Отрывок из книги Хуторной Елены "625"
Наиль быстрым и точным движением ударил его по лицу. Из рассеченной губы Володи потянулась тонкая струйка крови.
– Да как ты смеешь! – завизжал он и замахнулся на своего противника.
Наиль увернулся, но на шум прилетел Шуня и, видимо, не разобрав, где свои, а где чужие, расцарапал Наилю лоб.
– Бандюга! – орал Володя, бессмысленно размахивая руками. – Понаехали тут азиаты, тюряга по вам плачет!
Эти слова вызвали в Наиле новый всплеск гнева, и он снова ударил Настиного молодого человека. Настя прибежала с бинтами и зачем-то с валерьянкой и заметалась между Наилем и Володей, совершенно потерявшись от страстей, разгоревшихся в ее квартире.
– Разберись со своим психом, – резко сказал ей Наиль, когда уходил, так и не давшись ей в руки, чтобы она могла обработать царапины.
– Ты никогда больше, никогда – слышишь?! – не пустишь его в свой дом! – заявил Володя.
– Пущу, – сказала Настя.
– Тогда уйду я!
– Иди.
– Я уйду!
– Уходи.
И он ушел.
Ночью она пожалела, что вот так просто отпустила его. Плакала в подушку, Шуня тоскливо ухал где-то над ухом. И Наиля было жалко. И себя.
Утром Настя решила, что если Володя позвонит, она попросит у него прощения и скажет, что наболтала ему сгоряча. Но он не позвонил ни на следующий день, ни еще через день, ни через два. А когда объявился на следующей неделе, Настя уже сама не хотела, чтобы он возвращался.
– Ты думаешь, ты нужна этому чурке? – спросил Володя. – Да ты посмотри на себя! Я только потому от тебя не уходил, что жалел тебя – ты ведь пропадешь без меня!
Настя смотрела на себя в зеркало, снова плакала.
Наиль не приходил к ней. На работе они почти не разговаривали, и все вокруг подумали, что между влюбленными произошла первая ссора. Злорадствовали.
Настя, превозмогая себя, покупала трупики мышей и сама кормила Шуню. К счастью, он уже достаточно подрос и съедал тушки целиком. Потом, недоуменно подняв ушки, смотрел, как Настя бродит по пустой квартире. Подлетал к ней, садился на руку. Она гладила его перышки, говорила ему что-то, чего он, конечно, не понимал, но слышал, что голос у нее какой-то не очень веселый.
На следующий день после того, как Володя позвонил Насте и она сказала ему, что больше не хочет его видеть, Наиль подошел к ней, пока она раскладывала
новые интересные книги на полках.
– Кормишь Шуню? – спросил он.
– Кормлю, – ответила Настя.
– Замучилась уже, наверное?
– Замучилась, – призналась она.
– Придти к тебе сегодня вечером?
Настя наконец подняла на него глаза.
– Придти.
–Только чтобы этого, твоего…
– Мы с ним расстались, – сказала Настя.
Кажется, Наиль даже не удивился.
Вечером она снова смотрелась в зеркало, ожидая его, и перекладывала предметы с места на место. Шуня тоже волновался, прислушивался к чему-то, поднимая ушки.
Наиль побыл у нее совсем недолго, даже чаю не попил, сказал, что обещал сестре помочь затащить диван на пятый этаж. Но уже на следующий день все было как обычно: Амира, Наиль, телевизор, овсяное печенье.
Настя нашла помаду, подаренную ей Ирой, и стала красить губы каждый день. Все говорили, что ей идет, и тогда она купила себе тушь тоже. Стала вставать по утрам на десять минут раньше.