Когда долго носишь какую-то одежду, она теряет новизну. Костюм, который покупался на свадьбу, или платье для торжества становятся повседневными, утрачивают свое особенное значение. Так и слово «святые», кажется, утратило свое значение от давнего употребления. В обычном понимании святость — это жизнь, проведенная в аскетических подвигах, что делает ее невоспроизводимой в повседневной жизни. Лики святых как бы с укором смотрят на этот грешный мир, который никогда не приблизится к святости.

Святые сегодня — это, скорее, обидное прозвище, они — антигерои, живущие вдалеке от интересов жизни. На самом деле, с точки зрения Писания святость — не что-то эксклюзивное, штучное, особенное, свойственное избранным и потому необязательное. «Будьте святы», — обращает свой призыв апостол к малоазийским церквам, «рассеянным в Понте, Галатии, Каппадокии, Асии и Вифинии». «Старайтесь иметь мир со всеми и святость, без которой никто не увидит Господа», — призывает вдохновенный автор Послания к евреям (Евр. 12:14).

Библейская святость — не состояние, подобное депрессии, или бегство от жизни в сектантский фанатизм, но активная жизненная позиция. Петр употребляет глаголы в императиве: «препоясав чресла ума», «бодрствуя уповайте», «не сообразуйтесь (противостойте) с похотями», «будьте святы» (1 Петр. 1:13). Апостол Павел говорит, что для того, чтобы получить «нетленный венец», надо хорошо постараться: «Так бегите, чтобы получить» (1 Кор. 9:24).

Что вы чувствуете, когда слышите апостольский призыв: «Будьте святы во всех поступках»? Святость не принадлежит только «святым», это не богословская концепция, о которой можно только рассуждать. Святость должна быть явлена в моей и вашей жизни сегодня.

Апостол Петр, призывая к святости, цитирует заповедь из книги Левит: «По примеру призвавшего вас Святого, и сами будьте святы во всех поступках. Ибо написано: „будьте святы, потому что Я свят“» (1 Петр. 1:15, 16). Мы не становимся святыми автоматически, получив оправдание верой. Апостол Павел призывает «обновиться духом ума вашего и облечься в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины» (Еф. 4:23, 24).

Слово Божье говорит о необходимости усилий в достижении святости: «Старайтесь иметь святость»; «Будьте святы во всех поступках»; «Облекитесь в нового человека по образу Божьей святости». Другими словами, святость — это условие спасения. Христиане должны обладать реальной святостью, а не только теоретической — «по вере». Мы слышим призыв Слова Божьего: «Старайтесь» — спасение только верой не освобождает от необходимости быть святым.

Искупление в Библии — это возвращение утерянного образа Божьего, по которому был создан человек и который был утрачен в результате грехопадения. «Вера, требуемая от нас, — это не праздная вера; спасающая вера действует любовью и очищает душу. Тот, кто протягивает к Богу чистые руки, лишенный всякого гнева и сомнения, будет неуклонно идти по пути соблюдения Божьих заповедей» (Уайт Э. Вера и дела. С. 48). Без святости «никто не увидит Господа».

Спаситель говорит о спасительной печали: «Блаженны нищие духом, блаженны плачущие…» Печаль ради Бога спасительна. Это как корни фруктовых деревьев: они жесткие, горькие, несъедобные, а плоды, напротив, вкусные и полезные. Печаль ради Бога бывает горькой, но в этой горечи содержится лекарство, потому что она учит надежде на Бога, ведет к покаянию, примирению, очищает душу и учит видеть и ценить самое важное в жизни.

Может ли быть благословение в болезни? Например, благословенна горячка, которая приводит Христа к постели больного. Для кого-то болезнь — момент наибольшей близости со Христом, страдания, которые обогащают духовно.

Можно ли найти благословение в потере имущества? Для кого-то это лекарство жизни, спасение души, избавление от идола «мамоны».

Может ли быть благословенным время гонений? Те, кто пережили это время, говорят о нем как о самом лучшем. Мир как бы сам подталкивал их ко Христу: «Я избрал вас от мира, потому ненавидит вас мир» (Ин. 15:19).

Провидением нарушаются наши планы, чтобы,закрывая одни двери, открыть другие, о существовании которых мы и не подозревали. Так было в жизни учеников, когда они еще не встретились с воскресшим Учителем: «Женщина, когда рождает, терпит скорбь, потому что пришел час ее; но когда родит младенца, уже не помнит скорби от радости, потому что родился человек в мир. Так и вы теперь имеете печаль; но Я увижу вас опять, и возрадуется сердце ваше, и радости вашей никто не отнимет у вас (Ин. 16:21, 22).

Пусть опыт печали поможет увидеть руку Божью, отирающую слезы. Пусть горечь печали превратится в мед милости Всевышнего. Пусть печаль станет исцеляющим дух лекарством. Пусть печаль станет дверью в новую жизнь для тех, кто стремится к почести вышнего звания во Христе Иисусе.

Печаль — спутница жизни человека. Кто не испытывал печали? Печаль обманутых надежд, когда мечты не сбываются; печаль болезни; печаль утрат; печаль разочарования в друзьях или в себе самом. Само рождение человека — радость с печалью: надо, чтобы новорожденный заплакал, чтобы легкие наполнились воздухом жизни, в которой примешано так много печали.

