"А кто-нибудь задумывался, что такое любовь? Что это за явление? Чувство, влечение, плотское удовольствие... Хм, нет. Все намного проще. Это обычный наркотик... Ты думаешь, что это любовь с первого взгляда, а на самом деле ты попробовал что-то новое. Понравилось? Тогда нужно продливать это удовольствие... Ты нашел свою любовь? Нет, ты нашел свой наркотик. Скоро закончится порошок. Пройдет любовь. Что дальше? Даа..ломка. Тебе нужна новая доза. Ты помучаешься, будешь вспоминать счастливые моменты, иллюзии... А потом ты найдешь новый наркотик. От него тебя еще больше колбасит, да? Ну, этой цепочке нет конца... Да, это банальное привыкание. В принципе, привычка - это то, что позволяет человеку существовать. Человек, не способный адаптироваться в окружающем его мире - труп."
(с) из старого дневника. 2008г.
"Настоящая любовь, как любой другой тяжелый наркотик, к которому развивается привыкание скучна... как только открытие сделано, поцелуи быстро плесневеют, а ласки надоедают... Разумеется, речь идет о тех, кто разделяет эти поцелуи, кому предназначены эти ласки, от которых окружающий мир становится красивее и ярче. Как и в случае с тяжелым наркотиком, настоящая первая любовь по большому счету интересна только ее пленникам. И как любой тяжелый наркотик, к которому развивается привыкание, настоящая первая любовь опасна."
(с) Стивен Кинг. Темная Башня. 2011г.
Удивительно. Даже глупо спрашивать меня, почему я люблю Кинга. Начала читать Темную Башню лишь недавно. Дошла до того самого места. Перечитала несколько раз. Вспомнила пароль от старого дневника. Нашла свою запись. Перечитала несколько раз. Нааадо же.
Это цитата сообщения Наш_Сизый_Единомышленник Оригинальное сообщение
Самые жестокие эксперименты в истории психологии
Крошка Альберт (1920 год)
Джон Уотсон, отец бихевиористского направления в психологии, занимался исследованиями природы страхов и фобий. Изучая эмоции младенцев, Уотсон, среди прочего, заинтересовался возможностью формирования реакции страха применительно к объектам, которые ранее страх не вызывали. Ученый проверил возможность формирования эмоциональной реакции боязни белой крысы у 9-месячного мальчика Альберта, который крысу совсем не боялся и даже любил с ней играть. В ходе эксперимента в течение двух месяцев младенцу-сироте из приюта показывали ручную белую крысу, белого кролика, вату, маску Санта-Клауса с бородой и т.д. Через два месяца ребенка посадили на коврик посередине комнаты и разрешили поиграть с крысой. Вначале ребенок совершенно не боялся крысы и спокойно играл с ней. Через некоторое время Уотсон начал ударять железным молотом по металлической пластине за спиной ребенка каждый раз, когда Альберт прикасался к крысе. После повторения ударов Альберт начал избегать контакта с крысой. Спустя неделю опыт повторили - в этот раз по полосе ударили пять раз, просто помещая крысу в колыбель. Младенец плакал уже лишь при виде белой крысы. Еще через пять дней Уотсон решил проверить, будет ли ребенок бояться похожих объектов. Ребенок боялся белого кролика, ваты, маски Санта-Клауса. Поскольку громких звуков при показе предметов ученый не издавал, Уотсон сделал вывод о переносе реакций страха. Уотсон предположил, что очень многие страхи, антипатии и тревожные состояния взрослых формируются еще в раннем детстве. К сожалению, Уотсону так и не удалось избавить малыша Альберта от его беспричинного страха, который закрепился на всю оставшуюся жизнь.
от 18.03.2009
Я закрываю глаза и снова вижу цирк. Мой цирк. Все билеты проданы. Зал полон зрителей, звонко смеющихся и хлопающих в ладоши. По арене бегают и суетятся смешные клоуны в цветных нарядах и с большими красными носами. Повсюду шарики - синие, зеленые, желтые, красные... В воздухе мелькают разноцветные обручи, мячи. Под куполом летают акробаты. И вдруг посередине представления - закрывается занавес. Все краски, словно акварель, сливаются в одну лужицу кроваво-грязного цвета. Она увеличивается, заполняет все пространство своей кислотой и капля за каплей стекает в безмерное пространство черной и глухой пустоты; вниз, в темную гущу бездонного колодца. Сознание теряется во времени, и эта гуща моего цирка тянет меня за собой вниз. И я боюсь открыть глаза, боюсь опять увидеть этот сломленный черно-белый мир. И я глотаю очередную таблетку снотворного и погружаюсь в глубокий сон, где меня ждет мой цирк....
