[показать]

[показать]

[показать]

Ровно в два часа дня, когда Шерлок вдруг захотел что-нибудь взорвать или сломать на худой конец, в дверь громко постучали. От этого шума Джон моментально проснулся, и рассеянно оглядываясь, не сразу сообразил, что происходит и где он находится, но быстро собравшись с мыслями Ватсон пошел открывать дверь. На пороге стоял Лестрейд, увидев Джона, он очень обрадовался.
- Здравствуйте Ватсон! Я так рад, что нашел вас! – гордо заявил он, пожимая руку удивленного доктора.
- Хоть что-то без моей помощи сделали, - хрипло усмехнулся пропавший детектив. В ответ на это у инспектора глаза медленно поползли на лоб.
- Холмс!? Вы наглый! Напыщенный! Самовлюбленный мальчишка! Какого черта вы тут делаете? – бушевал он уже через несколько секунд тряся Шерлока за грудки.
- Лестрейд! Прекратите это безобразие! Оставьте его в покое! Он болен и очень слаб! – пытался донести Джон до инспектора, отцепляя его от улыбающегося социопата.
- Лестрейд вы из меня мозги вытрясите, хотите на место своих поставить? Боюсь не приживутся, - саркастически выдал мастер дедукции.
- Вы не ответили на мой вопрос. Что вы тут делаете? – пыша злостью и негодованием, прошипел Лестрейд, вены на висках и шее взбухли, лицо его налилось кровью. Казалась, он способен убить Шерлока.
- Я тут лечусь, - беззаботно ответил Холмс.
- И тебе пора принять лекарства, а вам уйти! – строго заявил Джон и выгнал Лестрейда из комнаты, пообещав заглянуть к нему и все объяснить, когда инспектор успокоится. После он принялся кормить любимого таблетками и едой, которую он наотрез отказывался есть, но Ватсон не отчаивался и продолжал уговоры. За этим милым делом добрый доктор провел добрых часов три.

[показать]
[показать]
[показать]

На следующее утро, когда Шерлок пришел в себя, он был очень слаб.
- Ватсон, что вы тут делаете? – тихо, но четко спросил детектив, пристально глядя на Джона, сидевшего рядом с уставшим видом.
- Лечу вас, я же доктор, - нежно улыбаясь, сказал он в ответ, подавая лекарства больному.
- Я явно не правильно задал вопрос, - прохрипел Холмс, запив таблетки чаем. - Почему вы все еще тут, Джон? Ведь я не один в этом городе болен. Это эпидемия…
- Да, но…
-Джон, идете. Я не нуждаюсь в особой заботе, - холодно прервал Шерлок доктора. В груди у Джона все сжалось от этого отчужденного непонятного ему поведения друга.
- Шерлок, почему ты так хочешь, чтобы я ушел! – в отчаяние воскликнул он, вскочив с места. Холмс молча лежал, закрыв глаза, он будто бы умер, но эту страшную иллюзию разрушало его неровное, хриплое дыхание. Джон присел на кровать упрямого гения и осторожно коснулся его горячей небритой щеки.
- Даже если вы будите меня игнорировать, я никуда не уйду, - с нежностью произнес он, невольно любуясь изможденным лицом Шерлока. На мгновение Ватсону даже показалось, что на губах детектива промелькнула улыбка, но списал это на усталость. Ведь он не спал всю ночь, ухаживая за другом. Глаза начинали слипаться. Голова Джона опустилась на подушку рядом с упрямо мочившим Холмсом. Спустя несколько минут он сладко спал, нежно улыбаясь во сне.
- Дурак, - тихо прошептал Шерлок укутывая доктора в одеяло. После он лег удобнее и стал разглядывать Джона, бледный от постоянного недосыпа с синяками под глазами, но все равно он казался детективу-консультанту восхитительно прекрасным. Такой беззащитный и нежный сейчас и решительный и смелый в трудных ситуациях. Холмс не мог оторвать глаз от любимого.
“Лучше бы ты ушел”, – грустно думал Шерлок, приобняв спящего рядом мужчину.

