В детстве мы временами ощущали гармонию, которую нам хотелось сохранить на всю жизнь. Мы чувствовали, что – один штрих – и всё это всегда будет с нами. Но не нашёлся никто, кто бы нам сказал, что этим штрихом являемся мы сами. Что нашу отдельность взрастили другие, и нужно все обращения к нам воспринимать только в символическом смысле. Что мы, они и всё-всё-всё - только разные проявления одного и того же. Что мы не маленькие, а беспредельные, и, если не будем смотреть на одно и то же в себе, то станем этой всеобщей красотой, которую выражаем своей персоной и всем, что видим, слышим, чувствуем и ощущаем.
Но в то время никто не нашёлся, и теперь эта простейшая вещь породила целую культуру достигания. Ничего не потеряно и не может быть потеряно. Просто появилось больше инерции ограниченного восприятия себя. Дело поправимое.




Молчаливое бесстрашное внутреннее - это внешнее, так как нет изобретателя границ, которые нужно защищать. Любование происходящим вместо цепляния за свою ненужную отдельность делает внутреннее частью внешнего, хотя не существует первичности внешнего. Когда Оно проявляется, невозможно сказать что из чего следует. Глупа сама постановка вопроса о внутреннем и внешнем. «Я» - ограниченное не-я. Его ограничения и границы – тоже не-я. Не натягивайте узнавание на восприятие - и вы в дамках.




Не существует кармы, которая не даёт выйти из сансары. Нагрубил – не простил себя – заболело горло. Всё это - игра беспредельного с самим собой. Ему всё равно, как развиваются возникшие напряжения. Причинно-следстенные связи находятся внутри единого, и каждая из них является самим единым. Что означает выражение «сжечь карму»? Что будет тогда проявляться? Вы, что, замрёте, как ржавый железный человек? Форма существования изначального – Ничто, выхлопывающее себя в объём. Перестаньте присваивать себе частицы этих выхлопов, и не будет того, кого преследует эта карма.




В дзогчен есть понятие объединения пребывания в изначальном состоянии с текущими волнами наших ощущений: с болью, недосыпом, с объяснениями нашим мышлением данного состояния, образами памяти - всем, что пытается нас отрезать от данного пребывания.
Когда начинаешь видеть, что всё это шевеление тоже является проявлениями изначального состояния, то начинаешь получать наслаждение от того, что некого отрезать, и не от чего. Всё это Оно в разных формах. А ведь сколько было, есть и будет боли и отчаяния от непонимания данного факта.

Атман и Брахма – одно и то же. Присутствие себя и Этого - тоже одно и то же. Когда я присутствую, то присутствую не я, а Он с моими ограничениями. Даже не с моими, а с добровольными его. Его добровольные ограничения – это я или не я - кому как удобнее.
Воевать некому и не с кем.

Не одевайся в старьё.




Не только каждый из нас умрёт, но и Земля позже сгорит в расширяющемся Солнце. Не останется ничего из знакомых нам образов. Данные факты не означают, что нужно что-то отвергать для того, чтобы не страдать. На этом, как раз, горят все религии. Опять-таки, устраивать «пир во время чумы» глупо – невозможно себе присвоить все наслаждения в силу своей ограниченности. Постоянное хапанье – бесконечный неблагодарный труд.
Понимание всеобщей неустойчивости даёт глубокое проживание каждого момента как дара. Вот это – высшее наслаждение. Михаил Чехов в своей книге приводил слова одного выдающегося актёра 19-го века, который говорил приблизительно так: «чем больше мой персонаж становится мной, тем меньше меня в этом персонаже остаётся».





В груди начинается ликование. Это сознание перестаёт следовать устоявшимся ограничениям образов личности. Внутри внимания бурлят выходящие на поверхность образы себя, и на мгновенья примериваются
в виде масок. Но внимание всеобъемлюще, и маски с их ограниченностью обречены. Когда все ограничения внутри сознания, тогда ничего не мешает ему видеть себя во всех проявлениях самого себя как проявленность и ничто, частью которого это сознание является.




В любой бытовой ограниченности, такой, как я или сосед, себя проявляет беспредельность. Поэтому приветствовать можно только беспредельность, что бы эта ограниченность о себе ни думала. Убийца или святой – всё равно - это она.




Хотя кажется, что мы о чём-то сожалеем или на что-то надеемся, будь то явления или состояния, на самом деле ум цепляется только за самого себя. Ум просто не может выйти за свои пределы




В старое – тоскливо. В другое – страшно. Хитро вылепила себя личность напряжениями. Не учла только одного: осознанность не собирается играть по её правилам. Почему бы из её не сделать ТВ и не посмотреть кино – времени-то всё равно нет – опаздывать некуда.

Страх – причина всего. Наша отдельность, накатывающие события, болезни, вечная маета и скука. Формирование нашего тела в утробе матери с его защитными функциями – начало страха. Страх окрашивает нейтральное сознание в цвета принадлежности. С этого начинается бытовой мир – мир раздробленности, мир противоречащих друг другу оценок.
Когда защитные реакции инструментов проживания начинают восприниматься в качестве смысла жизни, тогда любые попытки вырваться на свободу из этой сети только туже затягивают путы. Как могут инструменты защищающие отдельность выпустить эту самую отдельность в беспредельность? Защитники покончат с собой? С чего бы это, если их функция защищать всё равно кого и себя, в том числе? Пока защитники – это защитники, с этим ничего невозможно сделать.
Мы можем оказаться на свободе в том случае, если переведём защитников из разряда ограничителей в разряд проявлений этой самой свободы.

«Лицо, что в глубине [сердца] страшится рождения и смерти,
должно быть уверенным в отношении достижения осознавания-ведения и распознавания основы всего».

21 гвоздь бон




Пейзаж, камень, движение, звук. Когда мы находимся в восприятии целого, будь то ограниченный предмет или развёрнутая картина, тогда мы можем сказать, что погружены в красоту. Защитные функции тела ставят преграду между воспринимающим и опасными объектами, такими как труп, экскременты, хищные животные: то есть, всему, что может заразить и навредить. Но если нет опасности и механистичности, то в любой момент мы можем ощутить гармонию, казалось бы, не выстроенных эстетически видов и явлений. Красота – равность непохожих друг на друга объектов в силу того, что все они являются равноценными составляющими целого. Единое проявляет себя через единичное и совокупное на-равных потому, что для него нет ни размеров, ни ограничивающих условий в его проявлениях. Этим единым являемся мы, и показатель этого – проявления красоты, которая на время снимает наши границы отдельности.

