ВЫРЕЗАНА ВСЯ ВСТАВЛЕННАЯ АМЕРИКАНСКИМИ ЖУРНАШЛЮХАМИ ГРЯЗЮКА.
(Как всегда журнашлюхи делали с ним - сначала брали интервью, а потом вставляли свои комменты, за которые им платили. Итого ЧИСТЫХ - а именно слов самого МАЙКЛА и его адвоката осталась 1/3 от всей передачи...)
По сей день я не могу смотреть новости по ТВ без страха за то, что это плохие новости о ком-то из моей семьи. В последние годы жизни Майкла моё беспокойство о его безопасности и благополучии было так велико, что при просмотре тизера новостей я могла сидеть парализованной перед телевизором. Я не могла выйти из дома или что-то сделать, пока не видела – было ли это о Майкле и, если это было о нём, был ли он в порядке. В ноябре 2003 года я была у себя дома в Лас Вегасе, когда новости сообщили мне о последнем катастрофическом событии в жизни Майкла. В данном случае, мне сначала сообщил о том, что случилось, телефонный звонок от Джозефа.
- В Неверленде обыск, - сказал он.
Я немедленно включила телевизор и увидела прямую трансляцию. Семьдесят полицейских обыскивали Неверленд в поисках улик по второму кругу обвинений в развращении детей против Майкла. Ужасно испуганная за безопасность Майкла, также, как и за его репутацию, я начала звонить маме и другим членам семьи, чтобы узнать, знают ли они что-нибудь.
Все те трудности, которые Майкл переживал в 2001-2002 дали мне серьёзный повод беспокоиться о его благополучии. Затем меня позвали на семейную встречу, которая расстроила меня ещё больше. Майкл употреблял рецептурные обезболивающие, и многие в семье считали, что всё это выходило из-под контроля. Для меня было очень тяжело услышать это, потому что я знала, насколько эмоционально подавленным Майкл должен был быть, если у него действительно были проблемы, о которых они говорили.
Насколько я помню, мой брат всегда был против любых лекарств, даже аспирина. Майкл не верил в пользу какой-либо химии, введённой в тело, и был предан здоровой пище на протяжение всей своей жизни.
Когда мы оба жили дома, Майкл однажды расстроился из-за меня, когда увидел, что я принимаю аспирин, который был необходим для смягчения ужасных менструальных спазмов.
- Ла Тойя, зачем ты принимаешь этот аспирин? – спросил он. – Это наркотик.
И даже тогда, когда Майкл с уважением выслушал моё объяснение, что у меня нет выбора перед лицом такой жуткой боли, я могла сказать, что не убедила его. Однажды – некоторое время спустя – когда он нечаянно принял аспирин, он вёл себя так, как будто был отравлен.
- О, нет, я не могу дышать, - говорил он. – Я умираю. Я умираю.
- Ты не умираешь, - сказала я.
Но он не слушал.
- Ты не умираешь, – сказала мама.
Но он не поверил и ей.
Разумеется, его реакция была полностью в его сознании, но мы с мамой закончили тем, что отвезли его в приёмный покой просто для того, чтобы он почувствовал себя лучше.
Совершенно случайно получилось так, что наткнулась на песню Лисы "I'll figure it out / Я разберусь":
и сразу заинтересовалась, а какого, собсстна, эта песня года?.. и нисколько не удивилась, что песня выпущена в альбоме 2005 года вместе с "Идиотом"... Мало того - эта песня идёт ПЕРВОЙ, т.е. вступительной в этом альбоме... ну не странно...
Всем привет. Перевод книги Ла Тойи обязательно закончу, просто пока в силу личных обстоятельств вообще нет свободного времени. Но даже не смотря на крайне ограниченное время, про это я не могу не написать. Коротко.
Итак в 1992 году выходит клип Милены Фармер на песню Que Mon Coeur Lache - это первая работа режиссера Люка Бессона в жанре музыкального видео.
