Я мечтаю.
Мечтаю самостоятельно открыть свои глаза незадолго до рассвета. Понежится немного в постели, сбрасывая с себя остатки сна, и начиная радостно предвкушать уже наступающий день. Потом тихо сползти с кровати, захватив с собой простыню, служившую мне одеялом. Накинув ее на плечи, на цыпочках прокрасться на кухню, найти пару сочных яблок и сделать себе сок. И, одной рукой держа стакан с живительной влагой, а второй поддерживая на груди полы простыни пройти на застекленную террасу, которая выходит на песчаный, пустынный пляж. Раздвинуть настежь двери, подставить лицо легкому бризу, и так постоять еще некоторое время, наслаждаясь тем, как соленый ветерок ласкает обнаженную кожу. Затем ступить босиком на песок. И, ступая осторожно в темноте к морю, наслаждаться каждым движением, каждым новым дуновением ветерка, каждым прикосновением успевшего остыть за ночь песка к моим разгоряченным ножкам. Дойдя до воды, пройтись вдоль берега по щиколотку в воде, морщась от того, как она щекочет мою кожу. Затем сесть прямо на песок, отпить живительной влаги из высокого стакана и выкинуть из головы любые мысли. И благоговейно наблюдать, как над горизонтом загорается алым небо, разгоняя стаи белых, рваных облаков. Как отблески просыпающегося солнечного света скользят по воде. А кроваво красное небо начинает постепенно голубеть. И вот уже солнце наполовину появилось из-за горизонта. Еще немного, и на берегу станет совсем светло и теплые лучи начнут согревать холодный пляж. А я допью свой сок, поднимусь и направлюсь обратно, в обитель рая на берегу у моря, все еще не думая ни о чем на свете.

Утро разбудило усталых путниц тяжелым небом и мелким, холодным дождем. Воздух стал еще тяжелее и душнее, чем ночью. Завтракать тоже пришлось холодным провиантом, так как все вчерашние запасы хвороста отсырели. Перспектива идти в город-призрак в такую погоду тоже настроения не добавлял, поэтому обе спутницы не спешили собираться в путь и хмуро сидели каждая на пороге своей палатки. Исигуро, щурясь сквозь очки, задумчиво вглядывалась в низкие тучи. Ее лицо было помято после сна, из под кепки выбивались растрепанные длинные волосы. Она тяжело вдохнула, упала внутрь палатки, так что снаружи остались только ноги, потом снова поднялась. В руках был небольшой бетон. Она сняла с него крышку и поставила рядом с палаткой на открытое пространство, чтобы набрать воды. Затем снова уставилась в небо.

Говорят, - сказала она тихо. От неожиданности Кихаку вздрогнула, но напрягла слух, - там, на втором конце света тот мир, в котором мы жили раньше. Но мало кто отправлялся на его поиски. И никто из тех, кто решался — не вернулся.

Исигуро замолчала и принялась пальцем что-то рисовать в мокрой пыли под ногами.

А какой он был, этот мир, в котором вы жили раньше? - спросила Кихаку, не особо, правда, рассчитывая услышать ответ. Она не однократно задавала этот вопрос и не только Исигуро, но никто никогда не отвечал ей. Все только грустно отводили глаза и ничего не говорили, словно молча оплакивали свою потерю.

Вот и сейчас Исигуро закрыла глаза, глубоко вдохнула и отвернулась.

Да что такое, Исигуро? - взорвалась Кихаку. - Ты тащишь меня на поиски того, о чем я не имею понятия, и ни разу даже не удосужилась рассказать мне, что это. Люди всегда жалеют о том, к чему привыкли и что потеряли. Тогда скажи мне, почем же мне знать, что ваш мир лучше, чем этот? - Она нахмурила брови и вызывающе прямо глядела на свою спутницу. Но та даже не подняла взгляд. А молча продолжала рисовать что-то на земле.

«Боже, что за бред?!» - зло подумала про себя Кихаку, разочарованно вздохнула и залезла обратно в палатку.

Исигуро же перестала рисовать, снова подняла взгляд в небо, осмотрела горизонт, прикидывая, сколько еще времени будет идти дождь. Потом, будто бы вернувшись на землю, слила воду из наполнившегося бетона в пустую походную флягу, поставила его обратно на землю и сама вернулась в палатку. Там она сняла кепку, расчесала спутавшиеся после сна волосы и собрала их в тугой пучок. Надела поверх водолазки вязанный свитер, сверху накинула дождевой плащ, надела на голову кепку. Затем покапалась в торбе, что стояла в углу палатки, вынула оттуда старенький пистолет, проверила магазин и, спрятав его в рукаве, вышла из палатки. Она тихо подошла к палатке Кихаку, прислушалась — оттуда уже раздавалось спокойное посапывание ее спутницы. На губах Исигуро появилась едва заметная улыбка, которая мгновение спустя погасла. Она повернулась и тихо пошла ко входу в город-призрак.