Узнавание – выделение некоторых явлений и предметов из общего контекста. Даже узнавание беспредельности является выделением данного состояния из предыдущего восприятия бытовой раздробленности. Само по себе узнавание – проявленная динамическая форма изначального, такая же, как ветер или закат. Если рассматривать узнавание в качестве очередной проявленности беспредельного, то данное функционирование психики воспринимается ограниченным проявлением всего-что-есть.
Люди, не учитывающие этот факт, периодически оказываются в тупике, так как узнавание ограничивает и старит естественное самообновление мироздания. Концептуализирует живой непосредственный опыт.
В то же время, видение узнавания в качестве инструмента даёт возможность не тратить силы на борьбу с данным явлением восприятия. Воюем мы с чем-либо или нет, всё проявляется так, как проявляется, а не так, как мы считаем нужным для нас.




Что означает слово «чистота»? Отсутствие многослойности. Первичная сила выражается в форме чувств и мыслей человека без корректирования другими идеями и установками - непосредственно и безоглядно. Чистота не имеет отношения к морали. Дети чисты не потому, что моральны, а потому, что изначальное не дробится в слоях зажимов и манипулирования.




Любовь – неаргументированный прорыв в истину. В ней нет разницы между «я» и «не-я». Любовь приравнивает образ самого себя ко всем мыслимым и немыслимым образам и, поэтому, снимает страх за своё ограниченное существование. Когда нечего терять, тогда исчезает необходимость придумывать веру в собственную бесконечность. Тогда теряется необходимость таскать свой надоевший образ.





Ничего не имеет значения,

поэтому я буду делать добро, а не следовать замкнутому на себе эгоизму, который не имеет значения.

Я буду следовать предписаниям, а не доказывать что-то себе и другим, так как это не имеет значения.

Я буду следовать своим привычкам, так как привычки других и мои привычки не имеют значения.

Когда мне захочется, я сделаю всё наоборот, так как ничего не имеет значения.

Мне безразлична нелогичность этих строк, так как она так же не имеет значения.

Я всегда свободен, что бы я ни делал, так как ничего не имеет значения.

Мы ещё не знаем, что и как будем делать в следующий момент, но этот импульс будет воплощением ЭТОГО.





Первоначальное «Я есть», присущее Сознанию одалживается одинаково для всех проявлений.
Р. Спайра

Проявление «я есть» возможно только на фоне «это не я». Ощущения от душа, от захватывающего пейзажа и быстрой езды не нуждаются в метке самоузнавания. По ощущениям высказывание Спайры правильно, но с обратным знаком.

Когда мы реализуем свою основу, мир не улучшается и не ухудшается – он исчезает в своём старом образе.
Улучшение мира не приближает просветление, так как теряются стимулы к выходу из приятных ситуаций. В то же время, ухудшение бытового положения негативно влияет на чистое осознание, так как тогда просветление начинает рассматриваться как побег от действительности.
Эффект реализации никак не зависит от улучшения или ухудшения условий существования. Теоретическая вероятность так и остаётся отвлечённой концепцией.





Тону в бездонном бокале шампанского, когда пузырьки мыслеформ щекочут тело в стремлении выскочить на воздух и раствориться в нём.

Подставляю лицо трущемуся ветру, наблюдая, как он возится с ветками и травой.

Прихлёбываю горячий чай, прислушиваясь телом к проникающему внутрь жару.

Какая может быть цель у безначально-бесконечного, если сама цель – ограничение?

Когда всё всегда проявляется, что к этому можно добавить?
Где внешнее? Где внутреннее? Чем они отличаются?







Даже когда разрозненные биопрограммы видятся склеенными в отдельную личность, даже тогда бесцентровость показывает себя в форме этого эго.





Если бы самоубийцы были умными, то они бы позволили поиску решения нерешаемой проблемы покончить самоубийством, а так же покончить с собой чувствам поиска. С чем бы тогда они остались? Они убегают в смерть, страшась остаться в смерти. Сла-ба-ки .)





Хорошее и плохое определяют наши защитные реакции, но они не определяют свой исток. Их исток мы начинаем воспринимать, когда мы не защищаемся, реагируя на них. То есть, когда больше нет страха.





Мы ищем объект. Мы ищем присутствие как объект вместо того, чтобы в нём захлебнуться. Вода с частицами мыслей, образов и чувств - всё та же вода.




Самоограничения для получения просветления – это ограничения для ограниченного ума. Когда ограничивается бег по кругу в собственных фантазиях, тогда всё встаёт на свои места. Ограниченный ум остается собой, а беспредельность остаётся беспредельностью. По сути, посредством ограниченного ума беспредельность проявляет себя в форме. Таким образом, мы себя ограничиваем от ограниченности.





Если ты отказываешься во что-то верить, то, по умочанию, остаёшься с этой надсадной тоскливой бытовой иллюзией. Выбей основу из-под того и другого.



Говоря бытовым языком, випашьяна – выход из механического проживания, в котором ум оторван от окружающего мира. В арсенале нашего сознания нет ничего, кроме внимания. Когда наше внимание упирается в фантазии, а тело шагает туда, куда его ведёт сенсорное восприятие, тогда мы живём обычной жизнью. Такая фрагментированность – земной путь практически всех людей. Фраза «быть здесь и сейчас», давно ставшая тупым заклинанием, говорит, что нужно просто очнуться от фантазий. Только и всего.






В адвайте и буддизме культивируется отношение к бытовой реальности как ко сну. Для меня сон – реальность, и всё, что я могу, следуя данным наставлениям, так это изобразить пьяное состояние с блуждающим расфокусированным взглядом. Существует другое определение. Относиться ко всему как к видимости, не имеющей самостоятельного существования. Бытовая реальность реальна на столько, на сколько она в состоянии ей быть. В таком взгляде нет отчуждения. Ничего не исключается из бытия. Иллюзии реальны, и это факт. Такая позиция даёт возможность происходить всему своим чередом, не фрагментируя мироздание на правильное и неправильное.

Три сферы сансары характеризуются этой волшебной видимостью — они не существуют, но проявляются
Целе Нацог Рангдрёл






Видимость движения не убеждает. Всё застывшее воспринимается перемещениями внимания, придумавшего магическую игру. В какой бы очерёдности всё ни проявлялось, всегда оно будет частью отсутствия. Придумывать смысл пустотелым умом – пустая трата сил.
Наполни всё любовью. Только она нечеловеческое безумие приводит к гармонии.





