Первичная внепространственность до возникновения движений лишена напряжённости. С лёгкостью отпустите личную узнаваемость, чтобы оказаться в дорождённом. Там, где ещё нет границ, некому бояться.





Любовь – самоотдача погоде или отсутствию погоды в помещении. Главное: достать из мешков чувств энергию, и выпустить её прозрачность вовне для неделимого баланса внешнего и внутреннего. Вот эта неделимость и есть любовь. Так всё просто.





Я - светящееся, открытое, пустое Осознание - есть истина
твоего Бытия, и Я вечно пребываю с тобой, в тебе, в качестве тебя, тихо сияя в сердце всех переживаний.
Только обратись ко Мне и признай Меня, и Я заберу тебя в Себя.
Rupert Spira

Как можно признать то, чего не ощущал?






Великая равность

Мысли, выражающие смысл, чувства, несущие оценки, и ощущения, оберегающие жизнь – пустые формы. Осознание энергетической ряби, которая в движении избавляется сама от себя, даёт бесстрашное проживание всего, что происходит, без уклонений от проявлений жизни, как, если бы мы проживали пустотный по своей природе оргазм.

Чувства можно уподобить дровам, а любовь – пламени, если прокручивать плёнку в обратную сторону. Любовь расщепляют и связывают тяжёлые чувства.




Наш бытовой мир – это творчество беспредельного, которое мы присваиваем себе. Мы являемся Его фильтром, который пропускает только мрачную бытовуху. Может, поэкспериментировать? У беспредельного существует беспредельное количество аспектов творчества.




Знаете, почему у вас жизнь идёт наперекосяк? Потому, что в детстве вы согласились со взрослыми, и поверили в то, что вы не такие, как надо. Отмените согласие с этим. Жизнь идёт по согласию.




Мы думаем, что рулим сами, но это режиссура неба. Наши усилия являются частью безусильной реальности. Нет противоречий между нашими напряжениями и ненасилием всеобщего.




Есть три основных шага на духовном пути:
первый - заметить, что человек - это не тело и не ум, а вернее - Осознание, в котором они возникают, и посредством которых они знаются;
второй - исследовать природу Осознания и обнаружить, что оно не разделяет участь или ограничения тела и ума - то есть, обнаружить его вечную, бесконечную природу;
и третий - проживать жизнь, которая согласуется с этим пониманием.
Р. Спайра

Не так. Третий шаг - видеть, что сознание вместе с умом-телом - развёрнутая часть неописуемого. И не больше этого.





Согласие умереть в свой срок – это согласие тупой стадной овцы. Попытка узнать, вне зависимости от жизни и смерти – это вызов, который не имеет к животному началу никакого отношения.




Когда находишься внутри плоского экрана, пейзажи и действия показаны как объёмность, но они не объёмны. Они только подразумевают её при нашем домысливании. Вот эта необъёмность и есть отсутствие времени и пространства. Проявленность мы насыщаем смыслом, оправданностью и логикой, хотя, если войдя в комнату и быстро посмотреть на экран, увидишь только никчёмное мельтешение. Господа, мы тоже часть этого мельтешения, если его искусственно не накачивать жизненностью.




Вера и узнавание – это одно и то же. Что из этого следует? Что кроме веры-узнавания нет ничего подтверждённого ни в чём вообще. Комплекс субъективности, подтверждённый групповой субъективностью. А, что из этого следует? То, что мы прямо сейчас болтаемся в пустоте, с придуманной основой, которой нет. А если учесть, что сами мы являемся продуктом сенсорной веры в отношении себя, то возникает вопрос, кто это болтается и болтается ли кто-либо вообще. Что такое внимание и восприятие? И, что такое плотности, одной из которых мы себя считаем, и пустота, помимо того, что это виды узнаваемых интерпретаций. Такая вот непознанная вера.






Человек сам выбирает, страдать ему или нет, выбирая свою реакцию на ту или иную ситуацию.
Далай лама

Человек ничего не выбирает - в него всё вбито социумом. Но человек в состоянии свои реакции превратить в осознанную игру.

Мастера учат: наблюдайте за мыслями, не вмешиваясь в процесс мышления. Они, что, не в курсе, что мы эти самые мысли и есть? А изначальной природе всё равно есть мы или нас нет? Изначальное – в любом виде изначальное. Откуда бы взяться смотрящему на свои мысли? Сначала для этого нужно стать шизофреником, а уж потом – пожалуйста.





«Сейчас я в быту». «Сейчас я в едином». Относительно друг друга – это виды восприятия. К бытовому восприятию нас в детстве привели насильно. К единству мы идём, применяя внешние техники. Ни первое, ни второе не является объективным. От одной искусственности мы переходим другому искусственному порядку действий. Любая искусственность не хуже искусственности, которую мы принимаем за реальный мир в бытовом восприятии. Можно делать всё, но все действия являются бегом на месте, пока вместо любви проявляется расщеплённая энергия чувств.





Есть только узнавание. Что это такое? Сказать, что это память, сличение неизвестного с известным? Ну, и что это проясняет? Это всё равно, что определить: круг – это плоский шар. Ещё раз: что такое узнавание, которое работает таким образом?
Если бы беспредельность могла испытывать боль, то мы бы были её ранами. Что такое наша отдельность? Искусственно удерживаемые напряжения. Это её внетелесная боль в нашем лице. Какова механика удерживания напряжений в отдельно взятой области? Механика узнавания. Я - вот это, но не это. Оно не я, но я его хочу. Хочу быть этим и этим, а вот этим быть не хочу.
Узнавание и есть наша борьба за свою отдельность. Желание создать свой отдельный мир путём присваивания и уклонения от нежелательного.
Вот такие бытовые реакции, которые переделывают и искажают беспредельность целиком.

Если тебя Бог (или как ты это называешь) мурыжит, как последнюю скотину, то скажи ему вслух об этом, вместо того, чтобы искать ему оправдания и пытаться подлаживаться под него так, как это должно выглядеть в твоём понимании. По крайней мере, это будут честные отношения, а не испуганное увиливание от своей природы по умолчанию.
Любовь – штука жёсткая. Она может отбить птенца от бездомной собаки, оставив собаку страдать от голода, а может и не отбивать, продляя жизнь бездомному существу. Любовь не имеет никакого отношения к благостности.