Я не могла нарадоваться открытию абсолютно нового сближения с Джозефом и со своими братьями и сестрами, особенно с Рэнди и Джермейном, которые столько сделали для меня в мои первые дни свободы от Гордона. Тогда у меня был повод радоваться о благородстве, доброте и поддержке всего клана Джексонов.
Вся моя семья - кроме Майкла, который был в туре HIStory, когда я сбежала от Гордона, и которого я так и не видела с того времени - собралась в Лас Вегасе для того, чтобы встать рядом со мной в мой первый день суда с Гордоном. Впервые я встретилась со своим адвокатом за ночь до этого суда – тогда мы поехали в город и остановились в гостевой части моего здания для того, чтобы подготовить меня к следующему дню. Даже с его великолепными юридическими советами и поддержкой я сильно нервничала из-за встречи с Гордоном, которая должна была произойти впервые после того, как я убежала от него. Для меня очень много значило то, что моя семья показала такую огромную любовь и воодушевление.
ОПУБЛИКОВАНО: Los Angeles Times
3 ноября 2016 года
перевод Air-space
Когда твоего отца зовут Майкл Джексон, у людей имеются ожидания.
Дети знаменитостей неизбежно провоцируют любопытство, но дети Джексона являлись объектами беспримерного пристального внимания публики ещё до своего рождения. Спекуляции по поводу того, как они были зачаты. Полемика над тем, как слишком взволнованный Майкл показал своего младшего сына обожающим его поклонникам, свесив его с балкона. Увлечение яркими масками, которые использовал их отец, чтобы сохранить анонимность своих детей. Безумие СМИ, которое случилось, когда они показали свои лица.
Многие испытали беспокойство, граничащее с правом на собственность, когда в 2009 году умер их отец – тогда 12-летний Принц Майкл обнял свою убитую горем сестру Пэрис, которой тогда было 11, на церемонии прощания, собравшей 31,1 миллионов граждан США у экранов телевизоров.
Источник, перевод Air-space
Пэрис-Майкл Кэтрин Джексон пристально смотрит на знаменитый труп. "Это Мерлин Монро, - шепчет она, стоя перед стеной, завешанной ужасными фотографиями вскрытия. "А это ДФК (Джон Фицджеральд Кеннеди – прим. Air-space). Ты не сможешь найти этого онлайн." В четверг днём, в конце ноября, Пэрис ходит по Музею Смерти – тесному лабиринту с запахом формальдегидных ужасов на Голливудском Бульваре. Здесь не редкость для посетителей, столкнувшихся с фотографиями обезглавленных трупов, затемнённых плёнок и вещей , принадлежащих серийным убийцам, падать в обморок, блевать или всё вместе. Но Пэрис, недалеко ушедшая от ЭМО и Гото-фаз своего раннего подросткового возраста, кажется находит это в некотором роде успокаивающим. Это её девятый визит. "Потрясающе! – сказала она, пока обходила музей. – У них есть настоящий электрический стул и настоящая голова!"
Позднее я проводила много времени, думая о моих годах с Гордоном и обо всём, что он со мной сделал. Суровость того, что я испытала, сделала меня аналитиком. Я думала о том, что в прошлом Гордона сделало его таким жестоким агрессором, также как и о том, что сделало меня такой податливой для его контроля. Эти размышления помогли мне многое понять о себе и о Гордоне. Эти размышления также позволили мне – годы спустя – заметить манипуляции и жестокое обращение в жизни Майкла. Но прошло очень много времени для того, чтобы я оказалась способной достигнуть того уровня выздоровления, на котором я смогла бы просто размышлять о том, с чем я столкнулась.
В конце концов примерно через год после того, как я заработала свою тайную заначку в Южной Америке, сын Гордона приехал навестить нас, и я знала, что он собирался вернуться в Лас Вегас.
- Мог бы ты забрать мою косметичку с собой в Вегас, пожалуйста, и оставить её в кондоминиуме для меня? – попросила я настолько невинно, насколько смогла.
