Я не был ни мизантропом, ни невистником, но мне нравилось одиночество. Хорошо сидеть себе где-нибудь в закутке, курить и попивать. Я всегда был лучшей компанией самому себе.

[308x700]

королевская, горделивая внешность, сила и элегантность с крупными размерами и мощью.

[700x499]

Он одна из самых крупных рабочих пород и настолько гармонично сложен, что, несмотря на свой размер, никогда не выглядит неуклюжим и двигается с длинным вымахом передних и мощным толчком задних конечностей.

[700x465]

Я и улыбку-то на его лице сейчас, спустя годы, могу припомнить с большим трудом – разве что на старых фотографиях, и то не семейных....

Эта история росла вместе со мной, неиссякаемая, она наполнялась солью и перцем по мере моего взросления. Ощущение тоски и грусти, такой глубокой и ангстовой, идеаллизация прошлого, возведение "героев" в мифические статусы. 

                                                                                                                                                               Christus resurrexit a mortuis,  

                                                                                                                                                                Morte mortem calcavit,

                                                                                                                                                                Et entibus in sepulchris

                                                                                                                                                               Vitam donav.

Αγνή Παρθένε Δέσποινα, Άχραντε Θεοτόκε,
Χαίρε Νύμφη Ανύμφευτε.
Παρθένε Μήτηρ Άνασσα, Πανένδροσέ τε πόκε.
Χαίρε Νύμφη Ανύμφευτε.

Υψηλοτέρα Ουρανών, ακτίνων λαμπροτέρα
Χαίρε Νύμφη Ανύμφευτε.
Χαρά παρθενικών χορών, αγγέλων υπερτέρα,
Χαίρε Νύμφη Ανύμφευτε.

Εκλαμπροτέρα ουρανών φωτός καθαροτέρα,
Χαίρε Νύμφη Ανύμφευτε.
Των Ουρανίων στρατιών πασών αγιωτέρα
Χαίρε Νύμφη Ανύμφευτε.

Μαρία Αειπάρθενε κόσμου παντός Κυρία
Χαίρε Νύμφη Ανύμφευτε.
Άχραντε Νύμφη Πάναγνε Δέσποινα Παναγία,
Χαίρε Νύμφη Ανύμφευτε.

Μαρία Νύμφη Άνασσα, χαράς ημών αιτία.
Χαίρε Νύμφη Ανύμφευτε.
Κορή σεμνή Βασίλισσα, Μήτηρ υπεραγία,
Χαίρε Νύμφη Ανύμφευτε.

Τιμιώτερα Χερουβείμ υπερενδοξοτέρα
Χαίρε Νύμφη Ανύμφευτε.
Των ασωμάτων Σεραφείμ των Θρόνων υπερτέρα,
Χαίρε Νύμφη Ανύμφευτε..

Этим летом я много чему научилась. Это был не просто урок того, как возбудить сомнение там, где его нет и в помине. Любой человек, который не зря ест свой хлеб, с этим бы справился. Это был урок в психологии победы — и редкая возможность наблюдать: одни и те же ежедневные занятия вместе с одними и теми же людьми, в чьих головах роятся одни и те же мысли, до краев наполнили мою чашу.

Неужели привычный для меня стерильный мир отупляет, ограничивает творческие способности и сужает умственные горизонты ?! :/

спасибо, я учту. 

[580x180]

[580x180]

[525x168]

[525x167] [525x170] [580x180] [580x180] [525x166] [525x165] [525x168] [525x167] [525x166] [525x166] [525x165] [580x180] [525x166] [525x168] [580x180] [580x180] [580x180] [580x395] [580x180] [580x180] [580x180] [580x180] [580x180] [580x180]

^{Беспокойство — это причина утечки бесценной энергии и потенциала твоего сознания, подобно утечке воздуха из велосипедной шины.}

Со временем не остается энергии. Творческие способности и оптимизм иссякают, и наступает момент истощения.

Мне знакомо это чувство. Я часто провожу свои дни в хаосе кризисной ситуации. Мне нужно быть в нескольких местах одновременно. В такие моменты я чувствую себя полностью вымотанной под конец рабочего дня и виной тому — мое беспокойство. Практически единственное, на что я способна, когда прихожу домой, — это налить себе стакан виски и ухватить пульт телевизора.

По сути дела, моя проблема в том, что я слишком много думаю. Мой мозг никогда не прекращает свою работу. Он переполнен умственной болтовней — порой это сводит меня с ума.

/к себе/

Друг мой, рассказы о том, что у тебя нет времени поработать над своими мыслями и своей жизнью, подобны рассказу о том, что у тебя нет времени залить бензин в пустой бак, потому что тебе надо быстрее ехать. Все равно это когда‑то нужно будет сделать.

Мы уже на новом месте действия. И вот он, дамы и господа, ломящий от роскоши дворец Клавдия II. 
Меня вводят в богато украшенную залу для купания. Император принимает ванну, как вы видите. 
И несколько прелестных девушек массируют его старое, тучное, и безобразно разжиревшее тело.
И вот он мне уже говори, как водится, тихо и вкрадчиво:
- Любовь - это боль. Разве ты не знаешь?
- Знаю. - отвечаю я.
- Любовь, страсть и жестокость - звенья одной цепи. Разве ты не знаешь?
- Знаю. - отвечаю я.
- Что наверху, то и внизу. Разве ты не знаешь?
- Знаю. 
- Тогда оправдайся за своё поведение, если сможешь.

Он предлагает мне сесть. И я, немног оподумав, начинаю говорить:
- Да. Любовь это болезнь, вы правы.
И чаще всего она напоминает глупую гонку за своей фантазией и эта иллюзорная погоня полна мучительной похоти, 
драматизма и в итоге оборачивается чередой жесточайших разочарований, в которых пламенная страсть оборачивается 
холодной ненавистью и изменами. Я знаю это. Но я знаю, так же, солдат, которые без рук, безног, сползущими за ними 
кишками и зубами рвали врага, потому что их ждали дома любимые женщины. Я прошёл с ними через 17 больших сражений 
и я знаю чьи имена они выхаркивают, когда я за недостатком обезболивающих препаратов, поживому шью им раны и когда 
их зубы крошатся от невыносимой боли. Я знаю, какие слова выташниваються вместе с кровью, когда я без наркоза 
отпиливаю им загонгрененные ноги и руки. Я знаю на кого они молятся и кого зовут, когда лежат вывернутые на изнанку
на моём, залитом кровью, операционном столе. Они зовут своих женщин. И только потому и выживают, что эти женщины в 
их, задымленном болевым шоком, сознании приходят к ним. Приходяти поют им песни о любви и кладут им руки на головы.
И те выживают не потому что я хороший врач, а потому что им есть за что держаться в этом аду.
Да, их профессия - ненависть, но это снаружи, а внутри... Вызнаете что держит их изнутри? И заставляет их выживать?