Неужели так трудно сказать "Spokoynoy nochi"?

Это самое глупое, иррациональное и банальное… Когда сидишь и ждешь звонка, которого не будет. А может будет? И в груди при этой мысли все сжимается и сердце начинает бешено колотиться. Не будет… скорее всего… и сидишь пьешь пиво, слушаешь то, что выкидывает случайным образом WinAmp, пытаясь понять всю его логику, а затем внезапно переключаешься на пузырьки в бутылке, образовавшиеся после твоего глотка. Вечер с субботы на воскресенье уходит в небытие, хотя раньше он был кульминацией субботы, так сказать кодой всех выходных… А сейчас, «этого ничего не надо, такая тема…» Зачем было обнадеживать простой SMS-кой «Privet». Для чего, когда уже все слова сказаны, а поступки совершены… Это самая утонченная пытка, пытка надеждой, когда внутри уже не хватает воздуха, чтобы даже просто жить, когда тебя хватает лишь на WinAmp и пиво... Но ведь ты не променяешь эту пытку на все логику, весь воздух и все веселье мира. Так приятно обманывать себя, даже не сформулировав полностью свое желание, потому что понимаешь, осознай ты его и все волшебство момента, ожидания исчезнет, у тебя найдется десятки аргументов быть твердым и принять ее твердость, как само собой разумеющееся. Это мыльный пузырь… надежда – это мыльный пузырь и она лопнет, коснись ее сильнее, подойди к ней ближе… И ты сидишь, пьешь пиво, слушаешь, то что выкидывает WinAmp и держишь мобильник на расстоянии вытянутой руки… Это самое глупое, иррациональное и банальное… но это то, что ты ни на что не променяешь.

Пожалуй, в этот год я стал экспертом. Экспертом по расставаниям… Возможно просто не удачный год. У всех бывает, наверное. Дело только во мне или жизнь больше не может видеть счастливых людей? Говорят, что за все надо платить, и знаете что, я с этим полностью согласен. Согласен так, что зубы сводит от боли и лишь сердце бух, бух в пустой душе… Вот только, что является ценой, а что тем, за что мы эту цену платим? Вынужден признать, что здесь все справедливо, как бы мы не кричали, не били о кирпичную стену кулаками до крови, ненавидели себя. Все справедливо, до ужаса справедливо… Нам оставляют самое важное, нужное, то для чего мы живем и для чего предназначены. Помните фильм «Сталкер»? Исполняются лишь самые сокровенные желания, те о которых ты даже и подумать боишься, и как ты ни кричи, не бей себя в грудь, ты лишь то, что ты есть и заслуживаешь своей сущности…
Я плачу любовью… За что?.. Быть честным даже с собой это трудно. Я боюсь это признать, мне страшно, но я знаю за что плачу. У меня ни остается ни чего кроме этого. Я теряю людей, надеясь, что не испорчу им судьбы. Я эксперт по расставаниям. Остается надеяться, что любви нет и тогда плата будет другой…
… любовь я меняю на героин и это справедливая плата, которую я ненавижу.
Мне больше нечего предложить взамен.

Как-то глупо все получилось… Тот огромный тюбик зубной пасты, который ты купила в порыве максимализма, мы так ни разу и не открыли… Ты была первой девушкой, лежа рядом с которой, я был полностью счастлив и думал, «черт возьми, а у нас действительно может что-то получиться»… Не получилось, видно кому-то на небесах не хватило терпения за нами проследить… Счастья тебе, моя радость, тебе оно нужнее, чем другим. Прощай…

P.S. Когда любишь, героин не нужен. Любовь и есть твой наркотик. Надо только по-настоящему любить…
P.P.S. И ломает одинаково.

Самое сильное впечатление - ЧАЙФ

Иногда мне кажется, что слова, которые я говорил тебе, были похожи на крем в эклере. Они были такие же мягкие и белые, они такие же сладкие, но это призрак. Крем не сладок, ты просто не успеваешь почувствовать его вкус, он тает и превращается в ничто быстрее, чем ты успеваешь им насладится. И остается лишь додумывать, каким вкусным крем был – никто не любит разочарований. И можно наесться этого крема до изжоги, когда скулы сводит от его приторности, но так до конца и не понять, что он из себя представляет…
И лишь мое молчание было правдой, оно и сейчас правда. Говорить можно лишь глазами, поэтому я всегда расставался по телефону, так проще, всегда проще… Возможно ты и сейчас еще думаешь, что мне сказать, но в любом случае это будет плохой выбор. Плохой выбор для тебя… Есть и третий путь, но не думаю, что он лучше, слишком много прошло времени.
Я поступил жестко и мне от этого больно, но нельзя иначе – тяжело было всем.
Есть слова как крем в эклере, а есть любовь… и так не должно быть. Ты примешь решение, потому что ты лучше меня, а хорошим людям должно вести… иначе нельзя…