[показать] [показать]
[показать]

LOL

[показать]
[показать]

Выйдя, наконец, из кабинета, Джон собрался и отправился на поиски своего друга. Естественно все было бесполезно и несколько дней спустя Ватсон прекратил свои попытки. Его терзали смутные мысли о том, что Шерлока нет в живых. Он старался гнать их от себя, но они вновь и вновь возвращались, становясь, все более настойчивыми.
Мэри не понимала что происходит с ее любимым. Он стал замкнут и рассеян. Ночные кошмары почти исчезнувшие стали постоянными. Джон не высыпался и выглядел совсем больным. Что бы ни думать он с головой окунулся в работу, но и это не спасало.
В один из рабочих дней к нему подошел глав врач и предложил поработать в другой больнице. Дело в том, что там вспыхнула эпидемия и врачей не хватает. Джон с готовностью согласился и в тот же день направился в город Н. Работы было очень много, поэтому, приходя в свое временное жилище он засыпал, не чувствуя своего тела. Больные поступали каждый день, некоторые были настолько слабы, что перевозить их было опасно, и их лечили на дому.
Вот к такому пациенту спешил Ватсон сегодня, домовладелица говорила, что странный господин, поселившийся у нее очень болен, но он все время говорил, что ему не нужна медицинская помощь. Этой ночью он уснул и теперь лежал в забытье. Ватсон осторожно осмотрел больного и пришел к неутешительному выводу, что он вряд ли сможет его спасти. Тут больной проснулся и закашлялся. У него был сухой кашель, раздирающий горло.
- Воды… - прохрипел он знакомым голосом, опершись на локоть. Дрожащими руками он налил воды и подал мужчине.
- Шерлок это вы… - очень тихо спросил он.
Больной резко взглянул на Ватсона. Эти глаза он мог узнать из тысячи других похожих глаз. Этот пронизывающий изучающий взгляд.
- Шерлок… - охрипшим от волнения голосом прошептал он, все еще не веря в свое счастье.
Холмс был шокирован их неожиданной встречей и так как его организм был ослаблен болезнью, он провалился в беспамятство, плавно перешедшее в сон. Ватсон же остался ухаживать за ним, молясь что бы Шерлок пошел на поправку.

Поймав такси, Джон поехал домой к любимой, но странная тревога, терзавшая его сердце, заставила остановить такси и поехать на Бэйкер-стрит.
- Здравствуйте Джон, - пролепетала мисс Хадсон, когда открыла дверь бывшему постояльцу.
- Здравствуйте мисс Хадсон. Рад вас видеть, - сказал он, скользнув мимо нее и проходя наверх.
- Шерлока нет дома. Он ушел, - крикнула домовладелица.
- Я его подожду, - отозвался Джон.
В гостиной почти ничего не изменилось, его бывавшая комната пустовала. Он зашел в спальню Шерлока. Вещи лежали в обычном беспорядке, но их покрывал приличный слой пыли…в мусорном ведре Ватсон обнаружил осколки колб, письма и ампулы из-под кокаина. Много ампул. Его охватило странное чувство. Он принялся мерить комнату шагами. Голова работала медленно, но постепенно картина прояснялась. Это была безрадостная картина самоуничтожения…
Ватсон присел на край кровати, сжав виски.
- Его давно нет… - пробормотал он ошеломленно. Через секунду он вскочил с места и быстрыми шагами направился к выходу. Он так спешил, что даже не попрощался с мисс Хадсон.
Часа через пол добрый доктор Ватсон с совсем недобрыми словами ворвался в кабинет Лестрейда.
- Почему вы мне ничего не сказали?
- Что я должен был вам сказать? – зло оскалился инспектор.
- Что Шерлок исчез! Как давно это случилось!?
- Это не ваше дело!
- Не мое? Это мое дело! Он мой друг! – все больше злился Ватсон.
- Тогда почему же вы его бросили!? – кажется, Лестрейд дошел до своей точки кипения и больше не мог молчать.
- Вы забыли о нем на все это время! Ах, ну да! У вас же любовь! Так вот, слушайте внимательно, что я вам скажу! Идите к своей любимой и забудьте об этом деле! Вы уже никакого отношения к этому не имеете!
Ошеломленный пылкой речью Ватсон ушел не сказав ни слова. Оказавшись дома Джон заперся в своем кабинете и сидел в полной темноте не откликаясь на вопросы Мэри.

свежак!!! только что выдано моей фантазией!

