- а почему тебе было плохо?

- потому что люди.

- люди никогда никому не вредят. люди хотят, чтобы всё вокруг было  хорошо.

- я знаю, - сказал Малыш. - я ведь уже говорил: люди уйдут, и будет хорошо.

- от каких действий людей тебе плохо?

- от всех. они есть, или они могут прийти - это плохо. они уйдут навсегда - это хорошо.

Стругацкие, "Малыш"

раскалывалась голова от визжащих вопросов "почему не как раньше? почему не могу? почему пустота?" страх одиночества как кропотливо продуманная политика общества: бойся остаться один, примыкай к нам, просто будь как все. его цель - сделать тебя управляемым овощем, потому что так проще, так правильнее. сам не замечаешь, как теряешь способность думать, теряешь способность к себе прислушиваться, теряешь способность быть честным, в первую очередь - с собой.

бродили с сестрой по старым улицам (это так странно, знаешь). закрыла ей глаза - она продолжала идти так же уверенно, не отпуская моей руки, задорно улыбаясь, с чуть приподнятой головой. бодро, навстречу Солнцу.

- почему тебе не страшно?

- потому что я себе доверяю.

потому что она себе доверяет. всё так непостижимо просто, оказывается. чтобы не упасть, нужно всего навсего себе верить.

никчемная. столько усилий, и всё напрасно. подделка никогда не станет настоящим человеком. если на корню всё уничтожено, невозможно что-либо возродить. пустое и бесполезное. несусь, сломя голову, пытаюсь доказать что-то кому-то, не себе, это бесполезно, ведь "я" знает правду, ты только сотрясаешь воздух, тебя нет, пустая иллюзия, вспышка, мираж. вокруг кипит жизнь, им что-то интересно, они планируют что-то, думают, мечтают, идут по своему пути. так здорово и по-весеннему, невольно улыбаешься где-то в глубине души. но подойти к ним, тоже начать жить - нельзя. не получится. прогоняют. люди прекрасно видят, кто "свой", а кто "чужой". я почему-то в этой жизни чужая. дома чужая, в школе чужая, в университете чужая, среди людей чужая, на улице..везде. хочется, как лучше, хочется, чтобы приняли, тянешься, тянешься...и всё проваливаешь. с треском падаю, ломая ветки, разбиваясь о камни. кубарем вниз. там и место. и не вылезать никуда больше. завяжите мне руки и вырвите глаза, больше не хочу ничего. только оставьте в мертвой тишине на дне темной пропасти. просто не подходи и не трогай.

всё проваливаю, всё катится к чертям. не удалась, не получилась. зато кто-то радуется, что на фоне меня выглядит "круто". хоть какая-то польза, что ли. настолько никчемная, что даже не могу ничего с собой сделать. с моей-то неудачливостью обязательно выживу, да и останусь калекой. ждать, когда собьет машина или что-то свалится на голову? может и в больницу не хочу идти, теша надежду, что опухоль там злокачественная. ничего не могу тебе дать. гнилой плод в корзинке фруктов.

катись оно всё к чертям

день убит в полной бездеятельности. дочитал, наконец, Ремарка, принялся за "Малыша" братьев Стругацких. хотя их нет в списке литературы, необходимой для поступления, не удержался. давно тянуло их почитать, да и разве можно загонять себя в рамки "это читать надо, а это - необязательно?" в книге впечатлили иллюстрации. сразу обдает детством, теплым и родным, когда я мог часами рассматривать черно-белые, врезающиеся в сознание картинки. казалось бы, в небрежном, спешном переплетении вольных линий рождаются очертания и формы людей, домов, улиц, неба, облаков...чего угодно.

воспоминания о прошлой ночи, полной кошмаров и тревоги, постепенно становятся более размытыми и далекими, хотя, наступающая темнота и расползающиеся тени заставляют ежиться и держаться ближе к свету.

на сегодня строилось столько планов, столько набросков так и осталось пылиться среди груды бумаги. последний раз я вышла куда-то с матерью. очень тяжело находиться в её обществе. человек, который стремится подавить всё то, что ему кажется непонятным. её манера говорить, её отвратительное поведение, сверх-завышенная самооценка. при своих знакомых обязательно попытается как-то меня унизить. не знаю, чего она этим хочет добиться, себя она точно не красит. и, да, в следующий раз, если такое каким-то образом повторится, не забыть бы взять с собой денег, чтобы можно было свободно уйти и уехать домой даже из другого конца города. как-то больно ощущать себя абсолютно чужой среди вроде бы самых родных людей. сначала больно. а потом пусто.

в целом, отвратительнейший день. оправдывает мою неприязнь к выходным и праздникам.