P.S. А еще у меня лежит для тебя подарок и я не хотел бы чтобы он превратился в прощальный…

Вчера (точнее уже сегодня) вернулся с «Нашествия 2004»… Слишком много впечатлений, эмоций, слишком много всего, чтобы сразу что-то рассказать и запомнить. Но большим отпечатком на всем лежит одно слово СОЛНЕЧНО (ни смотря на дождь)… Возможно позже я об это напишу.

Лето-то оказывается на редкость скучная пора… Александру Сергеевичу (Пушкину) большой респект за разъяснение данного факта великим могучим… Хотя наверное он (Пушкин) до сих пор в себя прийти не может после своего юбилея… Одно забавляет – восьмидесятые снова возвращаются. Какие-то невообразимые штаны (?), цепочки и этот вызывающий розовый цвет на молодых особях женского пола радует до не возможности. Но вот лично я предпочел бы семидесятые (мачо, мачомен, ай вон туби мачомен)…

Куда это все пропадает? Все эти детские мечты о будущем? Ведь ни кто не мечтал стать подлецом, убийцей, наркоманом… Почему, вырастая, мы становимся хуже, хотя и вроде бы умнее? Может частью о того, что мы перестаем радоваться, откровенно радоваться мелочам? Солнечному зайчику на щеке, любимой игрушке, крикам друзей на улице… Я завидую людям, которые сохранили в себе это качество. Из меня все больше и больше лезет злая ирония, цинизм, хотя я ведь не такой, совсем не такой. Или такой? Мы все попадаем в эту систему, она заставляет нас все больше и больше набирать обороты для достижения радости. Нас наматывает на эти бобины забот о себе и в погоне, мы все чаще и чаще начинаем забывать себя. Себя – какими мы должны быть…
Возможно однажды, лет через десять, я случайно наткнусь на себя в толпе, и, отряхнувшись, мы будем долго всматриваться друг в друга, тридцати семи летних, стараясь понять, что же произошло, что случилось, где то, что должно было обязательно быть? Это будет грустная встреча, но мы бы грели себя надеждой, о том, что у меня все еще есть шанс, есть возможность, что времени хватит на все то, что хотел бы сказать и сделать. И мы весь вечер выпячивали бы эту надежду как орден, пили бы за будущее, отчаянно понимая, что пьем уже даже не за мечту, а за иллюзию. Что тот мягкий шелк, что связал наши руки слишком нежен и крепок, чтобы разорвать его одной лишь слабостью прошлого… Но мы будем пить, обмывая орден-призрак… А под утро разбредемся в забытье даже не попрощавшись…
И тогда в сорок семь… а впрочем, кто сказал, что мы столкнемся в мои сорок семь? Кто сказал, что они когда-нибудь наступят или что мы встретимся, а не пройдем рядом, даже не подняв глаза в узнавании, в толпе таких же пустых глаз. Что нам будет с кем и зачем встречаться? И лишь Bobby McFerrin, случайно забытый в старом мобильнике, однажды ночью «в тоскливом октябре» напомнит о том шансе, которым я все равно бы так и не воспользовался, о надежде… да-да, именно той абсолютно ненужной надежде…бывают оказывается и такие…

… пожалуйста, останься и возьми меня за руку, мне так не хватает твоего тепла.

Но я так и не узнаю, что ты скажешь мне в ответ – в этом мире уже живут страшные слова…

