Молодой человек пришел к мудрецу и спрашивает:

-Скажи, мудрейший! Я встретил чудную девушку, стоит ли мне на ней жениться?
-нет.
-но почему????????????????
-потому, что ты спрашиваешь.

"А тебе никогда не хотелось заткнуть пальцем носик вскипающего чайника - просто так, ни с того, ни с сего?"
С. Довлатов

В колонках играет - Fleur

Осенняя печаль.
Ю.Силин

Осенняя печаль.Бездонный круг небес
И аромат листвы,шуршащей под ногами,
Зелёно-жёлтый парк - пародия на лес,
Гуляющий народ меж тёмными прудами...

Всё умирает,всё! Чтобы воскреснуть вновь,
В борьбе за жизнь,в чаду немыслимых страданий!
Для нас же боли нет там,где не льётся кровь,
Нет искажённых лиц, нет стонов и рыданий...

Листы...Они летят в холодной тишине,
Покорной желтизной нам под ноги ложатся...
И не понять нам,нет:что чувствуют оне
Когда приходит час им с ветки отрываться.


[показать]

Жили-были три сестры. Одна была ленивой-преленивой. Вторая злой-презлой. А третья и умница, и красавица, и рукодельница, любо-дорого смотреть.

Однажды утром остановилась телега у их ворот. Сестры вышли посмотреть кто приехал. На телеге сидела пожилая и не знакомая им женщина.

- Кто ты?, - спросили они.
- Я Судьба. Пришло время выходить вам замуж.

Посадила их Судьба, на телегу и повезла выдавать замуж. Заехали они в первую деревню. Видят в поле парень пашет и в руках у него любое дело спорится. Нужно что починить или построить все к нему перво-наперво бегут.

- Вот этот твой, - говорит Судьба первой из сестер.

Высадили сестру и поехали дальше. Заехали в следующую деревню. Там парень живет такой, кто никому в помощи не откажет. Добр ко всем. Нарадоваться на него народ не может, такой молодец.

- Вот этот твой, - говорит Судьба второй из сестер.

Высадили сестру и поехали дальше. Заехали в другую деревню. У последнего дома, в грязи, у самой старой развалюхи, лежит у колодца пьяный. Остановила Судьба телегу и говорит:

- Этот твой.
- Да на кой он мне? Я же вот и добрая, и хорошая, и рукодельница. А ты мне такого жениха даешь! Вон сестрам каких нашла, что другого для меня нет?
- Другие есть, - ответила Судьба и, вздохнув, добавила, - но этот без тебя пропадет!

http://www.ostrie.ru/element/687146/

© " Блаженны нищие духом, ибо они не видят себя со стороны."
диагноз

Из пещеры доносился громкий рев, то и дело переходящий в пронзительный визг. Рыцарь остановился у входа и неуверенно позвал:
-Эй, дракон, ты здесь? Выходи!
-Щас, минутку,- отозвались из пещеры. Что-то громыхнуло, кто-то возмущенно взвыл, а затем показался сам дракон.
У рыцарского коня сдали нервы и он потерял сознание. Рыцарь попятился и сказал "Ой!" Горожане в один голос утверждали, что чудовище, похитившее принцессу, было десяти саженей в длину. А дракон оказался гораздо больше; он все лез и лез, и никак не кончался.
-Чего надо?- довольно нелюбезно спросил дракон.
-Я это... за принцессой... она у вас?
-За принцессой, значит? Угу. Подожди тут.
Дракон уполз в пещеру, и через минуту выволок оттуда принцессу.
-На, забирай.
-Она моя-а-а-а!- завыли в пещере.- Я её нашел!!!
-Молчи, змееныш!- грозно рявкнул дракон через плечо.- Говорил я тебе, чтобы не притаскивал в дом всякую живность? Вот видишь, у неё хозяин нашелся. А у тебя и так уже крокодильчиков целый аквариум, девать некуда.
Он обернулся к рыцарю и неловко пожал плечами:
-Ребенок, что с него возьмешь. То кошку на улице подберет, то овцу. Теперь вот принцессу приволок. А у меня на принцесс аллергия!
И он громко чихнул в асбестовый платок.


by bormor

Время не трать даром -
молод ты или стар,
Учись ударом отвечать на удар.
Пусть крепче булатной стали
будет твоя рука,
Чтобы зря враги уповали
на мощь стального клинка!

Из трактата по Окинава-тэ,
18 в.

чуть-чуть понятнее и проще, но непонятно, как всегда почему
©"Каким бы ни был человек, богатым или бедным, молодым или старым, высокого положения или низкого, мы знаем о нем лишь то, что рано или поздно он умрет. Все мы знаем, что умрем, но продолжаем цепляться за соломинку. Мы знаем, что наши дни сочтены, но думаем, что другие умрут раньше нас, а мы уйдем последними. Смерть нам кажется чем-то очень отдаленным. Разве это правильное суждение? Оно бессмысленно и напоминает шутку во сне. Нехорошо рассуждать таким образом и оставаться небрежительным. Поскольку смерть всегда рядом, нужно прилагать усилия и действовать без промедления."

