Голодная степь. Возвращение имени

Главное богатство совхозов и колхозов, выросших в некогда пустынной Голодной степи — хлопок:  Читать далее

В архиве кинофотодокументов найдены фотографии Голодной степи:   Читать далее

«Если Вам случится вдали увидеть караван, то Вы заметите, что он торопится скрыться от Вас из опасения, чтобы Вы не стали просить воды, которой здесь дорожат больше всего. Боже сохрани сбиться с дороги во время переходов или пролить воду, имеющуюся в запасе – можете быть уверены, что помощи не получите ниоткуда. Прибавьте к этому жару в 40 ° по Реомюру в мае месяце в тени, сильное отражение солнца, которое нестерпимо беспокоит глаза, изнурение за время дня и, наконец, «приятную» ночь на земле в обществе с фалангами – и Вы составите себе хотя бы приблизительно понятия об условиях пребывания в Голодной степи», - так писал в семидесятых годах ХIX века один из первых исследователей Голодной степи Н.Ф.Ульянов…  Читать далее

Российский хлопковый проект в Туркестане. Начало XX века

С конца XIX в. главным экономическим проектом России в Средней Азии безусловно стал хлопковый проект, стремительно развивающийся благодаря освоению американских сортов хлопчатника и открытию прямого железнодорожного сообщения с текстильными центрами России. К рубежу войны здесь многократно увеличились поливные площади, засеваемые хлопком. Читать далее

К сожалению, рисунки зачастую загружаются не в том порядке, в

Ирригация Узбекистана, в 4 томах

Фундаментальный труд, посвящённый ирригации и людям в ней. Читать далее

Подробности: http://www.cawater-info.net/library/irrig_uzb.htm.

Там же можно прочитать и сохранить.

Ирригация в Узбекистане в 19-начале 20 веков

Начало ирригации в Узбекистане можно отнести к древности, потому что при таком засушливом климате ни одна сельхозкультура  здесь не может развиваться самостоятельно, без полива.   Читать далее

Россия в Средней Азии. Завоевания и преобразования

Выше уже приводились размышления о том, чем же было появление русских в Туркестане – захватом или присоединением? В частности, для Ташкентского оазиса, который и так вечно находился под чьим-то игом? И сам не раз просил о Российском покровительстве? 

Дети Игоря Валентиновича и Наталии Дмитриевны:                        Читать далее

После начала завоевания Россией Средней Азии (в частности, Ташкента в 1865 году) налаживание связи здесь стало одной из первоочередных задач. Установление Российского влияния на этой громадной территории было просто немыслимо без скорейшего решения этой задачи.

До этого времени не было специальных предприятий связи, предназначенных для использования населением; почтовых ящиков, так как объем письменной корреспонденции был слишком незначительным, а круг обслуживаемой клиенту­ры - узким. Почтовый обмен представлял собой в основном правитель­ственную корреспонденцию.          Читать далее

Наталья Громова. Эвакуация идет… 1941–1944.

 Писательская колония: Чистополь. Елабуга. Ташкент. Алма-Ата. – М.: Совпадение, 2008. – 448 с.

Судьбы гражданских людей, застигнутых войной, встречаешь во многих мемуарах. Редким исключением был бы сборник таких мемуаров.
Следующая книга – исключительная,  она посвящена действительно малоисследованным страницам истории Великой Отечественной войны.

От издателя:
Книга посвящена малоисследованным страницам истории Великой Отечественной войны - судьбам писателей и их семей, эвакуированных в глубокий тыл. Автор опирается на дневниковые записи, письма, воспоминания, извлеченные из домашних и государственных архивов, многие из которых публикуются впервые. Множество писательских судеб отражены на страницах этой книги, от знаменитых - Цветаева, Пастернак, Ахматова, до совсем забытых - Яков Кейхауз и Ярополк Семенов...