Настроение сейчас - [акварельное]

и опять мы остались наедине со своими скомканными листьями мыслей. на ветках оголенных деревьев уже начинают набухать почки, а у нас всё так и остается вечная осень, путается теплым ветром в волосах, нашептывает обреченное, предательски точное. вечера уже около настежь открытого окна. вслушиваюсь сосредоточенно в симфонию звуков. слышу даже, как где-то звонит колокол; детские голоса, звонкие, чистые, как капли майского дождя. воздух совсем уже весенний, ни малейшего напоминания о зиме. только изредка можно наткнуться на комья черного снега, больше похожего на вскрытые раны. вот-вот и он растает. ветер теплый, ласкающий, влюбленный в бездонное небо и в самого себя. счастливый ветер, навстречу которому так и тянутся руки. ветер, ветер, забери меня с собой, в те края, где никто никогда не сможет отыскать.

ты научил меня никого не удерживать. ты заразил стремлением к свободе. к внутренней свободе, которая обретается одним глубоким вдохом. вот только почему-то становится болезненно-грустно. останавливаясь в пол оборота, ощущая за спиной твое присутствие. столько месяцев всё безвозвратно потеряно, когда уже не больно, только пустота свистит в груди. зато полностью отдаюсь творчеству, только это и помогает чувствовать себя живым. и любимое, трепетно оберегаемое одиночество.

нравится тот мир, в котором я сейчас живу. тебе бы он, я уверена, тоже понравился.

жизнь на лезвии ножа стала уже совсем привычной. день разлетелся бумажными листами, рассыпался по оттаявшей земле. когда солнце садится, город окрашивается в насыщенные весенние цвета. небо кажется бездонным, как пропасть, в которую так и тянет шагнуть. попробуй запрокинуть голову и протянуть к нему руку. голова приятно закружится и крыши домов закрутятся в быстром вальсе. облака словно ватные, их раздирали спицами и приклеивали бумажным клеем к стеклянному куполу, защищающему небо от земли. так хочется крикнуть, громко, в эту распростертую над головой вечность, надеясь, что призыв мой оттолкнется эхом от невидимого стекла и прилетит к тебе, а ты услышишь и снова, может быть, обо мне вспомнишь, хотя бы на пару секунд.

Солнце обхватило Землю своими мягкими ладонями. от долгожданного тепла всё тает, дороги изрезаны полосами полупрозрачных ручейков. наделать бумажных корабликов и пускать их в далекие плавания до соседней улицы, пока по ним не проедет шипованное колесо проезжающей мимо машины или не раздавят ноги вечно спешащих безликих прохожих.

пока могу рисовать, чувствую себя более-менее живой. внутри какое-то бархатистое умиротворение, даже жесткие проблемы по учебе не могут "выбить из колеи". в который раз ловлю себя на нездоровой зависимости от листа бумаги и карандаша. о здоровье не хочу и думать. знаешь, мы с тобой живем, это уже здорово. лучше не омрачать дни мыслями и страхами о "завтра".

вчера приезжала Лена, подарила чудесный альбом для набросков, я такой нигде не мог найти, а ведь мечтал тебе отослать что-то подобное. для вдохновения. ведь знаешь, иногда достаточно коснуться гладкого листа, провести мягко-мягко пальцами от края до края, от упоения прикрывая глаза, чтобы почувствовать, как электрическими разрядами через кончики пальцев проходит вдохновение. когда ты чувствуешь их жизнь, когда теряешься в их мирах. если получится выбраться в конце недели, обязательно куплю тебе такой. или лучше. понравится ведь, правда?

около дома с запрокинутой головой. втягивал в зрачки небо пьяно-синего цвета. солнечные лучи ещё не успели его прожечь и высветлить. дурманящее, насыщенное, манящее иллюзией подхватить и унести с собой к далеким планетам. сегодня было очень холодно, кутался в пальто, прятал больную шею под тонкий шарф, раскалывающийся затылок пытался греть нелепой шапкой. наверное, нужно пережить эту неделю. и ещё одну. и ещё. а потом вроде бы станет легче, обещал кто-то, вот только предательски забыто имя. наверное, снова нанизываю на нити жизни усложнения. что стоит напрячь силы и собрать в одно обрывки мыслей, дописать статью, выучить пару глав из учебников? звенит голова, раньше это не так беспокоило. её холодность давно должна стать привычной. близкие - давно стать неотделимыми от интернета. если сейчас не выдержу это испытание - морально умер. проиграл. сдался. у всех бывают в жизни сложные моменты. помнишь? бывало и похуже. странно так выходит. когда случается настоящее горе, находятся силы, берутся откуда-то, из источников, о которых и не подозревала. а скопление каких-то сплошных нелепиц доводит до крайней степени отчаяния. наверное, потому что к ним относишься более легкомысленно. поражает не сила, а отсутствие какой-либо защиты.