Она мягко ступала по мокрой земле, еда касаясь правой рукой стены города. Кроме тихого шума дождя ничто вокруг не нарушало тишину.

Дойдя почти до самых ворот, Исигуро замедлила шаг, ее поступь стала еще осторожнее. Она вынула из рукава пистолет и поудобнее устроила его в левой руке, отведя ее в сторону, согнув. У самых ворот она остановилась, взглянула вверх, потом на несколько шагов отошла от стены и заглянула в бойницы сторожевых башен и на стену. Ни души, все как положено. Исигуро снова вернулась к стене, задержала дыхание и заглянула за ворота. Ее острый взгляд улавливал все мелочи. Убедившись, что впереди нет опасности, она вошла в город и осторожно двинулась по главной улице, придерживаясь правой стороны. Полуразрушенные дома смотрели на нее черными дырами разбитых или кое-как заколоченных окон, в которые она осторожно заглядывала.

Так она дошла до торговой площади. Некогда вымощенная булыжником, теперь она напоминало поле боя: тут и там лежали большие камни, куски стен с разрушенных соседних домов, комы земли, размытые дождем и разнесенные по всей площади ветром. На противоположной стороне от входа на площадь виднелось мощное здание с разрушенными колоннами. Окинув взглядом площадь, Исигуро двинулась к зданию, тщательно обдумывая каждый шаг. Дождь стих и гробовая тишина настигла девушку на половине пути. Она будто придавила ее к земле, и Исигуро остановилась и снова задержала дыхание, прислушиваясь. Ударивший в лицо порыв ветра принес запас гнили и сырости, затем снова все стихло. Прошло еще несколько мгновений, прежде чем Исигуро снова решилась двинуться вперед. Когда она уже была почти у резных ступеней здания, снова поднялся ветер и теперь он свистел и завывал в развалинах пустых домов.

Исигуро медленно поднялась по полуразрушенным ступеням, перелезла через поваленные колонны и подошла к черному провалу входа, наполовину заваленного камнем. Из кармана она достала маленький фонарик, но включать не стала, еще раз внимательно оглядела площадь. Убедившись, что одна, она повернулась ко входу и, пригнувшись, прошла внутрь.

...Ночной переход оказался сложнее. По крайней мере для Хикару. Он то и дело оглядывался через плечо, непонятно, правда, что ожидая увидеть. Техиро это вскоре надоело, и она заставила своего ученика идти впереди. Особых сил это парню не прибавило: пробиваться приходилось через частый лес, заросший диким, густым кустарником, который цеплялся за одежду и сумки. Небо было темным, луну закрывали нависшие, казалось, над самыми деревьями, тучи. Вдобавок ко всему сбивал с толку и намеченного пути туман, белесыми сгустками стелющийся между корней деревьев.
Как назло еще где-то совсем рядом начал свою одинокую песню волк. Постепенно из одинокой песня превратилась в хоровую. Дело с прокладыванием дороги пошло заметно быстрее. Молодой ученик явно не желал стать ужином для ночных артистов. Техиро только посмеивалась в ладонь, за что получала в свой адрес укоризненные и возмущенные взгляды своего ученика.
Когда небо начало светлеть, лес заметно поредел, цепкого кустарника поубавилось к явному облегчению Хикару. А еще спустя полчаса пути, они вышли на небольшую поляну, один край которой резко забирал вверх. Усталость давала о себе знать, о чем Хикару не преминул сообщить своему учителю. На том и порешили.
Расположились они у маленького, берущего начало где-то на вершинах горы, ручейка. Пока Техиро наполняла фляги водой, Хикару обнялся со своим тюком и уснул. Однако у учителя был немного другой взгляд на особенности привала. Она бесщадно растолкала парня и многозначительно указала на небольшой котелок и остатки провианта. Намек был понятен, хоть и не одобрен. С явной неохотой, демонстративно выказывая все свое возмущение по данному вопросу, Хикару удалился в лес за хворостом.
Дождавшись пока он скроется из виду, Техиро припала к земле и повела носом. Потом переключила все внимание на слуховые органы. Где-то недалеко, в часе пути была большая дорога.
"Скорее всего Главный Баскинский Тракт, - подумала Техиро, села на корточки и почесала макушку. - Погони вроде бы нет. Но этот странный запах. Он преследует нас из самого Сигита". Она задумчиво перекинула из руки в руку картошину, бросила ее к остальным и встала.
"Что ж, придется проверить". Она надрезала кончиком ритуального кинжала палец и прочитала короткую, простенькую формулу. Светло-голубая капелька , вытекшая из ранки, заискрилась и, вспыхнув, растаяла в воздухе. Техиро оглянулась на чащу, в какой скрылся Хикару и направилась в противоположную сторону...

Продолжение.

