Иннокентий Анненский

Тоска мимолетности

Бесследно канул день. Желтея, на балкон

Глядит туманный диск луны, еще бестенной,

И в безнадежности распахнутых окон,

Уже незрячие, тоскливо-белы стены.

Сейчас наступит ночь. Так черны облака…

Мне жаль последнего вечернего мгновенья:

Там все, что прожито,- желанье и тоска,

Там все, что близится,- унылость и забвенье.

Здесь вечер как мечта: и робок и летуч,

Но сердцу, где ни струн, ни слез, ни ароматов,

И где разорвано и слито столько туч…

Он как-то ближе розовых закатов.

 А.П. Остроумова-Лебедева. Екатерининский канал. 1910.

Петербург… Прачечный мост перекинут через реку Фонтанку и соединяет 1–й Адмиралтейский и Безымянный острова. Это один из первых каменных мостов, построенных в городе. Рядом расположены Летний сад и Летний дворец Петра Великого.

Прачечным мост называется в связи с тем, что неподалеку – на углу Сергиевской улицы и Фонтанки – находились дворцовые прачечные.

Строительство моста, продолжавшееся с 1766 по 1769 годы, велось под руководством архитектора И.Л. Росси и «квадраторного дела мастера» Т.И. Насонова. Общее руководство строительством гранитных набережных осуществлял ведущий архитектор в Конторе от строений Её Императорского Величества домов и садов Ю.М. Фельтен.

Стареет аист.

Дерево растет,

гнездо приподнимая к небу.

и урожай сменяет недород,

и в быль перерастает небыль.

И женщина стареет, и слеза

плывет своей привычною дорогой,

и не смахнуть с усталого лица

сеть времени. И светится убого

в ночи пустынной старенький «Рекорд»,

и в этом свете, медленном и странном,

мерцает женщина… Но гаснет за экраном

заемной жизни голубой узор.

А ночь, пространство сжав до пустоты,

плывет все дальше, медленно и скучно,

но наконец на смену ей тщедушный

встает рассвет из дебрей темноты.

И нужно жить среди забот дневных,

а женщина все смотрит за ворота,

где старый аист парой крыл тугих

все машет и, готовясь к перелету,

знакомит с небом малых аистят,

их крылышки беспомощно свисают,

но в каждом аистенке виден аист –

и их глаза загадочно блестят

Падает снег, словно луне мало на небе звезд.

Ты далеко и нелегко сердцу не выдать слез…

Ночи пусты, если не ты смотришь в мои глаза,

И на любовь стрелки часов перевести нельзя…

Письмо

Напишу вам смешное письмо,

чтобы Вы, прочитав, улыбнулись.

Напишу, с кем бываю в кино –

и ни слова о том, что люблю вас.

Отыщу я такие слова,

чтобы Вам на мгновенье взгрустнулось.

Напишу, что желтеет листва –

и ни слова о том, что люблю Вас.

Я попробую так написать,

чтоб волнение к Вам прикоснулось…

Обо всем я сумею сказать –

и ни слова о том, что люблю Вас.

Встреча. По следам одного интервью

"Впоследствии я уже пришёл к ощущению, что для меня самое главное – просто возиться со словами. Это очень интересно. Но в этой возне, естественно, ты весь свой жизненный опыт, всё, что с тобой происходило, наверное, как-то преломляешь. А чтобы нечто сиюминутное подвигало тебя на сочинительство – так не бывает. Во всяком случае, у меня".

Вот я немолодой уже,

вот я уже почти что старый. 

Иные времена, иные лица…

Федеральный государственный мемориальный музей Б. Ш. Окуджавы

Культурный центр «Дом Булата» на Арбате

Региональный общественный фонд Булата Окуджавы

При финансовой поддержке Федерального агентства

по печати и массовым коммуникациям

28-29 ноября 2020 года пришли Восьмая международная научная конференция, посвященная творческому наследию Булата Окуджавы, и круглый стол «Война и мир в творчестве Булата Окуджавы».