Хорошие и плохие чувства – блаженство проявления. В неправильности – правильность. Когда тело, не ограниченное кожей, становится проявленностью всех форм, теряя свою отдельность от других проявлений, тогда всё видится исчерпывающей полнотой гармонии.








Махамудру называют Великой Печатью. Какая связь грандиозности дорождённого с печатью? Печать – исчерпывающий символ восприятия. Пространство-время под давлением печати превращается в рисунок, теряя объём. Отсутствие старого объёма даёт вниманию увидеть что-то ещё. Печать скрепляет непрекращающееся обновление без действий искателя. Проявления безначального становятся самим искателем. (Хуан Матус не смог ответить, почему так происходит). Печать накладывает вето на лукавство непонимания. Всё проявляется как ЭТО. Ум является частью ЭТОГО, поэтому ни в чём нет противоречий. Не существует частей и целого: всё это проявления омрачения. Исчезает человеческое, так как исчезает отдельный человек. Остаётся то, что было всегда, и это безостановочное обновление. Объединяя написанное, можно сказать, что печатью скрепляется прекращение видимости отдельного частного Читать далее...

Не имеет значения ни отдельность, ни слитность, так как нет ни того, ни другого. В человеческом нет человеческого.
Концепции из-за цепляний. Цепляния из-за концепций.



В нео-адвайте популярен бесконечный вопрос «кто я». Можно задать вопрос по-другому: с чего началось это «я»? Не впадать в концептуальную веру «с моим появлением на свет» или «с моим зачатием», а посмотреть, когда это произошло реально. Лично мне вопрос «кто я» кажется запутанным, так как личность начинает ковыряться в себе. Она не может признать факты, выходящие за пределы её понимания. Кроме того, личность накладывает «я» на то, что этого «я» не имеет. «Я» является выражением Другого. Зачем же фрагментированности отрывать куски от этого другого в самоисследовании?




Побег от страданий является страданием. Упивание страданиями – это похоть. Когда страдания вырезаются умом в отдельную графу, тогда мир теряет для человека свою полноту.




Наука – экспериментальное, теоретическое и техногенное продолжение коридора восприятия обезьян хомо сапиенс. Если бы науку продвигали муравьи или крокодилы, то их наука имела бы другие связи явлений. Наука хороша как прикладной инструмент, но приводить науку в качестве аргумента для подтверждения неординарного опыта восприятия – глупо.




«Я» - совокупность узнаваний. Как вечное обновление может сосуществовать со старыми личностными штампами? В узнавании нет узнавания. Ничто проявляет себя как форма. ЕГО проявления себя в виде узнавания так же бессмысленны, как и всё остальное. Не существует правильных и неправильных форм. Неведение такое же полноценное проявление изначального, как и прозрение. Если ощутить изначальное, проявляющееся в любой форме, то тогда неправильное тоже становится правильным.




В деле просветления нужно идти назад, а не вперёд, так как «вперёд» - бег по кругу, а «назад» - движение к дорождённости. Ещё бы знать, что эти направления означают…

Может ли внимание быть внимательным к себе? Нет, оно не может раздвоиться. Оно может только остановиться в перечислении явлений. Но и этого оно не может, а может только иметь себя в виду, перечисляя явления. Принимая форму перечисляемых явлений.
Мне нравится2Показать список оценившихПоделиться1Показать список
В хоопонопоно предлагается любить и очищать любовью, приходящие ситуации и свои реакции. Но метод, который доносится до людей, предполагает протяжённость, то есть время. В любви нет времени, и, возможно, они правы. Френсис Люсиль предлагает приветствовать то, что приходит. Мне кажется, что данное действие не содержит в себе времени: оно содержит только позицию без страха, который нас отделяет ото всего.
Когда есть приветствование, тогда проявляется азарт игры или созерцание красоты гармонии.




Скукота… Почему? Потому, что внимание целиком в личности, а личность может быть живой только в действии. Расширьте внимание, и тогда у вас появятся приключения «на пустом месте». )




Там, где старт и финиш – одно, нет места для делателя. Всё делается само, поэтому нет неправильных действий. Сотворение радости и горя является таким же творчеством, как рисунки на прибрежной полосе, смываемые набегающими волнами.




Вот, вера в фундаментальные идеи разрушена. Но интерпретация восприятия почти не меняется, так как у психики нет образцов нового восприятия. Начинаются метания: - или, - или. Ведь, есть концепция недвойственности. Фокус в том, что внимание, как раз должно быть двойственным: ощущать бесцветную потенцию, из которой всё проявляется, и саму проявленность. Тогда, эта двойственность становится недвойственностью с двумя сторонами.




Разбить горшок. Вернее, дать ему развалиться. Всё, что мы делаем в жизни – это - удерживаем, удерживаем и удерживаем форму, которую считаем собой. Можно подумать, что это единственное состояние сознания.




Деятель, которым мы являемся, в любом случае совершает свои действия в беспредельности. Деятель действует в обстоятельствах, если внимание ограничивается только действиями деятеля. Но если для внимания обстоятельства и деятель одно и то же, то страдания деятеля, не исчезая при этом, превращаются в игру.
Другой вопрос, что сама беспредельность такая же надуманная величина, как и всё другое нужное для функционирования деятеля.




Обычно, узнавание замещает собой чистое восприятие. Но можно расширить внимание, и тогда станет видно, что узнавание только накладывается на чистое видение, не искажая его. Узнавание – функция: оно предохраняет человека от увечий и смерти. Спасибо за это. Не надо им замещать восприятие, тогда всё встанет на свои места.



Как вода затягивается узорами льда, так узоры формы выражают собой изначальное.

Действия
Безличный взгляд разделяется на личностные оценки, поэтому внутри каждой отдельной оценки восприятия можно увидеть целое. Исходя из сказанного, в любой момент времени из любого эмоционального состояния можно провалиться в безоценочное единство.




Простейшее понимание.
Наше «я» является проявлением реальности без «я».




Мы не думаем и не фантазируем. Мысли думаются, и образы воображаются. Так единое себя проявляет в творчестве.




Объективность – необговариваемое согласие большинства. Субъективность – неподтверждённый другими опыт.
Как эластичен мир.




Бодхичитта – синоним Дзогчен, как сказал Намкай Норбу. Что такое бодхичитта? Тотальная эмпатия. Что даёт такое состояние? Не выделение себя из беспредельности. Замена себя на ВСЁ. Где, тогда, в этом всём точка отсчёта?




