Николай Гумилев - Анне Ахматовой после разлуки, 1908 г
|
|
![]() ![]() |
|
П И Л И Г Р И М Ы ![]()
![]()
|
![]() | По следам великих | ![]() |
|
Ингредиенты для "Хрущевское тесто-3" Мука (приблизительно) — 3,5 стак. Масло сливочное — 200 г Молоко (можно из холодильника) — 1 стак. Сахар (2 ст.л. в тесто + 3 ст.л. в начинку) — 5 ст. л. Соль — 0,5 ч. л. Дрожжи (сухие) — 2 ч. л. Творог — 250 г Яйцо куриное (белок в творожную начинку, желток для смазывания пирога) — 1 шт Мак (в начинку) — 1 ст. л. Ванилин (в начинку) Варенье (любое, у меня клубничное варенье и абрикосовый джем).
Делаем основу из лимонного желе из пакетиков. Лимонное желе нужно оставить в холодильнике на ночь для застывания. Для цветов приготовить молочное желе
Очаровательное творение, хоть на День Знаний, хоть к любому другому празднику! Смотрится монументально, делается очень просто. И все довольны.
«Мраморная вуаль». Дева Мария из мрамора в исполнении Джованни Страцца. Середина XIX века.
Статуя «Целомудрие» Антонио Коррадини. Мрамор. 1752 год. Капелла Сан-Северо в Неаполе. Скульптура представляет собой надгробный памятник матери князя Раймондо, подарившей ему жизнь ценою собственной.
Скульптура «Похищение Прозерпины». Мрамор. Высота 295 см. Галерея Боргезе, Рим. Лоренцо Бернини создал этот шедевр, когда ему было 23 года. В 1621 году. «Я победил мрамор и сделал его пластичным, как воск».
Ещё более сложной аллегорией является памятник ( отцу князя Раймондо — Антонио де Сангро (1685-1757). Итальянское название этого монумента Disinganno часто переводится на русский как «Разочарование», но не в нынешнем общепринятом значении, а в церковнославянском — «Избавление от чар» (Капелла Сан Северо,в Неаполе)
«Избавление от чар» (после 1757 года) выполнено Франсческо Квироло и является самой известной из его работ. Памятник ценен тончайшей работой по мрамору и пемзе, из которой выполнена сеть. Квироло был единственным из неаполитанских мастеров, согласившимся на столь тонкую работу, остальные же отказались, считая, что при одном прикосновении резца сеть рассыплется на куски.
Это диво-дивное, действительно, из мрамора, а находится в капелле Сан-Северо, Неаполь, Италия...
Джузеппе Саммартино - итальянский скульптор южно-итальянской школы. Работал в Неаполе. В его манере традиции барокко соединились с веризмом неаполитанской пластики. ( Cristo Velato) - Сокрытый Христос (Христос под плащаницей) - самая известная его работа. Скульптура выполнена в 1756 году.
Удивительная по актуальности статья.А ведь она написана почти 40 лет назад…Но как приятно осознавать,что многие замечательные слова великого композитора- песенника Я.Френкеля могут быть отнесены и к творчеству моего любимого певца…и что в последнем абзаце, будь она представлена автором читателю в наше время, наверняка, наряду с знаменитыми фамилиями, обязательно прозвучала бы и фамилия Киркорова.
***
« Недавно по почте пришло письмо: "Запретите такому-то петь вашу песню!" И - имя достаточно известного певца. Человек решил, что если я написал песню, я ее хозяин и могу распоряжаться ее судьбой. У кого хочу - отберу, кому хочу - доверю. Как не похоже это на истинные взаимоотношения, которые складываются между автором песни и ее исполнителем! Певец выбирает себе репертуар, певец делает песню так, как диктует ему его понимание, талант и вкус.
Признаюсь откровенно: я редко получаю удовольствие, слушая свои песни по радио или с эстрады. Иногда мне становится стыдно - неужели это я написал? Есть композиторы совершенно другого склада - им нельзя не позавидовать, они замирают от счастья, слушая свои произведения, даже в тех случаях, когда исполнитель не оставляет в них живого места. Видимо, - я так себе объясняю это удивительное свойство, - в душе у этих композиторов звучит мощный внутренний голос и они слышат песню именно такой, как ее написали.
Может быть, я просто придираюсь? Может, меня мучает своеобразная авторская ревность и я хочу, чтобы все воспринимали мою песню именно так, как воспринимаю ее я? Нет, я смело могу отвести от себя такое подозрение. Недавно я слышал, как поет "Русское поле" Арташес Аветян. И мне не мешал ни акцент, ни совершенно для меня необычный подход к нотному тексту. Потому что этот певец понял песню нутром, растворился в ней, стал ее частицей. Как бы ни был деспотичен автор, разве не готов он простить самое вольное обращение со своим замыслом, если только получается по-настоящему убедительно?
И если у меня порой действительно появляется желание защитить каким-то образом свою бедную музыку, то происходит это вовсе не из-за разногласий в трактовке. Я имею в виду грубые исполнительские погрешности и прямые недоработки - то, что в сфере материального производства квалифицировалось бы как брак со всеми вытекающими последствиями. И это, к сожалению, на эстраде не редкость.
Был случай, когда стерпеть я не смог, потому что певец пел просто другие ноты. Я подошел к нему, указал на ошибку. "Не может быть!" - изумился певец. Взяли ноты. Он ахал, сокрушался, разводил руками. На другой день я услышал - как пел, так и поет. И я понял, что настаивать на своем бесполезно.
А слушатель не анализирует, что дал ему автор и что - исполнитель. Публика не только прощает любимому певцу недостатки, но они в ее глазах нередко превращаются в достоинства. Певческие грехи ложатся людям на слух, портят общественный вкус.
Вот почему, думается мне, особенно важно разобраться в том, как складывается наш творческий союз - тех, кто сочиняет песни, и тех, кто их поет.
В душе каждого автора, вероятно, живет мечта об исполнителе, который стал бы его вторым "я" на концертных подмостках. В воображении мы лепим, по методу гоголевской Агафьи Тихоновны, эту идеальную фигуру певца: вот если бы вокальные данные одного да помножить на музыкальность другого, прибавить чуточку сценического обаяния третьего, но без его ужасной