 В них приняли участие представители научного сообщества из российских и зарубежных вузов, переводчики из Германии и Индии.

Жест. Быстрый взгляд. Движение души.

На кончике ресницы - влага.

Отточены карандаши,

и приготовлена бумага.

Она бела, прохладна и гладка.

Друзья примолкли сиротливо.

А перспектива так сладка

в зеленом поле объектива.  

Был блаженной моей колыбелью

Темный город у грозной реки…

А.А. Ахматова.

Петербург… Город живой, звучащий, насыщенный тенями прошлого. Он оживает в стихах Пушкина, Блока, Мандельштама и … Окуджавы. У каждого поэта свой Петербург, но неизменно любимый.

А.Ш.

Нева Петровна, возле вас — всё львы.

Они вас охраняют молчаливо.

Я с женщинами не бывал счастливым,

вы — первая. Я чувствую, что — вы.

Послушайте, не ускоряйте бег,

банальным славословьем вас не трону:

ведь я не экскурсант, Нева Петровна,

я просто одинокий человек.

Мы снова рядом. Как я к вам привык!

Я всматриваюсь в ваших глаз глубины.

Я знаю: вас великие любили,

да вы не выбирали, кто велик.

Бывало, вы идете на проспект,

не вслушиваясь в титулы и званья,

а мраморные львы — рысцой за вами

и ваших глаз запоминают свет.

И я, бывало, к тем глазам нагнусь

и отражусь в их океане синем

таким счастливым, молодым и сильным…

Так отчего, скажите, ваша грусть?

Пусть говорят, что прошлое не в счет.

Но волны набегают, берег точат,

и ваше платье цвета белой ночи

мне третий век забыться не дает.

----------

Николай Евгеньевич Лансере (1875-1946). Акварель. Инженерный замок. 1923 год.

Музыкальная зарисовка, как продолжение предыдущей темы

Стихи - Иосиф Бродский.
Музыка, исполнение, фотомонтаж - Виктор Попов.

Я любил немногих. Однако - сильно.

Иосиф Бродский

Рождественский романс

Евгению Рейну, с любовью

Плывет в тоске необьяснимой

среди кирпичного надсада

ночной кораблик негасимый

из Александровского сада,

ночной фонарик нелюдимый,

на розу желтую похожий,

над головой своих любимых,

у ног прохожих.

Плывет в тоске необьяснимой

пчелиный хор сомнамбул, пьяниц.

В ночной столице фотоснимок

печально сделал иностранец,

и выезжает на Ордынку

такси с больными седоками,

и мертвецы стоят в обнимку

с особняками. 

Рождество

Спаситель родился в лютую стужу.

В пустыне пылали пастушьи костры.

Буран бушевал и выматывал душу

из бедных царей, доставлявших дары.

Верблюды вздымали лохматые ноги.

Выл ветер. Звезда, пламенея в ночи,

смотрела, как трех караванов дороги

сходились в пещеру Христа, как лучи.

1963–1964

Два приведенных стихотворения И.А. Бродского не вошли в состав рождественских стихов, опубликованных отдельным изданием в 1996 году. Но именно с них началось вхождение поэта в рождественскую тему, которой он уделял внимание на протяжении всей жизни.  

Рождество 1963 года

Волхвы пришли. Младенец крепко спал.

Звезда светила ярко с небосвода.

Холодный ветер снег в сугроб сгребал.

Шуршал песок. Костер трещал у входа.

Дым шел свечой. Огонь вился крючком.

И тени становились то короче,

то вдруг длинней. Никто не знал кругом,

что жизни счет начнется с этой ночи.

Волхвы пришли. Младенец крепко спал.

Крутые своды ясли окружали.

Кружился снег. Клубился белый пар.

Лежал младенец, и дары лежали.