Разрушение мешающих объединению структур и самосовершенствование – разные направления деятельности. Интересно, что ещё можно усовершенствовать в беспредельности, в которой возможно всё?





Если вам нужен учитель, то скажите сами от лица учителя то, что вы хотели бы от него услышать. Это вас должно утешить.





Злоба? - проявление Изначального.
Обида? – тоже.
Боль? – самое оно.
Ошибки? – как же без Его творчества?
Непонимание? – кто ж не играет?

Со всех сторон: ты – не тело. А что такое тело? После вырванного зуба замороженная щека есть? А если ещё пальцы заморозить, которыми трогаешь эту щёку? Так, значит, тело это комплекс ощущений? Почему ощущения так нелюбимы? Может быть очень-очень больно. Да, к тому же, тело умирает. Страшно. Когда обнаруживаешь своё изначальное бессмертие в другом качестве, то перестаёшь себя соотносить со смертным телом. А зря. Ты не понимаешь, что ты не только тело, но и все тела вокруг. Ты - майя и сансара вместе взятые. Твоё искажённое видение своего тела говорит об искажении, а не о том, что ты не тело. Не верь просветлённым – они тупые.





Едешь ли ты по сверкающей огнями улице в лимузине, или стоишь в ночной степи, это ничего не меняет. Реальность одна и та же с меняющимися проявлениями впечатлений. Ты не можешь разорвать это полотно впечатлений. Или можешь? Парадокс в том, что объёмы образов и чувств вмонтированы в плоскую реальность. Предмет и тень. Предмет объёмный, тень плоская. Сейчас есть софты, которые тень смогут превратить в объёмное изображение, если в них заложить правильные параметры этой тени. Вот мы и являемся такими программами с нашим сенсорным моделированием. Можно ли отключить эти программы? Можно. А зачем? Достаточно не находиться внутри их, и наслаждаться ими вместо того, чтобы мучиться внутри.





Искренность, берущая своё начало в ложной вере, не задействует человека целиком. В человеке остаётся что-то нереагирующее. Это не внутреннее сопротивление: вместо этого что-то бесцветное отказывается хоть во что-то окрашиваться.
Человек себя истощает, находясь вниманием в личности, когда что-либо доказывает другим или себе. Как может быть истощена вечность, из элементов которой сделан человек? Значит, он не задействует свою природу, а истощает какой-то свой запертый отдел. Когда беспредельность проявляется в ограниченной узнаваемости, то это игра. Когда же человек исходит из веры, принимая её за истину, это паранойя. Стоит только оглянуться по сторонам, чтобы понять, о чём я говорю.




«В огороде бузина, а в Киеве дядько». Эта поговорка может иллюстрировать восприятие без центра, когда ничто ни с чем не связано. Для того, чтобы что-то с чем-то смешивать, лепить логические цепочки, нужны усилия. Но в Изначальном усилий нет. Каждая деталь является всем: когда нет размеров, каждая молекула куска вещества, состоящего из этих молекул, равна самому куску вещества. Мистики закатываются: единство! единство! Нет никакого единства – оно лишнее в мироздании. Единство – работа ума. Достаточно того, что в мире нет противопоставлений. Всё уживается со всем. Перетекает, поглощается одно другим, появляется что-то ещё. Эта гармония несвязанности и нераздельности выше работы рассудка. И это здорово, так как такое восприятие даёт отдых от натужности мышления.






Непрофессионалы не понимают, на сколько они не понимают профессию. Это хуже непонимания.

Анекдот.
- Ты где работаешь?
- Пою.
- Я тоже пою, а ты где работаешь?

Такое положение дел относится к просветлению в первую очередь.
К просветлению нельзя подступиться рассудочно или эмоционально. Вернее, можно только подступиться.





За пределами смысла нет смысла. Там обновляемость, ясность, дрожание любви, наслаждение любовью, наслаждение любовным контаком всего со всем вне времени и пространства, наслаждение красотой сосуществования всего, что есть. Слова иссякают в ясности...

Когда начинаешь любить, появляется ясный фон, который всегда был, но не осознавался. Это не «взгляд со стороны» и не «свидетель». Некому присваивать эту бескрайнюю ясность. Фон из неосознанности выходит на первое место, а все события случаются внутри него.
Когда эмоциональные образы утаскивают внимание в их мир, ясный фон всё равно остаётся в ощущениях.
Если внимание зауживается до того, что начинает жить вибрациями образов, то начинается поиск счастья этими образами в виде тяжести и маеты. Потакать поиску означает идти на поводу у укравших внимание образов.
Фон на то и фон, чтобы быть всегда, видим мы его или нет. Очередная порция любви – и опять становятся видны края ограниченности мыслеформ.
Надрыв прекращается, когда понимаешь, что с фоном ничего случиться не может: сам-то он бесформенный, и, поэтому, искажать нечего.






У меня есть простейший способ просветления. Любите то, на что падает взгляд. Это всё? Да.





Плотность мира нарисована сознанием так же, как нарисованы цвета и формы. Даже если мне оторвёт руку, то это будет означать, что в сознании воплотилась моя оторванная рука.
Многообразие возникшего пузыря жизни дано нам бесплатно. Мы сами являемся этим пузырём, который проживает себя в развёрнутости. За его пределами нет места для чего бы то ни было. Показатель истинности – отсутствие сознания, а не эффекты плотности и прочих феноменов.





3D мир нашей жизни есть неделимое пространственно-временное полотно. Это сознание приняло форму бесконечного объёма. Но само сознание – проявленная форма большей системы. Для меня даже реализации Тела Света не являются подтверждением того, что эти люди попадают в изначальный мир. Сознание может схлопываться вместе со всеми объёмами и Телами Света. Там, где нет протяжённости, негде быть «десяти тысячам солнц», телам света и непрерывной «Высшей Милости». Из небытия, как из пульсара на момент разворачивается ВСЁ, и до следующего момента эта игра заканчивается.
Да, у нас нет вариантов, кроме тех, которые есть, но стремиться в рай под любыми названиями означает стремиться в иллюзию.
Тот. кто не пройдёт небытия, не сможет узнать, что такое жизнь. А в небытие можно уйти только на любви. Иначе туда не пустит ужас самости.

Умри о йог, умри, умри сладкой смертью, которой умер Горакх - и прозрел.
Горакшанатх






Идея о том, что Бог является абсолютным благом, является преградой между нами и Богом. Адские мучения тоже собой олицетворяют Его. Любовь – это не наслаждение и страдания, а то, что может стать и становится тем и другим.