Итак немного позитива… В данный период моего, ну скажем существования, появился человек, который меня вероятно, вполне возможно, необоснованно и не доказано любит (?)… Вернее девушка, еще точнее она уже давно в моей жизни (существовании) (год, два… какая разница давно). Но это не самое плохое, а может и единственное хорошее… хорошее во мне. А вот плохое, мерзкое и отвратительное, что я ее не люблю… мы спим вместе (иногда, но достаточно часто), мне она не безразлична, вполне может быть, что мне даже неприятна мысль о том, что у нее есть или могут быть и другие мужчины. Однако, однако, однако… в общем это не любовь, страсть возможно, скорее даже возможнее возможного. Находясь с ней рядом, я чувствую, как «во мне закипает кровь» (штамп), и я действительно готов наброситься на нее (еще один штамп) и... дальнейшие мои действия вполне понятны, предсказуемы и логически обоснованы. Да, да, да и еще раз да. Мне с ней удобно – это подло, я знаю, но что я могу сделать, что? Я не морочил ей голову сказками и байками, на все ее косые вопросы, я почти серьезно говорю «нет!», и при этом я настолько правдив и искренен, что балансирую на грани боли… ее боли, боли ее иллюзий или надежд. А может, я слишком самонадеян и ей тоже со мной только «удобно»? Но я ведь не слепой и у меня тоже есть то орган (?), которым можно чувствовать чужое страдание… Я не готов, не хочу и почти не могу с ней порвать, я слишком много кому причинял страдания. А единственный человек, которому мы можем приносить страдания, это мы сами, и это наше право и это только наше дело (почти Билл Холлидей). Это ведь почти как онанизм – испытываешь бешенное желание, а затем думаешь, какого черта я тут делаю, что за черт… Это почти… впрочем ни к чему здесь о наркотиках… Очередной виток сделан, мы снова топчемся на месте в социально-эротическом танце, кружась внутри наших одежд и ее надежд… А может просто мой поводок слишком короток и я сделал уже все шаги, на которые был способен?...

...поздно...

Вам бывает стыдно за свои мысли?.. Мне бывает… иногда… возможно не надолго, лишь на мгновение, но этого достаточно… Достаточно, для чего? Трудно сформулировать… Возможно для того чтобы на миг почувствовать себя другим человеком, испытать секундное удовлетворение от факта, что ты еще можешь чувствовать и быть им, и где-то на задворках совести тайно надеяться, что возможно когда-то и где-то тебе зачтется этот акт душевного раскаяния… Даже наедине с собой мы продолжаем оставаться немного лицемерами, эта наше проклятие и наша спасение. Спасение от самих себя. Не будь этого, в мире осталось бы слишком мало людей с нетронутыми венами…
Не думаю, что стоит писать здесь, что это за мысли. Я для этого и не достаточно открыт и не достаточно циничен… Да и не стоит их вырывать из общего контекста моей жизни, нет смылса, все равно не понять...
Но порой я, сжав зубы, рву этот стыд с треском, как сухожилия. Ведь это не мои мысли и это не мой стыд. Это лишь реакция на все то дерьмо, которым вы пытаетесь меня наполнить.

Странная эта штука - время, хотя есть люди всерьез утверждающие, что нет ничего проще времени… Скоро год, как я начал вести эти заметки… это конечно не повод для праздника и уж точно не предлог для подведения итогов… однако, все же, ведь интересно… Главное то, что в моей жизни появилось несколько не равнодушных людей, может это не так уж и много, но думаю на большее не может рассчитывать и самый богатый или самый счастливый человек. Возможно, именно это и делает нас людьми. Можно бить себя в грудь и кричать, что всех ненавидишь и никто тебе не нужен, но глубоко в душе мы надеемся на появление, таких вот неравнодушных, которым мы и сами сможем подарить каплю того теплого себя, которого мы прячем от взглядов посторонних. Лишись этого, сможем ли мы называться людьми? Впрочем я знаю и другой способ (помимо смерти) перестать быть человеком… И это, как и год назад мой путь… Но раньше у меня не возникало таких мыслей… Становлюсь человечнее все чаще переставая быть человеком… Странное состояние.

Поднимите руку те, кто считает меня или себя несчастным...

