раз и навсегда, так бывает. канва сказок, сладких, как глазированный пряник, который, которые, как и ты- из детства. только встретиться с тобой взглядом. только встретиться с тобой взглядом.
сизоватый воздушный змей завихрится, забьется, ринется навстречу золотому сиянию лета. там, где я храню тебя, выше дома и деревья, смыкаясь своими тонкими руками, шелестят густой листвой. и день тает в вечере, как липкое сливочное мороженое, и ты облизываешь пальцы, пытаясь продлить наслаждение и еще не до конца понимая, что это оно и есть.
это все ты. кого я обманываю- это только ты, в каждом мучительном сне, в каждом опрометчивом поступке, только ты- мой апейрон. и если бы жизнь- картина, то мне бы хотелось, чтобы ты холст, по которому я старательно пишу свою.
наше время украдено, зверски распотрошено и похоронено в чьей-то могиле. оно больше никому не принадлежит. но как там было? "ибо время, столкнувшись с памятью, узнает о своем бесправии". мне бы хотелось сказать вот что: иногда я чувствую как вращается земля. она так стремительно уходит из-под ног и мне жаль, что я больше никогда не успею выпрямиться в полный рост и чуть больше, чтобы прислониться своими губами к горячим твоим губам и никогда больше не размыкаться.

за тем столиком, в углу,
накрытым белым листом
бумаги, где когда-то ты, до
хохота нелепо остриженный,
пытался сказать то, что теперь
уже никогда не предстоит мне
услышать,
там, где я наливала сидр мимо
пузатых бокалов толстого
прозрачного стекла, слишком
дешевых, чтобы звенеть при
соприкосновении друг с
другом,
так как звенела я, когда ты
прикладывал ладонь к моему
бедру
тем ранним утром, когда
серебристый туман тушит
уличные фонари, тем поздним
вечером, когда вор прячет
землю в огромный мешок и
уже не различишь, где губы, а
где глаза, и ты целуешь меня
наугад, ты целуешь меня
там, где ветра разбивают друг
другу лбы, там, где идет снег,
где огромный кот ленится на
непокрытой лаком лавочке, где
с хрустом крем-брюле
трескается корочка первого
льда, где я поджимаю ноги,
чтобы не коснуться илистого
дна озера, и ты берешь меня
на руки, и ты целуешь меня, ты
целуешь меня
там, где нет прошлого,
настоящего и будущего, где
утром приятель не говорит
"спасибо", где шаг не
превращается в бег, а стон в
вой, там, где каждый фильм о
любви, там, где каждый день о
любви, там, там ты целуешь
меня.


я теперь такая счастливая,
совсем по-другому, совсем не
так, и, надеюсь, ты счастливее
меня
ты пишешь мне, но для того,
чтобы отвечать тебе, нет ни
одной причины
и сам ведь так давно все
знаешь

скоро у нас весна, скоро у кого-то осень, имеет ли это какое-то значение? в чьем-то доме взрывная волна выбивает окна, в чьем-то доме пьяный сын выбивает зубы матери, у кого-то нет дома. все относительно и это не является секретом.
не осталось ничего интимного, если вы понимаете, о чем я- я могу вывернуть себя наружу прямо на улице. в юном возрасте дозволено все и это меня пугает. и не только это. меня пугает все, даже осколок стекла, разрезавший кожу на щиколотке.
мне хочется совершать отчаянные поступки ради кого-то, но я всегда нахожу причину, чтобы не совершать их даже ради себя. наверное, это просто нелюбовь. и самый сильный страх- остаться с этой приставкой наедине. навсегда. навсегда.
может быть страх и есть та сама приставка. я не знаю.
в песне такие слова: "it's just a planet, when you're not there"
просто планета и просто я.
кто-то считает, что больно до тех пор, пока не парализует все тело. но ведь бывает больно и после. что из этого следует?

эй,парень, мы были бы
классной парой, сказала бы
тебе я.
но ты же не идиот.
сам знаешь.

целоваться с языком. целоваться без языка. целоваться с языком.
целоваться без языка. целоваться с языком. целоваться без языка.
целоваться с языком. целоваться без языка. целоваться с языком.
целоваться без языка. целоваться с языком. целоваться без языка.
целоваться с языком. целоваться без языка. целоваться с языком.
целоваться без языка. целоваться с языком. целоваться без языка.
целоваться с языком. целоваться без языка. целоваться с языком.
целоваться без языка. целоваться с языком. целоваться без языка.
целоваться с языком. целоваться без языка. целоваться с языком.

