Ночь холодна и страшна, так что закутайся потеплее.

Хотелось бы немного разложить по полочкам бардак в своей голове. Эта осень меня водит по неизвестному лабиринту. Может даже по такому, в котором нет выхода. Она одна из самых непонятных и странных.
Весь мир вокруг меня изменился, поменял свой вектор. Хотелось тепла и солнца, а получил сплошной туман, который порой это самое солнце разгоняет.
Резко канули в лету все мои надежды на что-то мало-мальски доброе и светлое. Я холодею без внутреннего тепла. Мне нужно в порядке срочной важности посвятить себя кому-то. Это моя единственная надежда.
Эта осень заставила меня писать стихи. Я неожиданно для себя нашел себя на этом поприще. Может быть даже получается. Вот сейчас, даже в этот самый момент я хочу попробовать себя и на литературном поприще, в прозе то бишь, может выйдет, главное не опускать руки.
Которые опускаются все больше и больше. Едкий туман кушает меня изнутри, заставляя забывать все хорошее. Все дни пускаются в череду каких-то моментов и ярких секунд, которые трудно даже выделить из общего потока.
Хаос, вокруг вселенский хаос.
Я стал очень сильно класть на учебу, она меня совершенно не интересует. И я понимаю, что все это для меня, никто не в праве осудить такое мое поведение и мысли, но почему-то гложет. Я не знаю кто я такой, я не знаю для чего я. Да, мало кто ВООБЩЕ знает, но я сейчас чувствую это особенно остро.
Не покидает чувство, что меня все пинают, я всегда теперь ощущаю себя одиночкой и гастролером, где бы я ни был. Но это все моя рефлексия. Все из-за отсутствия цели и ориентиров. Внутренних и внешних. Я словно космический крейсер, затерявшийся в гипере.
Прием, база, ответьте! База, прошу дать ориентир. Маяки, опоры, векторы, якоря!
А в ответ:
"пшшшшшшшшшш"
Только белый шум эфира. Никто не ответит. Только я и я. Может быть это признаки зарождающийся шизы, иль чего-то подобного. Я стал часто беседовать с собой и пытаться прийти к какому-то соглашению.
Но, я вижу в этом тумане только один маяк. Литературный и очень-очень тусклый. Буду плыть на него, стараясь не разбиться о скалы лени.

Пойди и выйди вон в окно.
Зачем здесь ты появился?
Тебе же с нами тяжело!
Иль ты чувств лишился?

Открой окно и выйди вон,
Так будет проще всем нам.
В голове раздался бутылок звон,
Разделил реальность пополам.

Пойди нажрись сам, как свинья,
Иди затем творить дебош простой.
Забудь, что есть такое слово как "семья",
Ведь твой удел нарушать устои.

Мы есть общество, мы эталон.
Мы скажем сами, что и как ты должен.
Гляди, чтоб не случился вдруг облом,
Чтоб раньше срока в гроб не был ты уложен.

Ведь ты родился с нами несогласным,
Ты был сам, ты волк без стаи.
Поэтому все детство ты был несчастным,
Все на свете на чем есть ты хаял.

Но, спустя годы, ты не сдался,
Ты заматерел, ты вырос сильным.
Ты нас менять всю жизнь пытался,
Но, мир как был так и остался пыльным.

Но, в глубине души в тебя мы свято верим,
У тебя все выйдет, не сдавайся.
Спаси нас, друг, и мы проверим
Как же живется, не сдаваясь

