05.09.2002 г. Г. Шатов
Ерофеич крякнул погромче, да попротяжней и вслед потянулся сладко.
"Прошка!" - позвал он парубка, "давай снасть на поход дальний готовь".
"На кого пойдешь, тятя?" - полюбопытствовал въюнаш у старого охотника.
"На неё, окаянную. На неё, сынок", - ответил Ерофеич и стал натягивать портки.
"Ах, ты господя!" - заголосил Прохор. "На что она тебе сдалася, тятя! Ведь напасть, какая, не приведи ой мамочки! Ведмедя и того не в пример лекше брать. А? Тятя?"
"Лекше, то оно лекше, прав ты тут, однако. Да что за промысловик ты будешь, ежели главнаго трофею добывать не сумеешь? Срам, да и только".
"Оно то верно, тятя, славен трофей! Нечего не скажешь, да токмо лют больно. Боязно с непривычки, но, тять, ты не думай! Я не сплошаю, не подведу под позорище фамилию. Ты только шансец дай".
"Не робей, Прошка, не робей. Как не крути, как не верти, а промышлять ее подколодную и тебе придется. Оно понятно боязно в первый раз, да все равно, приступать, когда нить надобно. В этот раз тебя с собой возьму, знать пора и тебе вышла. Готов, стало быть?"
"Хвастать не буду, что не подведу, а вот стараться буду изо всех силов. Уж с твоей то помощью, думаю сдюжу. Если локоть опытный рядом, так ведь поддержишь, а?".
"Поддержу, да акромя и советы, какие завсегда дам. Давай, сбирайся в дорожку".
Так вышел на первый серьезный промысел молодой охотник Прохор Апраксин.
Путь предстоял не близкий, а чтоб время тратить с пользой Ерофеич наставлял сына.
"Перво-наперво, это надо верно зверя вычислить. Потому как, это на первый взгляд, его вокруг многовато, да не весь он нам сгодится. Ведь что толку от худой добычи - один убыток. Так если распыляться, то весь пар в гудок уйдет, и на ценного зверя пороху не хватит", - начал охотник. "Оно конечно и на хилой животине руку набить не помешает. Но это только на первых порах. Как уменье отточишь - не мечи бисер перед свиньями. Ценного зверя добывай".
"Тятя! Да только пусть на глаза покажется! Мы его вдвоем в момент скрутим", - порывался парубок.
"Не горячись, не горячись. Опытная Баба в чистом поле с тобою биться не станет. В тайном схороне тебя ждать будет. Под корягу забьется или за каменюкой притаится и ужо оттель кидается на проходящих промысловиков... А еще притвориться немощной может, а как бдительность потерял - она и накинулась".
"Так и мы ж не лыком шиты - силушкой не обижены", - вторил Прохор.
"Ты пойми, сынок, на Бабьё идти, тут не только храбрость надобна. Одной удалью его не взять. Оно, конечно, и без удали делать там нечего, на промысле то. Да только если однобоко к вопросу подойтить - удачи не видать. Тут объемно действовать надо".
"Тятя? А ежели лаской?" - интересовался хлопец.
"Опять же одной лаской его тож не взять. Через ласку слабость мужика видна больно. А Бабец - он хитрый, в миг раскусит, что поплыл ты миленький пред ее чарами".
"А тогда как же? Начать то с чего?" - впитывал мудрость въюнаш.
"А я тебе скажу, Бабу надоть брать через побрякушки, как аборигенов, да папуасов. Зеркальцем блестючим подманить, бусиками стеклянными. А мабыть и денюжку разноцветную показать. В общем, через наживку действо вести. Да за глазом следить верно - как искра в оном блеснула, так значит заглотнула. Тут и подсекать надоть".
"И всего то делов!" - изумился младой.
"Ах, какой ты прыткий. На этом только самая худая Баба остановиться. Такая, нам без надобности. Учу же тебя - ценную животину высматривать надоть. От этого и мастерство охотника завсегда видно будет. А как только на этих побрякушечных застрягнешь, почитай среди мелкотни, так прозябать и будешь. Подай огня…".
Ерофеич сел на пенек и набил трубку. Зашипел табачок душистый, огнивом запаленный. Стало быть, время перекура пришло… Сделав парочку крепких затяжек, мужик молвил далее…
"Следом "говорливый" этап пойдет. Речами, знать ее, умными, да непонятными парализовать. Тонок он, момент сей, ибо в нем опасность кроется, что Бабец ущербность свою почует. Умственную, так сказать, недостаточность. Через нее и насторожится, чего нам допустить ни в коем рази не можно. Речами сладкими и интересными, да в меру непонятными в доверье вкрадись. Это чтобы выбранная жертва расслабилась, бдительность потеряла", - поучал бывалый охотник.
"Ага, уразумел! Как только напряжение у нее в членах спадет, тут ее КААА….АААК!!!....", завелся паренек.
"Эт, точно!!!… Токмо из-под коряги макушку высунет - обушком по темечку и поволок. Но не забудь, что обушком, а не лезвием! Шкуру попортить - не моги, да и живьем они не в пример лутшее сохраняются".
"А потом чего, тятя?", - интересовался отрок.
"В горнице можно запереть или в подполье, там тоже хорошо. А там, глядишь, посидит на цепи, пообвыкнет, смирится с судьбиной - станет из-за твоей широкой спины на других погавкивать, покусывать их помаленьку.
Читать далее...