1963

Аннотация. Начиная с 1962 года, когда, по словам самого Иосифа Бродского, он «принялся писать стихи всерьез — более или менее всерьез», поэт к каждому Рождеству пытался написать стихотворение — как поздравление с днем рождения. «В конце концов, что есть Рождество? День рождения Богочеловека. И человеку не менее естественно его справлять, чем свой собственный». Все же собранные в этой книге рождественские стихотворения — поздравления особые: вместе они представляют собой не только подарок к Рождеству, но и квинтэссенцию всего творчества Бродского.

В оформлении переплета книги использован фрагмент картины Иоганна Фридриха Овербека "Поклонение волхвов". 1813.. Ниже приведена полная репродукция картины этого немецкого художника.  

Ирина Александровна Антонова

(20 марта 1922, Москва — 30 ноября 2020, Москва)

Советский и российский искусствовед, специалист по итальянской живописи эпохи Возрождения; директор (1961—2013) и президент (с 2013 года) Государственного музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина.

30 ноября на 99-м году жизни умерла искусствовед Ирина Антонова, которая более полувека возглавляла Пушкинский музей. Она организовала десятки легендарных выставок вроде «Москва — Париж» и «Москва — Берлин», благодаря ей в СССР увидели «Мону Лизу» и другие шедевры мировой живописи.

"Я никогда не делала ничего специального, просто старалась за собой следить. Мне столько лет, что я уже даже выхожу за представления о пожилом возрасте. Ну и что. Нельзя небрежно к себе относиться. Это важно и для внешнего вида, и для работоспособности.

Я очень внимательно анализирую свои временные этапы, 50-60-80-90, и вижу разницу. Мир открывается по-новому, особенно после 75. Все суетное отпадает, и жизнь поворачивается такими ракурсами, что ясно начинаешь понимать, во что нужно вкладывать свою душу, сердце, мысли, слезы, улыбку, а во что совсем не надо. Происходит переоценка ценностей. Жизнь поворачивается другими гранями, и вы вдруг начинаете привязываться и любить кого-то, к кому раньше относились спокойно. Или в ком-то разочаровываетесь, но понимаете, что это ваше зрелое и окончательное решение. Я очень уважаю этот возраст. Что-то, конечно, уходит, уже не можешь так быстро пробежать, замедляются какие-то реакции… Но по-новому осознаешь жизнь, понимаешь людей, свое прошлое, своих родителей. Это прекрасный период жизни, только его надо проходить осознанно".

И.А. Антонова. Отрывок из интервью 2016 года. 

В такие дни слова излишни. В свои права вступает память…

Моя Печаль всё шепчет мне

О днях осеннего ненастья,

Что краше не бывает дней —

Деревья голые в окне,

Луг, порыжевший в одночасье...

Всё шепчет мне, что осень — рай.

Всё хочет повести с собою:

Как тихо после птичьих стай!

Как славно стынет сонный край,

Одетый звонкой сединою.  

Татьяна Михайловна Вечеслова

(1910-1991)

Артистка балета и балетный педагог, прима-балерина Ленинградского театра оперы и балета им. Кирова, представительница театральной династии Вечесловых—Кузнецовых. Заслуженная артистка РСФСР (1939). Лауреат Сталинской премии II степени (1946).

Я не люблю тебя, ноябрь,

В душе распутица и хмарь.

И если б волю мне, то я бы

Перевернула календарь.

Талантливый человек, как правило, бывает наделен  несколькими талантами. Татьяна Михайловна писала стихи. Была дружна с А.А. Ахматовой. Общалась с Ф.Г. Раневской.

Любовь

Когда поток меня несет

По жизни бешеным теченьем,

Когда годам предъявлен счет,

То жизнь берешь, как развлеченье.

И вот, от терпкого вина

Я сжать хочу мужские руки,

Но вдруг любовная волна

Преобразилась в зелье скуки —

Как тут посметь писать стихи —

В душе разлад и сердце пусто.

