«Главное, что открыла мне война, – это ощущение народа», – писал Давид Самойлов
Кажется, что все его знают едва ли не наизусть, да и трудно не поддаться обаянию его захватывающему с первых строк музыкальному звучанию, которое поначалу как будто бы даже заслоняет содержание стихотворения, само становясь этим содержанием, настроением. Но по мере движения звукового – начинают проявляться, возникать кадры, то промельком, то останавливаясь, и ты успеваешь всмотреться в детали, в образ героя стихотворения:
Сороковые, роковые,
Военные и фронтовые,
Где извещенья похоронные
И перестуки эшелонные.
Гудят накатанные рельсы.
Просторно. Холодно. Высоко.
И погорельцы, погорельцы
Кочуют с запада к востоку.
А это я на полустанке,
В своей замурзанной ушанке,
Где звёздочка не уставная,
А вырезанная из банки.
Да, это я на белом свете,
Худой, весёлый и задорный.
И у меня табак в кисете,
И у меня мундштук наборный.
И я с девчонкой балагурю,
И больше нужного хромаю.
И пайку надвое ломаю,
И всё на свете понимаю.
Как это было! Как совпало –
Война, беда, мечта и юность!
И это всё в меня запало
И лишь потом во мне очнулось…
Сороковые, роковые,
Свинцовые, пороховые!..
Война гуляет по России,
А мы такие молодые!
Конечно, «Война гуляет» как будто не очень вяжется с человеческой трагедией, но рядом с «гуляет», с «мы такие молодые», рядом с «и я с девчонкой балагурю», - вдруг в финальную строфу словно врываются обрывки откуда-то издалека долетающей народной песни «Последний нонешний денёчек Гуляю с вами я, друзья», песни, которая знает, что «завтра рано, чуть светочек, Заплачет вся моя семья». Так, финал неожиданно становится открытым, в нём обнаруживается второй план, объём, узнаваемая народная драма, общее горе. В «роковые» Первой мировой, Есенин опишет, как «разухабистой гурьбой», с тем же настроением под ту же развесёлую до слёз песню отправлялись на фронт: «По селу тропинкой кривенькой, Ободравшись о пеньки, Рекрута играли в ливенку Про остальние деньки».
Неведомо, как залетели в стихотворение Давида Самойлова те отчаянные нечаянные звуки, само ли так получилось, или просто Россия с её песнями, историей, судьбой растворена в русском слове, воздухе, а значит, и в стихах поэта. В своих воспоминаниях Самойлов не случайно говорит: «Главное, что открыла мне война, — это ощущение народа». Подтверждением тому можно назвать совершенно неожиданное, совсем не в канонической стилистике автора, выдающееся стихотворение «Семён Андреевич», которое, быть может, и есть самое главное в его творчестве, а по сути – и в жизни. Алтайский крестьянин Семён Андреевич Косов в бою спас Самойлова: «Под обстрелом немецких миномётов он выскочил из окопа и на руках унёс меня...».
В сущности, это рассказ Андрея Платонова о «сокровенных людях», где «ощущение народа» равно спасению физическому (о чём реальный сюжет из биографии) и спасению духовному (без чего не может быть русской литературы):
Семён Андреич! Алтайский пахарь!
С тобой мы полгода друг друга грели.
Семь раз в атаку ходил без страха.
И пули тебя, как святого, жалели.
Мы знали до пятнышка друг о друге,
И ты рассказывал, как о любви,
Что кони, тонкие, словно руки,
Скачут среди степной травы.
И кабы раньше про то узнать бы,
Что жизнь текла, как по лугу, ровно,
Какие бывали крестины и свадьбы,
Как в девках жила Пелагея Петровна.
Зори ― красными петухами.
Ветер в болоте осоку режет.
А я молчал, что брежу стихами.
Ты б не поверил, подумал ― брешет.
Ты думал, что книги пишут не люди,
Ты думал, что песни живут, как кони,
Что так оно было, так и будет,
Как в детстве думал про звон колокольный…
Семён Андреич! Алтайский пахарь!
Счастлив ли ты? Здоровый? Живой ли?
Помнишь, как ты разорвал рубаху
И руку мне перетянул до боли!
Помнишь? Была побита пехота,
И мы были двое у пулемёта.
И ты сказал, по-обычному просто,
Ленту новую заложив: ―
Ступай. Ты ранен. (Вот нынче мороз-то!)
