Был затянувшийся промозглый март 1991-го года. Шли снеговые дожди, было противно находиться вне стен помещения. В такую погоду хорошо сидеть в уютном кресле на работе или дремать на софе дома с чайком, кусочком тортика и телевизором в обнимку.
В промышленном окраинном районе стоит многоквартирный, громадный блочный дом грязно-белого цвета. В нём живёт юная девица Ирина Робертовна Скляр-Заболоцкая, профессорская дочь. Не очень уж миловидная, не очень умная, не очень счастливая… таких большинство. По улицам ходят миллионы так называемых среднестатистических женщин среднего роста, средней комплекции, симпатичные и не очень. Какой-то не очень большой процент из них составляют представительницы интеллигенции. Такой была Ирина. Среди её предков были даже дворяне по матери.
Ей было тогда 19 лет. По её рассуждениям и взглядам на жизнь ей можно было дать лет 13-ть, а по внешнему виду - лет двадцать шесть. На макушке у неё высился пучок размером с трёхкопеечную булочку, которые в те годы продавались в московских булочных.
Девушка неподвижно стоит у окна. Она уже третий месяц ждёт звонка. Телефон молчал. Ирочка тоскливо смотрит в своё узенькое окошко, а там - то дождь, то снег. Темно, слякотно. С ненавистью и обидой поглядев на телефон, села перед зеркалом и принялась сосредоточенно выдавливать прыщи. Это занятие немного развлекло её. Вот уже два года, как её одолела эта напасть. На носу, лбу и подбородке после семнадцати лет поселились у неё эти нежеланные «гости». Приходилось их замазывать тональным кремом и запудривать. Когда с прыщами было покончено, она смазала лицо одеколоном и пошла на тесную, грязную и закопчённую кухню ставить на газ чайник. И вдруг за окном раздался гул, а небо внезапно затянуло чёрной тучей, и стало так темно, что пришлось зажигать свет. Пошёл густой снег с дождём. Под бормотание сетевого радиоприёмника-трёхпрограммника Ирина пила чай с баранками, конфетами и берлинскими пирожными, глубоко задумавшись и глядя в окно на непогоду. Когда она жевала, у неё шевелились уши. Туда-сюда ритмично двигались эти толстенькие, не маленькие, ушки в такт жующих челюстей под пухлыми щеками.
Вот уже больше года, как она часто плачет то по одному, то по другому поводу. Сначала учёба, затем работа её не устраивали, она вынуждена работать уже два года, и тоска грызла ей сердце, как крыса – сыр. Только она стала успокаиваться, так как рабочая обстановка стала налаживаться, но в её жизнь пришла другая напасть. Человека, звонка которого так долго и тщетно ждала Ира, звали Артур. Впереди рассказ о том, как начался, развился и закончился их неудачный, тяжёлый для Ирины, роман.
Напившись чаю, она вернулась в свою тесную комнатёнку. Полежала на узенькой своей кроватке с книгой, потом книгу отложила и взяла зеркало. Отражение ей не нравилось. Излишне толстые щёки, маленькое расстояние между глазами, мелкие зубы, тонкие губы, круглое лицо, короткая шея, оттопыренные, мясистые уши…
Скоро должна была прийти из магазина бабушка. Родители были на даче, так как была суббота. Скляр-Заболоцкая думала, куда бы ей пойти, когда она вернётся. Старуха надоела, её высказывания казались девушке бестактными и обидными. Не хотелось лишний раз видеть эту некрасивую, старую женщину с опухшими ногами и бульдожьим лицом. Ей и в голову-то не пришло обеспокоиться, как там, старенькая и больная женщина на улице в такую погоду доберётся до дома. Она на такие мысли никогда не «заморачивалась». Ну, постоит старуха в магазине, пока непогода не поутихнет, и потопает домой. Ей не привыкать – в 1941-м году она родила дочку, мать Иры, а когда узнала, что началась война, так перепугалась, что у неё пропало молоко. На руках двое детей, один – грудничок, муж на фронте, эвакуация, непосильный труд на заводе для фронта, для победы, голодные обмороки, дистрофия… Но выжила же и детей спасла! Что там – теперешний дождь со снегом! За бабушку внучка была спокойна. Это поколение ничего не возьмёт, то ли дело – современные молодые люди! Сейчас они не хотят терпеть никаких неудобств.
О том, как сейчас её родители ютятся около буржуйки в сарайчике, она так же думать забыла. Дача – это сильно сказано! Родители только что получили этот садово-огородный участок на болотистой почве и пытались его освоить, окультурить, построить дом. Но в те годы так просто дом не построишь – почти невозможно было достать строительный материал. Поэтому из собранных по помойкам дощатых ящиков для стеклотары, они построили сарай-времянку, где жили, хранили инвентарь и готовили еду на буржуйке. Умывальник был на улице, в туалет ходили в лес, за водой – на болото(!)… Но воздух! Какой же там в те годы был воздух! Водились кабаны, волки, лисы, лоси и зайцы. Лес кишел всяким зверьём, а грибов было видимо-невидимо! Ирочка не спешила ехать туда, так как там ей было скучно, а заниматься огородом было лень. На месте
Читать далее...