Дело было в Киеве.
Были одни из последних теплых осенних деньков и было решено двигать туда на выходные. Да и у подруги ДР был, так что сам кукловод судьбы велел так делать. Билеты были куплены, вещи собраны, на вписку был положен хуй.
Вписочная проблема и стала хитом этого выезда. Весь трип туда по сути был рядовым, встречи с киевскими дружанями и подругами, пиво на набережной, поздравление с ДР, пабы и т.д, но веселье началось ночью, после нереального количества выпитого пива и коньяка напоследок.
Мы с дружаней задумались, а где же нам этой ночью заночевать-то? Его подруга не могла вписать т.к. отправлялась на др, с моей стороны тоже траблы были, все шли в отказ мои знакомцы. Но тут нарисовался варик остаться у подруги той подруги, но трабл в том, что и подруга тоже шла на ДР и мы в итоге оставались наедине с полоумной мамкой, которая когда-то жила в Днепре и была не против разместить у себя двух подонков из оного города-героя.
На подарок было взято пакетное винище и наши улыбчивые лица:) Далее был разговор ни о чем на полночи на кухне и мало-мальский сон.
Прогнали нас в общем в 7 утра на мороз и не накормив даже.
Ах да, все события происходили на Троещине. И у моего дружани там жил интернетный знакомец, который хотел с ним при случае встретиться. Ну, коли мы там оказались, то почему бы и нет?
С горем пополам нашлись, пошли в районный гендель пить пивасик. Пили, пили и тут тому чуваку звонят на мобилу и настойчиво требуют купить водки и приходить в гости. Ну, почему бы и это нет?
НО! Лучше бы было нет.. На хате куда мы в итоге пришли оказались 2 оголтелые бабы в состоянии недельного запоя с малыми детьми на руках. Сама хата уже начинала отдаленно напоминать локальный бомжатник. Вид, конечно, тот еще. У баб неслась водка, мы скромно пили пиво и думали бы как нам отсюда поскорее скипнуть, ибо по-доброму нас никто отпускать не хотел.
В итоге мы, неважно как, сумели оттуда вырваться и поехать на встречу с нашими подругами тут же на Троещине.
Забились в еще одном генделе, подруги сидели там похмелялись после кутежа.
С первых квадратных сантиметров мне там не понравилось, потому что оные сантиметры наполняли ТОЛЬКО хачи, которые очень опасно косились на мою лысину и мартинсы. Да уж, подруги подгадали местечко.
Попили и там пивасик и подруги разглядев наши скучающие лица предложили нам раскуриться хорошенько:) Ну, а мы в свою очередь очень быстро и бодро согласились.
И тут понеслась такаааааая жесть.
Толи трава у их знакомого была уж очень пацанской, толи пиво или его запредельные количества сыграли свою роль. В общем дело все происходило в подьезде, курили мы за мусоропроводом, сидели на ступеньках. И тут меня вырубило конкретно. Голову поднять невозможно было! Приходили чуваки, знакомились, со мной познакомились позже:) Еле вышел на улицу, долго сидел на улице на лавочке.. Потом пошли к бабушке одной из подруг, там пили чай и меня вроде отпустило окончательно. Беда была в том, что через пару часов всего отправлялся наш поезд домой. Надо было ехать.
Стояли на остановке, мерзли под ледяным ветром, с нами стояли подруги и один чувак. В итоге на вокзал с нами поехала только одна подруга, другая осталась с типом.
Ехали долго на вокзал, смеялись. У подруги зазвонил телефон и мы дружно узнали все, что того типа с остановке на скорой увезли..
На этом в общем все.

Он поставил правильную музыку и начал.
Начало положено, повесть началась.

Возращался он поздним октябрьским вечером в изрядно приподнятом расположении ума и рассудка и заходил в лифт.
И тут ему почудилось, что в только приехавшей кабине лифта в углу его лежит очень удолбаная девушка слегка пугающей наружности, но не лишенная красоты. И ей ТАК плохо и так ей хочется помочь. Он бы спросил ее:
- Эй, милая, что ж ты так убилась этим октябрьским вечером, что тебя даже никто не приютил?
- Э, милый (и это очень убитым голосом, с нотками породистости), Я вообще с с Калиновой. Меня депрессняк осенний догнал, вот и пошла гулять куда глаза глядят. А тут знакомец старый, да накурил меня и коньяком напоил, вот и я такая у тебя тут.
Дааа, подумал. Дела. Но куда ж ее девать такую, хочется помочь ведь..
- Пойдем-ка со мной, дорогая, помогу да приючу тебя, что ли.
И пошли они.
Дааа, морока.
И с такими мыслями ехал он, пропуская этажи в щель дверей мимо себя. Но тут настал час лифту выполнить свою задачу и привезти его на заветный одиннадцатый.
Пора бы и выходить уже.
И тут проскочила эта искра, что зажгла его желание описать это все на бумаге да запечатлить этот момент и мысли. Да это же гениально! Потом можно было бы издать это в виде книги да показать широкой массе, пусть прочтут. А потом бы и кино сняли на основе ее с хорошей буржуйской картинкой и эффектами. Но это уже совсем не про это. Книгу то-бишь.
Но тут, ложкой дегтя в этом сладком меду, возникло дикое и непреодолимое желание отлить, что даже желание раздеться растворилось само собой.
Бросив куртку на пол, он побежал в дабл, что не подвел и оказался всего в шаге.
И с каждой секундой процесса чувство благодати преодолевало чувства дискомфорта, что становилось аж легче жить.
А теперь можно и раздеться по нормальному и усесться за стол, поставить пивасик и косинаки рядом с собой и начать ваять.

