«Его руки, – в чайных крапинках и седых ворсинах, – все еще
чувствовали тепло той, которая должна была сидеть сейчас
перед ним в этих серьгах.
Между прочим, жена никогда их не носила. Интересно, почему?
Интуиция? Или просто они совершенно не шли к ее светлым
волосам и бледно-голубым глазам. Изумрудный цвет
требовал насыщенности, глубины».
Юлия Шоломова
«Серьги для неправильной»
Александр Кушнер
Художник - Андрей Горенков
ЗАМОК
Если ты почему-либо должен остаться в городе,
На поездку, допустим в Италию, денег нет,
Или старость пришла — и во всем ее долгом опыте
Разъездной больше прочих тебя утомил сюжет,
Или ты одинок — и тебе одному не хочется
Путешествовать, не перемолвясь ни с кем словцом,
Или мало ли что, скажем, тень за тобой волочится
Неизжитой беды, наливая ступни свинцом, —
К замку, к замку пойди, что с одной стороны Фонтанкою,
А с другой узкогрудою Мойкою окаймлен.
К замку, к замку, с английской надменной его осанкою,
Бренна был итальянец, и все же романтик он,
В замок, в замок, во двор его внутренний, — нечто странное
Ты увидишь, такое, чего не видал нигде, —
Замкнутое пространство граненое, восьмигранное,
Ни на что не похожее, как на другой звезде,
И, поставленный сбоку, в горящем на солнце золоте,
Шпиль, — как зодчий додумался, чтобы он так стоял?
Кто-то спрашивал: ваше любимое место в городе?
Не хотел никому говорить, а сейчас — сказал.
[423x604]
Художник - P. John Burden
* * *
— Как страшно подумать, — сказал я на зное,
Июньском, — подумать, — сказал, — о зиме!
— А ты и не думай! — сказала, за мною
Идя по заросшей травой колее.
— Не думай, — сказала, — смотри на фиалки,
Еще, синеглазые, не отцвели!
Они ж не растут, не цветут из-под палки,
Им нравится быть украшеньем земли.
Они же не портят себе настроенье.
Какая зима? Не бывает зимы!
Смерть тоже ошибка, недоразуменье,
Обмолвка… Запомнить бы это мгновенье:
Однажды бессмертными были и мы.
Константин К. Кузьминский
[650x530]
Фото: Annamaria Germani – Bosco
* * *
Куда я от тебя уйду?
И лес меня не скроет.
Ведь даже на губах - и тут -
соленый привкус крови.
Царапал руки, губы грыз,
пытался быть небрежен -
не помогло: тяжелый груз
ресницами наброшен.
Его не скинешь, не продашь -
на это спрос так мал!
Любовь не взять на абордаж.
Не вышло. Спасовал.
Искал, искал и доискал -
в кильватере тащиться…
И в результате - не тоска,
матерая тощища!
Фото: Annamaria Germani – Un volto tra la folla
* * *
пусть волосы рассыплются на плечи
роса - осенних капель - серебро
снег тихо - опускается на площадь -
и холодно, и пахнет сентябрем
ты опускаешься, ты падаешь в объятья -
прости меня - не я тому виной
твоим коленям соскользну опять я -
пойми меня - здесь пролито вино
здесь кровь не пролита - прощанье и прощенье
здесь кровь не пролита - увидимся ли вновь
прощай - моя - победа в пораженьи -
вини меня: здесь пролито вино.
Евгений Рейн
[650x425]
Фото: DEPHAZZ – Deep Dead Blue
* * *
Ты стала ночью белой,
А прежде чем была?
И это месяц целый
Слабела добела.
Зачем же крыши, воды
И этот страшный свет,
Мне говорили - вот ты,
А выходило нет.
Ты стала белой ночью,
Руками хрусталя,
И я тебя как ноту
Учить не уставал.
Так объясни значенье
Того, как спал и пил,
А по ночам на черни
Все, что хотел, белил.
Ты выступала первой
Из белой темноты,
Была ты белой, белой…
И не вернулась ты…
(Edited)
Евгений Сабуров
Фото: Annamaria Germani – Transfer
* * *
На голове твоей стая птиц
и сама ты как сотня лисиц
и ноги твои, смеясь, летят
разбрызгиваясь на всех путях
твои глаза — я сказал — огромны
белы белки удален зрачок
над очагом горла дрожит язычок
и только руки твои бездомны.
* * *
А ведь и вправду мы умрем,
тогда… тогда что будет с нами?
По одному, вдвоем, втроем
мы пролетим под облаками.
Ты — каждая, а я — никто.
И что все это означает?
И поддувает полотно,
захлопавшее над плечами.
Сжимает кратко и легко
и в пальцах скручивает туго,
и мы летим одним комком,
щелчком направленные в угол.
Борис Слуцкий
* * *
У времени вечный завод,
как будто Второй часзавод
его собирал на конвейере.
Заведено на века,
как будто его в ОТК
Второго завода проверили.
Все кончится, что началось,
хотя бы сначала, как лось,
случайно забредший в Сокольники,
шумело, ревело, тряслось.
Все кончится, что началось.
Все кончится. Тихо, Спокойненько.