Чья-то мысль пыталась пробиться сквозь магические защиты в его сознание. Попытки были чересчур слабые, но достаточно настойчивые.
Хикару шел вперед, пытаясь держать себя в руках, пытаясь не поддаваться панике. Получалось плохо, он шел, не разбирая дороги, на автомате. Голова была пуста. Осознание чего-либо отсутствовало.
Он не остановил их. Он позволил Техиро принять смерть, которая предназначалась ему.
Перед глазами стояла эта ужасная картина: Техиро, в луже ярко голубой крови, пытающаяся прикрыть рану, остановить хлеставшие из нее голубые потоки. О, небо! Ее взгляд. А лицо. Оно было такое спокойное, переодически передергивающееся вспышками боли. Но всего лишь на миг.
Хикару, чтобы совсем не обезуметь, открыл все барьеры.
"Береги себя, Хику...я...так много...надо было рассказать...прости, - Хикару от неожиданности споткнулся, повалился на землю, почти не чувствуя боли, и мысль почти покинула пределы его сознания. Но он быстро собрался и с остервенением вцепился ей в хвост и притянул обратно. Голос Техиро, совсем слабый и почти неразборчивый звучал у него в голове, как раскаты грома. - И еще...ты есть...светоч...беги и молчи. Никто...не должен знать. Сохрани жизнь...свою...и спаси этот мир..."
Мысль иссякла.
Хикару лежал на земле тихо, почти ничего не чувствуя. Пальцы сжимали подвернувшиеся коренья с такой силой, что побелели костяшки. Отчаянье и страх накатывали волами, меняясь. Он и есть светочь! Но почему? Почему она не сказала сразу??? Техиро...
По щекам потекла горячая, обжигающая вода. Он не знал, что это. Он никода не плакал, по крайней мере в сознательном возрасте.
Слезы душили его, лишая последнего самообладания.
Так он пролежал еще налунья* два. Потом холодная расчетливость взяли вверх над безысходным отчаянием. Он встал и побежал. Еще три с половиной налунья прошли в безумной беге. Добежав до Вестринского леса, он еще немного поблуждал среди деревьев, углубляясь все глубже. И только потом позволил себе повалиться в траву.
Он был далеко для того, чтобы остановиться и перевести дух. Но недостаточно, чтобы опомнившиеся вражеские силы не смогли его найти. Надо было идти дальше.
Подумать только! Он был в самом логове врага. Они еще никогда не были так близко к своей цели...но ничего не изменилось. Все зависело от случая, было предоставлено судьбе, и в очередной раз небесные силы сыграли не в их пользу.

*налунье - час по нашему времени

- Вставай. До рассвета еще пять недель пути.
- Холодно.
- Возьми меня за руку. Вот так. Чувствуешь?
- Нет.
- Крепче возьми. Прижмись ко мне. А теперь дыши. Глубоко.
- Как много мы прошли?
- Не думай об этом. Это память. Прошлое. Ненужное. Посмотри на небо.
- Мне страшно.
- Не бойся. Мы здесь одни.
- Поэтому и страшно.
- Я с тобой, только не отпускай моей руки.
- Я ничего не вижу. Но я чувствую твое тепло. Я слышу твой голос. Говори, Мэллори, говори, не останавливайся. Расскажи мне про рассвет.
- Там будет солнце. Ты видел солнце?
- Видел...во сне. Я вижу его каждый раз, когда засыпаю с тобой рядом.
- Ты видишь мои сны.
- Я боюсь...
- Почему?
- Боюсь ослепнуть.
- Тогда смотри на звезды. Это, все, что нам осталось.
- Этот туман, он был всегда, пока был я. Путники говорили, что таких как я много. А когда была ты?
- Когда я была, было солнце. Когда я была, были люди.
Тишина. Видимость нулевая. Темнота. Слышен только треск камней под ногами и бульканье воды в фляге на плече. Пахнет сыростью. Стрелка компаса давно уже перестала показывать нужное направление.
- Расскажи как это было?