Случайный взгляд затуманенных вином глаз сказал слишком много,
И всё вокруг вдруг зазвучало по-другому.
Проникновение: оживший стон коснулся рук моих и приник к губам.
Сладкая дымка воздушных иллюзий в радужном, желто-оранжевом сиянии.
Всё остальное отступило в туман, и растаяло, будто и не было.
Восхитительный мир, грань наслаждения, мимолетное предательство,
Игра.
Я раскрасил тело свое попытками освобождения, но ясен закат и беспечен рассвет.
Лучезарный орел твоей невинности растаял в соке желания,
вожделеющий к сумраку ночи.
Луч, гаснущий с первыми бликами солнца.
Больно. Теперь так больно струится кровь по протокам творения.
Мои глаза – бездна в тысячу футов глубиной.
Серебристые поручни. Зрачки мои – музей, подобно белому дыму,
скорбному и поблекшему в утреннем свете.
Рассвет расколот надвое.
Меня куда-то уносит мимо лиц города, распадающихся в бессмысленную мозаику.
Непрерывные грезы. Черная пучина. Колокол с оборванным кабелем.

Ее лицо.

Но так тонка, так тонка и прекрасна грусть этой мелодии.
Не отказаться от сладкого сна.
Не отказаться от сладкого сна.
Твои грезы спят в очаровании садов закрытых глаз,
скрытых в розовом тумане.
Бессмысленность...


Причудливый город.
Хрустальные кристаллики несбывшихся иллюзий
Рассыпались и смешались с пеплом ушедших дней,
Оставив меня наедине с жестокостью нового утра.
Я еще здесь, но все-таки меня уже больше здесь нет.
И только отголоски призрачных мелодий струятся сквозь меня.
Порванные нити времени.

Прощай, Порто.
Мы больше никогда не увидимся с тобой.

Мне всё сложней утром заводить старый автомобиль я
По будням работать по выходным принимать яд
Будильник вставать зарядка я как ни в своей шкуре
Но в рот ебал больше мечтать о высокой литературе
Ещё в две тысячи четвёртом мне сказали «нет козырей
В жопу не умеешь дышать раз два ты не еврей
Сто лет тебе книги не видать как своих ушей»
И вот я в городе Эн установщик дверей

Издательства забривают меня ну и ссал я на них лично
И мой стиль день ото дня становится более эпичным
У кого-то свой путь долбится в дымоход кто-то
Но от этого не начинает писать как Трумен Капоте
А я на трамвае потом в метро от дома до адреса
Сумка набита еле тащу на заказ свою задницу
Паркетка тарцовка лобзик ебашут меня в хребет
Брошу всё это нахуй всё брошу уеду в Тибет
Мозг каждый раз выебут пока получишь на лапу
Все ебануты по-своему в каждой квартире свой запах
Долбишь стену перфоратором в кладовке скулит собака
В соседней комнате стонет девяностолетняя бабка
Ладно только доберусь до нулевого баланса
Раздам долги и в следующем городе буду жить и радоваться

Но вечером в баре оказываюсь не успевая опомниться
Мой выбор сегодня пал на самую типа умную гопницу
Говорим хули с неё взять защищает Жан-Поля Сартра
В конце диалога в моём паху не остаётся азарта
И я нажрался как Чинаски встаю на стол отправляю всех нахуй
И в слух читаю «Облако в штанах»
Скромный пиздюль и меня выталкивают из бара
«Животина старых котлет» я ору но остался без бабы
Ладно тёлки для гомиков у меня же есть руки
Дрочи еби трубы вырезай сердцевину у фруктов
Мой ночной город Эн и я раздулся от величия
До дома пешком большое искусство всего лишь китч
До лета дожить и свалить например отсюда на юг
Скоро утро похмелье работа мне здесь надоело вдруг

Это основы писательской жизни
Давай на факультатив запишись ко мне
Заплати и я выдам четверостишье
Алгоритм как при жизни достичь величия

Жаль у меня нет усов и я привык чистить зубы
Иначе вышел бы из меня какой-нибудь совковый мудень
Книжки бы свои дарил односельчанам бухал
Заваливал бы муниципальных чиновниц на матрас
Не дня без строчки надо писать для потомков
Оставить после себя так сказать творческое семя
Ведь я писатель хоть без усов и равнодушен к водке
Люблю иногда черкнуть пару строк когда есть время