Сквозь увеличительное стекло внимания каждое событие ослепляет. Событие, кроме себя самого, ничего не даёт увидеть. Это неудача? Внимание становится событием. Что же в этом плохого? Мы в нём себя не осознаём. В этот момент мы мертвы? Да. Но событие-то происходит. Как оно могло бы происходить не ощущая себя? Ведь, ваше волнение является его частью. Если омрачение себя ощущает, значит в нём есть всё, что делает его живым. Не прерывайте процесс, не отшатывайтесь, не включайте правильное внимание. Дайте ситуации завершиться естественно. Тогда любое происходящее сможет быть осознано вами целиком. У всех проявлений мира одна основа.

Траектории движения, отороченные страхом под названием «личность», вплетаются в общее полотно таких же всплесков протяжённостей: это Всеобщее проявляет себя в фейерверке своих воплощённостей. Страхи и мучения выверяют движение каждой отдельной петарды энергии, создавая из сочетания их траекторий меняющиеся узоры света. Так проявляется беспредельное тело дорождённого. Наверное, имеет смысл стать созерцающим эту красоту в качестве Всеобщего вместо того, чтобы отыгрывать свою отдельность исполнителя данной феерии.




Для того, чтобы сознанию стать отдельной личностью, ему необходимо сотворить внешний мир – иначе не будет отдельной ограниченности. Беспредельность миров создаётся просто – фрагментированным восприятием. Сами миры необязательны.




Люди пытаются уничтожить ограничения для расширения своего эгоизма, хотя сам эгоизм – неполное восприятие мира.




Всё заканчивается после видения неразвёрнутой способности к восприятию, а не самого восприятия, так как у каждого своё восприятие ограничено его биопрограммами. Эта способность – вечное нечеловеческое зерно в человеке. Его пробуждение – цветы сансары.




Я считаю, что для тех, кто хочет выйти из иллюзий, книги Руперта Спайры «Прозрачность всего» достаточно. Это не значит, что не стоит получать удовольствие от реализации Тела Света, описанного в книгах «Капли сердца дхармакайи» и «Чудеса естественного ума» в разделе тхогёл. Не значит, так же, что не надо озадачиваться, пользуясь техниками випассаны, приключениями прохождения к самой сути сознания, которое является первичными корпускулами времени - ведь, проживание из момента в момент нашего отрезка жизни увеличивает этот отрезок жизни на миллиарды лет, если пользоваться восприятием нашего бытового времени, так как этих моментов в нашей жизни непередаваемое количество, а каждая вспышка момента-вселенной вызывает восторг. Но, повторю: книги Руперта Спайры достаточно для того, чтобы всё поставить на свои места.




Всё человеческое – изощрённые концепции об идеях. Когда из секунды в секунду натыкаешься на плакат готового взгляда, тогда видишь, что никакого движения быть не может. Всё летит сквозь тебя само, и некогда даже отвергнуть или принять что бы то ни было.




Что будет, если взболтать такие концепции, как: /я – отдельный от мира/, /я есть всё/ и /всё есть вместо меня/? Анализ ума входит в первую категорию.
Наверное, просветлённые от этого станут высветленными.

Когда внимание проходит за чувственную любовь, то внутри чувственности оказывается качественно другое пространство. Собственно, пространства там, как раз, нет: есть восприятие другого качества. Чувственность только скрывает то, что было внутри неё всегда. Вот этот внечувственный азарт, который находится на том месте, где раньше были раздельные чувства, и называется любовью. Но эта азартность – не погоня за чем-то – это позиции вратаря, принимающего на себя моменты проживания. Приятие всего, красота, которую чувства только оторачивают, и есть позиция любви, не ставящей ничего на первое место во всеобще тотальности.




Видеть, что всё, на уровне ощущений и чувств, является только сцеплениями идей, придающих миру твёрдость – блаженство.




Сознание человека в познавательном уме, как рыба в аквариуме. Ум не может выйти за свои собственные пределы. Но сущность ума не имеет отношения к идеям, которые мы называем умом. Природа ума, не заслоняемая оценочными идеями – это ясность восприятия. Она аналогична любви, когда любовь перестают заслонять чувства.





Потребителям красивых фраз о счастье и свободе.

Каждый умрёт в любви, или без неё. УМРЁТ КАЖДЫЙ. В первом случае, можно провести аналогию с секундами оргазма для того, чтобы хоть как-то было понятно, что такое умереть в любви. Во втором случае - это будет нескончаемый фильм ужасов, так как ленивый будет всегда бороться за свою отдельность. Так, что: «работай, раб, солнце ещё высоко». Красивые мудрые фразы предназначены для ленивого стада овец, которых сначала стригут, а потом пускают на мясо.




Не получается. Состояние провала, отдельности от мира. Данное состояние тоже проявление Этого. Так работают предохранители, оберегающие тело от повреждений. Достаточно не сопротивляться функционированию внимания, и дать ему выполнять его работу по охране тела.
Лучеобразное отслеживание вниманием тела находится во всеобщем внимании. Осознание этого факта снимает конфликт между частным и всеобщим. Именно зацикленность на выходе из ограничений не даёт осознать общее поле, внутри которого происходит движение формы с условным понятием «я». Мы на столько могущественны, что можем себе позволить быть отельными и всеобщими одновременно. Двойственность даёт недвойственность. В Китае есть высказывание: «ни два, ни один».



Рождественское

Милость такая же нечеловеческая величина, как и любовь. Ничто проявляется в единстве разнообразия. Это любовь. Человеку это не понятно. И никогда не будет понятно, пока он не перестанет воспринимать происходящее как человек. Милость - такая же форма проявления как любовь или свет. Это не жалость или снисхождение: это нечеловеческая величина, которую так же невозможно понять, находясь в человеческой форме восприятия. Мы воспринимаем солнечное тепло после холода как нежность, но Солнце не собирается нас ласкать. Так же мы воспринимаем и милость. Она - одно из первичных проявлений, которое мы очеловечиваем в силу нашей ограниченности.



Любое созерцание предметов с проникновением в сущность предмета является актом любви. Если это озвучить, то уйдёт завеса непонятной таинственности с созерцаний такого рода. Сама любовь таинственна, но это не важно, так как мы ею пользуемся периодически всю жизнь, не осознавая этого.
Пример. В детстве и подростковом возрасте смотрел, будучи на даче, на закаты с успокоенным мозгом после поисков грибов. К оторопелости от красоты примешивалась тонкая звенящая тоска от того, что вся эта красота отдельна от меня, и исчезнет, как только я отведу глаза от этого счастья. Ну, казалось бы: прекрати иметь себя ввиду. Всё уже есть. Нет – мне никто не сказал, что так можно. Наоборот, все только и делали, что были собой.
Очевидные вещи просто не приходят в голову. Если мы являемся проявлениями мира, то почему бы просто не занять данную позицию? Она ни к чему не обязывает, но открывает перспективы.