А я останусь, покуда жив.
Мой друг Семён, неподкупный и кровный!
Век не забуду наше прощанье.
Я напишу Пелагее Петровне,
Выполню клятвенное обещанье.
Девушки в золотистых косах
Споют, придя с весенней работы,
Про то, как Семён Андреич Косов
Один остался у пулемёта.
И песни будут ходить, как кони,
По пышным травам, по майскому лугу.
И рощи, белые, как колокольни,
Листвою раззвонят на всю округу.
И полетят от рощи к роще,
От ветки к ветке по белу свету.
Писать те песни ― простого проще
И хитрости в этом особой нету.
10 января 1946
Так ещё
Как «наследники человечества» судили «изменника» Достоевского
Юрий Козлов, главный редактор журнала «Роман-газета»
В конце апреля 1932 года вышло постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «О перестройке литературно-художественных организаций», перевернувшее культурную жизнь СССР. В документе говорилось, что в стране появились «новые писатели и художники с заводов, фабрик, колхозов». Им стали тесны рамки существующих литературно-художественных организаций, а потому с «кружковой замкнутостью», а также влиянием чуждых элементов, «особенно оживившихся в первые годы нэпа» следует покончить. Поддерживающие «платформу советской власти» писатели объединялись в единый союз, где важная роль отводилась «коммунистической фракции». Такие же мероприятия предстояло провести и «по линии других видов искусства (музыкантов, композиторов, художников, архитекторов и т.п.)».
В историческом плане состоявшийся в 1934 году Первый всесоюзный съезд писателей был интересен как грандиозная пиаровская акция по переводу литераторов, сформировавшихся в основном в дореволюционное время с его относительно творческой свободой, умеренной религиозностью и материальной зависимостью автора от рынка, в новую реальность – эпоху социалистического реализма. Съезд положил конец идейному «разномыслию», изрядно оживлявшему литературную жизнь страны после перехода от жестокого военного коммунизма к щадящему нэпу. Тогда с «партийной организацией партийной литературы» власть, занятая решением более насущных проблем, решила повременить, чем и воспользовались писатели, рассредоточившиеся по РАППам, «Кузницам», ЛЕФам, «Перевалам», «Серапионам» и прочим группам по интересам. В двадцатые годы у недобитой интеллигенции ещё сохранялись призрачные надежды на постепенное очеловечивание победившего строя. Сложности с типографской бумагой и картоном тоже способствовали живому общению писателей. Они со страстью обсуждали написанные на «оборотках» старых рукописей новые произведения, делились мыслями и сюжетами, подбадривали друг друга речёвками типа: «Здравствуй, брат. Писать трудно».
Жизнь довольно быстро развеяла иллюзии. Писать оказалось не только трудно, но и опасно. «Философские пароходы», самоубийства Есенина и Маяковского, расстрелы «кулацких» поэтов, крепнущая цензура, гонения на так называемых попутчиков (сегодня их бы назвали скрытыми иноагентами) изменили правила игры. На съезде «инженерам человеческих душ» было красиво объяснено, что партия даёт им все права, лишая единственного – писать плохо. По умолчанию в категорию «плохо» входило: писать с точки зрения власти «не то». При этом идейно правильное «то» возводилось в главный критерий оценки того или иного литературного произведения. Во главу угла ставилось не качество текста, а его соответствие провозглашённым политическим нарративам. Роман «Белая гвардия» Булгакова, даже несмотря на высокую оценку Сталина, оказался «не тем». «Как закалялась сталь» Островского – «тем» в превосходной степени. Отныне отличившийся при исполнении «госзаказа» автор мог претендовать на невиданные в прежние времена бонусы. Вспомним, как жили Горький, Алексей Толстой, Шолохов, Леонов, Симонов. Другие, не столь успешные, но законопослушные авторы гарантированно получали нехилую «пайку» даже в случае многолетнего творческого молчания. Играющие по правилам писатели в СССР от голода не умирали. Это на долгие годы сцементировало литературную жизнь страны.
Новое в современной России часто оказывается тем, что предшествовало старому. Сталину приписывается фраза «Других писателей у меня для вас нет!». Она не потеряла своей актуальности и сегодня. Ещё недавно «для нас» не было других писателей, кроме лауреатов «Большой книги», «Национального бестселлера», бенефициаров АСТ из «Редакции Елены Шубиной». Но времена изменились, и потребовались новые «другие».