Сон 1.
Ты знаешь, там было море. Рядом совсем, из окна палаты можно было разглядеть, как оно несет свои холодные, прозрачные волны, разбивая их о скалистый берег миллионами брызг. Потом нехотя отползает назад, чтобы набрать сил
для нового броска, оставляя за собой белую пену на острых камнях. Все это можно было наблюдать из окна моей
палаты. Подоконник в ней был широкий и такой уютный, что я могла часами сидеть на нем, наблюдая за играми природы.
Было холодно. Большую часть времени. Над землей нависали низкие, серые тучи, и кроме них до самого горизонта
ничего не было видно. Казалось море сливается с небом. Из-за чего оно казалось не только холодным, но и
невообразимо опасным.
Поэтому я очень любила те редкие дни, когда тучи рассеивались и выглядывало солнце. Здесь оно если и светило, то
ярко, в полную силу.
Я просыпаюсь утром, но не смею открыть глаза. Постельное белье на моей койке настолько белое, что на солнце будто
сверкает, от чего рябит в глазах. В моей палате все белое. даже мягкие стены и пол. Иногда я просто забываю, где
нахожусь, когда просыпаюсь, за окном светит солнце и вся моя палата начинает сверкать.
Сегодня был одним из таких дней.
Обычно мне ничего не сниться. Очень редко проскальзывают какие-то смутные, страшные картины, но я забываю их сразу
после пробуждения. Пробуждения в холодном поту и слезами на глазах. И после этого, обычно не могу найти себе места весь последующий день.
Сегодня было одно из таких пробуждений.
****
Мэл' дернулась, глаза на миг широко распахнулись, но сразу же зажмурились - в глаза ударил яркий белый свет.
Лицо было мокрым. Подушка слишком низкая, поэтому слезы затекали в уши. Девочка рванула руку к лицу, тут же
запястье стянуло.
Когда глаза привыкли к нестерпимо-яркому свету, Мэл' оглядела себя, насколько это было возможно. Руки и ноги
привязаны к краям кровати черными матерчатыми широкими ремнями. Значит сегодня не удастся полюбоваться из окна на
игру солнечных зайчиков на пожухлой, жесткой, осенней уже траве.
Мэл' глубоко втянула горячий воздух, который практически не дал облегчения. Хотелось пить.
Ремни давно перестали действовать на нервы и стеснять движения. Девочка просто привыкла к ним. Люди без лиц в
белых халатах, от которых всегда невообразимо ужасно пахло, часто привязывали ее ночью, чтобы остальные обитатели
больницы спали спокойно в ночи ее кошмаров.
Сколько времени?

Сон2.
Она решительно шагает вперед, крепко держит свой пистолет, хотя с первого взгляда кажется, что рука расслаблена. Вспышка яркого белого света, ничего не видно. И вот она уже стоит совсем рядом, с презрительной улыбкой на лице. Дуло ее черного пистолета упирается в твой нос. "Ну что?" Вспышка света. Сфокусируй зрение в левом углу экрана. Она там, она улыбается, почти дружелюбно. "да расслабься!". Снова вспышка. Она идет, снова уверенный шаг, быстро. Лицо серьезное, чем-то обеспокоенное. Она показывается дулом своего пистолета вправо. Там, словно в облаке пыли появляются странные образы. Черно-белые, как в старом кино. Какие-то ужасные картины. Картины боли, ненависти и жажды крови. Вспышка. Она настолько близко, что ее короткие черные, жесткие волосы закрывают обзор, лезут в глаза. Она смотрит в упор, зрачки у нее черные, как бесконечность, губы растянуты в жутком оскале. А в ушах тихий и одновременно оглушительный шепот: "просниииись!"
****
Мэл' выгнулась в постели, насколько это позволили ремни, стягивающие ее запястья и щиколотки. Воздуха не хватало, он не проходил в легкие, поэтому девочка начала задыхаться. Глаза не хотели открываться, в них стояли слезы, и все очертания комнаты расплывались в причудливых узорах. Паника и страх заставляли ее сердце биться в ускоренном темпе, удары гулко раздавались в голове и по всему телу, и это ужасно мешало успокоиться.
Девочка опустилась на подушку, дико озираясь, пытаясь понять, где она находится. Читать далее...

О конце света
- Куда теперь?
- Теперь нам на другой конец света, - ответила Исигуро, склонившись над картой и увлеченно высунув набок язык. Ее тонкие пальцы с почти прозрачной кожей ласкали желтый пергамент.
Кихаку подняла брови.
- А разве у света есть конец? - в ее голосе сквозило неподдельное по-детски искреннее удивление с примесью легкого любопытства.
Пальцы Исигуро на мгновенье остановились. Она распрямилась, сдула выбившийся из-под кепки локон и вытерла капельки пота со лба.
Воздух был тяжелый, неподвижный и душный. И дышалось им с трудом.
- Конечно есть. Вот например сейчас мы находимся почти в самом начале.
Она устремила задумчивый взгляд в закатное небо. Не прошло и пары секунд, как она снова склонилась над картой.
- Ты сказала "на другой конец". А сколько же у него всего концов? - угрюмо пробормотала Кихаку. За сегодня они прошли почти сотни миль, но, казалось, ни на йоту не удалились от начального пункта. Ноги ныли и безумно хотелось пить.
"Ни ветерка" - устало подумала Кихаку и смахнула со лба проступившие соленые капли.
- Всего два, - невозмутимо ответила Исигуро. Она говорила медленно и задумчиво, как будто мысли ее заняты были чем-то другим.
Неожиданно она снова выпрямилась, сложила карту, натянула маску на лицо и двинулась в сторону заброшенного города.