Излучаешь из себя вовне любовь как невидимый свет. «Невыдимый», понятие крайне важное: оно позволяет идти всему своим чередом, не отвлекая ни чьё внимание на себя. То есть, оно позволяет быть всему естественным. Не искажённое тобой «всё» и есть твоя природа, поэтому остаётся только «всё» без разделения, на что бы то ни было, и беспредельное разнообразие его воплощённости.





Нет правильного и ложного. Есть относительность без точки отсчёта.





В изначальных мирах размеров не существует. Размеры неосознанно придумываются нами для того, чтобы сохранять свою отдельность. Когда нет размеров, тогда всё равно всему, и снимается ряд характеристик отдельности. Отсутствие размеров не провоцирует противопоставление: невозможно что-либо предпочесть за счёт остального. Перестаёт работать идея выбора, и понятие воли становится фикцией. Внимание перестаёт исключать, якобы, маловажные детали, и любая цель становится иллюзией, так как цель – избирательность в чистом виде.
Вместо стремления к придуманным картинкам хорошести в голове, мы оказываемся в живом мире. Его разнообразие нами не группируется, и его части не противопоставляются одна другой. Внимание начинает функционировать в своём первичном режиме: оно перестает следовать человеческим ограничениям избирательности. Но, «ничто человеческое нам не чуждо». Изначальное проявляет себя так, как оно проявляет, пользуясь нашим образом себя.
Мы нераздельны с Единым. Святые одновременно они сами и нечеловеческое изначальное. Размеров нет, и ничего не находится внутри чего-то другого. Нет ни Бога в сердце, и сердца в Боге. Всё не имеет первичности, но проявляется одномоментно, и всё равно всему.
Отсутствие избирательности – любовь. Мы следуем инерции воспитания и генов, понимая, что наша роль не лучше и не хуже любой другой роли.
Вот такая она – свобода. )

Когда выключается смысл и узнавание, тогда включается наслаждение красотой торжественности невообразимого, которое само – живая нечеловеческая любовь.
Эти напыщенные слова не могут передать предельной простоты нечеловеческого мира. Этой незагрязняемой новизне чужды наши сморщенные кожурки мнений, попыток ограниченной значимости и неизбежного отставания от обновляемости.





"Не могу". Почему? Давайте сформулируем фразу полностью. "Не могу потому, что верю в то, что, если у меня не получалось раньше, то не получится и сейчас".
Дальше раскручивайте это сами. Успехов.





Шевелимся мы или нет, в нас идёт мыслительный процесс как череда бессознательных поступков. Качество эмоционально-рассудочного процесса обусловлено воспитанием, то есть зауженной осознанностью наших предков. Как мыслительный процесс, так и перемещения тела являются выражением изначального, и, в этом смысле, они равны. Тело-ум – единая система не потому, что мы себя этим считаем, а потому, что наш мир состоит из восприятия данной системы. И очищается данная система вся целиком, с какой бы стороны мы бы ни начали её чистить. Вот почему люди, действующие в разных традициях, приходят к одним и тем же результатам. Другой вопрос, что люди, верящие традициям, верят и в потолок, который ставят эти традиции, так как проверить существование потолка некому.

Действие и результат действия разделяются только в двойственном восприятии. Когда мы работаем на результат, мы имеем зауженную картинку в голове этого результата. Если посмотреть шире, то окажется, что любое поведение - это результат данного поведения. Мы что-то делаем или не делаем, и таким поведением исключаем любые другие действия, которые могли бы совершаться в данный момент.
Какие новшества мы бы ни добавили к привычному механизму неосознанного поведения, они уже будут результатом сами по себе, вне зависимости от достижения или не достижения наших целей. Разбивание устойчивого образа самого себя – это, в любом случае, движение к свободе. Неправильное шевеление - тоже правильное. Цель сансары - сансара. Проявленность неосознанности и просветлённости - проявленность. Нет ничего, кроме лжи, и эта ложь - правда. Любое действие является результатом этого действия, так как им мы реализуем проявленность, и этого достаточно без дополнительных целей. Так видит осознанность.





Чувства работают на противопоставлениях. Есть готовый образец, и есть недо- или пере- относительно этого образца. Хуан Матус говорит, что все люди жалеют себя, и энергия этой жалости поедается летунами-бесами. Любовь – основа, а не чувства, поэтому обесточивать некому и нечего. Личность – искусственная структура, работающая на топливе всеобщего сознания. Её нет, но она есть и хочет жить. Все её (наши) чувства вырастают из страха растворения в небытии, то есть из страха перед исходной естественностью. Для того, чтобы быть проявленной личность противопоставляет и двигается от плохого к хорошему. Подразумеваемый союз «или» в мировосприятии как раз и даёт пищу личности для существования. Присутствие образца так же провоцирует жалость к себе. Грубо говоря, все чувства являются негативными относительно любви, но сладостными для личности. Без противопоставлений в мышлении может ужиться вместе всё: единство и раздробленность, здоровье и болезнь, жизнь и небытие. Зачем это непротивопоставление? Да потому, что любовь – нечеловеческий кайф. Попробуйте, а потом поговорим.





Для того чтобы перестать видеть тело как кусок пластилина тантра и другие восточные системы придумали искусственные методы разъединения его на энергетические части. Современная наука подтверждает такое положение дел. Она говорит о внутриклеточном уровне как о конгломерате мелких условно разумных существ. Механизм можно видеть как целое, а можно – как набор всяких шестерёнок. Наше восприятие тела в виде единого целого заканчивается известным образом. Это происходит потому, что мы данную целостность прерываем на уровне кожи, а не рассматриваем её в виде разомкнутой системы мироздания. Ну, если у нас это не получается, то имеет смысл идти в другую сторону. Мышцы, кости, кровь, лимфа – всё это материализованные потоки сознания-энергии. Работа с ними есть во многих традициях. Взгляд такого рода выбивает почву из-под безусловной веры в тело как в кусок бессознательного мяса.

Если потенция мира полностью выражается в форме и обстоятельствах через нас в нашей судьбе, то в этих проявлениях мы уже перестаём быть собой. Наши ограниченности уже не ограниченности, а Его спонтанность проявлений.