Из предисловия к книге:
"В этой книге объединены и дополнены два документальных повествования о писательской эвакуации ташкентской и чистопольской.
Одна – «Все в чужое глядят окно…» - была посвящена пребыванию писателей и их семей в Ташкенте и Алма-Ате, а другая – «Дальний Чистополь на Каме…» - жизни в Чистополе и Елабуге.
Книги основаны на личных воспоминаниях и семейных архивах и вызвали большой интерес к тем. По книге о ташкентской эвакуации были сняты два документальных фильма.
История СССР полна самых невероятных мифов. И, конечно же, огромная доля в их создании принадлежит советским писателям, художникам и поэтам. Но за официозом газетных страниц, за лакировкой прошлого – всегда можно различить подспудную жизнь, запечатленную в дневниках, письмах, устных преданиях и рассказах. Истории жизней отдельных людей складываются из разрозненных сюжетов воедино и позволяют увидеть неофициальное, живое лицо нашей общей истории.
Советские литераторы, режиссеры – во многом осколки прежней русской интеллигенции, оставшейся в живых после катастрофы 30-х годов, с началом войны испытали множество противоречивых чувств. Тут было и облегчение, и страх, и даже чувство раскаяния за вольное или невольное соучастие в государственном терроре. Кто-то погиб в ополчении, кто - приобрел авторитет и известность, проходя тяготы войны, те же, кто оказался в эвакуации, почувствовали вдали от власти – раскрепощение и вернулись к писательской работе.
Эвакуация была так же трагична, как и сама война: вывозили детей, больных, стариков, люди голодали, умирали вдали от дома. Местные жители, сами годами жившие впроголодь, теснившиеся большими семьями в уплотненных квартирах или домах, обязаны были, по разнарядке, подселять огромный поток беженцев в свои дома, а порой освобождать приезжим комнаты, а самим ютиться в углах.
И все-таки, как могли, помогали, селили, кормили.

…В далеких городах, за тысячи километров от Москвы, в самом начале войны многие испытали непривычное для советских людей чувство отчужденности от власти, которая все прежнее время жестко держала их в повиновении.
Государственная машина, приводящая в движение множество деталей огромного механизма, на большой скорости вдруг стала буксовать, останавливаться, тормозить и, наконец, остановилась совсем. Люди оказались предоставлены сами себе. Они должны были не только сами организовывать свою жизнь, искать кусок хлеба, но и ориентироваться в происходящем. Это вызывало страх и рождало чувство свободы.
Одними из первых трагическую новизну ощутили писатели. В эвакуации они стали жить очень тесным сообществом, вместе обсуждали и переживали последние известия, получая письма с фронта или из Москвы. Жизнь на виду, напоминавшая огромную коммунальную квартиру, порой скверная, а порой очень теплая, в течение трех лет объединяла людей благородных и трусливых, честных и вороватых. Война и эвакуация обнажили в людях скрытую природу. Рушились на глазах ложные репутации, возникали – подлинные.
Потеря близких, любовь и измены, болезни, смерти, самоубийства, гибель на фронте – все эти реальные события во многом освободили людей от тяжкой лжи, в которой пребывала страна в конце 30-х годов".

В тылу как в тылу.  О писателях, "спрятавшихся от войны".

«Блоковские строки «так жили поэты, и каждый встречал друг друга надменной улыбкой» применимы к писательской среде в любое время – что в мирное, что в военное. С началом Великой Отечественной большинство столичных литераторов – и прежде всего элита – отправились в эвакуацию. О том, как жили поэты, прозаики, критики, литературоведы и переводчики в тылу, подробно рассказывает книга литературоведа Натальи

Б е ж е н ц ы

 После прихода русских в Ташкент в 1865 году началось и закономерное перетекание сюда народа из Европейской и Азиатской России. Сначала это были семьи военных, потом началось переселение гражданских лиц. Это были рабочие руки и умы, так нужные на новом месте. Особенно процесс переселения активизировался после открытия Ташкентской железной дороги на Оренбург в 1906 году.

Не все переселенцы ехали сюда как на новое место жительства, готовые отдать Ташкенту свой труд, опыт, знания. Не для всех Ташкент стал Родиной. Особенно заметны и разрушительны для города были два потока беженцев, спасавшихся от собственных бед: один – голодающие Поволжья и Сибири в начале 20-х годов; второй – бегущие от войны в 1941 году.

И все эти тысячи, десятки, сотни тысяч людей Ташкент обогрел и накормил.

Жителям России стоило бы помнить об этом всегда…

Александр Неверов. Ташкент - город хлебный

Отрывок.