завтра будет последний день несдержанной безысходности.

а всё от того, что требую я сам от себя намного больше, чем могу сделать. а говорят ещё что-то о заниженной самооценке. переоцениваю. слишком даже переоцениваю свои способности, возможности, мнимую силу характера.

копятся прогулы, неуды, угрожающие замечания преподавателей. уже не будет той девочки-отличницы, шагающей по стопах молодой звезды-матери.

ладно.. делаем выводы, наивно надеясь больше не повторять ошибок.

"всё будет хорошо" застревает в горле мерзким комом. снова добралась до крайней своей точки, когда все слова лишаются своего смысла, смываются маски и вместо лица остается пустое ничто. всё происходящее становится невыносимым, хочется бежать, бежать, сломя голову, подальше отсюда, от этого безумия.

как хочется завтра же пойти и забрать свои документы из вуза. никогда, никогда не прощу себя за эту роковую ошибку. лучше бы я работала эти годы, хоть деньги бы приносила, а так... а там лишь трачу время. то ли я такая никчемная, что не могу заставить себя учиться, не могу заставить себя отказаться от наивных и детских мечтаний и начать жить так, как говорить мать.

послушай, слушай... я потерялась. запуталась. мне бы хоть голос услышать. почему же тебя нет? почему тебя нет, когда всё внутри так рвется? знаю, как всё это бессмысленно. и плакать бессмысленно. и что-то менять.

послушай... вокруг творится какой-то кошмар. совершенно не понимаю этой жизни.

вот так сорвусь, и вроде бы капельку лучше. совсем ненадолго, до следующего вечера. с каждым днём всё хуже. хуже. я уже теряюсь в мыслях. и эта нескончаемая боль в затылке. бывает, хочется резко отшвырнуть всё, отогнать всех и сбежать, спрятаться, не вылезать никогда.

и её постоянные упреки, что я не такая как "Машенька" или "Ксюшенька" или кто-то ещё.

аах

всё, перестаю ныть

Земную жизнь пройдя до половины,

Я заблудилась в сумрачном лесу.

многие ли люди сталкиваются с тем, что имена, данные им родителями, являются совсем неподходящими, чужими? может ли имя определить главную линию истории жизни человека? может ли имя сломать его судьбу? откуда родители могут знать, что их ребенку нужно именно это имя. что движет ими при выборе этого пожизненного клейма?

что, если из-за родительской легкомысленности, из-за их пренебрежения у тебя на груди вырезано чье-то чужое имя. чья-то чужая когтистая лапа рассекает белоснежное полотно твоей ещё не расписанной жизни. на мягкой, разорванной бумаге крупными каплями проступает кровь, расплывается, высыхает, создавая темно-бурый фон с налетом неприятной ржавчины на каждый твой последующий день.

так страшно становится, так глупо и нелепо. из-за каких-то совершенно не значимых, казалось бы, мелочей ломается твоя судьба, искажается природный её цвет, уродуются её истинные формы. изодранный перепачканный лист.

бежать от людей. бежать от этой украденной жизни, дешевой наклейкой, не позволяющей глазам открыться.

Господи, как я устал.

бывает, так несносно становится. дни пустотой переполнены. всё бежишь куда-то, от кого-то, жмуря глаза и отталкивая встречных прохожих. опять зависла между мирами, и, знаешь, там, кажется, моё место. как белка в колесе, вроде несешься, двигаешься, но так и остаешься на одном месте...

если представить, что жизнь - лабиринт, может ли человек с самого начала спутать вход с выходом? а то и лабиринты спутать. ошибся и пошел по коридору совсем чужой жизни, опомнившись, только когда стало слишком поздно, когда повернуть назад невозможно. или в своём лабиринте спутать пути и уйти в никуда, упереться в тупик и беспомощно царапать бетонные стены, надеясь когда-нибудь вскарабкаться по ним и перелезть на другую сторону с другой дорожкой, возможно, ведущей к счастливому финишу. говорят, всё, что было в твоей жизни, - так или иначе для чего-то нужно. и если подумать, эти люди чертовски правы. мысли путаются, всё время забываю, о чем хотела сказать. в голове воплями мешаются "лучше бы её никогда в моей жизни не было", "не знать бы, забыть бы, не думать бы" и так далее. как странно получается: живешь одной жизнью, ведешь себя за веревочку от пункта к пункту, вырезаешь, вычищаешь, выбрасываешь всё кровоточащее и воспаленное, а оказывается, это всё поверхностное, и внутри всё так же больно и гнило.

