Наверное у каждого человека есть слова которые он не переносит. Слова вызывающие только негативные эмоции, даже не зависимо от смысла этого слова. Для многих эти слова неприличные или супер-интимные, как например у героини Пелевинской "Священной книги оборотня", хотя я знаю одну девушку, болезненно реагирующую на слово "хлопок", уж не знаю почему, но она предпочитает говорить английское "коттон" и судорога проходит по её телу, когда она слышит это слово в употреблении кого-то ещё. Я, в свою, очередь довольно толерантно отношусь к любым словам, в том числе интимным и нецензурным. Это на страницах блога я стараюсь не употреблять сильные словечки, а в жизни я вполне способен завернуть какую-нибудь заковыристую тираду.
Я способен без какого-либо смущения употреблять "определенно-неопределенный" артикль русского языка и иногда удивлять даже таких профессоров обсценной лексики как сапожники и автомеханики. Если бы они хоть чуточку знали моих учителей, на их лицах не возникало бы такого удивления, но они даже представить себе не могут с кем мог общаться хороший еврейский мальчик. Никто и не догадывается каких откровений можно наслушаться таская канифоль на радио рынок или общаясь с начинающим бандитом Ваней, с которым когда-то играл в машинки в дворовой песочнице. А уж общение с моим знакомым ирландцем вообще можно сравнить с курсом в высших учебных заведениях. Конечно, мне ещё далеко до виртуозности этих мастеров, да и последнее время, с тех пор как ребенЫк решил дословно повторять произносимое папой, я стараюсь не использовать эти знания, но учёба не прошла даром и лексиконом я владею. И не вижу в этом ничего зазорного, есть время камни разбрасывать, есть время материться их собирая. И только одно слово выводит меня из себя. Это слово меня бесит в любом упоминании. Оно настолько мной неприемлемо, что я не могу его даже читать. И слово это: "сиськи" Я отнюдь не являюсь борцом за права женщин и бешусь не от того, что считаю это слово унизительным для женщин. Знавал я женщин, которые пользовались словами и по хуже. Это слово у меня ассоциируется с полным непониманием женщин и стыдом, ну ещё и музеем изобразительных искусств (Brooklyn Museum of Art).
Как когда-то писала Fringe в своем блоге:
Топор есть! Кувалда тоже, не хватало только одного ингредиента для полного счастья. Вчера она появилась. Теперь я ЛЕТАЮ!
-Алло?
Пап! Я покакал!
-И чего?
Мне надо попу вытереть!
-РебенЫк! Я на работе, позови маму.
Во первых мама девочка, во вторых она не будет вытирать, она будет мыть а мыться мы будем вечером когда ты придешь.
-Что ты хочешь чтоб я сделал сейчас?
Вытри мне попу или разреши ходить с грязной.
-Алло!?
-Пап! Привет!
-Привет сына. Как дела?
-Хаошо! Ой в смысле ХоРРРРошо! Ой! Нет! Евирефингисфайн!
Он живет в хаус, а мы живем в билдинг! Билдинг больше, но хаус просторнее.
Пап! Если он Андрей и я Андрей это значит он для меня как зеркало?
Когда-то был у меня знакомый художник. Познакомился я с ним еще в колледже и, конечно, на почве безудержного пьянства. Тогда он еще мечтал о великой карьере, и, видимо помятуя, что художники становятся знаменитыми только после смерти, старательно портил алкоголем свое "богатырское" здоровье. Он был болезненно худым, и вечно простуженным, что-то там у него, по его словам, было с ускоренным метаболизмом, от чего он никак не мог набрать вес и вполне мог позировать для фотографий освобоженного конц. лагеря. А если прибавить к этому количество выпиваемого им спиртного то становилось понятно, что он станет знаменитым еще до окончания колледжа. Несмотря на свой непрезентабельный вид преуспевающего алкоголика, вечное безденежье и откровенную блажь рождающуюся в его мозгу он пользовался оргомной популярностью у противоположного пола. И это стало его спасением, в какой-то момент он перестал пить и трезво оценив свой художественный талант, в рисунках своих он отличался или поиском наихудшей формы воспроизведения увиденного или жуткой, просто больной, извращенной похабщиной, бросил всю эту ахинею и устроился в чертежную фирму.
Стэн, - говорил он мне - понимаешь, я нашелся. Я как бы потерялся, а теперь я нашелся. Я понял что талантлив как молоток, но и у молотка есть своя ниша.
Я видел его рисунки и трезвым и откровенно пьяным, но ни в том ни в другом состоянии они не вызывали во мне никаго чувства прекрасного. Ничего путного или сколь-нибудь шедеврального из его художеств не выходило и потому он спокойно работал в чертежной фирме где с помощью заумного автокада вырисовывал чертежи телекоммуникаций и вентиляционных систем, но вот девушки... Каждый раз он появлялся в "обществе" с новой красоткой. Я видел его с девушками модельной внешности и с откровенными дурнушками, с толстыми, и худыми, молодыми и не очень, казалось в его постели побывал весь город , при этом он, хоть и не пил, но продолжал выглядеть как ходячий скелет, как будто какой-то сумашедший некромант поднял из земли останки Казановы.