Мы сделаны из мира, выраженного в обстоятельствах. Винить себя - означает бороться с самим собой и с миром в одном лице. Кто с кем борется и для чего? Мир в виде нашей воплощённости с собой?

В книгах нашёл единственного соратника. Шибенду Лахири: «Переживание – это узнавание, а любое узнавание – это загрязнение, порожденное условными рефлексами». Что и кому мы хотим доказать? Попытки сохранить свою отдельность равны попыткам сохранить свою ограниченность. Круги на воде, успокоившись, становятся самой водой. Но это нас не устраивает: нас ведёт ужас небытия.





На сколько понимаю, в Индии синонимами любви являются понятия «блаженство» и «милость». И, если блаженство – это осознание проявленной части мироздания, то милость включает и свою непроявленную часть. Возможно, это можно определить как «торжественная любовь» или «слава божественного». В любом случае аналогий в языке нет, и возможны только нечленораздельные звуки. Это так тонко и одновременно мощно, что вместо формулировок, которые обречены на отставания, происходит нескончаемое обновление действием. Это не натюрморты и пейзажи, а нечеловеческая реальность, которой мы всегда и являлись пока не впали в человеческую отдельность.





Время – групповая проекция сознания. Делаем мы что-нибудь или нет, мы всё равно что-то делаем. Крутые говорят, что не надо ничего делать, чтобы не отличаться от окружающего мира и своей природы, но какая разница, если есть движение времени? Делайте, что хотите – всё равно умирать нечему, кроме узнавания.





Напряжение удерживания своей отдельности провоцирует мышление в нашем сознании. Когда мы смотрим на своё смотрение и понимаем, что это наши игры в объёмное кино, то время-пространственное полотно начинает схлопываться. Мы не собирались становиться отдельными: нас такими сделали, обращаясь к нам как к отдельному существу. Если это не наше решение, то почему бы нам его не отменить? Мы же можем понять, что нас сначала напрягала родовая генетика тела с её голодом и холодом, а потом к этому прибавились навязанные обязанности. На самом деле обязанности не хуже ничегонеделания, так как наша отдельность всё равно является напряжением, в каком бы положении мы ни находились. Мы можем понять, что тело и навязанное избирательное видение – вторичные оболочки. Хочу уточнить, что физическое тело – это отлично, но оно не заканчивается кожей. Ну, так почему бы не сделать вторичное вторичным? Внимание – последний форпост, который делает мир объёмным, принуждая нас в нём плавать, как цветы в проруби. Вне объёма остаётся только видимость, в которой некому быть отдельным или единым. Но видимость – замечательная! Она выражает собой божественное.





Когда становишься на место другого, то видишь ситуацию его глазами. А если встаёшь на место всех? Бесчисленные зауженные оценочные взгляды напряжения-страдания-неестественности. Где ты в этом всём? В каком сочетании случайных элементов? Может, в самом уникальном из всех уникальностей? Шучу. Вроде бы, уходишь в сострадание, а вместо жалости получаешь свободу от самого себя.

Воспоминания Шри Г. В. Суббарамайя
(В поздние годы жизни Раманы Махарши) были моменты, когда Самость поглощала его настолько, что он не осознавал ни своего тела, на течения времени. Шри Бхагаван сам признавал что это происходит довольно часто. Однажды я был в холле , когда помощник Шри Бхагавана предложил помассировать ему ноги. Шри Бхагаван запретил ему , сказав: "Если я позволяю помощникам массировать меня, они делают это долго. Сегодня утром во время параяны(религиозных песнопений) я не позволил им. Они начинают в начале параяны и не останавливаются, пока она не закончится, и я иногда даже не осознаю этого."
Я сказал: "Бхагаван однажды говорил мне , что он слышит начало параяны и больше ничего не осознает, пока она не кончится."
Шри Бхагаван ответил: "Да, часто бывает так, что я слышу начало , а потом конец. Я так поглощен Самостью, что теряю счет времени в промежутке между началом и концом. "
И у меня возникает вопрос : почему они так быстро закончили, не выкинули ли они куплеты?
В один из моих визитов Шри Бхагаван в разговоре процитировал шлоку из Хамса -гиты,в которой говорится:
Как пьяный , который слеп в своем опьянеии, не видит надетой на нем одежды, так и сиддха, реализовавший Самость, не знает, существует или не существует его бренное тело...
Д.Годман Воспоминания о Рамане Махарши


Это пишется с благоговением. Народ не понимает, что истина ничего не исключает. Фрагментированность восприятия – это недуг.




Если отсутствует чувство "я" и "мое" , переживание удовольствия и страдания становится невозможным.
Анандамайи Ма

Если отсутствует чувство "я" и "мое" , все переживания становятся ещё острее. Но они исчезают в момент своего появления, поэтому их некому присваивать. И это экстаз бытия-небытия.





Если не противопоставлять мир войне, детство - старости, богатство - нищете, стабильность – непредсказуемости, здоровье - болезни, то можно увидеть одномоментность и единство всего проявленного. Зачем? Чтобы не метаться, в поисках комфорта. Когда мы выгадываем, то кто это выгадывает? Личность. Это механизм, не имеющий самостоятельного, существования. Она питается нашей силой. Война или мир – мы реагируем. Но раскручивать шлейфы в противопоставлении – это роскошь. Буддисты говорят о едином вкусе всех явлений, православные – о смирении, адвайтисты – об эфемерности. Дело даже не в равности. Всё – разное, но всё лишено значения, так как значение – проекции личности вовне, которая нас пожирает. От разнородности гармония не теряется. Теряется только раздробленность восприятия.

P. S. Наша генетика – это психофизические косяки наших родОв в противопоставлениях и выгадываниях. Таким образом, относясь с бесстрашной безмятежностью, основанной на любви, мы лечим наши родовые ветви и сжигаем свою карму, которая по сути - привычки, ставшие рефлексами.

В состоянии любви нет разделения на слитность и отдельность, на я и не-я, на важное и неважное. Данное состояние на столько интенсивное, что некому и некогда различать что бы то ни было. Проявленность – непроявленная потенциальность – это всё, что можно сказать о данном состоянии. Проявленность интересна, но бесполезна. Значение того, что проявлено - только в самом факте данной проявленности. Это, как иллюстрации к чужой истории: они красивы сами по себе потому, что существуют. Какие застывшие концепции могут быть в проявленной смене декораций? - я, важное, первичное, правильное. Проявленно-непроявленное щекочет само себя. Всё дарится и отдаётся, поэтому ни в чём нет страдания.