сейчас только плакать. плакать, плакать, плакать. чтобы завтра снова быть почти в порядке. чтобы завтра снова увлеченно о чем-то говорить, смеяться и смешить. чтобы не ныть, не раскрывать на глазах у всех. здесь, в комнате с выключенным светом, залитой ядовитым светом монитора. уткнуться лицом в махровый халат, чтобы не слышала мама.

несчастные уроды с покареженной психикой, запертые в своих палатах-комнатах. когда же это закончится?

кофе.
опухоль в затылке.
танец воздуха.
острые запахи, размытые цветные пятна.
слова.
далекие лица.
хруст расправляемого позвоночника.
полуприятная боль растянутых мышц.
музыка. кинотеатр в голове.
акварель.
перепачканные листы.
"Сталкер".
"Солярис". "Зеркало".
"Андрей Рублёв".
катарсис.
Ремарк.
бумага Крафт.
чернила. уголь. тушь.
блокнот. ручка.
похороненные эмоции.
жжение в глазах.
опаляющее дыхание дракона.
паутина и бабочка.
сны.

Настроение сейчас - [над остывшей землей колышется]

можно бесконечно долго размышлять о смысле и продуктивности, о необходимости и нужности, о развитии и деградации. можно прочесть миллионы книг, вытянуть километры нитей с нанизанными на них фонарями мудрых мыслей. можно изучить все дисциплины и науки мира. невозможно ответить на пару вопросов, простых настолько, что даже не получится их сформулировать. ты не начнешь жить, пока не выйдешь из своей комнаты, пока не шагнешь в мир, вращающийся на сумасшедшей скорости, наполненный кипящим безумием и пугающим абсурдом. можно всю жизнь бояться и прятаться под покрывалом, сотканным из "мне это не нужно", "это не моё", "слишком сложно, да и зачем". можно всю жизнь провести в бардаке из смятых мыслей, безвкусного сочетания красок, с бездарно перемазанным холстом на мольберте. можно всю жизнь простоять перед стеной, думая, что это тупик и неизбежный конец пути, хотя стоило повернуть голову чуть в сторону, взгляд невольно натолкнулся бы на дверь с надписью "exit". некоторые ситуации доводят до отчаяния лишь тем, что они требуют от тебя какой-либо активности. не важно что, сделай хоть что-нибудь. так просто сделать вывод и так сложно применить его на практике. так просто говорить о правильной жизни и так сложно жить, соответствуя твоим словам.

эта самая хваленая сила моего гребаного характера - обычная детская пустышка. потому что когда приходит время для важного решения, я опускаю руки, закрываю глаза и пускаю жизнь на самотек, приговаривая, что в этом мире я совсем чужая и всё идет совсем не так, как нужно.

безвольный парусник или бесцветный ветер?

"Риск, развитие, перемены, рост; нужно выражать новые вещи и не быть запертым в четырех стенах. Слишком уж многие из нас заперты. Всех нас учат жить так, и мы воспитаны, чтобы попасть в ловушку узкого мышления, это очень вредит развитию, и я думаю, что это досадно. Да, человек может ходить в церковь, у них есть устав и им удобно жить в рамках, это нормально - я не возражаю - но просто думаю, что это как-то недальновидно. Думаю, когда ты заперт подобным образом, ты быстрее осудишь и раскритикуешь других людей. Я думаю, что очень важно мыслить открыто. Я считаю, что лучше жить на полную катушку, без границ, без рамок. Всё, декламация закончена."

вдохновение есть, время есть. почему не рисуется?

[700x525]

не помогают ни музыка, ни фотографии. руки тянутся и..ничего не могут. не без моей вины, конечно. боюсь. только бабочкой вспорхнет, только увлекусь процессом, тут же спешно рву, удаляю, уничтожаю.

угнетает всё вокруг. может быть, из-за университета, где навязывается эта юриспруденция, в которой, хочешь или нет, разбираться приходится.

почти готова сдаться, опустить руку, подойти к стене, ткнуться в неё лбом и тихо выдавить: помоги.

"если мы не хотим жить, как паразиты на теле общества, питаясь плодами демократии, если мы не хотим стать конформистами и идиотами потребления - то мы должны от многого отказаться. и начать мы должны с самих себя. мы охотно возлагаем вину на других, на общество, на друзей, только не на себя. напротив: особенно охотно мы учим других, зачитываем доклады о том, как нужно действовать, хотим стать пророками, не имея на это никакого права, ибо меньше всего мы заботимся о себе и не следуем собственным советам. звучит драматическим недоразумением, когда говорят: это хороший человек. ибо что есть сегодня хороший человек? лишь когда знаешь, что готов пожертвовать собой, можно добиться воздействия на общий процесс жизни, по-другому не выйдет. цена - это, как правило, наше материальное благосостояние. нужно жить так, как говоришь, дабы принципы перестали быть болтовней и демагогией."