В последние полгода меня почему-то преследует один вопрос. Я даже предположить не могу почему. Но не проходит и, ну пускай не дня, но точно недели, как находится кто-то, задающий мен его в той или иной форме. Это, конечно, не означает, что прохожие на улицы бегают за мной по улицам и требуют ответа. Нет. Вопрос задают, достаточно близкие мне люди, да впрочем, и вопрос, вернее ответ на него требует особого мужества и доверия. А вопрос прост - Хотел бы я что-либо изменить в своей жизни? Вот так, просто и без затей. Я всегда отвечаю так же просто – нет. Некоторые понимают, другие нет и требуют разъяснить, но последние как раз, и не относятся к тому кругу близких, которым дано право копаться в моем прошлом. Но мне-то позволено, кому же как не мне? Может это маячит та черта на горизонте, которой все боятся. Этакий знак задуматься и приготовиться. А возможно – совпадение… Однако иногда хочется быть честным даже с самим собой, это самое трудное… Да, хотел бы… Я хотел бы повернуть время в спять и снова оказаться под звездами и снова обнимать ту девушку и прошептать ей те слова, которых мы оба ждали и боялись. Да я хотел бы избавиться от этой тоски, когда ночью лежишь в постели холодея от безысходности, каждый раз сознавая потерю как в первый раз. Когда все больше ненавидишь молчание родившее лишь молчание. Когда понимаешь, что упустил тот шанс, что дается раз в жизни и не всем… Я не знаю, как выразить свою боль в словах, чтобы она осталась жить лишь в моем электронном альтер эго… Мне сейчас плохо, чертовски плохо…
Тася уехала в Германию и больше мы никогда не увидимся…

Продолжим… Бесконечно давно не ощущал в себе весну. А тут пришла. Не прошено, спутав все карты. Теряю последние точки опоры, хотя и без того балансировал на грани. Грани… Такое впечатление, что они везде, любое движение способно привести в движение лавину событий, вещей, людей, поступков и стоптанных башмаков. Но, не смотря на это, порой ловлюсь на том, что во всем происходящем нет меня, вроде и вот он (я), а вроде меня и нет. Сегодня засмеялся, точнее даже залился смехом, точно приступом икоты. Искренне, глупо и от души… Почти неделю жил под маской супермена. Чуть насупленные брови, строгий, пронизывающий взгляд, сжатые губы, темный плащ и костюм. Искренне считал себя неотразимым, а тут заржал и испортил себе самому о себе же все впечатление. Теперь снова джинсы, куртка и не плачу за метро. И ангелы кругом, но что им до меня – они распускают крылья и улыбаются солнцу. А я улыбаюсь им и машу рукой… Возможно я даже наберусь с силами и напишу про свой «роман» или заведу новый... Весна всем разрешает делать глупые поступки.

Кто я такой, чтобы умереть за веру?
Кто я такой, чтобы умереть за надежду?
Кто я такой, чтобы умереть за любовь?

Но кто я такой, чтобы за них жить...

Я вернулся из очередного трипа. Это все еще можно назвать путешествием, но вот возвращением - трудно. Точнее трудно вложить в это слово, тот смысл на который все еще надеешься… Вернулся домой, назад?.. Иногда даже собственное имя кажется пустыми и непонятными, будто произнесенными на незнакомом языке. Как книга, сюжетом которой ты увлечен, но внезапно до тебя доходить, что все это лишь слова, предложения и ты продолжаешь механический перелистывать страницы, цепляясь глазами за буквы, но смысл уходит, ты захлопываешь книгу с чувством близким к отчаянию и обиды. И когда внезапно осознаешь, что, был одним из героев книги, тебе становится по-настоящему страшно. Страшно оттого, что ты перестал быть им и уже никогда не сможешь им быть… Тебе остается либо продолжать механически цепляться за дни, либо захлопнуть книгу и начать писать самому…

Но впрочем, если вы хотите, мы можем поговорить: о часах и птицах, героине, снах… Ведь иногда до зубной боли хочется говорить метафорами, загадочно улыбаясь. Однако всегда помните о судьбе устриц, которые «так под уксусом нежны».
Не по-порядку.
Если честно, знай я о героине, то, что я знаю сейчас, возможно я выбрал бы совсем иной путь. Не из-за его воздействия, а из-за того, что он тебе или в тебе открывает. Наркотик не более чем ключ, и не стоит винить ключ, за то, какую дверь он тебе открыл. Виноват открывающий дверь и отчасти сама дверь. Вероятно, ближе всего к этой картинке подходит Уэлсовская «Дверь в стене». Ты всегда волен сделать выбор, либо волшебный сад, либо серость обыденной жизни. И у тебя всегда находится масса причин и оправданий, чтобы не быть собой и опустить глаза. С ключом в руке это сделать почти невозможно.
Я не ношу часов и не вижу снов.
И я еще не верю Селинджеру… Возможно я и падаю, возможно, эта пропасть настолько ужасна, что я не почувствую дна. Даже больше, чем возможно…Но в одном я уверен - в этом «привычном» окружении я не найду хоть малую часть того, что действительно стоило бы искать. Я не боюсь пропасти и поэтому перестал искать… А если закрыть глаза и не видеть дна, то падение превращается в полет…