- Конечно, - сказал он.
Я аккуратно завернула в полотенце все деньги, которые у меня были из тех 30000, затем наложила сверху косметики и других мелочей, так чтобы ничего не выглядело необычным. Когда я стала уверенной в том, что деньги надёжно спрятаны, я заперла косметичку. После двойной проверки запора я отдала косметичку сыну Гордона, и он забрал её с собой в Вегас.
Между тем мы с Гордоном отправились в Аргентину для выступлений, а затем оттуда в наш кондоминиум в Вегасе. После того, как мы пробыли там несколько дней я хотела проверить косметичку, но она исчезла.
Я ждала, когда Гордон упомянет деньги и выдаст мне моё наказание. Но проходили дни, затем недели, а он не упоминал об этом. Я так и не узнала, каким образом Гордон узнал о деньгах. Разумеется, я не могла его спросить. Думаю, он решил ничего не говорить об этом из желания некоего утонченного психологического садизма.
Примечательно то, что несмотря на всё, что Гордон делал со мной на протяжении долгих восьми лет с тех пор, как он похитил меня из моей семьи, я никогда не думала о том, чтобы жить самостоятельно. Сделать это означало бы сделать грех перед лицом моей религии. Спасибо моим постоянным молитвенникам за то, что я осталась жива. Моя воля к жизни слабела только тогда, когда Гордон собирался навредить кому-то из моей семьи из-за меня. Или тогда, когда он использовал меня в качестве орудия против моей семьи для того, чтобы реализовать один из своих ужасных планов. В одном из таких планов в 1993 году Гордон опустил меня ниже, чем в любое другое время.
17 августа 1993 года Гордон быстро нарушил свой бан относительно меня, когда смотрел телевизор.
- Они поймали его! – воскликнул Гордон. – Теперь он не так велик, верно? Включи телевизор.
Гордон был жадным, и даже с очень хорошими деньгами, которые я зарабатывала для него, ему было недостаточно. Он начал искать новые способы эксплуатации моей славы и имени моей семьи. В конце 1988 года Гордон сообщил мне, что я буду представлена в журнале Плейбой. Сначала я не поняла. Однажды я видела копию Плейбоя, когда журнал опубликовал историю о моей семье, но я не решилась посмотреть ни на одну фотографию. Сделать это было против моих религиозных взглядов и послужило бы поводом разговора со старшинами собрания. Если я не могла даже читать журнал, я, естественно, не могла там появиться. Многие женщины, которых я уважаю, появлялись в Плейбое, и я никогда не осужу их решения сделать это, но я знала, что это не для меня. Я начала плакать, умоляя Гордона не заставлять меня делать это. Конечно, он убедил меня так, как он обычно делал это – избив меня.
В ноябре 1988, когда пришло время для моей фотосессии в Плейбое в Театре Нейла Саймона в Нью Йорке, я всё ещё не понимала, чего ожидать. Когда я вошла в студию, люди там буквально охнули. Все переговоры были настолько секретными, что многие из персонала журнала даже не знали, что они будут фотографировать меня. План получил кодовое название "Тойота".
Происхождение Гордона брало своё начало в борделе – буквально. Он был рождён в борделе, где, как много раз рассказывал мне дядя Гордона, Гордон впервые обнаружил своего внутреннего хама, танцуя маленьким мальчиком для проституток на бильярдном столе. Он владел развлекательными игровыми центрами и борделями в Лас Вегасе, а также массажными салонами в Sunset Boulevard и в La Cienega в Лос Анжелесе, которые предлагали гораздо большее, чем просто массаж, как я позднее узнала в полиции Лос Анжелеса. Когда Гордон потерял это предприятие – незадолго до того, как он обратил свой взор на мою семью – он остался ни с чем. Это неудивительно, учитывая то, каким плохим он был бизнесменом. Люди, которые знали его, ненавидели его потому, что он ко всем относился, как к грязи. Он мог вести себя мило, что делало его более приемлемым для общения и бизнеса, чем он был на самом деле. Это было именно тем приёмом, когда он впервые стал контактировать с Джозефом и мной. Как и мы, все, кто знал его более-менее продолжительное время, приходили к неприязни относительно него, часто сильной.