- Вода,  понимаешь, в Ташкенте больно холодная, и видно все в  ней,  будто в зеркало...  Ягода разная,  
как бы не соврать, растет целыми десятинами.  Идешь,  к примеру, день - и всё сады, сады,  сады...  
Избы у каждого без крыши, и канавки нарыты для пропуска воды.

   - А хлеб почем?

   - Хлеб  дешевый.  Если поработать сартам недели две, пудов двадцать можно загнать на готовых харчах...

 … - Сейчас в Ташкенте будем.

   Стукнуло Мишкино  сердце,  оборвалось,  будто  упало  куда,глаза заслепило. Сначала ничего не видел, 
только пятно зеленое бежало вдоль  паровоза,  а  когда паровоз пошел тише,  глянули сады ташкентские, 
глиняные стенки, тонкие высокие деревья.

   - Эх, Ташкентик!

   Мимо садов ехали чудные,  невиданные телеги (арбы) на  двух огромных колесах.  Сытые лошади с лентами 
в хвостах и гривах играли погремушками. На лошадях верхом сидели чудные, невиданные люди с  обвязанными 
головами, а от огромных колес поднималась белая  густая пыль,  закрывала сады,  деревья,  и  нельзя было 
ничего увидеть сквозь нее. Потом  верхом на маленьких жеребятах (ишаках) ехали толстые чернобородые  мужики 
тоже с обвязанными головами. 
Сидят мужики на  маленьких  жеребятах,  стукают  жеребят  по шее тоненькими палочками,  а жеребята, мотая 
длинными ушами, идут без узды, и хвосты у них ровно телячьи.

Паровоз сделал маленькую остановку. Высунулся  Мишка, увидел торговцев с корзинками на головах, услыхал 
нерусские голоса. Из корзинок, из деревянных коротычек глянули яблоки разные и еще что-то, какие-то ягоды 
с черными и зелеными кистями, широкие, белые лепешки.

   -  Вот  так живут! - подумал Мишка, облизывая языком сухие, голодные губы.

   Кондратьев спросил:

   - Ну, Михайла, рад теперь?

   А  он  и  сам не знает хорошенько: будто рад и будто сердце сжалось - очень уж много всего.

   Кондратьев успокаивал:

   - Ничего, Михайла, теперь не пропадешь.

   - А русские есть 

Лечебные заведения.

В  Ташкенте первая карета скорой помощи появилась в 1918 году. Пункт скорой помощи был организован на Мариинской улице в доме № 2. Тогда он имел в своем распоряжении 12 лошадей, из которых 10 были от секции здравоохранения по борьбе с голодом. В 1922 г впервые в г. Ташкенте появился санитарный автомобиль.

В 1926 г. функционирующий при больнице неотложной помощи пункт вырос в самостоятельную станцию скорой медицинской помощи.

В организации неотложной помощи в республике большую роль сыграли станции скорой помощи, санитарной авиации.

Станций скорой помощи, как одна из форм быстрого оказания помощи больным, до революции на территории нынешнего Узбекистана не было.

Вначале станции скорой помощи были укомплектованы главным образом фельдшерами, фельдшерско-акушерскими бригадами, а иногда только медицинскими сестрами. Но с увеличением числа врачей в городах и селах республики станции скорой помощи стали укомплектовываться врачами, а средний медицинский персонал стал осуществлять санитарную транспортировку. Оснащение станций скорой помощи вначале было скудным: санитарная сумка с крайне необходимыми медикаментами и перевязочным материалом. К больным приходилось добираться пешком, и лишь на дальние расстояния предоставлялась лошадь, осел или верблюд.

В  1924 году появился экипаж с двумя лошадьми, в котором больных можно было перевозить в сидячем или полусидячем положении. Позднее станции скорой медицинской помощи стали оснащаться транспортными шинами, носилками, выделили санитарный транспорт: санитарные рессорные коляски, санитарные автомашины  «Оппель».

В 1922 году в целях широкого распространения Службы Скорой помощи (повсеместно), в том числе в Ташкентский  Облздрав поступила копия приказа за подписью Наркомздрава Гельфгота. Вот что говорилось в оригинале приказа о скорой помощи:

«Скорая медицинская помощь представляет из себя организацию, имеющую цель, оказывать медицинскую помощь гражданам в экстренных, неотложных случаях, как тошнота, обморочное состояние, отсутствие сознания, кома, судороги, непрекращающаяся одышка, сердечная слабость, затруднение глотания, неукротимая рвота и понос, запор, при котором бессильны слабительные, кровотечения, различные отравления, ранние роды, ранения, переломы, ожоги и прочее.

