Сойди на меня вдохновеньем,
Пророческих строчек грозой,
Счастливых ветров дуновеньем,
Непрошенной светлой слезой.

Сойди ожиданием чуда,
Предчувствием вечной любви.
Со мной будь, во мне, будь - повсюду,
Огнём в неуёмной крови!

Не хочу расставаться с тобой!
Будь мечтою моей и судьбой,
Приноси мне и радость, и боль
Только будь, будь со мною, любовь!

Будь далёкой, будь близкой, но будь,
Привноси в жизнь мою смысл и суть,
И покуда вздымается грудь,
Будь со мной, где ни лёг бы мой путь.

Родник любви, возникший неслучайно,
Подвластный повелению небес, -
Не наша то божественная тайна
Рождения восьмого из чудес.

Снова дождь рисует мне
На заплаканном окне
Твой печальный силуэт, Мадонна!
Вижу, словно в первый раз,
Грусть твоих печальных глаз.
Точно пишет твой портрет, Мадонна!

Нет, не ангелом мрачным. Ты - демоном нежным во мне,
Солнцем ночи ослепшей, звездою ярчайшего дня,
Сердцем музыки, бьющимся в липкой глухой тишине...
Даже если уйдешь, то мечтой - не покинешь меня.

Я вас люблю так, как любить вас должно;
Наперекор судьбы и сплетней городских,
Наперекор, быть может, вас самих,
Томящих жизнь мою жестоко и безбожно.

Я вас люблю, - не оттого, что вы
Прекрасней всех, что стан ваш негой дышит,
Уста роскошствуют и взор востоком пышет,
Что вы - поэзия от ног до головы.

Не бывает любви слишком много...
В зимних вьюгах холодной земли
Не бросайте любимых надолго,
Чтоб замерзнуть они не могли.

Не жалейте улыбки им милой,
Чтобы вдруг не расстаться к утру
С той великой, могучею силой,
Что любовью зовется в миру...

Наполнил глубиной июльский полдень
Рубины вишен в зелени ветвей.
Сияньем красок летний день напомнил
Картинку нежной юности моей.

Пятнадцать лет. Смятенье чувств. Ты рядом.
Срывая ягоды, касаешься волос,
Скользишь по шее восхищенным взглядом,
Пронзая тело юное насквозь.

Стыдливо прячась в зарослях пушистых,
Ловлю движенье милых губ, когда
Они сжимают мякоть спелой вишни,
И брызжет струйкой алая вода.

Чуть размытые синие тени
Сбились стайкой пугливой в углу,
Удлиняясь от гибких движений –
Незаметно вплетаясь в игру...

Снова хочется крепкого кофе...
Снова пляшет хмельная луна...
Сигаретною вспышкою профиль
Чуть подсвечен в проёме окна...

Я в глазах твоих утону, можно?
Ведь в глазах твоих утонуть — счастье.
Подойду и скажу: Здравствуй,
Я люблю тебя. Это сложно…
Нет, не сложно, а трудно...
Очень трудно любить, веришь?

Не смотрите на женщину эту.
Не про вас она, мужики!
Уберите свои лорнеты,
Прикусите свои языки!..
Вы ответите мне с ухмылкой:
« Ну, мол, батенька, ты и нахал!..»
Но запястье с голубенькой жилкой
Это я у нее целовал!..

Уметь летать, раскинув руки,
Отвергнуть силу притяженья -
Блаженство? Дурь? А, может, муки?
Но как легки её движенья!
Лишь шаг с окна - и выше, выше!
Воздушна, вовсе невесома,
Спугнув котов с чердачной крыши,
Она летела в ночь из дома.

Ты все еще тревожишься — что будет?
А ничего. Все будет так, как есть.
Поговорят, осудят, позабудут,—
у каждого свои заботы есть.

Осенний сад. Промокшая скамейка.
И листья подметает, не спеша,
Усталый дворник в ветхой телогрейке.
А под скамейкой съёжилась душа.

Да, да, душа. Обычная, вот только
Промокла и от холода дрожит,
И вспоминает, как хозяин колко
Сказал: "Душа, ты мне мешаешь жить.

Этот странный дом похож на аквариум… Пришло же в голову какому-то архитектору сотворить такое стеклянное чудо! Окна, окна, окна… Она еще не знает, что этот архитектор – она сама. Бьется в стеклянные преграды, дергает защелки, стучит кулачком в холодную прозрачную поверхность. Не разбивается, не открывается, не исчезает… Она прижимает к себе одной рукой что-то мягкое и теплое и даже не понимает этого. Потом застывает, словно впервые почувствовала саму себя. Она прижимает к груди голубя! И сердечко его бешено колотится в такт ее собственному, еле слышным отголоском отвечая на ее испуганное – тук-тук… Окно распахивается совершенно неожиданно и в аквариумный домик врывается ветер, пахнущий почему-то дождем и… и черникой. Она уже все поняла. Или просто так решила… По щекам бегут слезы, но она выкидывает в открытое окно голубя. Тот взмахивает крыльями, делает круг и исчезает. Проходит минута или целая вечность. Она тянется рукой к окну, чтобы закрыть его и уже в самый последний момент голубь врывается в просвет между стеклами и садится ей на плечо…

Есть мужчины с руками горячими,
В чьих объятиях так хочется быть!!!
И ночами, безумно кричащими,
От любви обо всем позабыть.

Есть мужчины с глазами отважными,
В них не страшно до дна заглянуть,
И ночами горячими, влажными,
В бурном омуте страсти тонуть.

Приклеила скотчем к стене твое старое фото...
Не льстись – не молюсь на тебя, а учусь забывать...
Ты - мальчик без имени, просто из прошлого кто-то,
Картинка из глянца, которую жалко порвать.

Душа наизнанку... надолго?.. до первого снега,
А там - новый год... снова маски... опять карнавал...
Я с памятью спорю своею – ты был или не был?
Нашли компромисс и сошлись на глаголе «бывал»...

Пришла и говорю: как нынешнему снегу
легко лететь с небес в угоду февралю,
так мне в угоду вам легко взойти на сцену.
Не верьте мне, когда я это говорю.

О, мне не привыкать, мне не впервой, не внове
взять в кожу, как ожог, вниманье ваших глаз.
Мой голос, словно снег, вам упадает в ноги,
и он умрет, как снег, и превратится в грязь.