Все традиции говорят об однонаправленности, Гурджиев, тхеравада, тибетский буддизм, бон, официальные религии. Одни называют это верой, другие – вниманием. Ищущие, у которых не было спонтанного выброса в другое качество восприятия, жалуются, что, оторвавшись от написанного, они оказываются всё в той же бытовой маете неудовлетворённости. Разные традиции описывают цели пути по-разному. Сложно опираться на ум, исходя из разноголосицы призывов. Если оставить обесточивающее понимание в стороне, то, что мы будем иметь в наличии? Тело и чувства. Чувства созданы для того, чтобы держаться подальше от смерти: это животные реакции на условия жизни. Забудем на время о мистических переживаниях, и посмотрим, можно ли как-то направить чувства в одно русло.
Чувства в нас закреплены опытом. Не считая физиологических потребностей, оценочность опыта мы приобрели под давлением социума. Получается, что мы оцениваем свой опыт, глядя на него чужими глазами. Но, если это оценочные облака энергии, привязаны к обусловленным чужой указкой, обстоятельствам, то, почему бы не перенаправить их по своему усмотрению? Кто это будет делать, если мы и есть вся эта начинка? Внимание, которым мы не являемся, но, которым пользуемся.

Дальше – самое сложное. Многие останавливаются в зависимости от того, кто за сколько продаётся: «- Меня устраивает такая степень комфорта. - А меня – такая».
И положительные, и отрицательные чувства являются напряжением. Разница между ними в том, что положительные чувства пытаются что-нибудь присвоить, а отрицательные – уничтожить. Положительные чувства себя не противопоставляют и, следовательно, ни от чего себя не отрезают. Когда родственные друг другу чувства выстроены параллельно, тогда есть большая вероятность, что любовь уничтожит переборки между чувствами, и появится новое единое качество восприятия.
На первый взгляд кажется, что выстроенные положительные чувства как тотальные реакции на всё, неестественны. Но они не более неестественны, чем разношёрстность внушённых социумом реакций.
Эмоциональная однонаправленность не является новым качеством, но она, как сложенные ветки для костра. Любая искра может привести к непоправимому.

Накануне Рождества

"Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет и выйдет, и пастбище найдет" (Иоанна 10:9).
Иисус идеально вписывается в гуру-йогу. Гуру рассматривается как прозрачный вход в беспредельность. Через Сына в Отца Святым Духом. Всё сходится.





В славянской дохристианской традиции есть термин «позволение». Это мой родной язык, и я ощущаю, что это такое. Вся мерзость и мелочность характера вываливается из себя со всеми остальными чертами характера, как из мусорного ведра. Всё. После этого можно спокойно стоять голым в поле со своим брюхом и жировыми складками. Вся дрянь себя истощает без сдерживания так же, как и остальные черты характера. Больше не надо выглядеть ни перед кем. Об этом, в какой-то форме, говорят многие. Но они не говорят о том, что в этом состоянии ничего не надо не только от других, но и от себя. Становишься сухим листом, оторвавшимся от ветки. Планируешь, выписывая пируэты характерные для своей ограниченности, так же, как и остальные листья. Ни лучше и ни хуже всего остального. Нет своих метаний и, следовательно, своей отдельности. Когда в этом общем потоке начинает проявляться объединяющая мощь любви, тогда окончательно завершается любая история, и остаётся только дочеловеческое: всегда удовлетворённое, новое и открытое.





Любое утверждение со знаком плюс или минус является подтверждением и, тем самым, удерживанием восприятия бытового мира. В нас есть генетические описания мира (вкус, запах, ощущения, чувства) и ментальные описания (мысли и идеи). Образы вбирают в себя, как генетику (чувства), так и ментальные составляющие. В детстве нас заставили видеть мир определённым образом. Этому образу видения мы до сих пор беззаветно преданы. Преданы на столько, что считаем наши интерпретации действительностью. Вместо того, чтобы подвергнуть бытовое восприятие ревизии, мы от него отталкиваемся в достижении чего-то запредельного, и делаем своими действиями из него фундамент поиска. Облако – фундамент? Может быть стоит увидеть, как бытовой мир твориться нами из ничего? Что быт - вершина нашего творчества архитектуры? Причём, архитектуры в движении? Если увидеть обыденную жизнь как постоянное воплощение творческого потенциала, то, возможно, будет можно увидеть кто это творит в нашем лице.




Всем известная психология. Вдолбленные в человека ранее знания сличают приходящую информацию с собой и делают выводы. Но об этом можно сказать и по-другому. Приходящие извне импульсы вдолбленные знания собой отзеркаливают и не дают пройти сквозь свой слой. Социальным оповещением друг друга каждый человек выбрасывает зацепки во внешний мир для удерживания его в своих глазах. Получается, что личность держится за саму себя в безопорности. Круто? Как же ей нужно было извернуться, чтобы обмануть саму себя.




Что вы будете делать с победой?




Критерием правильности служат наши ощущения и чувства. Резюмирует их интеллект формулировками. Мы живём, стремясь от неправильности к правильности. Стремление субъективно, но оно есть. Просветлённые говорят о том, что надо бросить поиск и остаться с тем, что есть. Что? Имитируя поведение просветлённого, можно стать просветлённым? Это всё равно, что махать руками, изображая полёт.
Что можно сделать? Наше проживание – взаимодействие привычек с обстоятельствами. Что такое привычки и обстоятельства? Проявление Единого. Тогда, что такое наше прошлое? Фильм, который срежиссировало Единое, и, который мы присваиваем себе. Опыт просветлений и неудач происходил не с нами. Но мы берём прошлое за образец и пытаемся его повторить с улучшенным результатом – ограниченное пытается улучшить ограниченное. Понимание данного факта и делает поиск и отсутствие поиска единым целым. В поиске нет поиска – это просто форма проявления. «Хороший актёр свою роль не выбирает».

Недвойственная бесцентровость матери обращена милостью любви на человека. Эта милость не является подачкой – подобное откликается на подобное. А так, как все наши глупости являются проявлениями безначального, то безначальное в какой-то форме реагирует само на себя в нашем лице.




Даже в зле: «пусть ему будет так же плохо, как и мне» наблюдается желание единства. Зло – усечённое понимание справедливости, то есть равности между собой всех воплощений Единого.