Состоявшийся в Москве XVII съезд Союза писателей России (СПР) отважно замахнулся на решение схожих с обозначенными почти сто лет назад в постановлении ЦК ВКП(б) задач. Идейно расслабившимся в постсоветской бесцензурной вольнице литераторам из возникших на развалинах Союза писателей СССР многочисленных объединений было предложено присоединиться к СПР, над которым, как заметил Александр Проханов, приветливо, но строго простёрлась длань государства. Эта длань напомнила не вписавшимся в рынок (а таковых на съезде СПР было подавляющее большинство) литераторам об их бедственном положении: перешедшие в частные руки издательства не хотят печатать их книги; престиж профессии писателя в обществе ничтожен; некогда имевшаяся у Литфонда собственность приватизирована и
СМЕЩЕНИЕ ХРУЩЁВА БЫЛО ПОХОЖЕ НА ТАЙНУЮ ОПЕРАЦИЮ
О том, как готовилось и проходило смещение Хрущёва, изданы десятки монографий, сотни статей. Не раз обращалась к теме и «ЛГ», в том числе недавно («ЛГ, №№ 40, 41, 2024). Вышли мемуары участников процесса. Но многое поныне не ясно. На некоторые вопросы пробует ответить публицист ВЯЧЕСЛАВ ОГРЫЗКО.
Два первых вопроса: когда в Кремле возникли идеи сместить Хрущёва и кто начал поднимать эту тему? Ряд авторов утверждает, что планы стали разрабатываться после июльского Пленума ЦК КПСС 1964 года, когда Хрущёв публично выразил недовольство Л.Брежневым и Н.Подгорным, воспринимавшимися партаппаратом фаворитами вождя и его возможными преемниками. Так ли это?
Исследовательница из Минска Наталья Голубева, изучая архивы бывшего главы Компартии Белоруссии Кирилла Мазурова, в одном из его блокнотов обнаружила запись, сделанную в дни смещения Хрущёва. Читаем: «Знаковая поездка в Берлин на съезд СЕПГ – Социалистической единой партии Германии (январь 1963-го – В.О.) в составе делегации. Возглавлял Брежнев. Во время поездок в Дрезден и Любек велись разговоры с Брежневым о руководстве». Получается, Брежнев стал прощупывать настроения влиятельных партийцев не позже января 1963 года.
Однако из воспоминаний ряда других политиков вытекают иные выводы. Похоже, недовольство Брежнева Хрущёвым вызрело много ранее. Его нотки проявлялись ещё в конце 1950-х, хотя чувства Брежнев пытался скрывать. Но советский дипломат Владимир Семёнов вспоминал, как его поразили откровения Брежнева в разгар хрущёвского правления. «Однажды, – писал Семёнов 21 ноября 1974 года в дневнике, – <министр иностранных дел> Громыко пригласил меня погулять и третьим оказался Л.И. Брежнев. Молодой тогда ещё (это было, наверное, в 1957 году), красивый, имевший успех у женщин (это мне говорили <медицинские> сёстры), он (Л.И.) всю дорогу, а мы прошли, наверное, километров шесть, рассказывал о некоторых своих личных переживаниях <…> В его оценках Хрущёва проскальзывали скрытые критические нотки, хотя они были вместе тогда».
Первые серьёзные разговоры об отстранении Хрущёва, пошли, видимо, весной 1963 года – после инсульта у Фрола Козлова, неофициально второго человека в партии. Брежнев с соратниками, похоже, опасался, что склонный к волюнтаризму Хрущёв мог выдвинуть своего зятя – главного редактора газеты «Известия» Алексея Аджубея или сомнительного в брежневском понимании секретаря ЦК по пропаганде Леонида Ильичёва, как и кого-то ещё. Все эти персоны вызывали у старых цэковцев раздражение.
А мог ли Хрущёв передать власть, скажем, Ильичёву? Скорее всего, нет. Аджубей в мемуарах отмечал, что лучшими преемниками Хрущёва могли стать председатель правительства РСФСР Геннадий Воронов или секретарь ЦК Александр Шелепин.
От слов к делу оппоненты Хрущёва перешли в середине июля 1964 года. Их тогда встревожило разухабистое выступление вождя на пленуме ЦК. По тону речи чувствовалось, что лидер готов расстаться чуть ли не с половиной Президиума ЦК. Ускорило разработку сценария состоявшееся 17 сентября заседание высшего парторгана. Хрущёв на нём заявил, что скоро займётся омоложением Президиума.