"Если ты живешь, свыкнувшись с мыслью о возможной гибели и решившись на нее, думаешь о себе как о мертвом, слившись с идеей Пути Воина, то будь уверен, что сумеешь пройти по жизни так, что любая неудача станет невозможной, и ты исполнишь свои обязанности как должно." (c) Миямото Мусаси. Книга Пяти Колец

В колонках играет - Vangelis - Tears In Rain
Настроение сейчас - хочется пить

ТАКИЕ ОНИ...
Она подошла неслышно, сзади, закрыла глаза ладонями. Он вздохнул, встал с кресла, взял её руки и обернулся. Что случилось, малыш? – спросил он нежно и грустно, как всегда зная ответ. Я хочу есть – тихо сказала она, смотря ему в глаза и по-детски улыбаясь. Конечно, давай я потушу овощи, или сделаю салат. Или ты хочешь какой-нибудь суп? – сбивчиво забормотал он, все еще на что-то надеясь. Ты знаешь, чего я хочу, ласково произнесла она.
Её влюбленные глаза не мдвигались, расширенные зрачки затягивали в себя, даже ладошки вспотели от волнения. Ну хорошо, вздохнул он, и они пошли на кухню. Она села рядом, достала сигареты и тихонько закурила, не сводя с него настороженного любящего взгляда. Она даже не моргала – все смотрела и смотрела, как он повязывает передник (с Бэмби; она подарила его ему после самого первого раза, а то он закапал любимые светлые джинсы), нарочито громко гремит кастрюлями и сковородками, мокро звенит вилками и ножами в раковине. В воздухе запахло средством для мытья посуды. Она поморщилась, и он включил вытяжку. Как ты хочешь сегодня? – спросил он громко из-за шума вытяжки. Её лицо осветилось улыбкой, которую он так любил - пока её не стало вызывать только одно. Теперь он её боялся и старался не смотреть. Наверное, с картофельным пюре и грибами, медленно сказала она. Потом, подумав, добавила – ты только не обижайся. И затянулась сигаретой. Не буду, сказал он. – Но, может, все-таки не сегодня? Давай хотя бы через пару дней, а? Ведь так мало осталось…а пюре с грибами я тебе и так сделаю. Вкусное.
Она непонимающе посмотрела на него.
Да нет, ничего, вздохнул он. И стал чистить картошку.
Пока жарились грибы, он готовил соус и салат. Он мог сделать все быстрее, но старался оттянуть самое последнее, то, что ей было от него нужно. Руки делали все сами, он ни о чем не думал. Просто тщательно нарезал огурцы и помидоры, смешивал грибы с луком, помешивал пюре деревянной ложкой. Он ни разу не обернулся, но знал, что она курит и следит за каждым его движением. И болтает ногами.
Огромное фарфоровое блюдо (он всегда удивлялся, как в неё, такую худенькую и маленькую, столько влезает) постепенно заполнялось океаном желтого пюре, на котором чернели горы из грибов и салата. Я как бог из каких-нибудь чукотских мифов, хмыкнул он про себя, забывшись. Какая-нибудь Великая Утка или Морж-Отец. Ну или…И осекся, вспомнив, что ему сейчас надо будет сделать.
Наконец, он напустил на свой мирок дождь из кинзы и петрушки. Придирчиво посмотрел, нет, вроде бы все. Что ж, пора.
Он достал из ящика стола огромный зазубренный нож. Какая прелесть, захлопала она в ладоши, увидев его когда-то на витрине. ДЛЯ-О-МА-РО-В – по слогам прочитала она и улыбнулась - это мой подарок тебе на все дни рождения, которые я пропустила из-за того, что мы не были знакомы…мой крабик. И мило хихикнула. Он впервые воспользовался им тем же вечером. Удобно – заботливо спросила она. Ещё бы, натянул он резиновую улыбку под мертвые глаза, совсем другое дело. Вот что значит техника. Она поцеловала его в губы, и они занялись любовью прямо на столе. Да…тогда они ещё трахались, с грустью вспомнил он. А теперь ей от меня нужно только одно. Ладно, неважно. Раньше начну, быстрее кончится.
Он снял майку и аккуратно сложил её на стуле. На столе уже стоял маленький тазик; он склонился над ним и приставил кончик ножа к одному из бесчисленных шрамов на груди. Резко выдохнул и с силой надавил. Сзади сдавленно ойкнули – она никак не могла привыкнуть. Тело как будто плюнуло кровью, она хлюпнула об дно тазика одним комком, за которым сразу зажурчали тугие струйки; с таким же звуком бабушка выдавливала молоко из коровы в ведро, когда он был маленьким и жил в деревне. Он улыбнулся, вспомнив вкус парного молока, и тут же почувствовал солёный едкий запах собственной крови. Его чуть не стошнило; он побледнел и зацепил зазубринами ребра. Действуя лезвием как рычагом, он расширил дыру в груди достаточно, чтобы залезть туда рукой и вытащить сердце.
То есть то, что от него осталось.
Неуклюжий бесформенный обрубок оказался совсем маленьким. Этот кусочек его души бился абсолютно бесшумно, и ему показалось, что у него на руке сидит маленькая морская свинка, испуганная, с черными глазками-бусинками, и дрожит, дрожит, дрожит…Он снова вздохнул, ощущая вспотевшей спиной жадный и любящий взгляд.
Пожалуй, тут только на два раза и осталось, думал он, взвешивая на ладони когда-то большое сердце – как обычный шмат мокрого мяса. Потом – была не была – положил его на деревянную доску, где уверенно разрезал на два куска, один чуть больше другого. Тот, что поменьше, он осторожно положил обратно в дыру между ребрами. Грудь захлопнулась как устрица, втягивая боль обратно в себя.
Она беззвучно поднялась и тронула его за плечо. Он Читать далее...