[295x408]
от 19.01.2009
Звон старинных часов отозвался эхом по всему дому, стоящему на берегу Черного озера. Ворона сорвалась с ветки и скрылась во мраке леса. В соседней башне уныло завыла собака…
По винтовой лестнице, освещаемой свечой, поднималась женщина в черном кружевном платье. В руках она сжимала нечто, завернутое в платок. Наконец она остановилась около деревянной двери. Ключ со скрипом повернулся несколько раз в замке. Женщина вошла в комнату, держа в руках горящую свечу. Комната моментально наполнилась тусклым светом. Она была пуста и мертвенно холодна, и лишь посередине стоял небольшой гроб грязно-бардового цвета. Клэр, так звали эту женщину, медленно подошла к гробу и с легкостью отодвинула крышку. Комната тут же наполнилась гнилой вонью. В гробу лежал труп, точнее, все, что от него осталось: скелет лишь местами был обтянут протухшей плотью. Гроб просто кишел толстыми серыми червями, жадно поглощавшими останки человеческого тела…
- Ну, здравствуй, дорогой муженек… - красивое лицо Клэр скривилось от отвращения. – А это тебе. Ужин.
Она размотала платок и вывалила содержимое рядом с черепом «возлюбленного». Крыса. Обычная дохлая крыса.
- Когда-нибудь я…
За дверью послышались шаги.
- Ужин готов, мадам. Племянник уже ждет вас внизу.
Это был Дворецкий.
--
На столе было полно еды, и племянничек уже давно пускал слюну, дожидаясь тетушку.
- Я вижу ты голоден. – Клэр приветливо улыбалась. – Прошу за стол.
Племянник заглатывал еду, порою даже не пережевывая, в воздухе мелькали только вилка да нож. Внезапно вилка наткнулась на что то жесткое. Небольшое усилие.. и вилка поднялась в воздух с этим чем то «жестким». На вилку был насажен…палец. Самый настоящий человеческий палец.
- Чт…что это?! – с ужасом воскликнул племянник, с трудом подавляя рвотный рефлекс.
- Ахаха… - этот поддельный детский смех Клэр… - Это Морф у нас так любит пошутить. Да, Морфи?
- Простите, мадам. – губы дворецкого скривились в довольной ухмылке.
- Кхм. Спасибо. Я сыт. – племянник бросил вилку на середину стола и удалился, бормоча себе что-то под нос.
Клэр вскочила с места.
- Еще одна подобная выходка и можешь лететь отсюда ко всем чертям!! – прошипела она.
Что ж. Ужин удался.
--
Спустя полчаса Клэр сидела в своей спальне напротив зеркала и смывала макияж. Лицо уже не было таким прекрасным. Желтая кожа и мешки под глазами создавали образ дряхлой старухи.
- Плоховато выглядишь, старушка.
В зеркале появился силуэт молодого парнишки-альбиноса.
От неожиданности Клэр вскочила и нелепым движением руки смахнула на пол пару флаконов.
- Ах, вот ты и вернулся. Мразь.
В очередной раз возвращаюсь в эту паутину дневников. Собс-но зачем? Зачем отчитываться ежедневно не знамо кому о прошедшем дне: куда сходила, что делала, что съела, кому в лоб зарядила? Никому это не интересно, да и самой потом читать противно, уж убедилась на собственном опыте. Так, стоп. Разве они нужны только для этого?
Обстоятельства складываются так, что общения с друзьями становится все меньше и меньше. Работа, учеба, у кого-то уже своя семья, новые компании. Пути расходятся в разные стороны, у всех своя жизнь, общие интересы куда-то безвозвратно уплывают. Все идет к тому, что ты остаешься все больше времени наедине с самим собой. Моя жизнь на треть пролетает внутри томных поездов подземки или ж/д. И этот бесконечный поток мыслей не дает покоя. Он возвращается каждый раз, и прогоняет в мозгу одни и те же мысли по кругу. Они так и будут виться там, внутри, пока не выплеснешь их наружу. И вот он, мой дорогой dairy. Он все выслушает, и оставит хранить в себе.
Хочешь найти самое одинокое место на земле – заходи в метро в час пик.
Чем больше людей, тем сильнее на тебя будет давить одиночество.
Оно будет буквально рвать твой мозг.
Потому что ты попадешь под перекрестный огонь тысяч одиночеств.
(с)