Наша речь чертовски интересная штука. Она дает нам мощное средство коммуникации, позволяет формулировать мысли и идеи. Иногда речь, впрочем, может служить и как средство разрушения или сужения коммуникации, построенной в другой модальности. Говоря проще, мы способны передавать свои чувства, мысли, идеи, желания и другими способами. Например, прикосновение иногда говорит нам о большем, чем слова. Разглядывая человека, узнаешь о нем больше, чем изучив его паспорт. Классическую фортепьянную или скрипичную музыку можно найти более содержательной, чем куплеты из песен современных авторов. Однако речь находится на особом положении. Без сомнения, это самый четкий и ясный способ передачи информации. Но даже и он не лишен недостатков. Как мы все знаем, то, что мы говорим, часто (если не сказать всегда) понимается неточно, а иногда и просто неверно. Федор Тютчев писал:
...Как сердцу высказать себя?
Другому как понять тебя?
Поймет ли он, чем ты живешь?
Мысль изреченная есть ложь...
Людвиг Витгенштейн, а за ним многие другие философы, посвятили немало лет своей жизни вопросам о том, в какой мере слова передают то, что мы думаем, в какой мере наши изложенные мысли могут быть поняты, и есть ли полное соответствие между нашими мыслями и их изложением. Не углубляясь во все эти достаточно сложные философские теории, скажем только, что мы не способны однозначно передавать то, что мы думаем и не можем сделать так, чтобы наши мысли, транслированные в виде речи, понимались бы окружающими так же, как понимаем их мы сами.
Кроме речи у нас есть другие средства коммуникации. Например, передача визуальной информации через изображения. Изображения, как и продукты речевой деятельности (устные или письменные), могут содержать не только то, что имел в виду передать автор, и чаще всего понимаются иначе (возможно более узко или широко), чем изначально предполагал автор. Часто можно слышать такие вопросы: “В чем смысл этого фото?”, “О чем нам рассказывает или что нам говорит эта картина?”, “Что фотограф хотел сказать?” Это весьма трудные, если не сказать бессмысленные вопросы, потому что на них нет адекватных вербальных ответов, то есть ответов в виде слов. Изображения (в том числе и фотографии) – это визуальные высказывания, передача смыслов в них происходит на визуальном уровне. Разговор со зрителем осуществляется визуальный. Если изображения сопровождаются словами, то они не могут не оказывать сильнейшего влияния на то, что мы видим. Слова мы воспринимаем легче, чем изображения, потому что их проще понять.
Фотограф Сергей Максимишин считает, что “Хорошая фотография та, которую невозможно описать словами. Любое искусство стремится стать похожим на музыку, потому что музыка — единственное из искусств, которое действует не через голову, а внутривенно. И фотография тем лучше, чем меньше в ней литературы и больше музыки.” С этим трудно не согласиться, хотя надо иметь в виду, что это в основном так, но не всегда. Кроме очевидных случаев, когда фотография делается для иллюстрации текста, чтобы сделать его менее скучным, или когда "фотография плюс текст" образуют какую-то новую вербально-визуальную форму, есть масса других исключений. Но слова отдаляют фотографию от чисто-фотографии и приближают ее к какому-то совершенно другому виду искусства. Здесь мне хотелось бы обсудить некоторые важные моменты взаимодействия слова и изображения, но перед тем, как начать рассматривать разные ситуации, хотелось бы сделать несколько важных замечаний общего плана.
Рудольф Арнхейм, чьи труды стали классическими в области психологии восприятия визуальных искусств ввел понятие визуального мышления. Он показал, что процесс визуального восприятия по сути мало отличается от процесса мышления и что в процессе визуального восприятия мы осуществляем те же действия (более научно: когнитивные операции), что и в том случае, когда сидим с закрытыми глазами и размышляем. В число таких когнитивных операций входят фокусировка внимания, отбор, выделение главного, упрощение, абстрагирование, коррекция, сравнение, решение каких-либо задач, комбинирование и разделение, рассмотрение чего-либо в контексте, установление