У Гордона был брат, о котором он ничего не рассказывал, несмотря на то, что оба они жили в Лас Вегасе продолжительное время. И Гордон отстранял себя от своих детей – оба были рождены от его предыдущих браков. Однако, как я позднее узнала, Гордон был щедр к своим экс-женам и детям так долго, как я наполняла счета, презентуя им (и другим женщинам) подарки из брильянтовых украшений и очень дорогих часов, которые я получала от королевских семей после выступлений в Европе и на Ближнем Востоке.
Я покинула дом для того, чтобы лететь в Японию 29 мая 1987 года. Я никогда не забуду этот день, потому что это был день моего рождения, и я собиралась встретить два дня рождения из-за разницы во времени между Америкой и Японией. Я была счастлива впервые самостоятельно управлять своей карьерой. Несмотря на то, что я была невероятно благодарна за всё, что Джозеф для меня сделал, я верила в то, что он был хорошим начальным менеджером, который уже перенес меня настолько далеко, насколько он мог. Я была готова оторваться от клана Джексонов и стать ответственной за мою собственную жизнь. Я была последней в семье, кто ушёл от менеджмента Джозефа. Я никогда не забуду, насколько ранен был Джозеф, когда сначала Майкл прекратил пользоваться его услугами в качестве менеджера, а затем, через несколько лет он был ещё более огорчен, когда Майкл нанял на эту должность Фрэнка ДиЛео в 1984 году.
В течение того времени, как я была замужем за Джеком Гордоном никто и никогда не подумал бы, что я была жертвой жестокого обращения и никто даже не видел меня менее, чем абсолютно счастливой на публике. Я всегда была так вежлива и полна улыбками - каким образом хоть кто-то мог заподозрить, что на самом деле происходит в моей личной жизни? Для чужих я выглядела чудесной маленькой женой, с чудесной маленькой жизнью. Я была успешной исполнительницей, рожденной в самой известной музыкальной семье, которая путешествовала по миру, выступала и появлялась в светских новостях. У меня были самая красивая одежда и бриллианты, красивые машины, дома в Лондоне, Париже, Нью-Йорке и Лас Вегасе. Большинство могут только мечтать о такой роскошной жизни. Да, конечно это был сон, всё верно - тотальный ночной кошмар. Даже если моё окружение было изысканным, я жила, как я это называю "в тюрьме без решётки".
Мне было легко притворяться на публике, что жизнь была - О! Так великолепна! - потому что я знала, что если я не буду играть правильно, то меня сильно побьют, как только я доберусь до дома. Я стала такой искусной актрисой, что мне на самом деле завидовали даже коронованные особы.
Примечание: в связи со сложившейся ситуацией вокруг имени Майкла Джексона, решила, что перевод избранных глав этой книги просто необходим в рунете, в связи с тем, что именно Ла Тойя Джексон сделала большое количество публичных заявлений относительно Майкла, которые сейчас вовсю ЭКСПЛУАТИРУЮТСЯ различными интернет-троллями и ненавистниками Джексона. Несмотря на то, что переводы я делаю достаточно быстро, к сожалению, целиком книгу перевести не смогу, поскольку занимаюсь всем этим в свободное от работы и остальных дел время в качестве хобби. Переводить буду только то, где по моему мнению наибольшее количество достаточно важной информации "на подумать". Ла Тойя рассказала очень много - иногда мне кажется, что она сама не до конца понимает НАСКОЛЬКО много она рассказала. Опущенные в переводе события буду кратко пересказывать в процессе. Возможно, в конце работы сделаю пост по коротенькому разбору того, что написано в книге.