Анастас Микоян в мемуарах писал, что Хрущёв собирался ввести в высший парторган секретарей ЦК Александра Шелепина, Леонида Ильичёва, председателя КГБ Владимира Семичастного, гендиректора ТАСС Дмитрия Горюнова, главредов «Правды» и «Известий» Павла Сатюкова и Алексея Аджубея. О возможных переменах рассказывал в 1990-е сын Хрущёва Сергей. Правда, утверждал, что отец планировал сделать членами высшего парторгана не всех, кого перечислил Микоян, а Шелепина, Ильичёва, Сатюкова и Аджубея, плюс Андропова, председателя Гостелерадио Михаила Харламова и секретаря ЦК по сельскому хозяйству Полякова. Если бы планы сбылись, следовало ждать отставок как минимум Брежнева, Подгорного, Суслова и Косыгина, которыми вождь не раз публично возмущался.
Но кто же всё-таки был инициатором смены власти, кто разрабатывал операцию по замене Хрущёва?
По одной из версий, главным заводилой был секретарь ЦК и председатель Комитета партийно-государственного контроля Александр Шелепин, имевший опору среди бывших и действующих комсомольских функционеров, поскольку сам долго руководил комсомолом. Кстати, ему в последние месяцы властвования Хрущёва ничто не угрожало, а наоборот светило повышение. К такой версии склонялся, например, Фёдор Бурлацкий, а он в 1964-м возглавлял группу консультантов в отделе ЦК по связям с соцстранами, считаясь в своей среде чуть ли не главным советчиком секретаря ЦК Ю.Андропова. «Свержение Хрущёва, – писал Бурлацкий, –
На этом сайте вы найдёте историю американской рок-группы Eagles описание и фото обложек всех семи студийных альбомов ансамбля. И что немаловажно вы можете прослушать лучшие песни не только группы Eagles, но также и лучшие песни из сольных работ абсолютно всех музыкантов, когда-либо входивших в состав группы, соответственно, познакомитесь с сольной карьерой и биографией участников Eagles. На странице Eagles video вы найдёте 30 лучших видеоклипов группы Иглс.
1.
[400x200] 2.
[410x221]
Альбом с песней "Hotel California", которая и дала название альбому, был записан группой в 1976 году. В начале следующего 1977 года диск поступил в продажу, также вышел сингл с песней «Отель Калифорния», которая сразу заняла первое место во всех ведущих американских чартах и, в конечном итоге. стала хитом всех времён и народов. В чём же секрет этого бессмертного творения? В двух словах ответа не дать. Но обо всём по порядку.
1.
2.
3.
В 2013 году вышел box set Legacy (Наследие) куда вошло всё творчество группы Eagles: все студийные альбомы Иглс, книга по формату коробки с фотографиями группы Eagles и её участников, концертные видео. Есть и виниловый вариант box set Legacy. Многие группы выпускают сборники. Иглы тоже делали это неоднократно, но чтобы всё творчество?! Этого не делал никто. Знаете почему? Потому что только Eagles выпускали альбомы, на которых песни либо хорошие, либо великолепные. Все лонгплеи получались ровные, а некоторые ещё ровнее. И теперь на творческом закате не стыдно показать всё.
1.
Рынок труда в Германии строго охраняется
Кто и как может получить работу в Германии
Поиск работы в Германии
1.
Адаптация – один из основных вопросов, разобравшись с которым у вас чётко прорисуется вся эмигрантская жизнь. Сразу же поясню кого я отношу к русским. Это этнические немцы и евреи, а также члены их семей, приехавшие из стран, ранее республик Советского Союза. Неважно что они другой национальности, а важно то, что большинство из них родилось, выросло и воспитывалось в СССР и люди они основательно обрусевшие. Чистыe русские, приехавшие в Германию в постсоветское время, составляют гораздо меньшую по численности категорию.
1.
Сильная сторона Винса Гилла – великолепный вокал. С 1990 по 2006 год певец девять раз побеждал в номинации «лучшее мужское вокальное кантри-исполнение». Его называют «вокальным хранителем традиционного кантри».
Deacon Frey (Дикон Фрей). Появился на свет 17 апреля 1993 года в США. Он сын одного из основателей группы Eagles Гленна Фрея
1.