"Распутство мужчины, хотя бы доведенное до чрезмерности в горячей молодости, обыкновенно переходит, под влиянием великой любви, в сильное желание видеть чистоту и скромность в любимой женщине. Если мужчина позволял себе безумствовать и грешить - наступает, наконец, время, когда, если в нем осталось что-нибудь хорошее, он приходит в себя и хлещет свои пороки бичом самопрезрения, пока не испытает их резкую боль и жесткость, и тогда, страдая каждым фибром от заслуженного наказания, он духовно преклоняет колена у ног какой-нибудь чистой искренней женщины, светлая душа которой, подобно ангелу, веет сострадательно над ним, и отдает ей свою жизнь, говоря: "Делай, что хочешь, с ней - она твоя! И горе той, которая играет таким даром или наносит новые оскорбления! Ни один мужчина, даже тот, кто вел разгульную жизнь, не выберет себе в жены "легкую" женщину - скорее он пустит себе пулю в лоб, чтобы положить конец всему."
Брем Стокер "Скорбь Сатаны"

Вернуться в теплую постель и, закутав нос в одеяло и запах твоих волос, смотреть на тебя спящую, ровно дышащую. Слышать, как бьется твое сердце, похожее на море.
Никто не может удержать морские волны: ни берег, ни ветер, ни рыбак – всегда свободное оно волнуется. Всегда разное: иногда озорное, как щенок, недавно открывший глаза и смело шагнувший на путь познания, донкихотски сражаясь с пылесосным шлангом; иногда игривое, как смелый лев рычащее, а то урчащее, как львица, пригретая полуденным солнцем; милое, нежное как млечный путь, загадочное, как детективы Агаты Кристи; порой топающее ножкой и насупливо хлопающее длинными ресницами, под которыми притаились и прощение и обида; никогда не скучающее, порой такое грустное, что у самого сердце от тоски ноет и хочется подойти обнять крепко-крепко и защитить от всего на свете; рассыпающееся серебряными брызгами смеха и улыбок; уносящее песнями в даль, всегда разное и всегда любимое, окунуться и кричать на весь мир – «Море, ты великолепно».
Ловить твое неслышное, легкое дыханье розы, вдыхать аромат и быть уносимым в мечту. Прикрыть немного глаза и легонько подуть на лепесток твоей алеющей щечки, словно зима прошла, появились подснежники – первые весенние вестники на лужайке водят хороводы.
Поцеловать.
Провести тихонько ладонью по белому лбу, убрать спутанные волосы, сидеть рядом и смотреть на Ангела, боясь моргнуть, боясь вздохнуть, чтобы ты не улетела, не растаяла виденьем.

Ты проснулась, открыла глаза, улыбнулась навстречу и счастливый я иду варить черный кофе, напевая мотив.





"Облачко грусти" Александр Дмитриев
http://cloud.by.ru/proza/dmitriev/zataiv.htm

-- А вам тоже знакомы эти "глупые страхи", которые приходят неизвестно
откуда? -- Удивленно спросил я.
-- Представь себе, еще как знакомы! Мне даже известно, откуда они
приходят: в сердце каждого человека есть такое специальное милое местечко...
Сейчас-то я уже почти забыл это малоприятное чувство, а поначалу мне было
страшно, и еще как страшно! Почти все время, даже без перерыва на обед. Я
долго балансировал на краю: с одной стороны от меня были все чудеса
Вселенной, а с другой... С другой стороны был я сам и все, что я старался
любить -- тогда мне казалось, что это поможет заполнить пугающую пустоту в
моем сердце. А на границе между тем и другим была полоса страха. Там-то я и
болтался, слишком долго, на мой вкус! Я мучительно искал выход, любую
дорогу, лишь бы она увела меня в сторону от этой ужасной пограничной зоны...
Мне пришлось научиться ненавидеть себя самого, и все, что меня окружало,
потому что ненависть оказалась сильнее страха, и мне стало легко... Вот тебе
и разгадка, откуда взялся "великий злодей" Лойсо Пондохва: самые злые
колдуны как раз и получаются из самых перепуганных мальчиков!

Макс Фрай