Меня не волнуют если честно издательства ведь
Там трудятся одни пидарасы одним словом чернь
А я творческая личность пишу строго в стол
Чтобы томов моего творчества бушевал разносол

Только так куётся сталь только так я творю
А хули вы хотели я антиконъюнктурен не продаюсь
Я санитар литературы я тот на ком держится вся эта хуйня
То есть литературный процесс

Одним словом я не дремлю творю ночно и денно
Страдаю как Достоевский наставлял Мережсковсого
Сижу перед лампадкой терзаюсь творю
Ведь государство отечество судьба и честь на кону

Когда Дмитрий Львович Быков открывает таланты
Мне очень хочется засунуть штакетину ему в сраку
Ведь я заебательский писатель а не попсовый
Моё творчество откроют для потомков нескоро

Это основы писательской жизни
Давай на факультатив запишись ко мне
Заплати и я выдам четверостишье
Алгоритм как при жизни достичь величия

С каждым годом теперь удача моложе глупее капризнее
Мне заебалось проверять искусство правдой жизни
Заработать три рубля угомонить немного совесть
Самому себе дать слово что в четверг закончу повесть
Охранник разносчик газет журналист-внештатник
Дальше
Дальше женщины реже больше пьянства онанизм чаще
Светает раздаётся щелчок внутри тает снег пахнет летом
Я прожил во сне три жизни ничего не сделав в этой
Стать социопатом облаять собаку нарисованную на витрине
Громко материться простаивая очереди в магазине
Выдумать единственную никогда не изменять любимой
Повесить на стену собственную картину мира
Надышать на стёкла этого ебаного аквариума
Чтобы спать без сновидений взять рецепт купить Реланиум
Ничего не происходит это бег по кругу
То есть собери то что осталось от тебя садись на поезд

Скорый фирменный наполняет меня величием
Я прошёл в другой сезон закончил четверть с отличием
Пускай меня нет в писательских чартах
Отправляюсь в кругосветку путешествовать плацкартом

Это основы писательской жизни
Давай на факультатив запишись ко мне
Заплати и я выдам четверостишье
О том как при жизни достичь величия

В горле ком, из глаз брызжет злоба.

Но ты не одинок!
Оглянись вокруг, посмотри.
Ты, мой милый дружок,
Просто вдавался в дебри.

А на деле все куда проще,
Есть ты и твои верные волки.
Просто видься с ними чаще
И не ломай воспоминаний полки.

Просто дело дурной привычки,
Ты сам загнал себя в этот угол.
Пора достать из кармана спички,
Хватит тупо пялиться в пол.

Ты просто среди всех
Привык
Быть
Одинок.

Я боюсь быть одиноким.
Эту осень прожить самому.
Если бы не был я таким высоким,
Я мог бы просто залезть в нору.

Сидел бы там с муравьями,
Помогал бы таскать им снедь.
Но я зажат четырьмя стенами!
Об этом и думать не надо впредь.

Я когда-то хотел быть одиночкой,
Но пожал плоды одиночества.
Своей светлой половине давал бой,
Не читая ни одного пророчества.

Я боюсь быть никем,
Но так получается.
Не назови меня другим именем,
Пусть путь продолжается.

Одиночество, ты меня проглотило.
Мне теперь нелегко..
Наступило лапой злой Годзиллы
И за собой унесло.

Догорают огни за окном.
Печаль привык топить я вином.
Но на дне утешения нет,
Я так и не получил ответ.

Желтые листья опадают, догорая.
Почему ты сегодня ушла, дорогая?
В чем, скажи мне, твой секрет?
Но всего лишь тишина в ответ.

Я давно не видел сны.
Чтож, придется ждать весны.
Тогда завернусь я в облака,
И полечу, сказав "пока".

Время такая штука,
Что идет
Неумолимо,
Не кончаясь.

И я, состарясь,
Вспомнил суть,
Как раньше, не кончаясь,
В жилах закипала ртуть.

Время.. Тебя он рассекал.
Проходил, как сквозь масло нож горячий.
На время ток он просто клал,
Он был мертвец ходячий.

Да, его я знал
Еще когда был мал,
Но он уже в ту пору
Знал как находить астрал.

Он был всегда одинок,
Люди его не любили.
Потому, что прошлое он закрыл на замок,
Его за это бомжи били.