[681x383]
Дон Хенли своей сольной карьерой подтвердил, что он самый сильный из Орлов. Всего у музыканта вышло пять сольных альбомов.
В творческой биографии Гленна Фрея насчитывается пять сольных альбомов. Фрей плодотворно сотрудничал с Джеком Темпчином, Бобом Сигером и другими личностями, известными в американском музыкальном мире. Главной темой песен для Гленна всегда оставалась любовь. Сольная карьера проходила с переменным успехом. Наряду с творческими достижениями были и разного рода неудачи. Например, очередной альбом принимала публика, но не принимала критика, либо наоборот, критика отнеслась благосклонно, но публика показала безразличие, таковы зигзаги творческой судьбы.
1.
[400x267]
Джо Уолш начал сольную карьеру значительно раньше других участников группы Eagles. Только в семидесятые годы у музыканта вышло четыре альбома. Всего музыкант выпустил 11 сольных альбомов.
1.
[400x300]
Отличительная черта бас-гитариста и вокалиста “Eagles” – лиричность. Тимоти хорошо удаются любовные рок-баллады. Это, например, “I Can’t Tell You Why” (The Long Run 1979), I Don’t Want To Hear Any More (Long Road Out Of Eden 2007). Эту же линию Шмит продолжил и в своей сольной карьере. Ещё он в качестве вокалиста и бас-гитариста сотрудничал с Бобом Сегером, Ричардом Марксом, гастролировал с группой «Тото» и Джимми Баффетом, помогал в записи сольных альбомов товарищам по Eagles – Дону Фелдеру, Дону Хенли, Рэнди Мейснеру.
1.
[400x380]
Можно ли считать времена Леонида Ильича «застоем»?
60 лет назад правящую партию, которая была в нашей стране «руководящей и направляющей», возглавил человек с богатейшим политическим и человеческим опытом. Фронтовик, участник Парада Победы, в разное время стоявший во главе Запорожской и Днепропетровской областей, когда их приходилось восстанавливать после разрухи, и двух союзных республик – Молдавии и Казахстана. Как секретарь ЦК курировал вопросы военно-промышленного комплекса, включая развитие космической техники. Свою первую «Золотую Звезду» – Героя Социалистического Труда – он получил в 1961 году, за подготовку полёта Юрия Гагарина. «Моя сильная сторона – это организация и психология», – говорил Брежнев. Но к этому определению необходимо добавить его компетентность в вопросах военной промышленности, умение находить общий язык с крупными учёными, конструкторами и директорами, знание страны от и до.
Он пришёл к власти, прибегнув к чрезвычайным методам. Многие называют события 14 октября 1964 года переворотом, хотя Никиту Хрущёва удалось отправить в отставку с соблюдением всех законов партийной демократии. Конечно, Пленуму предшествовали секретные договорённости партийных лидеров за спиной Хрущёва. Брежнев вряд ли стал бы участвовать в рискованном предприятии, если бы не знал, что успех почти гарантирован. Партийное большинство не принимало поспешных, непродуманных и противоречивых реформ Хрущёва, который преобразовывал министерства в совнархозы и разделял обкомы на «промышленные» и «сельскохозяйственные». Они знали, что политика «царя Никиты» не имеет поддержки в обществе. Его эмоциональный, непредсказуемый стиль руководства назвали волюнтаризмом.
К чести Брежнева и его соратников, они не превратили «борьбу с культом личности товарища Хрущёва» в долгоиграющую пластинку – и уже через несколько месяцев о бывшем первом секретаре ЦК КПСС просто постарались забыть. Брежнев и новый председатель Совета министров Алексей Косыгин сразу показали себя более деловитыми и прагматичными политиками, чем Хрущёв, – и не превратили критику «кукурузника» в политическое шоу. Он по сравнению с ними выглядел «устаревшей моделью».
Брежнев, каждый день обзванивавший десятки секретарей обкомов, крайкомов и республиканских ЦК, никогда не был диктатором. Конечно, как и каждый политик, он имел в запасе десяток отрепетированных улыбок и объятий, но главное – Леонид Ильич доверял профессионалам. И редко ошибался в кадровых решениях. Заседания Политбюро в его времена проходили не для проформы, там действительно решались и стратегические, и тактические вопросы – и никто не опасался противоречить генеральному секретарю. Он не боялся работать с сильными и своенравными управленцами – с такими как Алексей Косыгин и Кирилл Мазуров, Дмитрий Устинов и Андрей Громыко. Список этот можно продолжать долго. В десятках министерств и регионов сохранилась память о выдвиженцах Брежнева как о лучших, уникальных руководителях – на все времена.
