
«Откуда у хлопца бунтарская кровь?» — перефразируя Светлова «испанскую грусть», я мучилась вопросом ещё после первого знакомства с Владиславом Пьявко, когда он в 2015 году приехал в Брест на Январские музыкальные вечера и поразил публику не только драматизмом и безупречным исполнением арий, но и вулканическим взрывом эмоций.
От последних, к слову, пострадал дирижёр оркестра, который, не выдержав натиска бурных претензий знаменитого тенора, ретировался за кулисы прямо во время концерта (!).
Пьявко тогда это нисколько не смутило, и он, вскочив на дирижёрский мостик, стал управлять аккомпанементом под своё выступление.
Зал понял, что маэстро не хватило эмоций в музыке.
Скандал на сцене потом долго ещё обсуждали за кулисами, в прессе и комментариях.
Любить своего дирижёра меньше не стали, а вот знаменитого тенора некоторые стали немного побаиваться. Самое интересное, что я тоже, правда, через год, когда предстояло взять интервью у взрывного Пьявко, который снова приехал в Брест на открытие юбилейной ХV Недели музыки для детей и юношества.
16
Владислав Иванович прибыл из Москвы вместе со своей ученицей – солисткой Московского академического детского музыкального театра им. Н. Сац Юлией Юренковой. И так уж сложилось по расположению Фортуны, что мне посчастливилось все дни пребывания москвичей в Бресте пересекаться с ними на разных площадках, общаться, показывать город и крепость, бродить по рынку, мёрзнуть под северным ветром и др.
В результате кроме эксклюзивного интервью, я получила массу положительных эмоций и подтверждение тому, что поистине талантливый человек никогда не будет страдать «звёздной» болезнью (которую, чего греха таить, некоторые приписывали маэстро после прошлогоднего инцидента на сцене БАТД).
6
У него на «звёздные войны» просто нет времени, ведь сколько бы лет ни прожил – впереди всё равно громадьё планов и проектов, которые нужно успеть осуществить.
И в свои 75 Владислав Иванович не собирается почивать на лаврах. Он постоянно в гастрольных разъездах, на концертах, пишет книги и работает над слайдами. А ещё постоянно шутит, что, несомненно, упрощает общение и придаёт тенору некий «одесский шарм».
Ну что ж, начнём «раскопки» взрывного характера…
7
Сибирское детство
Детство Владислава прошло за Полярным кругом, в закрытом городе Норильске. Мать Нина Кирилловна завербовалась на Север, узнав, что в там в числе политзаключенных находился друг её юности — Николай Маркович Бахин.
Так что Владику пришлось на себе испытать весь «трэш» (как сказала бы современная молодёжь) сурового края.
— Это мать привила Вам любовь к музыке, пению?
— К углу она привила любовь.
— К какому ещё углу?
— Обыкновенному.
— Плохо себя вели?
— Она у меня кержачка, жёсткая. Чуть что – я сам уходил в угол и стоял. Часа 2 проходит – проси прощения. Я молчу. Так что сутками я там стоял.
— Да, тяжело ей было Вас воспитывать с таким характером, я её понимаю.
— Да нетяжело. Она сама с характером. Помню, мне было года три с половиной. Сидим мы за столом: муж старшей сестры маминой, её сестра, мама, я. И мама мне так говорит: «Лялька ты мой дорогой!». Я посмотрел: «Мама, что за телячьи нежности?» Муж сестры говорит: «Всё, Нина, не трогай, мужик растёт».
— А какие у Вас в детстве были игрушки?
— Телефоны со свалки таскали и строили телефонные станции.
—Это такие старые, которые крутить нужно было? Я такие только в музее видела…
— А у нас на свалке их было много. Дюралюминиевые петли бросали в костёр. Были лётчики, моряки – собирали команды. У меня где-то сохранилась фотография – стоят такие красавцы у забора, а на обратной стороне таким корявым почерком написано: мой тыл.
— Сибирь закалила Вас и физически, и морально.
— Да, я видел, когда в 53-ем году восстали лагеря, как с башенного крана срезали пулемётными очередями людей…
—У Вас, сразу видно, характер лидера.
— Наверное, меня всё время тянет вверх. В 53-ем году, помню, в Норильске (у нас 5-этажная школа, а на 4-ом этаже – актовый зал) там выставляли парты, когда шёл ремонт. И мы постоянно спорили: кто выше заберётся. Тогда парты крепкие такие были. Я выше всех забрался и закричал торжествующе, а парта подо мной пошла.
— Кошмар!
— Да. я даже подумал: «Ну всё, мне конец», потому что стал падать головой вниз. А парта в воздухе перевернулась и упала на меня – на ногу. Я ещё сгоряча подскочил и сразу упал от боли. Три перелома на левой ноге. Увезли. У нас хороший врач был: «Ну что, давай складывать». Пощупал: «Ну, тебе повезло. А чё ты орёшь?» — а я ору от боли. Потрясающий врач – без рентгена всякого, руками щупал и вставлял кости, как кубик-рубика. Мама прибежала, а он ей: «Нина, не волнуйся. Вот видишь, всё нормально». А мама: «Я тебе сейчас задам!» А он ей: «Перестань, он сам уже себя наказал». А больница у нас была трёхэтажная, и я
Читать далее...