И в летний зной,
Что в зимнюю стужу,
Был холоден, как иной,
Выпуская чертей наружу.

Так и шел он сквозь годы,
Убивал свое время,
Бросая камни не в свои огороды,
Ненавидя человеческое племя.

Но время,
Чем бы оно не казалось,
Оно оказалось хитро,
Пошутило с ним самую малость.

Его время ушло,
Попрощалось с ним, бросив в старость.
Но, ему повезло,
Ему чудом жизнь осталось.

С тех пор он стал злее,
Стал ненавидеть себя,
Стал себя олицетворять змеем,
Совершенно никого не любя.

Время свое он убил,
Получив вечную старость.
Все потому, что никого не любил
И ему ничего не досталось.

Рубашка на распашку
Я по улице иду.
Меня пнули, как бумажку,
Себя чувствую в бреду.

Лиц не вижу
Мне не до них
Людей я ненавижу,
О чем пишу этот стих.

Удар в голову,
Я упал и притих.
Нате вам, суки!
Я в ответ кидаюсь на них.

Голова разбита,
Из носу кровь,
Но честь не позабыта,
Ярость появляется вновь.

Кость в кость,
Так повелось.
Неиссякаемая сильная злость
Пронизывает меня насквозь.

Борьба продолжается
С такими, как ты, обыватель.
Истина в драках и спорах рождается,
Истина, что ты не приятель.

Скажи мне,
Любимый читатель,
Ты за нас или с ними?
Но ты скорее как все - обыватель.

Перерывы во снах
Синь в головах
Проблем, как обычно - ворох.
Но! Не засох еще в пороховницах порох.
Учеба - что об стенку горох
Но не сдался, ты идешь
Приходится - по пути кого-то бьешь
Грустные лица, как черные птицы,
Пиджаки, пуговицы, петлицы,
Ты просто листаешь страницы,
Под мокрыми ботинками скрепят половицы.
Ногами по лужам, душа нараспашку
Безумным делам ты даешь отмашку,
Жизнь комкаешь, словно бумажку.
Рвешь на груди рубашку.
Голова всегда тяжела,
Как же не хватает тепла.
Дома пронзила осени стрела.
Все, прощаться пора.

Жил - был клерк
Держал палец вверх
Потом пришли скины
Пизды дали ему они

Жил - был банкир
Деньгами видел весь мир
Потом пришел домой
А там ОБЭПа конвой

Жил - был менеджер
Вел себя как Селинджер
Потом нашел пистолет
И застрелился нахуй

Жил - был студент
На переменах курил кент
Потом получил дипломж
И теперь он бомж

Жил - был строитель
Весь мир с касками видел
Потом сел на диван
И на него упал кран

Жил - был Кожанов
Любил завкафедры Жанну
Потом шел по городу
Ее муж сбрил ему бороду

Жил - был косметолог
Друг у него - нарколог
Потом друг принес баян
И теперь он наркоман

Жил - был Коноплян
С собой носил диван
Потом умер кретин
На том свете пяточку забил

Голый хожу я по бульвару.
Я не дурак! Я просто так.
Вот взять бы мне сейчас гитару
Да лихо станцевать гопак.

На себе ловлю взгляды я прохожих.
Они мне не друзья, они осудят.
Но они друг на друга так похожи.
Моют дома грязную посуду.

Но я не с ними! Я ДРУГОЙ!
Протест им свой я выразить решился.
Сняв с себя весь хлам,
Смотрите я нагой!

Но пониманья нет, я об стены былся
В исступлении, потеряв голову свою.
В их разум веры я лишился
Для них будущего нет, вам я зуб даю.

За что же так?
Почему я думать научился?
Был бы как они - простак.
Чуть что, так сразу открестился.

Гулял бы не нагой,
А в маске фальши.
Ведь так удобней,
Так пройдешь ты дальше.

Гулял бы, в ус не дул.
Чуть что, так сразу б напивался.
Среди блядей бы пальцы гнул
И предательств не гнушался.

И этот список б не кончался,
Был бы я сред них король.
Но я однажды думать попытался
И для них теперь как тролль.

Все суета,
Я по настоящему ни о чем не мечтаю.
Разве что отпиздить мента
И жить в достатке.

Все суета.
И все вокруг суетятся,
Бегают, ищут кота
И уже не играют радиостанции.

Все суета.
Лазят вокруг люди.
Пытаются что-то спасти,
Но лучше уже не будет.

