
Есть в Питере один старинный дом.
Стоит он в парке клёнов и акаций.
Туда людей из зоны СВО
везут для медицинских операций.
Бойцам в сопровождении врачей
концерт на отделенье был намечен.
Не то чтоб там не хлопали вообще –
Там просто многим хлопать было нечем.
А я им пел, играл на разный лад.
Они с палат тихонько подходили
И кое-где притоптывали в лад – те,
у кого в наличьи ноги были.
Они как между прошлым были все
и будущим, на костылях скрипящих.
Как будто на нейтральной полосе
Застыли там – в больничном настоящем.
Сидели и стеснялись вслух стонать,
От боли только морщась то и дело.
Родная обожженная страна
Глазами их в мою гармонь глядела.
И я хотел их как-то поддержать,
Приободрить, сказать, что все притрется.
Что все еще когда-нибудь опять у них
Наладится, затянется, срастется.
Сказать, что все равно настанет мир