Уже с десяток лет бродит по общественной мысли и даже общественным эмоциям одно подозрение. Это подозрение, что несчастную бывшую УССР и её население, соответственно, ― всех этих русских, украинцев, евреев, греков, болгар, крымских татар и так далее ― превратили в полигон для проведения колоссального эксперимента.

Левые журналисты вроде О. Ясинского или А. Манчука не раз сравнивали экс-УССР с Чили 1970-х годов, намекая, что как в Чили были обкатаны социальные и экономические реформы 1980-х ― 2000-х, так и сейчас обкатываются политические, медийные, социально-психологические, экономические технологии будущего для всего глобального мира.

В этом смысле повторю уже однажды произнесенную мною мысль в одной из статей: «Все буде Україна» ― это страшное обещание нанести добро и причинить счастье остальному миру. И прежде всего, между прочим, его наиболее «цивилизованной» части. Цивилизованной в кавычках, потому что роль этого лживого слова ещё ждёт своего разбора, и, может быть, мы до него ещё доберёмся.

Так вот, одной из этих технологий является технология, подмеченная ещё историками Третьего рейха. Это технология, позволяющая устанавливать абсолютное подчинение ― такое подчинение, что концлагерь покажется санаторием. Технология, порождающая холуйское, радостное, сладострастное преклонение жертвы перед собственным истязателем. Технология, лишающая недовольных малейших шансов на сопротивление. Технология, в конце концов, позволяющая сделать что угодно привлекательным, что угодно ― осуждаемым, что угодно ― запретным, что угодно ― популярным.

Эта технология зарождалась, как и многие другие, как случайная находка. Или, если быть точнее, как подражание природе, которая сама породила немало подсказок для человека ― как хороших, так и плохих подсказок. Можно с зуба бобра срисовать идею самозатачивающегося ножа, и это сэкономит кучу усилий и времени хорошим людям, а можно, понаблюдав за смертью соплеменника после съеденной ягоды, подсунуть такую же ягодку вождю, и это породит целую технологию смены власти под названием «отравление».

Явление героя. Итак, неизвестный погрозил пальцем и прошептал: «Тсс!»

Так вот, ещё в начале ХХ века было замечено, что в мир приходит угрожающий и непонятный человек. Человек, которого называли по-разному: массовый человек, инфантильный человек, «функциональный идиот», «процедурный идиот», «человек-масса», «будничная душа»…

«Горе! Приближается время, когда человек не родит больше звезды. Горе! Приближается время самого презренного человека, который уже не может презирать самого себя... Земля стала маленькой, и по ней прыгает последний человек, делающий всё маленьким... “Счастье найдено нами”, ― говорят последние люди, и моргают. Они покинули страны, где было холодно жить: ибо им необходимо тепло. Также любят они соседа и жмутся к нему: ибо им необходимо тепло. ...От времени до времени немного яду: это вызывает приятные сны. А в конце побольше яду, чтобы приятно умереть. Они еще трудятся, ибо труд ― развлечение. Но они заботятся, чтобы развлечение не утомляло их. …Нет пастуха, одно лишь стадо! Каждый желает равенства, все равны: кто чувствует иначе, тот добровольно идет в сумасшедший дом. “Прежде весь мир был сумасшедшим”, ― говорят самые умные из них и моргают. Все умны и знают всё, что было; так что можно смеяться без конца. Они еще ссорятся, но скоро мирятся ― иначе это расстраивало бы желудок. У них есть свое удовольствьице для дня и свое удовольствьице для ночи; но здоровье ― выше всего. “Счастье найдено нами”, ― говорят последние люди и моргают».