Все состоят из каждых. Любовь ко всем и каждому уничтожает пространство сравнения. А ведь только сравнения разделяют восприятие мира. Всякие людские гадости, вырастающие из страхов, проявляются внутри любви, и никак на неё не влияют. Это просто слепые пятна всё той же силы.




Чувства – это боль. Чувства – реакции на степень уязвимости для смерти. Чем дальше от смерти, тем радостнее. Но, и положительные, и отрицательные чувства – это тяжёлые разрозненные энергии. Выход из зоны чувств может ощущаться как тихая праздничность. Почему не бурная? Потому, что бурная – это комплекс чувств, а тихая – созерцательное приятие. Мы не знаем другого мира, поэтому не считаем чувства обременением: искусственная личность закрыла собой другое. Любовь – дорасщеплённость, поэтому никогда не войдёт в сферу проявленности, такой как чувства, мысли или образы.




Душ, туалет, жарко - холодно. Всё начинается с тела. Внешние и внутренние увечья не дают воспринимать мир так же, как, если бы их не было. Матрона Московская была слепым экстрасенсом. Она видела больше рядовой публики, но не так же, как она.
Когда мы приводим внимание к телу, тогда нас прекращают пожирать, внушённые нам в детстве, социальные программы восприятия. Мы воспринимаем тело как мясо, хотя нас учили в школе, что это сгусток энергии, такой же, как и окружающая среда. Что может быть очевидней? - тело. Так почему же мы спесиво от него отворачиваемся, как от бросовой вещи в самопознании и просветлении? Чем наши галлюцинации по отношению к телу отличаются от галлюцинаций в остальных аспектах восприятия? Тело не пудрит нам мозги рассуждениями и памятью. В то же время, оно – наше. Это самый благодарный и безропотный участок нашего сгущённого сознания. Просто дышать. Просто ощущать. С этого начинается невовлечённость в групповое сумасшествие. С самозабытья в ощущениях может, так же, начаться любовь: тело не знает, что оно отдельно от мира.





Отслеживание мысли – двойственность. Если я не являюсь мыслями, то - кто я? И есть ли определения этому? Я - и есть мысли. Лишённые своего смысла мысли, становятся проявлением безначального. Видимость оправданности личностного функционирования приходит как желание. «Мне надо то-то, я должен вон то». Смысл оправдывает желания. Понимаете? Первично желание быть, а уже потом начинаются аргументы. Медитация наблюдения - из той же сферы: «сейчас я правильно отслежу, и будет мне счастье». Когда мы не боремся с личностью, а видим, что она такая же бессмысленная форма, как и другие проявленности, например, вода или ветер, тогда мы начинаем любоваться красотой её игры, вместо того, чтобы расщепляться в себе на зрителя и наблюдаемое.




Не было бы глаза, не было бы и разговоров о зрительном восприятии. Не было бы тебя, не было бы поводов для всего. Помни причину неудовлетворённости.




В тхераваде дыхание – символ возникновения и исчезания. Их чередование невозможно удержать, но человек только к этому и стремится. Если пытаешься что-то зафиксировать – ощути дыхание. Оно тебя научит жить.




Существует принцип, простое практическое правило, которое я всегда считал очень полезным в решении того, что верно, а что ложно, так вот, если что-то является ложным, то чем пристальнее вы это рассматриваете, тем оно становится более расплывчатым, менее ясным. Между тем как, если что-то является верным то, чем ближе вы на это смотрите, тем более ясным это становится.




Не понимаю сострадания во взращивании бодхичитты. Эгоистичный ум начинает жалеть других как проекции жалости к себе. Возможно, тотальная жалость ко всем уравнивает отношение к миру, и объединяет восприятие, уничтожая разрозненные оценки.

Любовь не разделяет хищника, который может умереть от голода, и жертву, которая может быть съедена. Из абсолютного плана бодхичитты страдания воспринимаются как неестественные напряжения, и у просветлённого появляются действия, направленные на устранение таких сгустков для приведения полотна проявленности к гармонии.
Где тут сострадание?

Иллюстрацией к понятию «присутствия», о котором говорят просветлённые, может служить горящий газ, вырывающийся из сопла. Газ не успевает сгорать. И, поэтому, между отверстием с выходящим газом и пламенем есть «пустой» зазор. Отверстие – ничего – пламя.
Вот это «ничего», которое расцветает во все формы, и есть присутствие. Формы и эта бескачественность – одно и то же в разных состояниях.




Бесцентровость проявляется как любовь. Если в ней нет любви, значит это хитрость эго: оно для самосохранения лишает себя центра и накладывается на изначальное. Отсутствие любви – критерий подделки просветления.




Любовь сжигает чувства. Чувства – это мысли животных, доставшиеся нам в наследство. Они направлены на выживание: побьют – погладят. Структура человеческого организма, находящегося в любви и сама являющаяся формой любви, может вниманием создавать направленные потоки силы любви. Вот они то и уничтожают спайки напряжений, таких как жалость, злость, зависть и т. д.




Когда вам нечем заняться, оставайтесь ни с чем. Бытовая ситуация? Это медитация на бытие, как минимум. Личность хочет жить. Для этого ей необходимо всё время что-то жевать для поддерживания собственной проявленности. Невовлечённость внимания в оценочную деятельность эго отключает подпитку самоузнавания. Форма становится формой, вместо того, чтобы выглядеть "я". Как перемещаются узоры теней от веток на ветру, так элементы личности складываются в динамические орнаменты. Красота и гармония проявлений беспредельности. Где во всём этом мы?




Подобно матери, которая ценой своей жизни готова защитить своего единственного ребёнка, пусть он взращивает безграничную любовь по отношению ко всем существам.
Да будет он излучать безграничную любовь ко всему миру, обращая её вверх, вниз и вокруг себя, не встречая преград, без дурного намерения, без враждебности.
Стоя, ходя, сидя или лёжа – всегда, когда он бодрствует, – пусть он совершенствуется в этом сосредоточении внимания.
Каранья Мэтта Сутта

Когда любишь мир, как мать своего ребёнка, тогда мир начинаешь воспринимать, как любящую мать. Парадоксальным образом любовь разворачивается на саму себя, и процесс, начавшийся с самоотдачи, приходит к своей исходной точке – самому устойчивому состоянию, в котором нет ни отдающего, ни берущего. В этом состоянии нет двойственности, так как все отдельности воспринимаются Единством в свободном состоянии без принуждения каждой вещи отклоняться от своего пути проявления.