[372x480]

ставки сделаны. будущее предрешено. я всё решила.

я сделала во всех областях своей жизни всё, что от меня зависело. теперь осталось лишь смотреть, что сделают другие. я жду, но ничего не происходит. может и вовсе не произойдёт. когда от тебя ничего не зависит, ты становишься одновременно и самым беспомощным и самым свободным. чувство свободы последнее время так велико, что кажется, ты можешь эту самую свободу потрогать руками.

напрасно думать, что все
можно изменить-
этот самолет взлетел, пока ты
шлялся по дьюти фри,
останавливаясь между
полками со швейцарскими
шоколадками и
французскими духами
он уже высоко в небе,- руками
не зацепить даже его крыла
ты закрываешь глаза и
представляешь,отчетливо
представляешь
как этот самолет взрывается
где-то над океаном, и все
стихии разом оживают в тебе
тебе хочется глупо бежать по
взлетной полосе, сердце стучит
так громко, сердце очень тебе
мешает
напрасно думать, что все
можно изменить-
этот самолет уже взлетел, ты не
успел сесть в него
но если постараться, ты
успеешь сесть в следующий
может быть, именно он
полетит в нужном
направлении

в последнее время отпускать людей очень грустно. я впадаю в сентиментальную истерику ли- мне тревожно, наверное, мне тревожно за себя есть что-то неестественное в том, как близость перестает быть близостью а ты совсем ничего даже не успел понять и как в душных комнатах чахнет, закашлявшись, то, что обещало остаться хотя бы приятным воспоминанием а ты совсем ничего даже не успел объяснить вот так, крошечный конец света внутри меня уже наступил потопом, но не пожарищем

любовь- это, наверное, когда
не спать уже какие сутки,
смотреть дурацкие фильмы,
плакать переходах в метро,
задыхаться от сигарет лаки
страйк, питаться поп корном и
пошлыми хотдогами, считать
деньги по монеткам и
мёрзнуть в ожидании
автобуса,- кажется самым
великим на свете счастьем.
я с тобой уже так долго,
любовницей, другом,
случайной прохожей, я уже так
долго твоя,
но до сих пор
мне страшно от твоей такой
безграничной любви ко мне.

когда ты держишь меня за руку, или готовишь для меня гренки на кухне, или ревностно слушаешь мои будни, о которых я взахлёб тебе твержу, или входишь в меня, или засыпаешь, всенепременно положив мне на бедро свою мужскую ладонь, или спешишь куда-то, или улыбаешься глазами из- под лохматой чёлки,- мне искренне кажется, что я хочу провести с тобой ещё сотню- другую лет.

Мне не уютно, жарко, хочется
пить, мала рубашка, дерёт
горло, не звонит папа.


Ты не берёшь трубу, во сне ты
трахаешься с какой-то
шлюхой, я похоже завтра
останусь дома, потому что у
меня ебучая усталость, я
хочу накуриться, но мне блять
нельзя, я хочу текилы, но
хууууй, я хочу похудеть, но мне
лень, мне в булочке попался
жук, кто-то вешает на меня воз
проблем, лифчик трёт где не
надо,в комнате пора бы уже
помыть полы, но я не буду,
надо на учебу, но вставать в 7
утра совсем кощунство, с
покраской волос я пролетаю, с
платьем айсберг походу тоже,
вообщем пошли все в пизду, а
я пошла спать.

Письма инкогнито и цветы в
замочную скважину,- если бы
ради меня совершали
романтические поступки, я бы
была самой счастливой на
свете, как бы банально это не
звучало.
Однако мужчины нынче вовсе
и не рыцари.

Я слушаю "Pistol Whipped" и
танцую оконный стриптиз
соседям из противоположного
дома. Мне нравится плыть по
течению закономерности.
Приезжай уже быстрее, мой
ревнивый и пьяный друг, я распущу волосы и
не надену белья. Да, я хочу
тебя сильнее, чем замуж за Мэнсона.

очередная киевская
беготня - скоро понедельник,
тяжёлый день. и я одна, - всё
по старой схеме. в моей сумке несколько вырваных страниц мураками "кафка на пляже",-
ха-ха-ха. пригласите меня выпить водки,
- я ненадоедливый
собеседник.