Для оказания такого рода помощи медперсоналу должны предъявляться следующие требования:

А) уменье быстро ориентироваться;

Б) тщательная продуманность в каждом отдельном случае;

В) самообладание и уверенность в своих силах.

Скорая помощь должна оказываться по преимуществу врачами, в более легких случаях прочим медперсоналом, для чего при пунктах скорой помощи должны быть устроены дежурства медперсонала, а сам пункт, соединенный телефонной сетью с лечзаведениями и органами милиции, должен быть снабжен в достаточной мере необходимыми медикаментами, инструментарием с небольшой отдельной комнатой (типа операционной) для всякого рода срочных медицинских манипуляций, а также достаточным количеством перевязочных средств для выезда по вызовам.

Для усиления крайне слабо развитой в настоящее время сети пунктов скорой помощи в Туркреспублике:

Во всех городах Туркреспублики организовать пункты скорой помощи и следить за достаточным количеством медикаментов, инструментария и перевязочных средств. Число пунктов подачи скорой помощи должно быть увеличено до максимума и распределение их должно производиться главным образом по рабочим и беднейшим кварталам населенных мест, близ различного рода фабрик, заводов и предприятий, где трудящиеся подвергают свою жизнь наибольшей опасности.

Принципы советской медицины бесплатность и общедоступность должны быть сохранены и здесь, особенно для беднейшего трудящегося класса населения, для безработных, для застрахованных и служащих в государственных учреждениях, бездомных и инвалидов, красноармейских семей, учащихся, детей, лиц принадлежащих к Союзу коммунистов, молодежи, для лиц не занимающихся никаким продуктивным трудом должна быть установлена особая такса для оплаты за оказание первой медицинской помощи и за доставление больного в больницу или для перевозки из одного леч.заведения в другое.

Содержание пунктов Скорой помощи должно быть отнесено соответственно за счет страховых сумм.

Для обеспечения населению перевозки больных в лечзаведения рекомендуется организовать при скорой помощи на хозяйственный расчет перевозочный транспорт».

Ввиду недостаточности городского коечного аппарата, в силу чего бывали случаи отказа в приеме больных для стационарного лечения, а также с целью приблизить медпомощь к населению в 1924 году была учреждена мед.страховка и помощь на дому для застрахованных, в составе 2-х врачей, одного для нового города и одного для старого города (для последнего приглашен врач в совершенстве владеющий местным языком) и одного

Адреса медицинских объектов в Ташкенте (1904 год):

[688x627]

[700x357]

До «завоевания» Ташкента медицины как таковой здесь не было, местное население жило по принципу «бог дал – бог взял». А брал он немало жизней, и прирост населения существовал только благодаря чрезвычайно высокой рождаемости. С первых же дней своего присутствия русские нарушили такое положение, и дети смогли выживать не только благодаря богу… Об этом – из книги А.И.Добросмыслова.

Медицина в первые годы

 Медико-санитарная часть

Со времени завоевания Ташкента до 1868 года медицинскую помощь населению оказывали военные врачи  квартировавших здесь частей войск. По проекту положения 1867 года медицинский персонал в Ташкенте состоял из городского врача и повивальной бабки. На медикаменты для лечения бедных отпускалось 200 рублей в год. Вскоре оказалось, что повивальная бабка среди местного населения не могла найти себе работы и была заменена двумя фельдшерами, из которых один находился постоянно при тюремной больнице, и, сверх того, было нанято четыре оспопрививателя из местного населения.

Оказание помощи больным производилось по мере возможности, так как оказывать правильную помощь, соответствующую роду болезни, врач не мог, - не было ни больницы, ни приемного покоя. Этот же врач обязан был производить судебно-медицинские вскрытия трупов и разного рода освидетельствования и наблюдать за исполнением жителями правил медицинской полиции. Самая же главная обязанность врача состояла в приучении местного населения к прививанию оспы. Оспопрививанием до водворения русских в Туркестанском крае занимались сарты, передавая это мастерство по наследству. Прививочный материал приготовлялся следующим образом: брались корки от больного натуральной оспой, завертывались в вату и клались в маленький деревянный сосуд, куда наливали воду. Этой водой и производили прививки.

