[495x700]
Осторожно зайдя в комнату господина, Себастьян подошел к окну и, раскрыв тяжелые бархатные шторы, негромко проговорил:
— Доброе утро господин! Сегодня на завтрак ваш любимый «Эрл Грей», тосты, блинчики и несколько видов дже… — но договорить дворецкий не успел. В него полетела подушка, кинутая графом.
— Себастьян, закрой шторы, свет слишком яркий! – бурча, встав с кровати, Сиэль посмотрел на демона, который уже приступил к ежедневной процедуре одевания.
Одевая господина, который все это время был непривычно молчалив. В такой — же тишине прошел и завтрак. Так — же молча встав из-за стола, Сиэль прошел в свой кабинет.
Спустя час из кабинета раздалось:
— Себастьян, принеси мне чай! – приказ был произнесен резко и отрывисто.
Осторожно пройдя к двери, дворецкий прислушался, за дверью стояла тишина.
Легко постучав и услышав на свой тихий стук отрывистое:
— Войди.
Он зашел в кабинет и увидел своего маленького господина за столом, который явно был мал для него. Подойдя к столу, дворецкий аккуратно поставил на него чашку и остановился в ожидании возле господина. Смотря на маленького графа, демон заметил подле того розу. Откуда она взялась, дворецкий не знал. Внимательно посмотрев на господина, Себастьян заметил боль и горечь в его глазах, хотя тот и пытался это скрыть. Время тянулось медленно. Но вдруг тишину нарушил голос господина:
— Почему? Почему именно красный? – поднеся розу к лицу и вдыхая её аромат, прошептал маленький граф – Смотри какая роза беззащитная, нежная и красивая, но она обманчива. Хоть цветок и нежный и гибнет от холода. У него есть шипы, которые при неосторожном движении доставляют вам боль. А цвет?! Такой насыщенный алый, такой бархатный — и опять тишина, нарушаемая лишь звуком дыхания. Но эта тишина давила и угнетала.
— Как думаешь, почему она это сделала? – тихим шепотом спросил Сиэль.
« Ах, господин как ведь вам, наверное, больно, если вы спрашиваете у меня. У меня Вашего слуги. Куда делась ваша гордость, граф Фантомхайв?» Но естественно он не выдал свои мысли и невозмутимо ответил:
— Не знаю, господин. Возможно, она действительно Вас любила? – все так-же невозмутимо прозвучал ответ. « Что-же вы не отвечаете? Молчите? Только смотрите на эту розу. Кроваво красную розу. Так задумчиво её вертите на солнце. Как будто пытаетесь найти ответы на все свои вопросы». И неожиданно:
— А я вдруг понял, за что она так любила красный цвет. Нет, не просто красный, а кроваво красный. Он такой яркий, насыщенный, радует глаз. Такой – же была и она… Я даже могу понять её мотивы для убийства. Но почему она тогда не дала Мне умереть? Почему?! – голос, тихий, прерывистый, в нем столько муки!
«Мой господин я удивлен. И тем, что вы спрашиваете мнения слуги, хоть и идеального слуги. И тем, что вы так переживаете».
— Мой господин! – Себастьян осторожно, стараясь не нарушить тишину, задумчиво произнес – мой господин, всегда больно терять близких, и знать, что они вас предали, но когда в последний момент вы видите их любовь к вам. А может, это была не любовь? … Я не знаю. В любом случае, близких людей терять больно. – Себастьян замолчал и внимательно посмотрел на господина. Маленьких граф даже не шевелился, он все так — же сидел в кресле и смотрел на розу. Только в этот раз по его щекам текли слезы. Граф Фантомхайв оплакивает своих родителей, мадам Рэд и свою жизнь. Он плакал, и плакал беззвучно. Себастьян осторожно вышел из кабинета, оставив своего господина наедине с его внутренним горем и мыслями. Впервые за семь тысяч лет Себастьян Михаэлис понял чувства своего господина и поступил по велению сердца.
[502x700]

"Ты такой хрупкий и беззащитный. Вокруг все белое; нет, не просто белое, а белоснежное: и простыни, и потолок, и стены с аппаратурой. И даже твоя кожа, она - как пергамент. Такое чувство, что, если прикоснутся, она треснет. О Боже, я не верю, что это ты! Всегда веселый, шумный ты успевал везде сунуть свой нос".

Так горько думала девушка, глядя на любимого.

"Почему? Почему именно ты?" - еле сдерживая рыдания, прошептала она.

"Ты никогда не слушал, что тебе говорят! Всегда поступал по-своему, и посмотри, к чему это привело! Сколько раз я тебе говорила: "Олег надевай шлем и не езди так быстро!" Но нет, ты ведь такой умный и все всегда делал по-своему. Ну почему ты тогда ехал именно ко мне? Милый, я так сожалею, что поругалась тогда с тобой!"

Вдруг тишину нарушил хрип и тихий шепот:
— Нат-т-таш-ш-ш-ша п-про-с-т-ти м-ме-н-ння, — каждый звук давался тебе с трудом.
— Простить? За, что??! — девушка шепчет. И вдруг к своему превеликому ужасу она замечает, что изо рта у него вместо слов льется кровь. Она течет тоненьким ручейком и в этой палате кажется совсем неуместной. Еще бы: такой насыщенный красный в этой белоснежной палате! Девушка, как завороженная, смотрела на эту кровь, и тут пронзительный писк оглушил её. Это остановилось его сердце...

"Прошло уже три дня. Сегодня твои похороны. Такое чувство, что это все сон. И сейчас, видя тебя в гробу (как назло, в красном), я вспоминаю твои последние слова и минуты. И ту кровавую дорожку. Я тогда точно примерзла к стулу, а она все текла и текла на подушку, делая эту до невозможности белую палату более яркой. Было такое чувство, что ты это сделал специально. Ведь именно такой красный ты и любил..."

студент мед коледжа