Послевкусие

Джон “встретил любовь всей своей жизни” и переехал, с Мориарти было покончено. Жизнь словно остановилась. День повторялся снова и снова. Заунывные звуки скрипки и взрывы, запах гари, непонятное бурчание. Кокаин…много кокаина…
Был холодный зимний вечер, скучный как все предыдущие. Единственное, что скрашивало жизнь Шерлока это очередная доза наркотика. Он сидел в кресле и ему ничто не мешало. Вдруг он встал, оделся и вышел из дома, ничего не сказав, да и кому говорить…
Прошло неделя, и в Скотланд-Ярд заявился брат Шерлока, Майкрофт Холмс.
- У нас проблемы, - нервно теребя зонт, заявил он.
- Что-то с вашим братом? – угрюмо спросил Лестрейд.
- Он пропал! Черт! Так и знал, что не нужно снимать слежку не на секунду. Как я мог, - ругал себя Майкрофт, расхаживая туда сюда по кабинету Лестрейда.
- Ватсон знает?
- Нет, я же не больной. Я и мисс Хадсон попросил молчать.
Через некоторое время весь Скотланд-Ярд стоял на ушах. Это было неслыханно! Пропал сам Шерлок Холмс, и даже его хваленый брат не мог его найти. Шли месяцы, надежда найти великого детектива таяла на глазах.
Где-то в конце февраля в участок наведался Джон. Доктор всех приглашал на свою свадьбу, которая должна состоятся в марте.
- Андерсон, вы тоже приглашены, - с улыбкой сказал Ватсон, подходя к что-то сосредоточенно бубнящему полисмену.
- Чем вы заняты? Что-то интересно? – спросил доктор, заглядывая в папку.
- Да. Загадочное исчезновение одного человека, - устало пробурчал тот быстро пряча документы.
- Наверно Шерлоку это понравится…
- Вряд ли, - ухмыльнулась Донован, она была явно рада пропаже. – Рутина…
- Но все же надо ему показать, - настаивал Джон. – Я отвезу, если вы не хотите.
- Сами отвезем, - огрызнулся Андерсон, он был ужасно злым в последнее время. Сказывался недосып.
Джон пожал плечами, но возражать не стал. Уходя он сделал вывод, что работать в полиции вредно для здоровья. Все были на взводе, и выдохнули только когда Ватсон вышел из здания.

I'm giving up the ghost of love
In the shadows cast on devotion

She is the one that I adore
Creed of my silent suffocation

Break this bittersweet spell on me
Lost in the arms of destiny

Bittersweet
I won't give up
I'm possessed by her

I'm wearing a cross
She's turning to my god

Break this bittersweet spell on me
Lost in the arms of destiny
Break this bittersweet spell on me
Lost in the arms of destiny

Bittersweet
I want you
[I'm only wanting you]
And I need you
[I'm only needing you]

Break this bittersweet spell on me
Lost in the arms of destiny
Break this bittersweet spell on me
Lost in the arms of destiny

Название: Без названия
Фендом: Шерлок Холмс(2009)
Автор: Fujin!!
Бета: Вкусный Добрый Жук
Пейринг: Ватсон/Холмс
Рейтинг: PG-13
Отказ от прав: стандартный

Нельзя сказать, что Холмс одевается вызывающе или излишне неряшливо, нет, он балансирует на той тонкой грани, когда в приличное заведение еще пустят, но уже посмотрят косо. Не то чтобы он не умел – он умеет, и когда он хочет выглядеть джентльменом – он выглядит, Ватсон знает, у того есть ни один дорогой костюм на такой случай. У Холмса на каждый случай находится подходящая одежда – какие-то лохмотья и накладной горб, когда он претворяется нищим, армейская форма и даже – не поверил бы, если бы сам не видел – пара женских платьев. Словом, у Холмса вдоволь одежды и каждая предназначена для своей, особенной ситуации.
Холмс надевает темный шейный платок в мелкие полосы, когда хочет понравиться ему. Напомнить.
Надевает, когда Ватсон знакомит его с Мери, надевает – и может язвить, сколько влезет, и знает, что бы он ни делал, это – лучшая защита. Единственная, которая у него есть, кроме дружбы.
И как бы Ватсон ни злился, и даже если он не заговорит с ним ни этим вечером, ни через день – он все равно придет домой. Поднимется по лестнице, войдет в свою спальню, увидит Холмса, читающего в его кресле, прямо напротив кровати, и попытается сделать вид, будто того и нет вовсе, но. В итоге сдастся, сядет, протянет руку, отодвигая газету, запуская пару пальцев под причудливо завязанный платок, прямо под подбородком, чувствуя кожу и то, как шевелится кадык, сглатывая осторожно. И дернет на себя – резким, голодным движением, жадно целуя, срывая платок этот к чертовой матери.
Холмс знает – такой правильный доктор просто обожает это чувствовать, это делать с ним, знать, как срывается у него от такого пульс, и каждый раз, когда он смотрит доктору в глаза просто и откровенно, и сглатывает под касаниями его пальцев – тот просто не может сделать ничего другого. Даже если все равно не заговорит.
Тонкий шейный платок защита куда хуже обручального кольца, зато отлично скрывает следы, и Холмс, если уж совсем честно, недолюбливает эту тряпку.