То, что именно в те времена наша страна добилась паритета с США по стратегическим видам вооружения, вышла в мировые лидеры по производству газа и нефти, а экономическую реформу удалось провести без снижения уровня жизни, – это не совпадение, не случайность, а результат профессиональных усилий.
Лёгких побед не было. Могучий сибирский нефтяной комплекс создавался в труднейших условиях. Нужно было не только найти и освоить месторождения, но и провести дороги, построить посёлки, предприятия и города в «таёжном, лесистом краю». Это потребовало новых технологий – вплоть до строительства современных грузовиков и самосвалов.
В начале горбачёвской перестройки брежневское время назвали застоем, временем показухи и сонного
Всего группа Eagles за свою карьеру выпустила лишь семь дисков. Но каких! Ни одного проходного! Даже ни одной песни проходной, которой по пятибалльной шкале можно было бы поставить тройку. Только четыре и пять! Тщательнейшая работа! Она привела к еще одному феномену группы: сборников, собранных с шести альбомов (седьмой двойной еще не успели пустить в дело) вышло в два с лишним раза больше (!), чем самих альбомов. Эти шесть дисков Eagles такого достоинства, что их можно сравнить с колодой карт, состоящей сплошь из козырных тузов и лишь слегка разбавленной также козырными королями.
Как возникло антивоенное движение в США 80-х и стоит ли ждать нового?
Палладин Александр
Нынешняя политика Вашингтона наводит на мысль, что Америка… совсем страх потеряла. Поясню, что имею в виду. В октябре 1938 года радиостанция Си-би-эс пустила в эфир спектакль по роману Герберта Уэллса «Война миров». Сюжет осовременили, а передачу построили в стиле прямого якобы репортажа из штата Нью-Джерси. Приняв постановку за реальные события, пятая часть из 6 миллионов слушателей впала в массовую истерию, дав повод зарубежной печати заметить, что такая паника могла произойти только в Америке.
Впоследствии, работая за океаном, я и сам не раз поражался удивительной, прямо пропорциональной могуществу их государства, склонности американцев к панике. 24 года спустя жители США впервые в их истории действительно могли бы испытать на себе те средства, которыми с самого начала XIX века их правители насаждали «свободу и демократию» в Африке, Новом Свете, Азии и Европе. Тогда, в 1962 году, Карибский кризис в последний момент разрешили мирным путём, но страху американцы натерпелись нешуточного. И это притом что ещё в 1948 году ВВС США готовились сбросить на 70 советских городов 200 атомных бомб, а в следующем десятилетии натовцы намеревались подвергнуть уничтожению уже 100 городов СССР, обрушив на них 300 ядерных зарядов и 250 тысяч тонн обычных бомб.
В 1966 году, стремясь предотвратить эскалацию развязанной Вашингтоном «грязной войны» во Вьетнаме, председатель комиссии Сената США по иностранным делам Уильям Фулбрайт издал книгу-предостережение «Высокомерие силы». Подействовало, но ненадолго. Война продолжалась ещё 9 лет и прекратилась лишь потому, что в США посчитали 58 тысяч погибших, пропавших без вести, умерших от ран соотечественников чрезмерной ценой за победу над далёкой, ничем американцам не угрожавшей страной, которая потеряла в 65 (!) раз больше людей. Книгу же Фулбрайта сдали в архив с пометкой «Не упоминать ни при каких обстоятельствах».
Ещё через 5 лет президентом США стал Рейган, взявший на вооружение девиз «Мир с позиции силы». Он с места в карьер принялся добивать остатки конструкций, из которых при Никсоне Белый дом и Кремль выстроили более или менее прочный остов мирных взаимоотношений. «На своей первой пресс-конференции 29 января 1981 года Рейган выступил с резкой антикоммунистической речью, перечеркнувшей 20 лет прогресса в направлении разрядки напряжённости и попыток покончить с холодной войной», – говорится в книге режиссёра Оливера Стоуна и профессора истории Питера Кузника «Нерассказанная история США».