Полвека, что я проживу,
треть века, что я проработаю,
как лось, я сминаю траву
и розы на клумбах заглатываю.
Но время мое включено,
песок мой все сыплется, сыплется,
и надо дерзать или силиться —
кому что дано.
Заброшенные истины,
колодцы прежних дней.
Над травами когтистыми
пустые перстни пней.
Михаил Соковнин
Сергей Стратановский
* * *
Страшнее нет — всю жизнь прожить
И на ее краю
Как рзкий свет вдруг ощутить
Посредственность свою
Как будто ты не жил
Соль мира не глотал
И не любил, и не дружил
А только дни терял
Как будто ты существовал
В пол-сердца, в пол-лица
Ни бед, ни радостей не знал
Всем телом, до конца
И вот — поверь глазам
Как соль стоит стена
Ты был не тот, не сам
И словно соль — вина
Иннокентий Анненский
[650x650]
Фото: Annamaria Germani – Falsi ritratti
В марте
Позабудь соловья на душистых цветах,
Только утро любви не забудь!
Да ожившей земли в неоживших листах
Ярко-черную грудь
Меж лохмотьев рубашки своей снеговой.
Только раз и желала она —
Только раз напоил ее март огневой,
Да пьянее вина!
Только раз оторвать от разбухшей земли
Не могли мы завистливых глаз,
Только раз мы холодные руки сплели
И, дрожа, поскорее из сада ушли…
Только раз… в этот раз…
Мухи как мысли
Я устал от бессонниц и снов,
На глаза мои пряди нависли:
Я хотел бы отравой стихов
Одурманить несносные мысли.
Я хотел бы распутать узлы…
Неужели там только ошибки?
Поздней осенью мухи так злы,
Их холодные крылья так липки.
Мухи-мысли ползут, как во сне,
Вот бумагу покрыли, чернея…
О, как, мертвые, гадки оне…
Разорви их, сожги их скорее.
Черный силуэт
Сонет
Пока в тоске растущего испуга
Томиться нам, живя, еще дано,
Но уж сердцам обманывать друг друга
И лгать себе, хладея, суждено;
Пока прильнув сквозь мерзлое окно,
Нас сторожит ночами тень недуга,
И лишь концы мучительного круга
Не сведены в последнее звено,-
Хочу ль понять, тоскою пожираем,
Тот мир, тот миг с его миражным раем…
Уж мига нет - лишь мертвый брезжит свет…
А сад заглох… и дверь туда забита…
И снег идет… и черный силуэт
Захолодел на зеркале гранита.
Мервин Пик
Я подумал - ты рядом
Я подумал - ты рядом,
Здесь, сейчас, в настоящем
Смотришь взглядом блестящим,
С тьмой вступая в игру,
Как зайчонок из чащи
Прибежавший к костру.
Но мечты мне солгали,
И тебя рядом нет.
Просто ветка качнулась,
Просто ветер метнулся
Сквозь тускнеющий свет.
На чудо нам осталось уповать
На чудо нам осталось уповать,
Чтоб научиться жить и умирать,
Дотла сгорать
В огне любви.
Никчемные, плетемся мы опять
Справлять делишки жалкие свои.
Перевод с английского Максим Калинин ©
http://magazines.russ.ru/inostran/2004/1/pik.html
Жил да был один король,
жил да был,
и забыл он свой пароль,
ну, забыл!
Захотел открыть казну
и не смог.
Льёт горючую слезу
на замок.
Вероника Шелленберг
ЛЕТАТЬ
Восьмой этаж. Балкон. Учусь летать:
Через перила перекинул ноги,
Сижу, курю… Абсурд в мои лета
Мечтать о том, что есть удел немногих.
Окурок - вниз!
Разжал другой рукой
Я пять своих окостеневших перьев.
Наклон вперед… Еще чуть-чуть… Теперь я
Изведаю свободу и покой.
Взовьется к небу мой короткий крик
Восторга - от полета. Принародно.
Полета? Назовите как угодно.
Паденье? Да. Зато оно свободно!
И безразлично - вечность или миг…
…Щелчок замка.
В прихожей, - в полумгле, -
Твой силуэт. Ты с улицы влетела.
Обратно в будни перекинув тело,
Я возвращаюсь.
Ползать по земле.
Геннадий Рябов ©
http://magazines.russ.ru/neva/2003/9/riabov-pr.html
«Он ей - ты мне. Мы вам - вы нам!
Она ему - оно!
Хотя они - он знает сам! -
Вернулись к ней давно!»
Льюис Кэрролл
Иосиф Бродский
Романс
Ах, улыбнись, ах, улыбнись вослед, взмахни рукой,
недалеко, за цинковой рекой.
Ах, улыбнись в оставленных домах,
я различу на улицах твой взмах.
Недалеко, за цинковой рекой,
где стекла дребезжат наперебой,
и в полдень нагреваются мосты,
тебе уже не покупать цветы.
Ах, улыбнись в оставленных домах,
где ты живешь средь вороха бумаг
и запаха увянувших цветов,
мне не найти оставленных следов.