***

Прогулки в парке в жаркий летний день – один из видов обязательного досуга английских джентльменов, к тому же свежий воздух более полезен страдающему от безделья Холмсу, чем очередные химические опыты в душной комнате. Ватсон добренький доктор, понимаете ли, Ватсон о нем заботится, не забывая оборачиваться вслед молоденьким леди.
Лето, жарко, их одежда открыта, и девушки особенно привлекательны, какое счастье, что совсем нет хорошеньких среди них.
- Вы никогда не думали над тем, чтобы отдохнуть? – спрашивает Ватсон будто между прочим.
Холмс замирает , уперев тросточку в мелкий гравий, и в солнечном свете, в окружении неспешно прогуливающихся людей и приторно-сладком запахе цветения он кажется особенно измученным после последнего закрытого дела. Нездоровым – вообще, и, кажется, слушает.
- Ну, выехать за город, пожить спокойно хотя бы пару месяцев, не носясь по лондонским подворотням. Заняться охотой или музыкой или…
Ватсон затихает, глядя, как Холмс, картинно улыбаясь, наклоняется к одному из цветов, вдыхает запах. Идиллистическая картина, и он, очевидно, издевается. Доктор вздыхает и качает головой, это самый проблемный из известных ему пациентов.
Вдруг Холмс резко хватает рукой что-то в воздухе у самого цветка и распрямляется, подходя к нему, протягивая руку, сует жужжащую пчелу прямо в лицо. Ватсон отдергивается, отмахиваясь, он не любит такие его шуточки, хоть и не боится.
- А знаете, дорогой друг, - произносит Холмс задумчиво, разглядывая трепыхающееся насекомое. – Я люблю пчел и с радостью займусь их разведением. У меня есть небольшое поместье в Суссексе, прекрасные места. Вы со мной, доктор?
Ватсон смотрит опасливо на замеревшую в пальцах пчелу и немного теряется.
- Я, честно говоря, не собирался с вами, но могу съездить ненадолго.
Холмс хмыкает, выкидывает насекомое, морщится чуть и сосет ужаленный палец, пускаясь дальше по дорожке.
- Ну, что ж, доктор. Я непременно займусь разведением пчел на свежем воздухе, обещаю вам.
- Когда же? У вас бледный вид.
Ватсон спешит за ним, ожидая подвоха, он неплохо знает Холмса, и не зря ждет, даже не удивляется, когда тот оборачивается и отвечает с усмешкой:
- О, как только мне откажет разум и прочие важные органы. Особенно разум, я стану жалок, беспомощен и вы бросите меня. Тогда я сразу соберу вещи и отправлюсь в глушь, оставив вам квартирку на Бейкер-стрит.

***

Ватсон наслышан о том, что Холмс отлично боксирует, но сильно сомневался в этом, глядя на друга – тот не тщедушен, но почему-то совсем не производит впечатление силача. Как и положено джентльмену, вот только Ватсон уверен – Холмс увлекается боксом не так, как делают это добропорядочные джентльмены, прыгая по вычищенному до блеска рингу в обтягивающих трико и боксерских перчатках.
Уверен, видел – признаться, едва вернувшись с войны, до знакомства с Мери, Ватсон часто играл и ставил – видел лучшего Читать далее...