При этом, читаем там же, «малообразованный, но очень религиозный и консервативный, Рейган уделял мало внимания политике и тем более её деталям. Его вице-президент Джордж Буш-старший признавался советскому послу Добрынину, что поначалу взгляды Рейгана на международные отношения были «просто несусветными». Добрынин писал, что Буш «был ошеломлён тем, насколько Рейган находился под влиянием голливудских клише и идей его богатых, но консервативных и малообразованных друзей-калифорнийцев»… Многих приближённых Рейгана шокировало его невежество. Вернувшись в конце 1982 года из турне по Латинской Америке, Рейган сказал репортёрам: «Я столько всего узнал… Вы удивитесь, но Латинская Америка – это множество отдельных стран...» Спикер палаты представителей Тип О’Нил, проработавший в Конгрессе 35 лет, сказал, что Рейган – «самый необразованный президент из всех, кого я знал».
На службу в Белом доме 40-й президент США призвал целую когорту деятелей, отличавшихся друг от друга лишь мерой ненависти к СССР. Советский отдел в Совете национальной безопасности возглавил Ричард Пайпс, предъявивший нашей стране ультиматум: или добровольная сдача в плен американскому образу жизни, или третья мировая война. Пост обер-дипломата занял профессиональный военный с опытом участия в Корейской и Вьетнамской войнах, бывший главнокомандующий силами НАТО Александр Хейг. Госдепартаментом он командовал лишь полтора года, но успел отличиться заявлением о том, что «есть вещи поважнее, чем мир», и предложением сделать в Европе «предупредительный ядерный выстрел». На его фоне даже патентованный «ястреб» – министр обороны Каспар Уайнбергер – выглядел «голубем».
Хейга в Госдепе сменил Джордж Шульц. Как-то, решив скоротать время в аэропорту, почтенного вида и возраста новый госсекретарь встал за пульт видеоигры «Интервенты» и через несколько минут ликующе оповестил сопровождавших его журналистов: «Сбил пять русских МиГов!»
Одним из советников Госдепартамента стал Колин Грей. Рейгану он
Это цитата сообщения Харитоныч Оригинальное сообщение
99-летнему миллиардеру Дэвиду Рокфеллеру в шестой раз сделали операцию по пересадке сердца.
Хирургическая процедура длилась шесть часов и
прошла успешно.
Дэвиду Рокфеллеру успешно пересадили сердце уже в шестой раз за
последние 39 лет, сообщает World News Daily Report. Операцию, которая
длилась шесть часов, провела группа частных хирургов в родовом имении
миллиардера и филантропа в Покантико-Хиллз (Нью-Йорк). 99-летний
Рокфеллер буквально через несколько часов после этого уже шутил с
журналистами и сообщил, что чувствует себя хорошо.
Через 36 часов после операции он разрешил прессе задать ему несколько
вопросов. "Каждый раз, когда я получаю новое сердце, то как будто
вдыхаю в свое тело новую жизнь. Я чувствую себя энергичным и живым", –
прокомментировал миллиардер свое состояние.
На вопрос о секрете своего долголетия Рокфеллер ответил, что он
заключается в умении жить просто. "Люди часто задают мне этот вопрос,
и я всегда отвечаю одно и то же: надо любить жизнь. Жить простой
жизнью, играть со своими детьми, наслаждаться вещами, которые вам
нравятся, проводить время с хорошими, верными друзьями", – объяснил
миллиардер с доброй улыбкой.
Также он признался, что заработал много денег, но большую их часть
отдал. "В богатстве нет смысла, если вы не можете им поделиться", –
добавил известный филантроп. В интервью Рокфеллер рассказал, что
по-прежнему оптимистично смотрит на свое здоровье и надеется дожить до
200 лет.
Первую операцию по пересадке сердца он перенес в 1976 году. Тогда,
Рокфеллер попал в автомобильную аварию, после которой у него случился
сердечный приступ. Трансплантацию провели через 24 часа после
трагедии, а через неделю он уже совершал пробежки. Помимо операции на
сердце, миллиардеру два раза пересаживали почки – в 1988 и 2004
Биографии в датах, фото, характеристика творчества, краткое содержание произведений.
К юбилею Игоря Золотусского
Игорь Малышев
Семейная трагедия, трудное сиротское детство и годы самообразования и самосовершенствования… Игорю Петровичу Золотусскому выпала непростая судьба, но все лишения он перенёс с достоинством, став одной из крупнейших фигур отечественной критики и литературоведения. В преддверии юбилея мы побеседовали с ним о литпроцессе, любимых писателях и авторских фильмах.