Я различу на улицах твой взмах,
как хорошо в оставленных домах
любить других и находить других,
из комнат, бесконечно дорогих,
любовью умолкающей дыша,
навек уйти, куда-нибудь спеша.
Ах, улыбнись, ах, улыбнись вослед, взмахни рукой,
когда на миг все люди замолчат,
недалеко за цинковой рекой
твои шаги на целый мир звучат.
Останься на нагревшемся мосту,
роняй цветы в ночную пустоту,
когда река, блестя из пустоты,
всю ночь несет в Голландию цветы.
Из Иосифа Бродского
Читатель мой, куда ты запропал.
Ты пару монологов переспал,
теперь ты посвежел - сидишь, остришь,
а вечером за преф или за бридж
от нового романса улизнешь,
конечно, если раньше не заснешь.
Так, видимо, угоднее судьбе.
О чем же я горюю? О себе?
Пожалуй, нет. Привычно говорю.
Ведь я и сам немногое дарю,
привычно говорю: читатель где!
И, кажется, читаю в пустоте.
...Уже дома пустеют до зари,
листва - внизу, и только ветер дует,
уже январь, читатели мои,
приходит время новых поцелуев.
Спешат, спешат над нами облака
куда-то вдаль, к затихшей непогоде,
О чем писать, об этом ли уходе.
И новый свет бежит издалека,
и нам не миновать его лучей.
И, может быть, покажется скучней
мое повествование, чем прежде.
Но, Боже мой, останемся в надежде,
что все же нам удастся преуспеть:
вам - поумнеть, а мне - не поглупеть...
- А кошкам разрешается смотреть
на королей,- сказала Алиса.
- Я читала об этом в одной книжке,
только не помню в какой.
Очень близко к дальше ехать некуда!
Льюис Кэрролл
[480x480]
МЕЧТАТЕЛЬНИЦА
Над злом торжествует победу добро,
Что детский театр подтвердил лицедейством,
И сказка о Золушке Шарля Перро
На годы в душе сохраняется детством.
Все школьные годы, как будущий приз,
С раскрашенной ярко тетрадной страницы
На девочку смотрит сиятельный принц,
Который ей видится, грезится, снится.
А вырастет - где-то у летней реки,
Бродя над песчаным обрывом босою,
Себя непременно представит Ассолью,
Считая, что сверстники все - дураки.
О, это томленье девичьей души,
О, этот возвышенный строй представлений,
О, это терпенье и гибкость растений,
И столько всего, что - поди, опиши!
А годы торопятся, времени нет,
А есть ожидание - каменный принцип,
Но нет никого, кто явился бы принцем
Иль в речку привел с парусами "Секрет".
Плывут облака - далеки и легки -
Она провожает их длительным взглядом,
И ей никого уже больше не надо,
А все мужики как один - дураки!
Мечта, словно птица, теряет перо,
И волос седой пробивается в пряди…
Так что вы ей скажете, умные дяди,
Вы - Грин Александр вместе
с Шарлем Перро?
Николай Новиков © (Edt)
http://magazines.russ.ru/neva/2003/2/novikov.html
Из письма Льюиса Кэрролла театральному режиссеру, который решил поставить сказку про Алису на сцене:
«...Какой же я видел тебя, Алиса, в своем воображении? Какая ты? Любящая - это прежде всего: любящая и нежная; нежная, как лань, и любящая, как собака (простите мне прозаическое сравнение, но я не знаю на земле любви чище и совершенней); и еще - учтивая: вежливая и приветливая со всеми, с великими и малыми, с могучими и смешными, с королями и червяками, словно ты сама - королевская дочь в шитом золотом наряде. И еще - доверчивая, готовая поверить в самую невозможную небыль и принять ее с безграничным доверием мечтательницы; и, наконец,- любопытная, отчаянно любопытная и жизнерадостная той жизнерадостностью, какая дается лишь в детстве, когда весь мир нов и прекрасен и когда горе и грех - всего лишь слова, пустые звуки, не означающие ничего!»
(Перевод Бориса Заходера)
Так бывает иногда —
Дней уходит череда.
Вы мне можете не верить.
Впрочем, это — не беда!
Но случается порой —
Дом оттаивает мой,
Лишь появится у двери
Та, что стала мне весной...
Так бывает иногда...
Алексей Душин
* * *
В тебе – добро и свет,
Во мне – сплошная тьма.
Ты не приносишь бед,
А я схожу с ума.
От окон до двери
Как маятник потерь
Беснуется внутри
Всю ночь мой дикий зверь.
Его не приучить
Ходить на поводке.
Он может укусить
За хлеб в твоей руке.
О цепь сточил клыки,
Пугается огня –
Зверь страха и тоски,
Живущий у меня.
Елена Баринова © http://www.poezia.ru/article.php?sid=9947
* * *
Зашел декабрь. Зашелся в кашле.
Простужен, желчен, нелюдим.
Откашлявшись, спросил:
«Не Ваш ли
мальчонка на дворе? Один».
Забытая мечта о сыне
отозвалась дрожаньем век.
Метнулась, выглянула…
Стынет
на льду новорождённый снег.
Северинка © http://www.poezia.ru/article.php?sid=50108