Все вокруг суета.
Все станет земным прахом.
Упадут на нее небеса
И накроют ее махом.

Все суета
Вокруг маленького пиромана,
Что решил сжечь все вокруг себя,
Предчувствовал себя наркоманом.

Он проклял весь этот мир,
Превратил все в огонь.
Он Дьяволу устроил пир.
Теперь ржет черного всадника конь.

Жечь все черным пламенем!
Кричал он.
Отдадим все его знамени!
И надо купить макарон..

Пил горькую,
Заедал жгучим перцем.
Да, он любил огонь
И жил с пылающим сердцем.

Все суета..
Весь мир сгорит в его пламени.
И не надо пиздить мента,
На это нет уже времени.

Вот нам пришла пора прощаться,
Кромсая тело на куски.
Ну чтож, пора за дело прниматься,
Ведь надоело нам катиться дальше вниз.

Мы стояли, каждый думал о своем.
Кто о подземке, кто про высоту.
И тут, произошедший вдруг облом,
Испортил эту красоту.

Я стоял, подумал даже:
"Как прекрасна ты передо мной!"
Не отпущу, поступлю я куда гаже,
Я из души своей выдавлю весь гной.

Порой, приходится скучать нам.
Проходится хуярить невпопад.
Но, есть спасительные сто грамм,
Что настроят душу в нужный лад.

Вояжи и поездки,
Как на стенах фрески.
Отпечатываются на памяти стенках
Словно нетленка.

Моя милая подруга,
Подожми коленки.
А то за окном вьюга
Жарит гренки.

Не дивись, мой друг,
Это творческий кризис.
Когда все "не то" вокруг.
И ты забыл купить катехизис.

Вояжи, вы мои кутежи.
Я вас все помню.
Вы, словно на льдине моржи,
Глупо истекаете кровью.

Кровью, той что пролили за дело.
За то, чтоб резать памяти тлен.
Поэтому, вам говорю я смело!
"Сожгите мой внутренний Вифлеем."

И в итоге, рукою крепкой, полной силы,
Подниму бокал, произнесу тост.
Мы, как пошлые создания из глины:
"Мы сожгли последний мост."

Я хочу быть собой.
Не зависеть ни от кого из вас.
Ежедневно возвращаясь домой,
Не смотреть под ноги, ища фугас.

Я хотел бы быть собой.
Смотреть всем прямо в глаза.
Но, что-то странное руководит мной,
Я все чаще смотрю в небеса.

Я все чаще стал пить,
Все вокруг себя ненавидеть.
Мне постоянно хочется кого-то бить,
А все потому, что хочу я тебя видеть.

Вот если б был бы я собой,
А не салагой ушлым,
Ты бы сейчас была со мной,
С чаем кушала б ватрушки.

Но все это суета,
Дьявола игрушки.
Где же наша маета?
И вокруг все пушки.

Вот если б был бы я собой,
Было б все иначе.
Был бы стих этот другой
И котенок Вача.

Вот пришел ты на пьянку
В настроении отличном.
Перед этим дал банку
И оделся прилично.

Ты заходишь в дом,
А там уже все собрались.
Эх, разуваться влом,
Хотя еще не нажрались.

И пусть начнется веселье,
Будет ацкий кутеж.
Даже плевать на похмелье,
Пить уже невтерпеж.

Все, понеслась!
Водка по стаканам разлита.
Ты сидишь ухмыляясь,
В ожиданьи своей Dolce Vita.

О, уже и третья выпита,
Пора пойти покурить.
Эта схема испытана,
Как же нравится жить.

Да, все в полном разгаре,
Ты бухаешь и куришь.
И скоро в пьяном угаре
Лицом в грязь не ударишь.

Так, кондиция настала,
Пора пройтись по подругам,
А то мужская жила
От кулака вся устала.

Ты видишь симпатичную блондинку,
Ты подходишь, общаешься.
И ты жалеешь про резинку,
И ты просто скалишься.

Хотя, к черту резинку
Ты уже улыбаешься.
Нахуй эту блондинку,
Ты этим не паришься.

А все потому, что ты алкаш!
Тебе всегда выпить охота.
Тогда к тебе придет блажь
И отступит блевота.

И ты этим живешь
Ты всегда улыбаешься,
Чем больше ты пьешь,
Тем меньше ты ошибаешься.

Ты закончишь свою жизнь
Лет в сорок примерно.
И в итоге поймешь,
Что все делал ты верно.