– Игорь Петрович, грядёт ваш большой юбилей, девяносто лет… Какие настроения владеют вами сейчас? Какие чувства испытываете в связи с предстоящей датой?
– Общее сегодняшнее настроение – летучее. Конечно, присутствует горечь от того, что ты достиг такого возраста и испытываешь всякие неудовольства по части здоровья. Что же касается жизни, то это была, конечно, полная жизнь. Полная во всех смыслах. Было семейное счастье до 1937 года – отец, мать, которые меня любили. Затем начались бедствия, родители оказались в лагере, я попал в детскую тюрьму, потом в детский дом, из которого бежал. Начались скитания по России. Я увидел, в какой стране я живу, каков мой народ. Всякое бывало. Но в большинстве случаев я встречал добрых людей, заботливых. Они согревали – словами, тем, что давали поесть или набрасывали на нас какую-нибудь ветошь, чтобы мы совсем не замёрзли…
Поначалу я пребывал в отчаянии и горе и даже хотел мстить за своих родителей. Но потом это стало уходить, и я подумал: ну чем я могу отомстить?.. Я не хотел действовать как сын Андрея Платонова, который собирался из малокалиберки застрелить Сталина на Красной площади во время демонстрации. Я понял, что я должен кем-то стать, сделать что-то доброе, хорошее. Это и была моя так называемая месть. Надо было спасать не только себя, но и честь нашей семьи, которая была поругана и растоптана. Это чувство росло во мне, поднимало со дна. И я стал наконец писать. Прожитое сказалось и на том, как я начинал – достаточно максималистски, сурово. Потом под воздействием многих причин, и в первую очередь из-за появления в моей жизни Гоголя, я смог перейти на «другой этаж» сознания, подняться.
Чтобы написать эту книгу (имеется в виду биография Гоголя, вышедшая в серии «ЖЗЛ». – И. М.), мне пришлось изучить целую дополнительную университетскую программу. Хотя я и окончил Казанский университет, я ничего не знал. Да, нам говорили, что в старославянском языке есть малый юс, юс большой, но не более. И вот, пусть и поздно, когда в 1967 году скончался мой отец, я взялся за ум, и началось моё движение вверх. Конечно, Гоголь помог мне. Он как бы встал рядом и взялся удержать, чтобы я не упал. А я мог упасть. В детстве и юности я мог стать беспризорником, огольцом. У меня уже были такие повадки… Знаете, после войны у мальчишек появились привычки делать из консервной банки себе золотой зуб, носить кепочку с коротким козырьком и «иждивенцем». «Иждивенец» – это такая петелька наверху. Тельняшку носить и, конечно, иметь при себе финку. Вот до чего я дошёл. Но отец, освободившись из лагеря, взял меня с собой, увёз на Север, в Котлас, и там я стал учиться. Он очень серьёзно отнёсся ко мне, рассказывал о своей жизни (а он видел весь мир и многих сильных мира сего). А самое главное, он столько пережил и выстоял, не подписав ничего. Я возмужал под влиянием отца. А когда его не стало, началось моё перерождение. Я пришёл к Гоголю. Это было не просто литературное занятие, что-то вроде «я изучу его биографию, напишу книгу и на этом закончу». Нет. Начинал я именно так, но кончилось тем, что всё, написанное мной за сто дней в Доме творчества в Переделкине, я вынужден был уничтожить, потому что это было просто невозможно читать. Я был переполнен фактами, но не знал, как сказать то, что я думаю, мне не хватало слов. Надо было найти эти слова…
Но я немного забежал вперёд. Окончив Казанский университет, я как патриот нашей Родины отправился на Дальний Восток, в школу, чтобы там учить детей. В то же время я начал пописывать в местных газетах, меня заметили и пригласили работать в краевую молодёжную газету. Затем я пришёл на радио. Там было хорошо: мне давали возможность выступать по поводу, допустим, книг Хемингуэя, которые только стали выходить тогда с почти сорокаминутной передачей в эфире!..
В 1963 году я покинул Дальний Восток вместе со своей семьёй и перебрался во Владимир. Это, как вы знаете, старый русский город, где стоит Дмитровский собор, который воздвигли в двенадцатом веке, и много других церквей. Я окунулся в лоно истории в полном смысле этого слова. Город был заброшен, жили бедно, но в нём не оставляло ощущение, что я дома, в центре своей страны.