А. Тарковский

"- Когда человек счастлив, смысл жизни и прочие вечные темы его редко интересуют. Ими следует задаваться в конце жизни.
- А когда наступит этот конец - мы же не знаем, вот и торопимся.
- А ты не торопись - самые счастливые люди те, кто никогда не задавался этими проклятыми вопросами."

снова плохо. немного болен, немного опустошен. снова не нахожу места. ладно.

левый глаз практически перестал видеть. мутные разноцветные пятна на расстоянии вытянутой руки. ещё какие-то белые замутнения, как будто на зрачок что-то попало. очень мешает и отвлекает. дома вовсе приходится его повязкой закрывать, чтобы хоть как-то заниматься своими делами. думаю, сказать маме или не сказать. может быть, само пройдет, меньше внимания обращать. я же склонна себя жалеть.

а ещё забавное такое ощущение, что глаз куда-то "уплывает", либо веко перестаю чувствовать. на долю секунды каждый раз задумываюсь, а вдруг я глаза закрыла, а оно так и осталось наполовину прикрытым. ух, как жутко это выглядело бы. будто с картин мрачных художников.

но, глаза потерять, для меня, наверное, почти самое страшное из всех проблем со здоровьем. без глаз человек уже не живет. его уже нет в мире.

и сердце. чертово сердце заставляет пить корвалол через день. попробовать бы выспаться

"жизнь - это одиночество. внезапное открытие обрушилось на Тома как сокрушительный удар, и он задрожал. мама тоже одинока. в эту минуту ей нечего надеяться ни на святость брака, ни на защиту любящей семьи, ни на конституцию Соединенных Штатов, ни на полицию; ей не к кому обратиться, кроме собственного сердца, а в сердце своем она найдет лишь неодолимое отвращение и страх. в эту минуту перед каждым стоит своя, только своя задача, и каждый должен сам её решить. ты совсем один, пойми это раз и навсегда."

Рэй Брэдбери, "Вино из одуванчиков"

раковина звучно захлопнулась и начала медленное погружение на дно Ледовитого океана. если бы не тормошили, процесс прошел бы весьма безболезненно и для окружающих незаметно. тошнит не от людей, а от запаха гнили, от них исходящего. одни и те же одинаково бессмысленные изрыгания, называемые словами, поток необдуманных украденных высказываний. кажется, им лишь бы что-то ляпнуть. бегут от тишины и молчания, окунаясь в болото вязкой глупости. живут напоказ, глубоко в себе зная прекрасно о таящейся на дне пустоте. потухший плафон с перебитой лампочкой. мерцание фальшивых отблесков чужих огней. со стороны это выглядит жалко и нелепо, а им привычно. давно уже считается нормой. если человек без слов отходит, значит, с ним что-то не так, его надо вернуть в круг разлагающихся и морально падших. то, что они считают порядком вещей, готовые с пеной у рта безосновательно свою псевдоправоту отстаивать.

человек гордится тем, что он является посмешищем. называть себя ничтожеством и мудаком стало отвратительно модно. завышенную непомерно самооценку нарочито неумело замазываем жалким подобием самокритики. разговоры ни о чём, отрицание основополагающей системы, норм и принципов морали - всё, что сейчас в обществе востребовано.

не надо было меня трогать, вы бы ничего этого не услышали. доведенный до исступления, я могу сдерживаться и молчать. высказываю всё в лицо, потому что бесцеремонно врать и обливать карамельной ложью, увы, у меня не получается. максимум, что могу - натянуто улыбнуться, развернуться и уйти. знаю, что говорить мне ни о чем не стоит. этот чертов мир сходит с ума, и я окончательно перестаю его понимать. всё идет либо слишком быстро, либо слишком медленно, в любом случае, я оказываюсь где-то на обочине с глазами, полными отвращения и ужаса. сколько живу, не могу привыкнуть к этому безумию, царящему вокруг. полотна Босха оживают на глазах и мешаются с реальными красками повседневности. нет, я не буду принимать участия в этой вакханалии. моё право - остаться бесцветным наблюдателем. погружение в бездну было необходимо для выведения определенных выводов.

больные люди с больными мыслями. это настоящий конец света, растянувшийся на весь период развития человечества.