«Божество – великое блаженство , превосходящее недвойственность (адвайта). То блаженство , которое находится выше недвойственности и выше двойственности .

Горакша-упанишада






Невозможно стать свободным, практикуя несвободу, как бы благочестиво она ни называлась.






«Отсечение» всего возникающего не означает разделения себя с возникающим. Это означает позволение ограниченному быть ограниченным вместо того, чтобы присутствовать вниманием внутри возникающих аффектов. Я вижу свой душевный настрой и понимаю что он – только вариант из доступных мне проявлений изначального. Любое напряжение – состояние отличное от основы: оно только её временное проявление. Бескачественность внимания в форме сиюминутного настроения и есть видимость существования, которое не имеет надо мной власти, а является игрой безначального.
В конце концов, разделяться-то некому.

Пример. Сумерки. Всё, что движется и не движется вызывает кайф. Наползают образы аналогичных состоянии и закрывают собой этот момент восприятия. Вы видите сумерки и динамическую форму изначального, выглядящую памятью. Таким образом, вы воспринимаете то, что есть. Если вы ни на чём не фиксируетесь, то ничего ничему не мешает. Наплыв памяти растворяется. Остаётся один кайф.

В 1980-м году спросил наставника: - «Ты веришь людям»? Получил ответ: - «Да, я себе не верю»! Потом произошёл качественный скачок, и я увидел, что индивидуум состоит из чужих фрагментов социума, которые бессознательно присвоил себе. Всё остальное состоит из изначального.

Прошло время. Сейчас я вижу, что всё состоит из изначального: и присвоенные фрагменты социума, и сам социум. Нет ничего, что бы ни являлось изначальным. Любое наше отупение и неправильности – то же оно.
Какие качественно разные ответы на один и тот же вопрос.





В махаяне и, в частности, в тибетском буддизме говорят о единстве блаженства и пустоты. В русском языке понятие «блаженство» предполагает и эмоциональную вовлечённость, в том числе. Но, насколько я знаю, это неверный термин. Мне кажется, что точнее будет сказать «единство наслаждения и пустоты». Дело в том, что данное ощущение не связано с чувствами. Оно ближе к телу. Секс, душ, полёт прыжка в воду. Тело, как мы его ощущаем в быту, не является проявленностью изначального, но оно могло бы быть таким из другого осознания, поэтому наслаждение ощущается не телом, а его энергитической составляющей. К данному состоянию очень условно можно применить понятие «пространство». Это пространство силы. Об этом никто не говорит. Оно абсолютно живое и абсолютно не человеческое. Описать невозможно, так как нет аналогий. «Сила сознания», «сознание силы» - как-то так. Но сила такого состояния – это сила в себе – она ни на что не направлена. Вот эта живая гармония и воспринимается телом как наслаждение. Можно сказать, что тело в буквальном смысле начинает освобождаться от своей отдельности.
Хочу ещё раз подчеркнуть: это не блаженство осознания, а почти телесные ощущения.





lj_nandzed
Вдруг пережил простую, в сущности, вещь - понял причинное состояние демонических существ. Ведь дело не в том, что они злобны и потому приносят вред. Просто в силу неведения они воспринимают окружающее их пространство как себя. Впрочем, это относится и к т. н. пространству ума. То есть это не только у нагов и сабдагов так (они воспринимают землю как своё тело), а у всех объятых неведением. И никакие способности к контролированию энергий впрок не идут при этом. Так что любое столкновение-встречу с человеками они воспринимают как посягательство на их суверенность. Ну, а злобность, она уже как сон в руку)).

Вот у меня, как-то, по-другому. Если злобу заключить в оболочку и выпустить в мир, то в мире будет функционировать существо с моноэнергией. Я не вижу условий, при которых у такого существа возникла бы обращённость внимания вовнутрь. Это обречённое существо. Или к нему нужно применять волевые усили, накачивая другой энергией, что будет восприниматься как пытка, или его нужно уничтожать. В нашем случае, его нужно вписывать в общее полотно феерии жизни

Мастера говорят о безоценочном наблюдении за телом. Наверное, могу к этому кое-что добавить. Когда я опаздываю, я начинаю вписывать свои движения в отведённый мне отрезок времени. Время – величина условная, и с ним можно делать всё, что угодно. Внешнее время не меняется, но я вниманием насыщаю его моментами. Время, таким образом, не растягивается, но его становится больше из-за количества осознанных моментов. В эти-то моменты я и начинаю вписывать узоры своих движений. Это состояние активного внимания без суеты. Суета уводит в фантазии и отключает от движений. Действия становятся похожи на динамический ци-гун: быстрые, но без рывков. Рывки невозможны, так как любое движение поддерживается возникающим моментом. В результате – успеваю. Просто, наслаждение. Это, ведь, работа с групповой иллюзией времени.






Активный аспект изначального именуется словом «любовь». Почему? Потому что в данном состоянии нет противопоставлений. В ней нет никакой диалектики. Диалектика появляется тогда, когда сама любовь начинает выглядеть в виде воплощённостей. Отсюда следует вывод, что, сталкивая лбами оценочные образы, мы впустую пережигаем свои силы. Как уложить в единое полотно навязанные социумом противоречия? Сделав их игрой. Любовь – импровизация. Относительно Безначального, смысла не существует, но существует радость игры, свобода импровизации и счастье самозабытья нашей ограниченности в беспредельном. Это состояние единой силы и называется любовью.





В мире эзотерики фраза «быть здесь и сейчас» уже выглядит заклинанием. А что, облако напряжений под названием «память» не функционирует здесь и сейчас? Когда здесь и сейчас вы берёте руками материальную кружку, то это считается меньшим заблуждением, чем пребывание в иллюзии памяти? Значит, трёхмерная картинка перед глазами реальна, а фантазии не реальны?
«Здесь и сейчас» вообще не существует потому, что не существует времени. Существуют интерпретации мышления, которые старят тело. Чтобы было «здесь и сейчас», нужно сначала согласиться с тем, что есть время, а потом функционировать в данной иллюзии. Вот так вас водит за нос сансара в виде напыщенных гуру, господа разбирающиеся. «Групповая субъективность» - ничего не попишешь.
Любовь – само изначальное. Это Его первичная проявленность. В любви нет протяжённости, поэтому нет и понятия времени, с его «здесь и сейчас».