О конце света 2
С виду город ничем не отличался о трех предыдущих, которые они оставили позади. Так же он стоял серым, безжизненным обелиском, наводя на мысль, что ему тут как будто не место. Такая же густая, тяжелая, почти черная пыль, подминающая под себя любую поверхность, отчего создавалось впечатление, что смотришь на черно-белый снимок.
Небо тоже было серым и недвижимым, словно под стать городу призраку. Впрочем оно не менялось на всем протяжении их пути, несмотря ни на какие погодные условия. Только ночью густой смог опускался чуть ниже к земле. Недалеко от главных растрессканных ворот ютилось несколько деревьев. Они тоже как нельзя лучше вписывались в общий пейзаж. Несмотря на то, что по законам природы, в этих районах сейчас было лето, в них не было ни капли жизни: черные, словно обгоревшие, стволы, безжизненные, голые ветви.
***
Исигуро осторожно шла вперед, тщательно обдумывая каждый шаг (хотя, казалось, что может быть опасного здесь, в этом бесконечном море праха и уныния). Со стороны этого было не заметно, она шагала достаточно быстро и, казалось, налегке.
За вечер они преодолели около 5 миль, и Кихаку уже не раз прилагала немалое усилие, чтобы не рухнуть от усталости, жажды и голода. Однако и она была на чеку и следовала за Исигуро след в след.
Когда таким образом они дошли до самых ворот, Исигуро неожиданно резко изменила курс и направилась вдоль городской стены вправо. А через пару минут объявила привал. Эту ночь им предстояло стоять здесь, будто охраняя город-призрак от непрошеных гостей.

О конце света 3

- А как выглядит второй конец света? - спросила Кихаку тихо, как будто размышляя вслух.
- Хммм... Вряд ли кто-то знает это, - протянула Исигуро. На ее задумчивом лице плясали тени от костра. Она тянула к нему руки, как будто бы чтобы согреться, на самом же деле делала это практически непроизвольно. Взгляд был устремлен куда-то сквозь время и пространство, он словно не принадлежал больше этому миру.
Они еще немного посидели в тишине. Потом Исигуро повернулась к Кихаку. Взгляд ее снова стал прежним, настоящим, на губах едва уловимо заиграла улыбка. - Во всяком случае мы с тобой это узнаем, только когда прибудем на место.
- Но разве это не глупо? Мы ведь никогда, может, и не достигнем цели.
И без того еле заметная улыбка теперь совсем сошла с губ Исигуро, брови ее нахмурились, а в глазах заиграли злые огоньки. Но она перевела взгляд обратно в темноту ночи.
- Глупо иметь в остатках этого мира целью только выживание.
Кихаку ждала, что попутчица скажет что-нибудь еще. Но Исигуро все молчала, и в воздухе снова повисла тягостная тишина, нарушаемая только потрескиванием костра.
- Но...
- Если тебе такая цель по-душе, я оставлю тебя в следующем на пути лагере! Спокойной ночи! - Исигуро резко встала, отбросила записную книжку в сторону и скрылась в темноте палатки.
Кихаку же еще долго не решалась вставать с места, хотя ноги уже начали отекать, а холод пробрался под одежду и теперь блуждал по телу.
Когда сидеть стало совсем невмоготу, Кихаку заставила себя встать и направилась к палатке. Костер уже потух, а тоскливое серое небо начало подниматься в преддверии утра.
Кихаку в полудреме добрела до палатки, но у самого входа споткнулась о сумку Исигуро, лежащую рядом. Из бокового кармана выпал свернутый трубочкой желтый пергамент. Кихаку подняла его и вместе с ним направилась в палатку. Там она разложила карту перед собой и изучала ее некоторое время. Затем свернула и забралась в теплый спальник. И, засыпая, видела перед глазами отмеченное Исигуро жирным пунктиром место стоянки ближайшего лагеря. Он находился всего в трех Серых городах отсюда.