Название: Источник прекрасного
Фандом: Sherlock Holmes
Автор: Katie
Переводчик: Мильва
Рейтинг: NC-17
Пейринг: Шерлок Холмс/Джон Уотсон
Жанр: романс?
Оригинал: тут
Отказ от прав: Персонажи принадлежат сэру Артуру Конан Дойлю, который сказал про своего героя буквально следующее: “Можете женить его, можете убить, делайте с ним, что хотите”. Именно этим мы с радостью занимаемся - делаем с ним, что хотим ))) Спасибо Вам, сэр Артур )))
Примечание: В фанфике используются фрагменты рассказа А. Конан Дойля “Морской договор” в переводе Д. Жукова
T/N: Фик переведен в подарок для Sherlock Sebastian

Однажды, в начале июля 1889 года, я вернулся на Бейкер-стрит после вызова к пациенту и увидел, что Шерлок Холмс в халате, сосредоточенно сдвинув брови, склонился над своим рабочим столом. В реторте над пламенем горелки что-то весело булькало, над пробирками поднимались струйки пара. Он окунал стеклянную пипетку то в одну бутылку, то в другую, готовя какую-то неизвестную мне смесь. Я поставил на пол саквояж, подошел к Холмсу сзади и обнял его за плечи.

– Вы пришли в самый ответственный момент, Уотсон, – сказал он, не оглянувшись в мою сторону.

– В таком случае я очень рад, что нигде не задержался по пути. – Я с любопытством взглянул на разворачивающееся передо мной химическое исследование, скорее из восхищения мастерством химика, чем из желания понять, что же собственно происходит.

– А еще ваши манжеты снова валяются у меня под кроватью.

– Прошу прощения, – улыбнулся я. – Я их заберу. Но откуда вы знаете, что они мои?

– Даже если мы носим одинаковые манжеты, я был бы плохим сыщиком, если бы не смог отличить свой почерк от вашего, – весело ответил Холмс. – Вчера вы записали адрес. Пациент?

– Да.

– Вряд ли вам надо напоминать, что если кто-то случайно найдет вашу манжету под моей кроватью, у нас могут возникнуть неприятности. И уж тем более мне незачем предупреждать вас о том, что вы мне ужасно мешаете.

Снова приведя в порядок его волосы, я неохотно занялся просмотром почты, доставленной в мое отсутствие. Сначала я не обнаружил ничего необычного, но затем мое внимание привлек небольшой кремовый конверт, надписанный уверенным размашистым почерком. Я сел на диван поближе к Холмсу и начал читать.

Дочитав до конца, я уронил письмо к себе на колени. Затем перечитал его еще раз. Текст не изменился.

Холмс вышел из-за стола и тоже пересел на диван, держа в одной руке пробирку, а в другой – полоску бумаги.

– Если эта бумага останется синей, все хорошо, – объявил он с торжествующим видом. – А если она станет красной, это будет стоить человеку жизни.

– Это кульминация нашего расследования по делу капитана Брауна?

– Да, конечно, – согласился Холмс. – Если через пару секунд в моей руке будет красная полоска бумаги, то Джека Маккарти приговорят к виселице, а иначе я ничего не понимаю в Британских законах.

Он окунул полоску в пробирку и протянул ее мне. Бумага окрасилась в грязновато-алый цвет.

– Вот! – воскликнул Холмс.

– Честно говоря, я так и думал, – признался я.

– Правда? – улыбнулся он. – Как приятно. Через минуту я весь к вашим услугам.

Холмс снова повернулся ко мне спиной и начал писать телеграммы, а я опять взглянул на письмо. Я заметил, что это не почерк Перси, да и стиль не отличался свойственным ему легким изяществом. В тексте чувствовалась сдержанность, напряженность, без малейших проблесков добродушной откровенности. Но подделкой это письмо не было, так как изложенная в нем информация и подпись Перси не вызывали у меня ни малейших сомнений. Я в очередной раз перечитал просьбу Перси, борясь с очень странным желанием спрятать письмо в ящике письменного стола или просто швырнуть в огонь

– У вас там что-то более интересное. – Эти слова вывели меня из глубокой задумчивости. Холмс стоял надо мной в брюках в тонкую полоску и темном халате и насмешливо смотрел на меня своими проницательными серыми глазами. – Вы буревестник преступлений, мой дорогой друг. Чье это письмо?

– Моего старого школьного друга, – ответил я как можно более непринужденным тоном, протянув Холмсу конверт. Мне почему-то не хотелось отдавать ему это письмо, но я сам не мог понять, почему. – Скорее, знакомого. Его зовут Перси Фелпс, и он племянник лорда Холдхёрста. Он просит вас о помощи.

– Серьезно? – пробормотал Холмс, усевшись прямо на ковер между моих ног. Мой друг часто так делал, когда чувствовал себя уставшим после завершения очередного расследования. Он быстро прочитал письмо. – “Головастик”?

