Вы видели, как плачет мать, у которой убили 19-летнего сына? Уточню – единственного 19-летнего сына? Вы слышали, как она кричит? Как Вам объяснить, это не совсем крик. Это нечто страшнее – люди так не кричат. Звери так не кричат. Живые существа так не кричат. Наверное, так бы кричали горы, если бы человеку удалось их разбудить.
В первый раз это было 21 февраля. Устыма убили 20-го на Институтской. Я тогда даже не понимала, что его убили. Мне позвонили и сказали, что он мертв. Мне сказали, что пока я спала, его убили. Я не совсем правильно выразилась – я понимала, что его убили. Я все как-то не могла понять, что он мертв.
Мы жили тогда в КМДА. Знаете, чем я завтракала в КМДА? Я завтракала караваями – свадебными караваями – знаете, они еще украшены цветами и веночками. Эти караваи были с поминок мальчиков, мальчиков, которые так и не успели жениться.
Дни тогда длились долго. В мужском туалете была курилка. Мы там иногда смеялись. Кто-нибудь обязательно шутил. Мы курили и смеялись. Потом кто-нибудь обязательно приходил со строгим лицом и говорил: "Как Вы можете смеяться? Там ведь люди погибли". Смех обрывался. Этот человек со строгим лицом спокойно докуривал свою сигарету и уходил, а в курилке еще долгое время стояла тишина. В основном в этой тишине оставались все, кто знал кого-нибудь из погибших, все те, кто кричал во сне.
Иногда через клубы дыма в курилку входил человек, садился на подоконник и говорил: "Вы не понимаете, все зря. Они все погибли зря!" Его тут же начинали успокаивать. Успокаивали по-разному. Тогда этот человек с сигаретой успокаивался и говорил: "Вы правы. Мы еще повоюем".
Пять минут слабости сменялись решительностью, и он уходил. Приблизительно в тот же момент, когда за ним закрывалась дверь, кто-нибудь из тех, кто его утешал, задумчиво произносил: "Ребята, а ведь он прав! Все зря!"
И тогда мы начинали успокаивать того, кто только что успокаивал предыдущего. Рано или поздно очередь доходила до тебя. Ты садилась на подоконник, смотрела в одну точку на стене… и тебя начинали успокаивать.
Иногда мы ходили в кафе. Видя старого друга на улице, мы радостно кричали: "Живооой!" Однажды кто-то принес сигары – мы угощали друг друга чем могли. А на два часа дня 21 февраля было прощальное шествие по Устыму. Мне кажется, что тогда мне даже не удалось его увидеть.
Я его увидела только позже – уже в Збараже – на службе в церкви. Мне все время казалось, что это не он. Он лежал такой спокойный и очень отрешенный. Нас просили не целовать его в голову – пуля ведь пробила ее насквозь.
Этот Устым был так не похож на того мальчика, который дружил с 17-летней девушкой из нашей палатки, который щекотал ее, подшучивал на ней, поднимал на руки, догонял и часто-часто смеялся. Я когда-то увидела, как они играются, – я еще про себя тогда улыбнулась, они игрались, как дети в песочнице. Как играются пушистые, косматые щенки во дворе. Кажется, это было во время событий на Грушевского.
21 февраля я охрипла, но продолжала кричать. Мы тогда все охрипли. По Крещатику плыл его гроб, а за ним волнами растекалось "Слава!".
В тот день я впервые одела форму. Было очень холодно и мокро. В Тернопольской области лежал снег. Мокрый. Еще был сильный ветер. Мы выехали на Збараж в ночь. Нас в машине было 4 человека. Еще человек 20 ехали автобусом. Наш автомобиль успел догнать автобус с телом Устыма. Мы подъехали к Збаражу даже раньше, чем он.
На КПП при въезде собралось много горожан – они скандировали "Слава!". Весь город был в огнях – возле каждого дома стояли свечи, плакали женщины, дети. Потом мы подъехали к дому. Там я услышала, как кричит мать, у которой убили сына. Мне хотелось больше не быть, но я была.
В следующий раз я увидела мать через пару часов. Она была отрешенно спокойна. Вы знаете, непередаваемый цвет лица. Он пепельный. Губы, глаза, кожа, волосы. Все единого цвета. Точнее вообще без цвета. Ни единой краски. Мама очень молчала. Очень. Она как-то всепонимающе молчала.
Хотелось кричать, но все тоже молчали. Хотелось выть, но в доме было так спокойно. Что я могла сделать? Упасть в ноги? Просить прощения? Как ей объяснить, почему убили Устыма, а не меня? Потому, что мне не хватило храбрости быть в тот день на передовой? Или потому, что я в то утро спала? Как можно оправдаться? Как объяснить? А никак. Поэтому ты просто стоишь
 [490x360]
 [490x360] [604x214]
 [604x214]
			Я ЗАРАННЯ ВИБАЧАЮСЬ ЗА ТІ ФОТО ЩО ТУТ Є . (ФОТО ДУЖЕ ЖАХЛИВІ)
 [575x480]
 [575x480] [549x496]
 [549x496] [600x450]
 [600x450] [383x480]
 [383x480]
			
	 [показать]Усилиями кремлевского пропагандона в последнее время на многих сайтах и форумах "засветилась" эта кошмарная фотография повешенных на дереве маленьких детей. И преподносится эта фотография как "факт злодеяний УПА и УНА–УНСО во время войны". Этой фотографией пугают друг друга сепаратисты всех мастей, русофилы и украинофобы, ее тычут как "козырь" в споре с "бЭндеровцами" защитники "Русского мира"...
 [показать]Усилиями кремлевского пропагандона в последнее время на многих сайтах и форумах "засветилась" эта кошмарная фотография повешенных на дереве маленьких детей. И преподносится эта фотография как "факт злодеяний УПА и УНА–УНСО во время войны". Этой фотографией пугают друг друга сепаратисты всех мастей, русофилы и украинофобы, ее тычут как "козырь" в споре с "бЭндеровцами" защитники "Русского мира"...
	Подлость прокремлевских пиарщиков не знает границ. Пророссийские кукловоды сознательно натравливают украинцев друг на друга такой подтасовкой фактов. Ибо сильная и демократичная Украина со свободными и зажиточными гражданами опасна для Путина лично — ведь, если у нас все получится и не вернется уже никогда коррупция и позорная "багатовэкторнисть", сами россияне, живущие хуже поляков, могут спросить у Путина: "Владимир Владимирович, а может, ты что–то не так делаешь?.."
	Итак, жуткая фотография, иллюстрирующая, по словам пророссийских активстов "преступления бандеро–фашистов", была сделана 12 декабря 1923 года. Известны, также, имена этих четырех повешенных на дереве детей: София (6 месяцев), Энтони (3 года), Бронислава (5 лет) и Стефан (7 лет). 
	И повесила их страдающая острым психозом цыганка–мать.
	То есть за двадцать лет до создания Украинской повстанческой армии.
	Гореть в аду мудакам, которые используют драму тех лет для разжигания вражды между украинцами!
 [450x300]
 [450x300] [598x333]
 [598x333] [604x417]
 [604x417] [700x475]
 [700x475]