Это был чудесный день. Небо было чистым, лучи солнца играли бликами на густой листве, легкий теплый ветерок гулял в волосах.
Сетсуми удобно расположилась на своей ездовой кошке, ее длинные тонкие пальцы терялись в густой шерсти животного, глаза были полуприкрыты, лицо подставлено ветру.
Вскоре она миновала ворота Дарнаса и двинулась в сторону портала в деревню Ру'Теран. Она отдала честь часовым и отметила про себя, что не одна в приподнятом настроении. У банка она спешилась, приказала кошке ждать ее на выходе и двинулась внутрь.
- Хэй, Барни, как тебе погодка? - крикнула она гоблину, со скучающим, грустным видом рассматривающим стопки документов, лежащих перед ним. Казалось, он не мог решить, с какой папки стоит начать. ОН поднял глаза на ночную эльфийку и вымученно улыбнулся.
-Я не видел, Сетсу, я весь чертов день капался с чертовыми бумагами, которые к черту никому не нужны, - он запнулся, потом встал, будто припомнил что-то и направился в глубь комнаты. - Талисман на удачу? - он обернулся, лукавый огонек заиграл в его глазах.
- Да, Барни, будь добр, - смущенно ответила Сетсуми и двинулась за гоблином. ОН вручил ей ключ и отправился обратно вздыхать над грудой бумаг, а она прошла в соседнюю комнату и открыла небольшую ячейку. Там среди кучи всякого хлама: драгоценных необработанных камней, пузырьков с красителями, пучков разных засушенных трав и всяких безделушек с разных фестивалей, хранилась шкатулка, обитая по краям серебряными пластинами, на маленьком замочке.
Девушка взяла шкатулку и поставила ее на пол, потом достала несколько свитков с рецептами, которые уже были доступны для изучения, и внимательно прочитала их.
Потом она сосредоточилась, закрыла глаза и приложила два пальца - указательный и средний - к середине пергамента. Над ее головой возникло слабое свечение и буквы, начертанные на пергаменте стали исчезать одна за другой. Когда исчезла последняя, Сетсуми взяла следующий свиток и проделала с ним то же самое.
Потом она сложила чистые листы пергаменты обратно в ячейку банка, и достала оттуда несколько пучков травы для нового зелья, несколько красителей и сложила все это в рюкзак.
Потом уселась на пол и положила на колени шкатулку. Она в задумчивости подергала себя за мочку уха, потом достала из одного из многочисленных карманов маленький серебряный ключик и осторожно открыла замок. Внутри лежал маленький кулон из неограненного адамантита, внутри которого переливалась багровая жидкость - капля лавы из неугасающего вулкана. Некоторое время Сетсуми любовалась игрой света на гранях камня, потом застегнула серебрянную цепочку и застегнула ее на своей шее, спрятав кулон под льняную рубашку.

- Ну что, Барни, счастливо оставаться. Надеюсь к тому моменту, когда я вернусь, ты разберешься с этой грудой бумаг, - с легкомысленной улыбкой попрощалась Сетсуми, проходя мимо гоблина и бросая ему ключ, и направилась к выходу.
- Куда ты на этот раз? - крикнул ей вдогонку Барни, потом неожиданно вскочил с места, так что злосчастные бумаги рассыпались по полу, и устремился вслед за эльфийкой.
Сетсуми остановилась возле своей кошки и в задумчивости начала теребить лямку сумки.
- И кошка твоя - одна из лучших. Ты никогда ее не брала, если ехала прогуляться.
Сетсуми еще немного помолчала, смотря куда-то вдаль.
- Говорят, после того, как Смертокрыл снова появился на просторах нашего неба, Орда совсем распоясалась. А Альянс собирает все свои силы, - задумчиво проговорила Сетсуми, ни к кому не обращаясь. Потом неожиданно повернулась к другу и заговорчески улыбнулась. - Думаю, пришло время отправится на поиски приключений и совершать великие подвиги. - Она подмигнула Барни и легко запрыгнула на свою кошку.
Гоблин выпучил глаза, схватил подругу за рукав и стал тянуть за него.
- Ты собираешься в Штормград?
- Боюсь, что так, Барни, - вздохнула Сетсуми. - Совет жрецов решил, что мое содержание слишком дорого им обходится. - Она захихикала и прикрыла рот ладонью.
Бедный гоблин побледнел и стоял, не зная, что сказать, переминаясь с ноги на ногу. Тут эльфийка ткнула его в бок пальцем и снова захихикала.
- До отправления кораблся еще 2 солнечных лИона, так что если успеешь собрать вещи, буду ждать тебя на пристани в Ру'Теране.
С этими словами ночная эльфийка развернула кошку и умчалась в торговый квартал.

Спустя 5 солнечных часов Сетсуми твердым шагом ступила на мощенную пристань Штормграда, придерживая за холку ездовую кошку. За ней следом неуверенно семенил, поминутно оглядываясь, белый как мел гоблин, нервно дергая за уздцы упирающегося ездового ящера.