Ограниченность – это не вина и не неправильность. Ограниченность – форма существования. Ограниченность пронизана беспредельностью и является выражением беспредельности. Не убегайте от себя - позвольте ограниченности увидеть условность своих рамок. Не существует, какой бы то ни было изолированности в том, что есть. Как говорят в православии, «дверь ада закрывается изнутри».





Солнце расширяется, магнитные полюса смещаются, климат меняется. Не повторяется ничего, кроме цикличных схем в нашей голове. Это понятно?
Мы отдельны ото всего пока в своей повторяемости не совпадаем с тем, что есть, как мяч, который, пока катится, не может стать частью ландшафта. Если бы в нас не было повторяемости, то мы бы были вечным обновлением. Вечной весной.





Связанность друг с другом памяти и сенсорных восприятий дают идею «я». И вот эта составная система считает, что ей надо просветляться.
Как же всё извращено и вывернуто на изнанку. Изначальное проявляет себя в виде условных элементов, а мы эту склейку самих себя пытаемся куда-то протащить и сделать её вечной, слившись с изначальным. Отдайте изначальному его проявления, и некому будет тратить усилия на просветления. Кем мы являемся - мы уже являемся. При рождении мы появились на свет в виде генетических склеек. Ну и что? Что нам мешает это осознать? Что мешает увидеть тело с его сознанием как славу безначального? Все миры и есть Это, включая слой бытового мира. Нет первичного и вторичного. Нет правильного и неправильного. Ничего не связано, и именно поэтому всё едино. В этом гармония и неограниченность форм самими собой, так как существует только изначальное, а все формы - только эффекты проявленности.





Трактовка наших достижений, как проявлений в нас божественного, не говорит о том, что наша доблесть присвоена себе Богом. Это говорит о том, что данные качества присутствовали в нас изначально, и не существует верхней планки наших достижений. Такое понимание лечит нас от тоски собственной ограниченности. С данной позиции наши промахи перестают иметь значение и видятся как временные явления при воссоединении божественного с самим собой

Для Бога человек – зеркало, сделанное из самого Бога, в котором Бог видит себя. Это метафора. Ничего такого нет. Это написано только для того чтобы было понятно, что наши достижения нам так же не принадлежат, как и наши промахи.
Отсекайте своё самоузнавание от Его воплощённости, которое есть вы. Эффект самоузнавания – ложь. Щупальца этого спрута всегда будут пытаться тащить сознание в объёмы самоузнавания. Любые фантазии о себе – выкрадывание себя в ограниченную отдельность. Ложное хочет жить, и будет драться за это всеми способами, так как терять ему нечего. Будьте чистым воплощением вместо того, чтобы быть собой. Зачем таскать этот груз, который всё равно распадётся на первичные элементы? Что достигает и терпит поражения? Причём тут мы?





Техники вспоминаются и забываются, так как это искусственные инструменты, предназначенные для обмана личности. Но наше восприятие всегда с нами. Оно заужено из-за того, что его транслируют избирательные каналы эмоционально-образных оценок. Простым неверием данным каналам можно выйти из-под влияния их избирательности. Тогда то-что-есть прорывается напрямую. Внешние проекции каналов по-настоящему становятся пустыми проекциями, и становится видно, что внутреннее шевеление никогда не было внутренним: всегда только и были эти оценочные образы вне внутреннего и внешнего. Такое активное видение тотального непротивопоставления и называется любовью.





Энергия – естественное состояние жизни. Усталость – защитный механизм ума, являюще¬гося врагом жизни.
Ш и б е н д у Л а х и р и

Впечатления улавливаются одними и теми же сачками личности. Личность не имеет прямой подпитки из текущего момента. Она - созданная ранее структура. В этих объёмах силы исчерпываются. На самом деле личность – такое же проявление изначального, как и всё, но она не знает об этом, и, в противопоставлении себя окружающему, эксплуатирует одни и те же ограниченные собой структуры. Не надо ничего менять. Достаточно осознать саму усталость как динамическое проявление изначального.





Стремясь к просветлению, искатели, на самом деле, стремятся к изощрённой неуязвимости. К просветлению стремятся люди с авансированным озарением, и искатели истины. Таких – единицы на многие тысячи. Соответственно, и приходят к цели только эти единицы, да и то не все из них. «Как аукнется, так и откликнется».

Все традиции недвойственности говорят о деятеле как о причине двойственности. Но, кто такой деятель? Почему он мешает? Давайте вспомним, что говорят просветлённые: есть изначальное, и есть формы его выражения. Разве деятель не вписывается в эти формы? Паутине быть натянутой можно, а искателю быть напряжённым нельзя? Воде кипеть можно, а возмущаться искателю – нет?
Искатель появляется тогда, когда есть неправильное. Кто мешает видеть изначальное в форме неправильного? Банально, и нечего приобрести? Но адвайта не предлагает улучшение. Улучшение может случиться, но адвайта предлагает только себя. Для улучшения не нужна адвайта. Деятель мешает только тогда, когда есть желание улучшать. А вот это уже точно двойственность.






Дорогие дети, слушайте внимательно!
То, что вы называете умом,
не является чем-либо вообще.
Нягла Чжанчуб Дордже

От смеха ничего не формулируется!..





Чувственно-мистическое напряжение начинается и заканчивается. Когда мы падаем на самое дно бытового мира без фантазий, отказываясь что-либо исправлять, как после поражения, тогда, вместо вздымающейся пыли от падения, начинает проявляться любовь. Она – уже не мы. Она – то, кем мы были пока кем-то не стали.





Когда мы - объём образа, тогда мы есть. Когда извне видно, как образы непрерывно рассказывают о себе, тогда некому узнавать, есть кто-то или никого нет. А образы о себе всё рассказывают и рассказывают... Так усердно и с выражением... Смешно.






Любовь никогда ни с чем не смешивается. Она может сосуществовать с чем угодно, но она не смешивается никогда, поэтому любовь – сама чистота. Она не имеет качеств, и из-за этого на неё невозможно повлиять: можно только от неё спрятаться в отдельность. Но и отдельность благословляется любовью, так как любовь не имеет величины. Прекратите выживать в старом качестве. Прекратите тратить на это силы. Этого достаточно.