Печаль можно сравнить с болью. Мы чувствуем боль, чтобы реагировать на угрозу нашему организму, чтобы поддерживать его жизнеспособность. Печаль — наша реакция на несправедливость и зло, которое нам причиняют. Если у меня что-то болит и я опечален, значит, я еще жив. Боль и печаль — естественная часть нашей жизни.

Апостол Павел говорит о двух печалях: «печаль ради Бога» — к спасению и «печаль мирская» — к смерти. Одно и то же событие или одна и та же печаль в жизни разных людей или в похожих обстоятельствах может привести одних к вечной жизни, а других к вечной смерти.

Например, для жены Иова печаль — повод к ожесточению и богохульству: «И сказала ему жена его: ты все еще тверд в непорочности твоей! похули Бога и умри» (Иов. 2:9).

Мирская печаль губительна, потому что печаль о потере богатства не возмещает убытка, а печаль по причине болезни не только не избавляет от болезни, но только усиливает ее. Мирская печаль ведет к смерти, потому что вызывает ропот и ожесточение против Бога. Но печаль ради Бога — повод не для неверия, а для веры — причина для того, чтобы искать Бога, как это было в жизни самого Иова: «А я знаю, Искупитель мой жив, и Он в последний день восставит из праха распадающуюся кожу мою сию, и я во плоти моей узрю Бога. Я узрю Его сам; мои глаза, не глаза другого, увидят Его. Истаевает сердце мое в груди моей!» (Иов. 19:25–27).

Виктор Астафьев, размышляя о жертвах ленинградской блокады, писал: «Миллион жизней — за город, за коробки? Восстановить можно все, вплоть до гвоздя, а жизни не вернешь… А под Ленинградом? Люди предпочитали за камень погубить других людей. И какой мучительной смертью! Детей, стариков…» До сих пор продолжается дискуссия о том, не лучше ли было сдать Ленинград врагу? Может быть, жертвы были напрасны?

«И вот, эти нечестивые благоденствуют в веке сем, умножают богатство. Так не напрасно ли я очищал сердце мое?» (стихи 12, 13). Сколько жертв надо принести во имя чистоты сердца? Но мир вокруг говорит: эти жертвы напрасны, ты достоин лучшей жизни, живи легко, как все, и не создавай себе лишних трудностей.

Асаф, левит, поэт и музыкант, поставлен на службу перед ковчегом. Ответ на свои сомнения он получил, когда вошел в святилище. Так бывает и с нами, когда мы на неделе погружаемся в заботы этого мира, проникаемся его ценностями, смотрим на то, как полной чашей пьют удовольствия люди мира сего, и приходят сомнения: не напрасны ли мои жертвы? Но по мудрости Своей Творец дал заповедь: шесть дней работай и делай всякие дела твои, а в седьмой день иди во святилище поклониться Богу, привести в порядок мысли, очистить сердце, рассеять сомнения.

Что Асаф узнал, войдя во святилище? Ничего нового, просто утвердился в хорошо известной ему истине. Так и мы приходим в церковь утвердиться в истине. Во-первых, благополучие без Бога — это иллюзия. Нет ничего вечного под солнцем, все временно: богатство, положение, сама жизнь — «как сновидение по пробуждении» (стих 20). Во-вторых, никакие временные ценности мира не сравнятся с тем, когда видишь «руку» благодати в своей жизни, Божьи чудеса: «Кто мне на небе? и с Тобою ничего не хочу на земле!» (стих 25).

Псалмопевец Асаф, автор этого гимна, — левит, поэт и музыкант, автор двенадцати псалмов книги Псалтирь, которого царь Давид «поставил на службу пред ковчегом Господним» (1 Пар. 16:4).

Настоящая поэзия вдохновляется самой жизнью, и Асаф, как певец Божьей благодати, в своих псалмах пытается ответить на вопросы, которые задает жизнь, и поддержать на пути веры тех, кто подвержен искушениям. В псалме 72 Асаф в поэтической форме дает ответ на вопрос-искушение: почему «благоденствуют нечестивые», «не напрасно ли я очищал сердце мое»? (стих 13).

Очищение сердца — это искреннее стремление к Богу, желание быть в согласии с Его волей. Христос в Нагорной проповеди говорит о «блаженстве чистых сердцем» (Мф. 5:8), но здесь же Он говорит и о сверхусилиях, которые надо приложить для этого: «вырви соблазняющий глаз»; «подставь другую щеку»; «будьте совершенны, как совершен Отец Небесный»; «входите тесными вратами».

Вопрос «не напрасно ли я очищал сердце мое?» — сущность любого искушения праведника, потому что благоденствие «нечестивых», тех, кто удаляется от Бога, видно невооруженным глазом. Но блаженство «чистых сердцем» совсем не очевидно. Эта неочевидность всегда была соблазном для Израиля: «Туда же обращается народ Его, и пьют воду полною чашею» (стих 10).

Праведник в искушениях, как детская игрушка «неваляшка», падает и встает, качается и находит равновесие, сомневается и снова обретает уверенность: «Когда сердце мое было в отчаянии, когда горело нутро мое, потерял я рассудок, не мог понять ничего — как скот пред Тобою я был. Но я всегда хочу быть с Тобой. Ты держишь меня за руку, советами Твоими путь указываешь мне и потом, я знаю, примешь меня в славу Свою» (стихи 21–24; ИПБ).