Я то прекрасно знал в чем было дело. У него был удивительный способ знакомства с девушками после которого он гарантированно завязывал какие-никакие, но хотя бы одноразовые отношения. Это способ он нашел еще во время учебы и оттачивал его годами.
Увидев понравившуюся ему девушку он тут же находил какие-нибудь художественные принадлежности. Не мольберт и краски конечно, но карандаш или ручка всегда были при нем, а в качестве холста использовалась любая бумажная поверхность. И вот на какой-нибудь салфетке он быстро набрасывал ее портрет. Знаете есть такая манера или там техника, не знаю как это называется, у художников, когда они, буквально, в несколько линий делают маленький рисунок. Оказывается это совсем просто и главное в этом деле никакой, даже, не талант, а, просто, набивка руки, треннировка. Так вот набросав такой портретик он, красивым почерком выводил под ним какую-то строчку и с извинениями дарил эту работу приглянувшейся девушке.
Бабы - дуры, вот и успех был обеспечен. Самым главным в этом методе было выбрать именно незнакомку. Ведь он всегда рисовал один и тот же портрет, иногда чуть-чуть меняя прическу, а под ним красовалась одна и та же надпись: "Извините что не смог передать всей вашей красоты."
Вот тут вздумалось мне поумничать и я рассказал, как прошли мои девятнадцать лет. Прошли они, собственно, довольно скучно, если учесть, что в то время я учился в Brooklyn College и самым любимым времяпрепровождением были разнообразные пьянки. Весь тот год складывался из водки, ссор с родителями и еще более тесным знакомством с водкой. Изложив квинтэссенцию того времени, в кратком: Новый Год - ссора с родителями - Новый Год, я, неожиданно, влетел прямо в флешмоб и вот уже вынужден вспоминать, что же происходило в моей жизни когда мне исполнилось 7 лет. Казалось бы, господин Себастьян поставил меня в тупик, ведь не так то легко вспомнить то, что случилось 27 лет тому назад, но, на самом деле, это был довольно-таки памятный год. Именно в этот год во мне зародилось понимание того как надо воспитывать сына.
Когда мне исполнилось 7 лет, родители решили чем-то занять мой досуг. Не сказать, чтоб у меня было много свободного времени. В тот момент я как раз пошел в первый класс общеобразовательной школы и занимал свои мозги изучением алфавита и заучиванием гимна Союза Советских Социалистических Республик.
Кстати, вот скажите мне, кто-нибудь из моего поколения, из тех, кто одевая пионерский галстук, мечтал о комсомоле, а попал в джинсы Мальвины, лосины и ужасные китайские свитера. Кто-нибудь из этих людей знает слова гимна России новой редакции Михалкова? Я спрашиваю потому, что для меня с детства знакомые аккорды музыки Александрова навсегда ассоциируются только с партией Ленина и силой народа ведущей нас к торжеству коммунизма. Но я как обычно отвлекаюсь.
Так вот вернемся в Советское прошлое. Я считал, что времени мне катастрофически не хватает. Половину дня я проводил в школе, затем меня заставляли делать домашнее задание после чего мне, буквально впритык, хватало время посмотреть телевизор или поиграть в солдатики, а уж на погулять с друзьями его совсем не оставалось. Конечно приходилось рассказывать родителям что в школе нам вообще ничего не задают чтобы хоть как-то оставалось время на действительно важные вещи, но, не знаю уж почему, моим родителям все время казалось, что я наглым образом бездельничаю и они все-таки решили добавить мне нагрузок. In their infinite wisdom, а может быть потому, что еще до моего появления на свет, вся семья усиленно мечтала о девочке, меня не отдали в ни в какую спортивную секцию. Меня повели в музыкальную школу. Там по просьбе тети в непропорционально больших очках я пропел несколько нот и ритмично прохлопал в ладоши. Уж не знаю, чего я там нахлопал, но, по результатам моих экзерсизов, тетя с очками, заявила, что я, вполне, могу учиться игре на скрипке.
Моими родителями это утверждение была встречено с непонятой мной гордостью и буквально через месяц я начал свои занятия в музыкальной школе и хотя я многому научился в стенах этого учреждения, скрипку и все с ней связанное я ненавижу до сих пор. Кстати, саму игру на скрипке я благополучно забыл едва только бросил ходить в этот дом музыки, ведь учился я спустя рукава точнее не учился вообще. Домашнее задание я делал во время поездки в школу. Я садился в трамвай, открывал ноты и заучивал заданное давя пальцами левой руки на запястье правой, ну используя правое запястье вместо грифа скрипки. В первый же год я умудрился сломать два смычка. В те времена я, рассказывая друзьям о музыкальной школе, обычно выдавал живописную историю о фехтовании на смычках во время репетиции. На самом же деле на один смычек я неудачно сел, а другим пытался выскребать из-под плинтуса какую-то бумажку забытого в следствии времени содержания. К концу первого года обучения я решил полностью забить на сольфеджио. Там нужно было думать и чего-то еще слушать, да и преподавательница мне совершенно не нравилась. В моем понимании она была какой-то старой высохшей грымзой и сильно напоминала мою учительницу младших классов в общеобразовательной школе, что так же не играло в ее пользу. А через пару лет обнаружив в подвале музыкальной школы ящик с баночками канифоли я полностью перестал посещать уроки сольфеджио и