Оказалось, что мы с Шибенду Лахири похожи. Всю жизнь говорю об узнаваемости, и только у него увидел похожее. «Переживание – это узнавание, а любое узнава¬ние – это загрязнение, порожденное условными рефлексами. Внимательно всматривайся, исследуй соб¬ственные убеждения и переживания / опыт. Видь неослабевающую тенденцию мысли сообщать себе непрерывность. Переживание / опыт не является реальностью. Переживание недолго¬вечно. Реальность непреходяща и неизменна». Вот несколько его высказываний: «Эго не признает своего невежества. И, как резуль¬тат, оно агрессивно утверждает, что все то, что оно знает, – окончательно, и выше этого ничего нет.
Священное приходит во всей своей полноте и уходит в тот же миг, подобно вспышке молнии, но тогда – это мгновение вне пределов всего времени и смерти.
Ты – не твое сознание. Ты – ничто. Ты пустой экран телевизора, на который не влияют образы, появляющиеся на нем. Сгорает ли экран, когда на нем пылает огонь? Разве океанские волны или дождь делают экран мокрым? Разрушают ли экран пули и бомбы военных сцен»?

Приятно иметь соратника.

«Ты – не тело, ты – не ум». Вот тут мы расходимся. Чем не угодила проявленность? Чем она хуже потенции? Если уж я не тело и не ум, то и не ничто, и не вся эта видимость. Возможно, для ищущих и нужна избирательность, что выбить их из зоны ума, но всё равно это искажение не является правдой.






Когда становится видным, что достигать что бы то ни было некому, тогда отпускается на волю импульс достижения. В отсутствии делателя всё равно, как что видеть, и данный импульс работает сам по себе в качестве переключателя. Прежние наработки защитных рефлексов личности никуда не деваются. Например, осознание присутствия бесцентровой потенции включается памятью, но память не имеет прямого отношения к самой потенции. Когда нет делателя, тогда исчезает разделение правильное-неправильное, и возникают проявления единого, равные по своей природе. Тогда становится некому использовать, и личность становится не-личностью, всё-таки сохраняя свои формальные функции достижения.






Если человеческое я – это повторение, то сверх-Я – это сверхповторение. Так что, неделимые со сверх-я, счастливых вам развлечений на карусели.





Страсть – это не смятение. Это горение жизненности. Если убрать образы достижения-убегания то останется только ровное горение страсти-радости-любви. это непривычно, но в данном состоянии безмятежность и активность являются сторонами одного процесса, так как в такой активности нет насилия. Затвердевшие стереотипы тормозят течение развития осознания, но свободная активность не имеет характеристик и, поэтому, все замороженные образы не являются для неё препятствием. Любовь ощущается через её оттенение своим раздробленным опытом.






Как вы знаете, периодически происходят нужные случайности. Случайно услышал, что говорит Шибенду Лахири о любви. Он говорит, что любовь не может быть опытом, так как она сама жизненность. Но она может быть пережита в виде противоположностей: негатива, который, как раз, является опытом. Он этого не сказал, Читать далее...

Чистое осознание выглядит любовью. В нём заключена максимальная жизненность. Но эта жизненность не имеет отношения к человеческому образу. Дж. Кришнамурти сказал: «Кто может полюбить одно, тот может полюбить всё». Почему так? Когда мы кого-то или что-то любим, мы, в момент любви, забываем о себе. Если расширить фокус взгляда, направленного на объект, а потом потерять фокусирование, то качество восприятия никуда не денется. Останется любовь-осознание. В виде любви мы можем ощутить такую абстрактную величину как чистое осознание.







Стань вечным прошлым моего настоящего.
Горакшанатх

Вся наша история жизни, эдакое здание, сотканное из протяжённости, вдруг начинает плавиться и исчезать, как будто бы его облили агрессивным реактивом. Прошлое растворяется в любви. Не то, чтобы образы исчезли совсем: начинает видеться, что каждый фрагмент нашей истории возникал заново из непроявленности. Разнородные напряжения служили поводом личной летописи, но, по сути, были непрекращающимися попытками найти опору в неустойчивом немилостивом мире. Как можно найти опору на краю вертящейся лопасти? Нам никто не сказал, как выглядит центр. И никто не скажет, так как центр – это всё, а вертящейся лопасти не существует. Оказывается, прошлая жизнь – фрагменты неполного осознания, подчинённые искусственной логике. Эти фрагменты можно встряхнуть и выложить в другой последовательности. А можно вообще никак не выкладывать. Парадокс в том, что зауженность восприятия создаёт причинно-следственные связи, хотя беспредельность каждой вспышки проявленности самодостаточна и не от чего не зависит. Увидеть это - означает понять, что мы никогда не рождались в терминах линейности.







Чувственность и созерцательность не имеют противоречий. Монахи учат созерцательности, не доверяя телесным и личностным волнам. Они говорят о свидетельствовании. Но сам процесс и взгляд со стороны на процесс – это двойственность. Достаточно сдаться неизвестному в себе. Тогда исчезает центр, точка отсчёта. Тогда чувственность и созерцательность становятся сторонами невыразимого. Это можно назвать инородной игрой. Но, так как, невыразимое проявляется в качестве любви, эта инородность не вызывает отчуждения. Игра без играющего. Почему бы нет?

Психологи находят причины стресса или болезни, и эти искажения исчезают. Но есть общая причина всего. Эта причина не является фактором нашей болезни тупоумия просто потому, что она не наша. Это мы в ней находимся так же, как причины стресса находятся в нас. Но в ней, в отличии от нас, нет фрагментированности сознания, поэтому она себя принимает в любом виде. Даже с нашим тупоумием в качестве её частей.




Оно могло бы мне сказать:
- Почему ты меня не видишь? Когда ты не понимал, как меня видеть, я проявляло всё более рельефные обстоятельства, в которых ты мог бы увидеть меня. Тебя оскорбляли, обманывали, ты стал нищим, заболел. Как я ещё могу до тебя достучаться, чтобы ты увидел меня? Смотри на меня. Как же ты можешь всё ещё дробить своим фрагментированным умом эти волны проявленности? Тебе кажется, что к тебе отдельному пришли отдельные обстоятельства, и отдельная болезнь поселилась в тебе. Когда же ты смоешь границы и увидишь, что это я себя проявляю во всём, что есть? Когда же ты увидишь, что ты нищий и больной являешься моим проявлением? Когда же ты ощутишь блаженство от того, что нищета и болезни - это не нищета и не болезни, а ты так собой проявляешь меня? Я так, в твоём лице, проявляю себя?
Но Оно не скажет потому, что Оно всегда в блаженстве. Его не заботит, каким способом создаётся видимость отдельности у кого бы то ни было. Что бы ни происходило - всегда всё хорошо.