Протяжённость судьбы человека не принадлежит самому человеку. Эта история принадлежит безначальному. Оно так себя проявляет в цепи событий. Прекратите себе присваивать своим узнаванием приходящие события. Они происходят сами по себе. Ощущения тела, чувства, образы и мысли, как раз и являются историей жизни, интерпретирующей события. Наша ограниченность восприятия – Его сценарий. Делайте, что хотите в жизни, но отдайте Его Ему. Наша личность – элемент Его проявлений в своём чередовании. Что, кроме самоузнвания, вы можете предоставить в качестве аргумента своего существования? Оно происходит, и, как бы нам ни было больно, Оно гармонично само по себе с включением нашего непонимания и страданий в Его полноту.
Не участвуйте, и тогда Оно вместо вас будет само себя проживать в вашем лице без ваших страданий.







В любви понятия «победы» и «поражения» становятся бессмысленным звуком. В этой полноте всё - течение проявленностей. Это же здорово: живое движение мироздания, проявляющееся из Ничто. Не было бы движения - некому было бы его воспринимать. Все наши упивания страданиями возможны только потому, что Ничто позволило нам, как чувствовать себя отдельными, так и быть нераздельными с ним. Без форм не было бы повода не только смаковать страдания, но и придумывать достижения. Спасибо за выдуманную двойственность: без неё бы не было спектакля с возможностью менять образы или вообще обходиться без них (но и без нас, естественно).







Когда мы смотрим фильм, то не отдаём себе отчёт в том, что смотрим на действия глазами кинооператора. Наша природа не является нашей точкой зрения. Зауженность бытового восприятия - это процесс описывания событий жизни под субъективным углом зрения. Данная позиция – результат коллективного творчества социума, внедрённого в нас. Наше жизнеописание не имеет ничего общего с нами: эта последовательность событий и реакции на события могли принадлежать любому человеку. Достаточно не претендовать на владение событиями фильма под названием «жизнь», чтобы начать получать удовольствие от любых проявлений жизни. Мы, ведь, даже платим за посещение кинотеатра.






Бытовым языком о достижении недвойственности

Если у вас в жизни не было моментов потери себя, то читать дзогчен, дзен и адвайту бессмысленно. Вы думаете, что читающий ум уничтожит себя? Для этого у него нет инструментов. Он может только затихнуть. Ум – это проявления. Проявления, проявляясь, будут убивать проявления?
Давайте вспоминать. Ужас, оргазм, ни с того, ни с сего…
Всё есть, а воспринимающего человечка внутри меня нет. Вообще некому воспринимать. Всё есть без воспринимающего – само по себе. Есть всё, а меня выкинули из хоровода, и отлично взаимодействуют друг с другом так, как будто бы я не рождался. Палитра такого состояния – от ужаса – до блаженства.
Если у вас не было ничего похожего, то нужно засунуть свою уникальность туда, куда вам нравиться, и начинать делать предварительные практики.




)))))))))))))))))))
Пока мы думаем, как достичь, Оно уже в нас проявляется в виде нас самих и нашего думания.

Неправильность ума всегда при тебе. Сними ограничения с неправавильности. Чем тогда окажется ум? Он неправ не больше любой проявленности. Это просто форма, которая не может быть правой или неправой. Не ограничивай – дойди до конца его возможностей и двигайся дальше.




Фантазии могут соответствовать действительности, а могут и не соответствовать. Глупо лезть в религию, не понимая, что нас не устраивает в жизни. Когда мы узнаем корень наших бед, тогда, возможно, мы отметём множество одурманивающих нас идей.





Здесь символ – место рождения и созерцания Бодхичитты.
Манджушримитра

Действительно, наше рождение – символ дорождённого, воплощённого нами в форму открытую или закрытую для любви.





Природа бесцентровости - объятия матери. Милость, которая разглаживает складки напряжённых ограниченностей человеческого образа.




Если наша природа существования реальна, то зачем достижения? Наоборот, отшелушивание лишнего обнажает её автоматически. Но ирония в том, что даже этого делать не надо - чужеродная шелуха – проявление нашей природы в форме. Глядя с позиции формы, нашей изначальной природы не видно. Но если внимание захватывает пространство за границами формы, нам ничего не остаётся, как ощутить изначальное. Тогда «волны неотделимы от океана».




Все наши силы здесь – в бытовом отупении. Из чего созданы в нас эти валуны? Что они олицетворяют? В какой среде они навалены? Что берегут? Если мы их не удерживаем, что с ними происходит? Что происходит с нами? Они в нас вложены не нами, не нами они и будут растворены.
Поразительно: в ограничениях нет ограничения. Банальная привычка зауженного внимания делает нас отдельными от мира. Это магия сна. Глупо воевать со сном. Отпущенное пребывание в отупении уничтожает отупение. Внимание без середины может всё – оно существовало до нашего рождения, и останется после нашей смерти.

Детство. Предвкушение нового года. Такое состояние я испытывал при рывке самореализации. Праздничность, ожидание чудес. Красота мира. Игривость. Любой разговор – украшение на ёлку - темы глупы и не имеют значения. Моё мышление – тоже. Уже потом, задним числом, это состояние определилось словом «любовь».
Вспомнил я об этом, читая описание абсолютной бодхичитты в книге Ньошула Кхенпо Ринпоче «Естественное великое совершенство». Он сумел донести трудноопределяемое пространство. Спасибо.




Любовь оживляет и одухотворяет механику мироздания. Любовь – часть мироздания, или мироздание – часть любви? Это на столько блаженный коан, что хочется решать его вечно.




Не надо останавливать мысли и культивировать желания. Проще одним движением увидеть, что мы целиком вместе с нашим мышлением выражаем собой ЭТО.




Понимание бытовым человеком себя отрезано от собственных корней. Перекрывает взгляд в свою основу эго: оно не хочет знаний о своём отсутствии. Из-за блокирования эгоизмом единой основы, такому человеку все явления кажутся отдельными, имеющими своё собственное существование. Вот и тратят люди всю жизнь силы на то, чтобы склеить эти разрозненные существования в подобие счастья.




Корень Дхармы - преисполниться любовью ко всем чувствующим существам и заботиться о других больше, чем о себе.
Ньошул Кхенпо Ринпоче

Есть принципиальная разница между вмешательством в чужие судьбы с желанием манипулировать обстоятельствами и помощью, исходящей из бесцентрового взгляда. В беспредельном кипении форм моё и чужое – просто биопрограммы. Бесцентровый взгляд не ставит метки на мысли, появляющиеся в том или ином теле. Это полотно движется себе, и движется без разделения на одно и другое. Когда чужая нужда перебивает твои желания, тогда она, тем самым, разрывает твои привычки чего-то хотеть одним и тем же образом. В данном случае, помощь становится инструментом уничтожения привычного образа себя. Разбивает границы самоузнаваемости. В буквальном смысле, убирает границу между я и не-я.