"в одну реку не войдёшь
дважды", - думаешь ты и даже
произносишь вслух. в одну
реку не входи дважды. не хочу
в одну реку дважды. не стоит
дважды в одну и ту же мать её
реку. не хочу и не пойду. "я не
пойду в эту чёртову реку", -
кричишь ты.
но ты уже стоишь в этой
чёртовой реке. сначала ты
стоишь по щиколотку в
прозрачной тёплой воде и
мальки щекочут тебе пальчики.
всё приятно. особенно то, что
всё пока ещё только впереди.
а вот ты стоишь по колено и
мальков уже нет, только
пузатенькие краснопёрки, но
они ведь такие милые, чёрт бы
их побрал. а вот ты зашёл
глубже и живот неприятно
обдало холодом, но ты знаешь,
что это быстро пройдёт. а вот
ты уже не можешь достать
пальчиками до дна. но
продолжаешь кричать "я не
пойду в эту реку! я не пойду в
эту реку! не пойду!".
очнись, ты же в воде по уши.

лето настолько скушное, что
даже треш получается какой-то
однобокий.
я хочу целый день спать на
уютном своём диване, и
просыпаться изредка для того,
чтобы поорать какую-нибудь
японскую лабуду.
плюс ко всему: десять минут плакать в ванной
и потом ещё 5 за обеденным
столом,- вошло в список моих новых гнусных привычек.

"не уходи" невероятное кино.

я не знаю, что с нами. я не знаю, что со мной.

ночью я вновь улетаю. всем приятного настроения.

давай я спрошу,- "где ты был
так долго?", а ты возьмёшь
меня за руку.

Вот уже почти месяц дни и
ночи смешиваются в одно, и я
не понимаю,отчего в полутьме
так тихо и свежо, встаёт ли
солнце, или заходит,все
засыпают, а я надеваю платье
и выхожу из дома, все
просыпаются, а я включаю
кондиционер, накрываюсь с
головой одеялом и вижу сны,
такие яркие, что страшно
проснуться ослепшей.
Вчера мне снилось, будто бы
один безумно красивый
мужчина не давал мне дышать.
Но я не боялась,- я знала, что
это сон. Я пыталась сказать ему,
что мы совсем незнакомы, что
мы из разных миров, что у
меня на этот сон-максимум
шесть часов, а он не слушал,
выкручивал мне руки,оставлял
на моём теле свои следы и
постоянно произносил моё
имя. Его лицо было самым
колючим, а руки- самыми
тёплыми. А вокруг нас повсюду
была пыль, густая, как дымка. И
мы были в этой пыли самыми
красивыми в мире и мечтали о
том, чтобы невидимый
фотограф запечатлел нас на
свой невидимый фотоаппарат.
И я смеялась. А потом молчала,
я боялась шевелиться, чтобы
не проснуться. А потом мне
вдруг стало очень холодно и я
упала с кровати. И проснулась.
Мобильник сообщил мне, что было
начало шестого утра. Я вышла
на балкон- казалось, будто бы
на Землю натянули тонкий
чёрный чулок.
Я снова легла спать. Только
мужчина больше мне не
приснился. Скорее всего, к
лучшему.

Вот уже четвертый день я
приезжаю домой, наливаю чай
в термос, запираюсь в ванной
комнате, включаю воду и
читаю. Я не лезу под душ и
даже не грею ноги в тазике. Я
просто сижу на полу и читаю. А
вода льётся, а чай
заканчивается, а мама думает,
что я сошла с ума.
Может быть она права. Мне
хочется сойти с ума раньше,
чем ощутить себя атомом
одной молекулы.

Давай будет август, я не
надену лифчик, я приеду в гости.
Просто пойдёт дождь, а мои
синяки будут заживать, а мои
глаза будут блестеть.
А ты откроешь дверь,- на тебе
будет серая майка. или
оранжевая. И свет будет гореть
только в одной комнате.
А ты откроешь дверь,- ты
сделаешь вид, что удивлён, а я-
что верю в твоё недоумение.
А ты откроешь дверь,- а я без
лифчика и волосы волнистые и
влажные от дождя.
Давай, ладно?
Я умею молчать. Я привезу
вино. Только пожалуйста, не
забудь помыть руки.