу на ступеньку лестницы поставить, ставишь ее мимо! И вот вам производственная травма в чистом виде!- с пеной у рта кричал старикан Тихонов.
-Вот дает, пердун старый, а все туда же!- заливалась я на своем месте, как водится вдали от начальства.- Ему бы о душе уже думать, а он на ноги студенток косится!
Народ загомонил и резво кинулся обсуждать возможности современной молодежи, и тут слово решил вставить наш уважаемый директор:
-Позвольте, позвольте, минуточку, минуточку! Наш город высокой культуры, у нас тут по Невскому толпы иностранцев шарашатся. А вы посмотрите, как они одеты! И ничего, дресс-код к ним не требуют!
-О-о-о-о, да-а-а-а, одеты они…- наши дамы явно не благоволили иностранцам.
-Иностранцы нам не указ!- парировал Алексей Николаевич, -У нас своя страна и свои обычаи, но голые пупки с пирсингом и грудки из разрезов я уже видеть не могу!!!
-И не надо, не глядите на них просто!- вставил слово директор.
-Как это не глядеть, мужчина я или откуда?- со смехом выдал Алексей Николаевич.
-Ой, вот то, что вы мужчина, мы нисколько не сомневались!- вякнула престарелая Аглая Тихоновна.
-А вы проверяли?- со своего места выдал Петр Андреевич.
-На что это вы меня толкаете? Я дама замужняя!- выдала в ответ Аглая Тихоновна.
-Алексей Николаевич, может это просто прекрасные воспоминания о ваших шалостях в прошлом вас волнуют?- вставила свое слово я.
-Какие воспоминания, у меня