Ему сегодня позвонила мама:
– Сынок, не знаю даже... как сказать!
– Мам, говори как есть: быстрей и прямо.
В любой момент связь может оборвать.
Тайга вокруг. Ждём помощи. Поломка.
Нас снегом занесло и вертолёт.
– Беда, сынок! Беда с твоим ребёнком!
Молюсь что силы, чтобы Бог помог!
Он побледнел: – Что с дочкой? Что случилось?
В тринадцать – что могло произойти?
– Не прижилась в той школе, не сложилось!
Врачи сейчас пытаются спасти!
Сейчас же модно бить... и бить жестоко,
Не захотела видно прогибаться.
Изгоем стала в школе – одинока,
И сверстницы решили посмеяться!
Их шестеро, что били не щадя,
А мальчики на телефон снимали.
Я до сих пор не верю! Так нельзя!
И сами же в сетях всё показали!
Холодным потом пробирало лоб:
– Насколько всё серьёзно? – Сын, не знаю!
Меня к ней не пускают! – Мама, стоп.
Помедленней. Я слов не разбираю!
– Разбили нос! Повыбивали зубы!
Не тело, а сплошная гематома!
Ты видел бы, в каких порезах губы!
И кто же их растит такими дома?
А голова пробита кирпичом!
Ведь так не поступают даже звери!
Он весь дрожал: – Поговори с врачом!
Разве такой судьбы мы ей хотели?
 
Он шёл по снегу, слёзы по щекам.
– Иду, доча, держись! Откуда волки?!
Как будто окружали… тут и там.