Мне всегда было как-то стыдно и неудобно оттого, что я болею. Окружающих напрягаю, они вынуждены планы менять или просто говорить мне какие-то жалостливые ободряющие слова.

Мне  с детства неудобно было за то, что я существую. Там вообще в любых действиях можно было прочитать: Я буду хорошей, вот увидите. Тогда не осознавалось, это потом уже узнала, что ждали здорового мальчика, а получили больную девочку. Я понимаю, я сама бы на такую подставу рассердилась . В подростковом возрасте, когда меня шпыняли по поводу и без, я думала: как же так, я ведь живая и у меня же свои мысли, чувства, душа в конце концов. А потом меня озарило: у них тоже всё это есть. И я начала жалеть всех этих людей. Ведь у них так же все внутри рвется и бьется каждый раз. И они напрягаются, вынуждены менять свои планы, говорить мне какие-то слова.

Как-то читала у одного психолога, что все  детские шалости - это всего лишь манипуляция, способ привлечь к себе внимание. Бедный дядя психолог тоже пережил в детстве подобные штуки и нашел удобный способ оправдать себя за то, что попил крови родителям. Со мной все не так.  Я старалась бесчинствовать втихаря, а напоказ были только клоунады. Которые, надо думать, раздражали не меньше.

Потом были сложные отношения с мужчинами. Я как бы вечно извинялась за то, что обратила на себя внимание. Это была не любовь, а постоянное заискивание. Когда в юном возрасте один парень пригласил меня на свидание, я вся извелась,  я думала, "божежмой, какой он добрый, как он снизошел". Я ему перед встречей вышивала платочек с его инициалами, что бы хоть как-то отблагодарить. Бедный мальчишка настолько ошизел от такого подарка, что у него рука не поднялась меня даже приобнять. Хотя тогда целью всех свиданий были щупанья и поцелуи на заднем ряду. А ведь я даже тогда ни разу не была замечена с томиком Бунина в руках, всё больше с рогатками бегала.

Ну а затем у меня были славные времена, когда у меня образовалось время подумать. (Я семь месяцев из девяти валялась в роддоме и считалась очень паталогической).  Как оказалось, до этого я не думала вообще. То есть, мозги какие-то дали, а предупредить, что они есть забыли. Не говоря уж об инструкциях по пользованию.

А когда наследник чуток подрос, я нашла себе работу, которая потихоньку избавила меня от вечных извинений. Я тогда вынуждена была петь и плясать по вечерам на публику. Не потому, что мне это нравилось, а потому что вечером было на кого оставить мальчика. Когда я улыбаюсь, задорно притопываю ножкой и пою заученные тексты, я выгляжу весьма мило. В перерывах мне нужно было опускать глазки в пол и говорить спасибо. Все эти люди мне хлопали, приносили свои деньги  и заказывали на свои торжества. А я неизменно улыбалась, стараясь поменьше говорить. В этом был такой мой шарм - красивая, веселая и молчаливая. Никто ж не знал, что я просто тупая и наконец поняла это. Что мне просто рот вообще раскрывать нельзя. И я приходила домой и думала:  чтоб вы все в аду сгорели. Так я отучилась любить людей.

А потом я сменила профессию и моталась по стране, живя на стройках.  Там я тоже что-то искала. Я научилась шаблонно ругаться матом, говорить прокуренным голосом и смотреть на мужиков, как на инструменты. Там я поняла, что лучший возраст - это за сорок и даже научилась парочке умудренных взглядов.

Все время я смотрела на этот калейдоскоп непонятных мне людей и перенимала от них что-то. Складывала в шкатулку, примеряла на себя, вживалась в роли и пыталась раскопать себя.

И все эти годы меня ждал мужчина, который точно знал все ответы. Который поначалу так же метался и копал, пока не понял, что всё во мне. И тогда я поняла, что всё в нем.

П.С. С тех пор прошло время, но некоторые вещи просто нельзя искоренить. Мои клоунады и туповатость всегда со мной))))