Сегодня рабочий день тянулся особенно долго. Казалось прошло уже часов 12, а короткая стрелка часов как будто застыла на часе дня. И яркое весеннее, но уже по летнему жаркое солнце, заглядывало в окно, играя на мониторе компьютера бликами, из-за которых ничего невозможно было разглядеть. Как бы напоминая, какой замечательный день проходит мимо, пока я тут сгораю на работе. И теплый, свежий ветерок щекотал кожу, и игрался в волосах...
Да что же это такое?! Я недовольно вздохнула и сменила свое расположение в пространстве - откатилась на стуле за соседний стол. Заглянула в монитор, щелкнула просмотр почты - надо же, и здесь ничего.
Босс уехал в отпуск, работа встала, что называется. Последнего клиента мы "ублажили" еще дня четыре назад, предоставив ему полный комплект заказанной им программы управления счетами и с подробной инструкцией и лучшими пожеланиями выпроводили его за двери офиса. Новых не предвиделось.
- Можт каэс? - без особого энтузиазма спросил ххх.
Я бросила ему взгляд, полный ненависти, но вслух ничего не сказала - и так понятно, что за кс теперь никто из нашего IT отдела не сядет еще месяца 2. Наигрались за эти 4 дня.
- Ладно, тогда я на обед, - как бы извиняясь сказал ххх, распихал по карманам кошелек и мобильный и скрылся за дверью. Его примеру последовали остальные. Один ууу, наш местный ботан, остался сидеть на месте, уставившись в монитор, словно там показывали что-то ну прям из ряда вон выходящее. Я снова вздохнула, откинулась в кресле и закрыла глаза, подставив лицо лучам
солнца. Подремать мне не дали. Зазвонил телефон. Я не охотно приоткрыла один глаз - мой мигает. Внутренне ругая звонившего на чем свет стоит, я дотянулась до трубки:
- Крионика, IT отдел.
- ССС, это охрана. Слушай, тут на проходной к тебе какой-то тип ломится. Говорит, срочное дело.
- Представился?
- По-моему у него не все дома. На все вопросы отвечает, что хочет говорить с тобой лично. Выпроводить его?
Я прикинула в уме скольких усилий мне будет стоить спустить на первый этаж, пройтись до охраны, открыть рот...ох, как же лень!
- Спасибо, Вадь, я спущусь.
Еще минуты две я посидела, по изучала потолок - собиралась с мыслями. А потом резко встала и пулей вылетела из кабинета: как там говорят умные мира сего? "Главное сделать первый шаг!" Лифт услужливо открыл передо мной двери, но я пролетела мимо по направлению к лестничной площадке. Еще через пару минут я спустилась на первый этаж и направилась на проходную.
У поста охраны стоял молодой человек. По лицу его, показавшемуся мне смутно знакомым, блуждала какая-то отрешенная улыбка, глаза были немного затуманены. На голове были собраны в большой хвост длинные дрэды, одет он был в серый балахон и просторные голубые джинсы. Я невольно поморщилась: "Неужто нарик какой по мою душу явился?". Но поразмышлять на тему "как смыться, чтобы никто не заметил" я не успела. Это чудо природы заметило меня, глаза его прояснилась, а с лица (Черт! Да где же я его видела?!) исчезла придурковатая улыбка. Чудо потянуло ко мне свою лапу:
- ССС, очень приятно, я ккк, помнишь меня?
Теперь настал мой черед придурковато улыбаться. Я виновато пожала его руку:
- Честно говоря не очень. А мы знакомы?
- Э...ну в общем да...может, выйдем на свежий воздух?
Я обрадовалась такой идее, и первой выскочила за дверь. ККК последовал за мной. Я остановилась на пороге здания, он молча встал рядом, запрокинул голову и принялся изучать небо. Почему-то не чувствовалось никакого напряжения, было ясно, что парень собирается с мыслями. "Как младшеклассник на балу, сейчас пригласит меня на танец" - я усмехнулась своей мысли, закурила и снова попыталась вспомнить, где же я его видела.
- Мы с тобой познакомились во сне, - выдал этот замечательный парень, как бы между прочим. А я даже дымом поперхнулась.
- Прости, не поняла.
- Ты помнишь, что тебе снилось в последние пару месяцев?
Я попробовала припомнить, но нет, ничего. Как это обычно бывает, вроде что-то снилось, а встаешь утром и подробности забываются.
- Что-то снилось, - неопределенно ответила я.
- Я тоже не помнил до сегодняшнего утра. А сегодня почему-то вспомнил, что все эти два месяца мне снилась ты...
Ну здрасти, приехали! Я было открыла рот, чтобы подсказать ему адрес сайта, где можно с девочками познакомиться и послать его на три буквы, но он не унимался:
- Слушай, я понимаю, это звучит как бред. Я сам долго думал, может это просто сон, мое воспаленное воображение...да черт знает что еще...Но слишком все это было реально. Я ведь правильно назвал твое имя? Ты много всего мне рассказывала про себя...стой, стой, подожди, я прошу, выслушай, просто выслушай до конца. Я не прошу тебя поверить...просто выслушать... - он не сильно схватил меня за рукав кофты и умоляюще заглянул в мои глаза.
Я не могла поверить в подобный бред, но возвращаться на рабочее место не очень хотелось. Да в конце-концов, что он меня, украдет что ли?!
- Будь здесь, я сейчас спущусь. Да вернусь я, вернусь, только захвачу кое-что из кабинета.
Этот Читать далее...

Пятница. Офис. Это такой особы день, когда все в предвкушении веселых и пьяных выходных ерзают по кожаным креслам в своих любимых джинсах. Весь день протекает в напряженном ожидании конца рабочего дня, хорошей погоды, которую обещают синоптики на Yandex.ru. По всему офису не смолкают разговоры, которые обычно сводятся к тому, кто, как и чего сегодня «нажрется». Домоседы «в годах» косо и осуждающе поглядывают на юных алкоголиков, не упуская, однако, возможности бросить едкую и, как им кажется, оригинальную колкость в их адрес.
Без пятнадцати минут пять (Да здравствует короткий день!) представительницы прекрасного пола как по сигналу вываливают на столы тонны косметики. По офису расплывается запах духов, туалетной воды и пудры. Без пяти минут большая часть народа кучками вываливается в коридор, чтобы долго не ждать лифт и «успеть покурить». Рабочий день закончен. Все счастливы, кроме тех неудачников, которые работают посменно, либо имеют ненормированный рабочий день. Им остается жалобным взглядом провожать счастливчиков, желая им хорошо отдохнуть.

