
Роберт Рождественский - один из самых недооцененных поэтов советской поры. Его как-то принято считать поэтом-песенником, между тем, его стихи не только мелодичные, но и весьма глубокие, философские, поднимающие важнейшие для страны проблемы.
Одно из таких стихотворений - Кладбище под Парижем. Стихотворение посвящено так называемой "белой кости" - эмигрантам первой волны. Бывшим помещикам, дворянам, членам императорской фамилии, офицерам царской армии и другим представителям "недобитого класса". Эти люди были вынуждены навсегда покинуть Родину, которая стала для них враждебной и чуждой. При этом, подавляющее большинство сохранили трепетную любовь к родимой земле и мечтали когда-нибудь вернуться в Россию. Кому-то это удалось, а кто-то остался лежать на знаменитом православном кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем - именно здесь принято хоронить русских эмигрантов.
На этом кладбище нашли последний покой писатели И. Бунин, Д. Мережковский, В. Некрасов, А. Ремизов, И. Шмелев, виднейший государственный деятель царской эпохи П. Струве, великие князья Гавриил и Андрей Романовы и многие другие.
Стихотворение Рождественского было написано в 1984 году и было призвано внести свою лепту в примирение с соотечественниками, волею судьбы оказавшимися изгнанными из родной страны. Вот это стихотворение:
Кладбище под Парижем
Роберт Рождественский
Малая церковка, свечи оплывшие,
Камень дождями изрыт добела.
Здесь похоронены бывшие, бывшие,
Кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.
Здесь похоронены сны и молитвы,
Слезы и доблесть, прощай и ура,
Штабс-капитаны и гардемарины,
Хваты-полковники и юнкера.
Белая гвардия, белая стая,
Белое воинство, белая кость.
Влажные плиты травой зарастают.
Русские буквы — французский погост.
Я прикасаюсь ладонью к истории,
Я прохожу по гражданской войне.
О, как же хотелось им в первопрестольную
Въехать однажды на белом коне.
Не было славы — не стало и Родины,
Сердца не стало, а память жива.
Ваши сиятельства, их благородия
Вместе на Сент-Женевьев-де-Буа.
Плотно лежат они вдоволь познавшие
Муки свои и дороги свои.
Все-таки русские, все-таки наши,
Только не наши они, а ничьи.
Как они после забытые бывшие,
Все проклиная, и нынче, и впредь,