В поиске нет поиска. Ветер рисует полосы ряби на воде. Полосы удлиняются и исчезают. Но участки воды не перемещаются вслед за ветром: они поднимаются под его давлением и опять приходят к покою. Мы видим ложную картину. Ощущения поиска создаёт видимость движения, но это только проявления изначального. Они ничего не ищут, а только декларируют собой само изначальное. Ни что ничего не достигает.




Собственно, смысл в том, чтобы не искать, а проявлять, так как беспредельность не имеет размера, и заключена в любой ограниченности. Только личность стремится к борьбе за достижение потому, что без такого проявления себя она исчезнет. Проявление же, скорее имеет дух приключений и творчества.




В махаяне бодхичитта (забота о других больше, чем о себе самом) считается одной из высших практик. Почему? Потому, что в заботе о других ты забываешь о себе. В ней осуществляется намерение познать изначальную пустоту и привести к ней других в неразрывном единстве. В данном самозабытьи просто некому бояться. В ней даже бесстрашие не нужно. Полная «чистота эксперимента». Вот так всё просто.

Недвойственность выглядит как двойственность в силу самого факта проявленности. Что сможет шевелиться, если всё находится в гармонии? Ветер шуршит в деревьях – конфликт. Вода стремится к покою – водопады, дожди и испарения – конфликт со средой. Животные двигаются в поисках еды и укрытия – конфликт отдельности с бытием.
В театре разыгрывается сцена ссоры. Актёры стараются передать достоверность происходящего. Как ведут себя зрители? Они пытаются прорваться к сцене для того, чтобы поучаствовать в конфликте? Нет, зрители получают эстетическое удовольствие.

Можно идти к цели, устраняя препятствия. А можно воспринимать препятствия как меняющиеся декорации. Можно себя ощущать в положении осады. А можно картинки в голове, выражающие мечтания о лучшей доле, воспринимать как одно из многих обстоятельств.

Всё что имеет начало, имеет и конец. Почему бы нам не стать главным героем этого фильма? Плохая история – это тоже хорошая история, так как она закончится раз и навсегда.
Если бы вы точно знали, что через пять минут умрёте, как бы вы стирали грязные носки? Как бы телом ощущали в это время объём ванной, геометрию линий, сочетание цвета и света, запах носков и мыла? Стирка носков для вас была бы преисполнена глубочайшего смысла и райского наслаждения. Это были бы минуты адвайты, если бы не ощущение скорой смерти.
Но когда смерть не следует за жизнью, а накладывается на неё, тогда описанное блаженство от любого действия будет непреходящим фоном проживания. Самый трагичный фильм – это только фильм. В нём есть эстетика. И он заканчивается.






Когда личность начинает отмирать, как её проявление отмирает и желание просветления. Остаётся только страх небытия. Чтобы остаться живой, личность начинает шевелиться. Для преодоления двойственности личность – небытие существуют методы в различных традициях.

Но, так же существует любопытный эффект, при котором «лёгкое» просветление не может охватить многослойность мироздания, так как становится некому манипулировать вниманием. Мастера, реализовавшие тело света, говорят, что реализовывать нечего. Они правы. Но, исходя из бытовой переписки, я вижу, что теряется интерес к реализации всего потенциала бытия, заложенного в человеке. Появляется некий зауженный коридор истинной реализации, и, так как часть в адвайте является целым, человеку достаточно этого целого. Не знаю, как пойдёт история таких людей во время и после физической смерти. Не один год не могу подобрать слова для этого явления. Это не «тёмное самадхи» йогической практики, когда оцепенение личности принимается за просветление. Но, в то же время, вижу, что такие люди отмахиваются от мира души, который так же реален, как и мир адвайты. В связи с этим, вне веры и безверия хочу напомнить утверждения тибетцев, которые уверены в перерождении реализованных мастеров в последующих поколениях.





Славянская адвайта

Когда мы не склонны углубляться в какой-нибудь вопрос, мы говорим: «мне всё равно». Заболтанное выражение когда-то обозначало абсолютно конкретную позицию. Это позиция равности. Хорошее, плохое, захватывающее, необъяснимое – всё является проявлениями Изначального, и, не наделяемое нашей избирательностью, «имело один вкус».
Если любая проявленность для человека выражала собой форму существования Единого, то была возможность оказаться в состоянии счастья.
Счастье – цель каждого человека. Что оно означает? Слитность частей. Каких? Чувств, интеллекта и тела в единый импульс, а так же, слияние внутреннего и внешнего.
Выражение «быть на седьмом небе от счастья» показывает, что нео-адвайа в данном случае не приемлема. Здесь говорится о семи слоях мироздания. Об этом говорит традиция мазыков, донесённая А. А. Шевцовым, а так же Казацкий Спас, открытый для народа Скульскими и Черниковым.
На самом деле, если смести современные образы с понятий языка, то окажется, что указания на состояние счастья заложены в бытовом языке. Ум – аум - первичные проявленные вибрации. Мысли – мы селяне – пришлые поселенцы без своей изначальной природы.
Я начал этот разговор не из-за ура-патриотизма. Люди везде и всегда знали для чего они родились. Просветление является не экзотикой, а ЕСТЕСТВЕННЫМ ходом вещей. Оттого, что цивилизация отклонилась от вселенской правды в лелеяние собственной отдельности, просветление не перестало быть основой и причиной жизни.






Все явления - суть неизменное подлинное бытие:
Оставишь его без действий, и оно самоосвободится.
Гараб Дордже (Прахеваджра)

От таких заявлений свихнуться можно. Что бытие неизменное и подлинное мы и так знаем. В чём оно не свободно? Когда мы пьём чай и смотрим в окно, разве мы не оставляем всё само по себе?

Нет, если посмотреть на это попристальнее.
Между желанием и реализацией есть зазор времени – мешают аргументы других биопрограмм. Лень, - «а может доделать дело, которое задумал, а уж потом»… То есть, есть решение и мешающие решению аргументы.
Когда мы пьём чай и смотрим в окно ещё не факт, что мы это делаем: возможно, Читать далее...