Ругань в автобусе, долги, озабоченности. Почему бы ни так проявиться нерождённому? Ему же никто не шепнёт о том, что есть добро и зло.





Правильное и неправильное проявляются из одного источника. Где то место, в котором они ещё не расщеплены? Неправильное – проявление истинного источника. Наше омрачение является просветлённым проявлением изначального. Посмотрите, как оно в нас проявляется.

Последние слова Будды были: «Все составные вещи недолговечны. Стремитесь к собственному высвобождению с особым усердием».

В данном случае интересует первая часть высказывания: «Все составные вещи недолговечны».
Ученик Прахарши Ваджры (Гараба Дордже), реализованного мастера, традиция которого впоследствии слилась с буддизмом, Туво Раджахати сказал так: "Не состоя из совокупностей, ум ни улучшается, ни ухудшается; Не рождаясь и не умирая, он не может быть убит или расчленён".
Нагарджуна, адепт той же линии передачи: «Безначальная дхармакая, несложенная из совокупностей, есть счастье".
Просветление в буквальном смысле проще простого. Когда в восприятие нет привнесений и напластований, тогда автоматически обнажается его природа.
Когда что-нибудь описывается, описываемое и описание уже становятся составным явлением.
При взгляде вовне мы же замечаем наплывы воспоминаний на что похоже то, на что мы смотрим. Эмоциональный фон, сличения, решения, что с этим делать – всё это искажает окончательную простоту, в которой мы находимся по факту. Эта простота позволяет нам делать с ней что угодно. В ней нет ни поощрений, ни наказаний. Эта податливость ничему не противится. Мы не в ней только тогда, когда личность пытается её умертвить идеями и удерживаниями. Если понять, что эта простота даром принимает нас любых без условий, то напряжения личности на этом фоне становятся рельефными и отягощающими. И, в таком случае, естественность будет становиться нашей привычкой, заменяя собой рабочий тонус, так поощряемый в обществе.




Все крутейшие медитации родом из нашего детства. Помните, как мы следили за плавающими светящимися точками перед глазами в пространстве? Если бы умные взрослые не мешали тогда нашим спонтанным играм, то эти игры привели бы нас к реализации радужного тела.





Узнавание – это не неизвестно откуда взявшийся инструмент познания. Это проявление самогО изначального. На уровне личности есть сличение прошлого опыта с воспринимаемой действительностью. Но в какой форме в нас хранится опыт? В энергетической конфигурации. Для изначального это очередная форма. Поэтому узнавание ничего не узнаёт – просто бессмысленная игра ЭТОГО с самим собой как форма существования.






Ежемоментная встреча с самим собой и действия, исходящие из узнавания, абсолютно разные процессы. Узнавание – критерий двойственности. Точное накладывание внимания на реальность является скрытой двойственностью. Отсюда – «я есть».






Не бывает ошибок. Какие силы - такой поступок. Даже если поступил неправильно из-за доверия к совету, то данная ситуация говорит о наличии меры сил, которые не дали от него отказаться.




Любовь в себе не означает отдельности от остального. Это означает, что она вне времени и во времени раскрывает себя во всё.




Не убегайте от неправильной данности. Смерть в каждом моменте. Как вы её будете принимать и чувствовать себя комфортно в такой ситуации? Жизнь – одна сторона бытия. Как можно быть счастливым, что-то искусственно исключая? Не тратьте силы на ограничения – они вам понадобятся на блаженство принятия всего целиком.




Поводы для проявления безначального: мысли, образы, чувства, обстоятельства, конфликты, болезни. Бессознательность в гневе, похоти и страхе. Ощущения бесцельности, брошенности и безнадёжности.
Нет ничего, что могло бы проявиться, кроме безначального.
Ах, как оно проявляется!






Энергия поиска, так же, как и энергия отупения - проявления бескачественного единого. Силы, потраченные на сохранение отдельности, приводят к старости. Наверное, сил тратится меньше для ощущения этой тотальной бескачественности, чем на автоматическое непризнание себя частью мира.



Пример вхождения в адвайту.

Праздник, застолье, алкоголь. Первые минуты его действия. Красочность восприятия, выпуклая ясность, конкретная таковость.
Алкоголь приведён в пример, чтобы долго не объяснять. На самом деле, алкоголь не нужен.

1. Отлепливаем красочность от видимых предметов.
2. Вниманием перенаправляем эту красочность саму на себя. Оказывается, что она сама по себе не имеет качеств. Она становится проявленной, отражаясь от предметов и проявляясь в предметах.
3. Расширяем внимание до захвата своего мыслительного процесса. Данная бескачественность проявляет себя, как во внешнем мире в качестве увиденного, так и в форме фантазий и мыслей. Для неё плотное и эфемерное тоже формы проявления, и, поэтому, не имеет значения, в чём проявляться.




Поскольку мы начинаем с себя, то непроявленная потенциальность всего проявляется в нас как наша чистая субъективность. Но эта субъективность не принадлежит нам. На самом деле мы в себе реализуем чистую объективность, частью которой мы являемся.






Оценочные образы и мысли так же материальны, как любые предметы и явления. Можно так же сказать, что предметы и явления - это затвердевшие оценки.
Такое восприятие даёт перспективу осознания процесса под названием «жизнь» как затвердевшей энергии. Читать далее...

Узнавание – это не неизвестно откуда взявшийся инструмент познания. Это проявление самогО изначального. На уровне личности есть сличение прошлого опыта с воспринимаемой действительностью. Но в какой форме в нас хранится опыт? В энергетической конфигурации. Для изначального это очередная форма. Поэтому узнавание ничего не узнаёт – просто бессмысленная игра ЭТОГО с самим собой как форма существования.





Ежемоментная встреча с самим собой и действия, исходящие из узнавания, абсолютно разные процессы. Узнавание – критерий двойственности. Точное накладывание внимания на реальность является скрытой двойственностью. Отсюда – «я есть».





Любовь – восторг безграничного внимания от постоянной встречи с самим собой в любой форме и между форм, а не чувства.
Страх убегает от встреч, поэтому он убегает от любви.




Не бывает ошибок. Какие силы - такой поступок. Даже если поступил неправильно из-за доверия к совету, то данная ситуация говорит о наличии меры сил, которые не дали от него отказаться.