Местом прививок служило пространство между большим и указательным пальцами, где предварительно делали небольшую рану. Сарты этим способом прививки оспы пользовались мало, так как нередко бывали случаи смерти после прививок, охотнее сартов прививали оспу своим детям киргизы. Первый врач, занявшийся оспопрививанием и много поработавший по приучению местного населения к научной медицинской помощи, был Батыршин.

Батыршин Мухамед-Ханафия Алюкович, статский советник, происходил из уфимских дворян, родился в 1833 году, медицинское образование получил в казанском университете, где окончил курс в 1857 году. Батыршин занимал должность городского и тюремного врача с 18 мая 1869 года, из них первую - по 12 декабря 1892 года, а вторую оставил в 1897 году.

Батыршин первый приучил местное население города Ташкента к пользованию медицинской помощью, он же правильно поставил оспопрививание, открыв первый телятник в крае, за время его заведования тюремной больницей смертность среди арестантов была доведена до 0,5%). По имеющимся сведениям, в Ташкенте была привита оспа: в 1875 году более 1000 детям, в 1876 году – 766 детям, в том числе 46 русским, и в 1877 году – 1468 детям, в том числе 76 русским. Сначала прививки производились с руки на руку, а с 1877 года стали производиться лимфой, полученной от телят.

Второе место после оспы из заразных болезней занимал брюшной тиф, который в Ташкенте никогда не переводился. Местное население больных тифом не лечило. Проказа в Ташкенте встречалась нередко, больных само население выделяло в отдельную местность, известную под названием кишлака Махау (однако жители Средней Азии к больным лепрой относились более терпимо, чем в Европе, Якутии. Узбеки не считали строго обязательной их принудительную изоляцию в махау-кишлаки. А у каракалпаков, казахов и туркмен подобных поселений для больных, по-видимому, вообще не существовало). С введением в Ташкенте городского положения  Дума отпускала пособие больным этого кишлака в первое десятилетие своего существования по 100 рублей в год, во второе десятилетие по 200 рублей и, наконец, все остальное время - по 400 рублей в год. С 1898 года кишлак Махау приняло в свое ведение туркестанское окружное управление общества красного креста.  По отчетам этого общества, больных в лепрозории кишлака Махау бывало до 30 человек. Врачебная помощь оказывалась фельдшером, а в серьезных случаях и врачом.  Помещение для прокаженных было устроено в 1900 году и больные в нем помещались с 25 октября того же года. При лепрозории была аптечка, небольшая мечеть и баня.

Проституция

Хотя и строго преследовалась при кокандском владычестве над Ташкентом,

Туркестан - колыбель индогерманских народов

Во второй половине XIX в. возникла нужда разобраться в системе географических координат. Тут и обозначилось противостояние астрономических обсерваторий: на Пулковских высотах под Петербургом и в предместье Лондона Гринвиче. Не находили общего языка Большая тригонометрическая служба Великобритании и Русское императорское географическое общество. Исторически сложилось так, что в России утверждалась в противовес британской – германская школа.
19 декабря 1871г. было утверждено представление о постройке Ташкентской астрономической обсерватории, а в апреле следующего года был утверждён проект зданий для обсерватории и дома для астронома. Первыми астрономами обсерватории стали К.В. Шарнгорст и с 1873г. А.Р. Бонсдорф. Еще через год Бонсдорф выехал в Гамбург для приёма астрономических инструментов. Вместе с Бонсфордом в Ташкент приехал выпускник Мюнхенского университета, баварский подданный Франц Ксавье фон Шварц (1847-1903), приглашённый для организации метеорологических работ.
31 декабря 1878г. Франц фон Шварц был назначен помощником заведующего Ташкентской астрономической обсерваторией по метеорологической части, а позднее и руководителем обсерватории. В 1879-1880гг. он возглавлял хронометрическую экспедицию в Кульджинский край, осуществляя астрономические, магнитные и барометрические наблюдения.

Помимо астрономических исследований немецкого астронома Франца фон Шварца интересовало далёкое прошлое Средней Азии.Читать далее

[217x361]

К Востоку от Востока или – Восточнее Востока?..