– Да. Он всегда был очень способным, тихим и мечтательным мальчиком. Получал почти все школьные премии. Помню, нам очень нравилось гоняться за ним по спортивной площадке и шлепать ракеткой пониже спины.

– Любопытно, – заметил Холмс, окинув меня игривым взглядом. – Кстати, а где наша ракетка? Последний раз я видел ее в чулане.

– Суть в том, – продолжил я, – что сейчас он переживает трудные дни.

– Трудные дни, да, – согласился Холмс. – И судя по тому, что вы мне рассказали, он не Читать далее...

Предупреждение: не для нежных глаз.

Название: Добить фокстерьера

Автор: Jean-Paul

Категории: слэш

Фэндом: Шерлок Холмс

Герои: Шерлок Холмс/Лестрейд

Рейтинг: NC-17

Содержание: А хорошо ли мы знаем инспектора Лестрейда?

Предупреждение: ненормативная лексика. OOC.

Благодарность: Mona - за рисунок к рассказу.

Дисклаймер: Эти герои не приносят мне дохода. Безумство поведения героев - на моей совести.

Я снова в гостях у этого ублюдка. Мы пьем бренди, я рассказываю о своем текущем деле и чувствую себя идиотом, как и более десятка лет назад.

Моя жизнь без него - сплошной праздник, но если мне кажется, что празднику что-то угрожает, я бегу к нему и прошу совета. Чёрта с два он мне сдался, если нет проблем, этот мистер Блестящий Теоретик! Я и без него вижу регулярность пятен крови на полу и разбросанные по саду улики. Я без него понимаю, что судья вовсе не судья, а его брат-близнец. Что официант клуба "Крипси-дипси" покончил с собой из-за украденных казённых денег, а не из-за девицы, как думают все. Я и без него всё это знаю. Но будь проклят тот день, когда я вошёл в участок на Эппл-роуд! Будь проклят тот безмозглый воришка, умудрившийся стянуть у русской старухи кошелёк вместе с безделушкой ценой в полтыщи фунтов! Будь проклят этот инспектор Дауни, дуболом с его тупыми шутками, втолкнувший меня в допросный закуток, куда я влетел как пентюх, рассыпав по полу бумаги! Хорошо хоть преступника ещё не привели. Когда я собрал документы, ползая по полу, и поднялся с колен, то тут же упёрся глазами в этого молодого хлыща. И почему я сразу вспотел, как мясник, и покраснел, что его подмастерье?! И почему засуетился, как старая дева на вокзале, и почему нёс такую чушь, от которой у самого позже, когда читал протокол, волосы вставали дыбом?! Почему его взгляд становился всё насмешливее и высокомернее?! И почему каждый раз, когда я его вижу, вся моя хвалёная соображалка вылетает из головы, энергия хлещет через край, а его язвительные советы опять бьют в самую точку?

Он держал меня за имбицила, я его - за сумасшедшего. Видел его в те времена раза по два в месяц, и не было мало-мальски стоящего дела, в которое он бы не сунул свой длинный нос. Как же я бесился! Слава Богу, быстро меня повысили из сержантов в инспектора, и я уже мог проявить свой характер и умерить его прыть.

И сколько мне стоило нервов уговорить самого себя обратиться к нему первым. Дело Шёрна. Я давно выращивал бы в деревне розы, если бы не энтузиазм этого помоечника, отыскавшего чёртовы окурки в компостной куче. Но идею об окурках подкинул я, чем заслужил от него один долгий изучающий взгляд.

Наконец он решил остепениться и осел на Бейкер-стрит у какой-то не очень старой вдовы. Сначала мне показалось, что с этой миссис Хадсон у него интрижка, пока мое блядское чутьё не подсказало мне, что сам-то пройдоха - висельник. Как только я увидел его сожителя-доктора, пожирающего говнюка глазами, у меня сразу сердце кольнуло. А наш, ныне именующий себя "сыщиком-консультантом", знакомец, ходил вокруг трупа Дреббера, обдолбанный до невменяемости. Кокаинист сраный!

Он отравил моего Тоби. Старый пёс был моим единственным другом. Верным, понимающим, беззлобным. На то была воля Божья и собачья глупость, но, тварь, чтоб ты сдох в таких же мучениях! А я заведу нового терьера и назову его Тобиасом, чтобы позлить жополиза Грегсона.