16:24.
Кира сидела перед ноутбуком и заканчивала компилировать «джойстик» для сайта, который пару дней назад ей приволок Гришка. В серверной было умиротворяюще спокойно, если не считать гоготания, периодически доносящегося из-за приоткрытой двери в соседний кабинет. Там недавно заступившая на службу в архив Сонечка (редкостная гламурная сука, скажу я вам) в десятый раз рассказывала, как классно в прошлые выходные в «Раю» развела трех мужиков на выпивку, и как они потом, укуренные гашиша, провожали ее до дома. Часть про гашиш рассказывалась шепотом, за чем следовал взрыв гогота и «меткие» комментарии коллег.
Растворимый кофе, сливки из маленького 200 граммового картонного пакетика, четыре кубика рафинада на почти пол-литровую любимую кружку с логотипом компании.
Кира как раз заканчивала творить свой любимый напиток, когда неожиданно в серверной стало тихо и темно. Судя по гробовой тишине, в соседнем кабинете тоже произошли проблемы с электричеством.
Первые секунды все просто молчали и осознавали, что произошло. Затем послышалось нервное «эээ…хехе…что это?» старшего менеджера Ивана Сергеевича. Затем последовала волна возмущения. После 10 минут ожидания начал собираться отряд к начальству для выяснения причин. Сотрудники выглядывали в коридор и делились впечатлениями, но возвращались, так сказать, ни с чем.
На 14й минуте замигали светом лампы над головой, и послышался шум включающегося «офисного оборудования». Офис облегченно вздохнул, и стал еще живее обсуждать сей инцидент и возмущаться по поводу несохраненных документов.
Но не одно переживание по поводу несохраненного пасьянса не могло сравниться с ужасом, с которым Кира смотрела на виндоусовскую полоску загрузки.

18:52.
На столе завизжал телефон.
- Слушай, я не знаю. У нас сервак упал. У нас все упало. Не знаю, на сколько все это затянется. Да, милый, я помню, сколько...
На том конце провода такой милый сердцу голос возмущенно напоминал, что свечи на столе, курица в духовке, пол помыт, в вазе цветы, а сегодня у них ровно четыре года, как они терпят друг друга. Так же он уверял Киру, что «все нормально, я знаю, как это бывает, я ведь тоже админ, и у меня такое случалось». И стооооооолько обиды в голосе.
- Буду ждать… - в трубке послышались короткие гудки. Кира вздохнула, с тоской посмотрела на монитор, который показывал ей процесс перезаливки бэкапа. Печаааааль.
- Андрей Михайлович, можно? – Кира легонько постучалась в дверь шефа и, не дожидаясь ответа, приоткрыла ее. Недовольный Андрей Михайлович расхаживал по комнате и, напряженно прижав навороченный сотовый к уху, слушал. Жестом пригласил Киру войти.
- Я вас понял, максимум сутки. Завтра к вечеру все будет готово, - отключил телефон, перевел взгляд на Киру. – Как там дела?
- Потихоньку, Андрей Михайлович, возникли некоторые затруднения, но мы с ребятами уже заканчиваем.
Шеф мотнул головой и тяжело прошествовал к своему «трону». Напряженное молчание.
- Андрей Михайлович, я думаю все это затянется до ночи…а мне...у меня…ну то есть…в общем, - Кира набрала побольше воздуха в легкие. – Можно выписать пропуск на одного человека на сегодняшнюю ночь?
Шеф поднял одну бровь.
- Понадобятся еще специалисты?
- Нет, не в этом дело. У меня сегодня важная дата. Мой муж гражданский…у нас четыре года уже. Понимаете, он там один, ждет, готовился…он тоже системный…ну в общем поможет, если помощь понадобится…
- Кхе, кхе, - Андрей Михайлович полез в стол, вытащил оттуда бланк пропуска и начал заполнять. – На чье имя писать?
- Кравцов.

19:28.
- Приедешь?
- Приеду, - недовольно. – У вас там, на работе курицу и вино на проходной не заберут?
Улыбка до ушей.
- Я тебя встречу.

20:46.
На проходной охранник долго убеждал парня в берцах, штанах цвета хаки, кожаной куртке, стриженного практически налысо и при этом при всем с букетом белых лилий и огромных пакетом, что «посторонним вход запрещен».
Убедить так и не удалось, парень оказался Читать далее...

Человек бежит по жизни… Не жалея ног… Дом-работа… Дом-работа… Отбывая срок… Выходные-передышка… Отпуск, как привал… Старость, пенсия,одышка… А куда бежал?…