Верующие в Евангелие должны судить по тому,
что в нем ниспослал Бог:
те, которые не судят по тому, что ниспослал Бог,
те – нечестивы.
Коран: V. 52.

Во Вселенной существуют точки,
где следствие наступает раньше, чем причина.
Будущее опережает прошлое.
Альберт Эйнштейн.

Общие святыни христиан и мусульман в Средней Азии привлекали внимание с давних пор. Так, германский астроном Франц фон Шварц, написавший книгу «Туркестан, колыбель индогерманских народов»1, был приглашен в Туркестан еще генерал-губернатором К.П. фон Кауфманом для основания Ташкентской обсерватории. Проживая в Туркестане более 15 лет, Франц фон Шварц помимо астрономии глубоко интересовался ориенталистикой – жизнью, традициями и культурой народов Средней Азии. Объездил вдоль и поперек Туркестанский край, тщательно изучил всю имевшуюся тогда на русском языке литературу по древней, средневековой, новой истории среднеазиатских народов.

  1 Schwarz, F. Turkestan, die Viege der indogermanischen Volker. Freiburg, 1900.

Как астроном Франц фон Шварц впервые точно определил географическую широту и долготу Ташкента, то есть – и в астрономии и в географии был реалистом, хорошо знающим, где Восток и где Запад…
Как астроном он пришел с Запада.
Но – как историк он «потерял ориентиры», став человеком, с точки зрения европейских ученых, уже строго не знающим – где Запад, а где Восток… Читать далее

Наличие общих святынь на территории Средней Азии служит всему человечеству напоминанием об общих корнях почитающих Единого Бога обеих мировых религий, способствующих их взаимопониманию и толерантному сосуществованию.
Астроном и историк Франц фон Шварц, географически оказавшись много дальше, много восточнее европейского Востока, и в своих исследованиях словно бы переместил некий центр культуры много дальше востока Европы – на Восток Востока. Да и, наверно, был прав.

Светлана Асанова, Валерий Германов

(Германов Валерий Александрович, профессор Международной ассоциации искусств народов мира – Art of the Peoples Of the World)

Введенский Дмитрий Алексеевич

(03.01. 1987  –11.09. 1956) 

(1987.3.I – 1956.11.IX)

Потомственный уролог.

Родился в Москве, гимназию кончил в Томске (где тогда жила семья), стал студентом медицинского факультета Московского Императорского Университета.  За участие в студенческих забастовках в 1910 году исключён из университета. Доучивался в Берлине (благо немецкий, как и французский, он знал), стажировался в Париже.  В 1912 году вернулся в Россию,  сдал экзамены на лекаря в Московском университете,  получил звание уездного врача.       Читать далее

Увлекательнейший рассказ дочери Введенского об отце - http://mytashkent.uz/2011/07/13/dmitrij-alekseevich-vvedenskij/

Воспоминания дочери Никиты Дмитриевны Введенской 

Фото врачей Ташкента на симпозиуме (середина 20-х годов):

[показать]

В среднем ряду сидят:  первый слева - Александр Фёдорович Кейзер, в будущем профессор, знаменитый хрург-пластик; следующий, с мягким взглядом, в усах и эспаньолке – Петр Порфирьевич Ситковский, профессор, хирург, автор именного симптома острого аппендицита, упоминаемого во всех руководствах по экстренной хирургии;  следующий, с усами и кудрявыми черными волосами - Георгий Александрович Ильин, в будущем профессор, хирург;  следующий – не опознанный; потом (в центре) – Петр Фокич Боровский, хирург, профессор, открыватель возбудителя кожного лешманиоза (пендинской язвы); далее – ещё один неизвестный; потом, бритый с живым, тяжелым взглядом – Михаил Алексеевич Захарченко, профессор, невропатолог, автор учебника по нервным болезням, гонимый, за то, что описывал наследственное ( то есть генетическое)  распространение некоторых болезней. Справа (с чаплинскими усиками)  - Николай Семенович Перешивкин, профессор, хирург, уролог. Сидит на полу, в очках, Рафаил Самуилович Гершенович (в дальнейшем профессор). Все они - организаторы медицинского факультета Среднеазиатского Университета, который потом стал Ташкентский медицинский институт (ТашМИ).

Спасибо участникам форума http://www.fromuz.com  за опознание персон!!!

Оригинал хранится у автора сайта