Я жду, когда мои грехи

Очистит истинное чувство.

Но если бодрствую в ночи,

И замкнуты мои уста,

И долго смех мой не звучит,

То знайте, истина проста —

Вот он, богатый, дивный дар —

Любовь! Откуда это слово?

Как будто солнечный удар,

Но не смертельный, вечно новый!

Как нужно жить, как нужно ждать,

Как нужно иногда томиться,

Как нужно по ночам не спать,

Как нужно Богу помолиться —

За то, что ты ко мне пришел,

За то, что мой очистил разум,

За то, что ты меня нашел,

За то, что полюбил не сразу!  

Майя Ивановна Борисова

(1932 - 1996 года)

Советская, российская поэтесса, переводчик.

Гранитный лев

Лежит гранитный добрый лев

У входа в старый дом,

И ребятишки, осмелев,

Сидят на нём верхом.

Гранитный лев ребятам рад,

Без них скучает он,

И снится льву в который раз

Один и тот же сон:

В саду среди густой травы,

Едва взойдёт луна,

Резвятся каменные львы

И львы из чугуна -

Дрожат ночные сторожа

И прячутся в домах...

А дети, весело визжа,

Катаются на львах!

Лев у Дворцового моста. 1986.   

Бывает так: постучится далекое воспоминание, всплывёт строчка стихов, прозвучит любимая мелодия, увидишь высокое небо или дерево в молодой листве — и забудешь об усталости, и радуешься, и понимаешь вдруг, жизнь прекрасна, несмотря ни на что...

Фрида Абрамовна Вигдорова. "Семейное счастье. Любимая улица"

Н.В. Крандиевская-Толстая

Кто знает сумерки в глуши?

Так долог день. Читать устанешь.

Побродишь в комнатах в тиши

И у окна без думы встанешь.

 Над речкой церковь. Дальше — поле,

Снега, снега... За ними лес.

Опять снега. Растут всё боле

До самых пасмурных небес.

 Беззвездный, серый вечер стынет,

Придвинул тени на снегу,

И ждёшь, когда еще придвинет

Последнюю на берегу.

 Уже темно. Фонарик бледный

Во тьме затеплил жёлтый глаз,

Унылый сторож жизни бедной,

Бессонно стерегущий нас.

 Вот бубенец звенит дорожный.

В пыли метельной пролетел

Ямщик с кибиткою. Запел,

И оборвался звон тревожный.

 Звенит над полем высоко,

Всё тише, тише... Реже, реже...

Есть где-то жизнь, но далеко!

Есть где-то счастие, но где же?..

Н.В. Крандиевская-Толстая

В старой Москве 

Памяти Е. М. Лопатиной

В гостиной беседа за чайною чашкой.

В углах уже тени, а в окнах — закат.

И кружатся галки над Сивцевым Вражком,

И март, и капель, и к вечерне звонят.

Давно карандашик ментоловый водит

Хозяйка над бровью, скрывая мигрень.

Но вот и последняя гостья уходит,

Кончается долгий и суетный день.

И в доме тогда зажигаются свечи,

А их на стене повторяет трюмо.

Платок оренбургский накинув на плечи,

Она перечитывает письмо.

Письмо о разрыве, о близкой разлуке.

«Ты слишком умна, чтоб меня осудить...»

Почти незаметно дрожат её руки.

Две просьбы в конце: позабыть и простить.

Свеча оплывает шафрановым воском,

И, верно, страдание так молодит,

Что женщина кажется снова подростком,

Когда на свечу неподвижно глядит.

<Ок. 1940>

-----------------

Американский художник Daniel F. Gerhartz

Леонид Филатов

Первый снег

Еще вчера, — как снимок дилетанта, —

Осенний день расплывчат был и слеп,

А нынче скрупулезно и детально

Его дорисовал внезапный снег.