Потом мы стали соревноваться в известности: его наполовину мифические приключения описаны в бульварном журнальчике комнатной собачонкой Уотсоном, зато меня превозносит умудрённая "Таймс". Награды и почёт достаются мне. Гонорары - докторишке-голодранцу. Консультант работал на всех, получал свою дозу медицинских препаратов и скромную сумму на счёт в банке. А его важничающий братец (глаз у него намётан похлеще, чем у младшенького, да уж больно высоко летает) после поимки покойного ныне кэбмена, вызвал меня к себе и попросил приглядеть за "его мальчиком", дабы чего не случилось. Ха! "Чего не случилось"! Что с ним случится, с этим уёбищем?! Я не приставляю шпика, просто сорванцы с Бейкер-стрит доносят о его передвижениях кому надо, лишь бы платили.

Ему хватило ума не выносить сор из избы. Никаких публичных скандалов, всё тихо, по-семейному, по-английски. Мозги этого недоучки не раз спасали нам жизни, только его не спасли от разочарования. Тщедушная блондинка решила заиметь пенсионера-терапевта, дабы не остаться нераскупоренной в свой почти тридцатник. Увела котелок вместе со стетоскопом и рецептами. Богатства её разбросаны по дну Темзы, но, видно, дело зашло далеко, раз свадебку сыграли так быстро, без длительной помолвки.

Во время того дела я впервые ночевал в их квартире. Лежал на диване в гостиной и в голове крутились строчки греховодника Катулла о том, как "сон мне не закрыл спокойно очи,//но, неистово влюбленный, на постели// я, желающий, вертелся и ждал утра, //чтоб с тобою говорить и быть бы вместе." Да уж, "неистово влюбленный". Молчал бы, инспектор. Он не видит никого, кроме этого красавчика, и Читать далее...

Название:Холмс никогда не ревнует

Автор: Jean–Paul

Категории: слэш

Фэндом: Шерлок Холмс

Герои: Шерлок Холмс/Джон Ватсон

Рейтинг: PG–13

Содержание: Посещая турецкие бани, Шерлок Холмс просит Ватсона рассказать, что ему известно о нравах Ближнего Востока.

Дисклаймер: Эти герои действуют, как я хочу, но создал их не я. Безумство поведения героев – на моей совести.

Этот день мы с мистером Шерлоком Холмсом решили провести в праздности. В то время его часто посещали странные идеи, и сегодняшний день не был исключением.

– Какое странное мировоззрение на Востоке! То, что у нас считается преступлением, и за что до недавнего времени вешали, у них в порядке вещей, – задумчиво рассуждал Шерлок Холмс, лежа на диване в турецкой бане.

– О чем это вы? – спросил я.

– Это правда, – он повернулся ко мне, – что британские полки преследуют по пятам юноши, желающие узнать, чем наши доблестные воины, точнее, блондины отличаются от них?

– Я не понимаю вас, Холмс.

– О, взгляните на Касима, нашего банщика, – я посмотрел в другой конец комнаты, где юный Касим, наш постоянный банщик, подавал пиджак одному из посетителей. – Он ведь совсем молод, но слава о нем распространилась по всему Лондону. Он зарабатывает столько, что мне и не снилось. А то, что он делает, преступление у нас, но не преступление у них.

– Господи, Холмс, вы об этом, – я засмеялся и откинулся на подушку. – Да, в нашем полку действительно было несколько подобных случаев, но, как вы знаете, я недолго пробыл на военных действиях, к тому же я врач, а не простой вояка. То, что позволено в данном случае быку, не дозволено Юпитеру[1]… Однако, должен вам признаться, мне приходилось иметь дело с последствиями интереса подобных Касимов.

– Расскажите.

– О, ничего особенного. Кроме того, что наши, как вы выразились "доблестные воины", совершенно не знакомы, как бы это сказать… с техникой арабской любви.

– А разве она чем–то отличается от нашей? – в голосе Холмса появилось искреннее любопытство.

– Конечно, в основном различий нет, но… Это вообще не разговор для публичного места.

– Вы правы. Пожалуй, нам пора вернуться домой, чтобы успеть в оперу.

– Верно. Касим!– я подозвал араба, чтобы он помог мне одеться. Когда он, склонившись у моих ног, завязывал шнурки на моих ботинках, я впервые внимательно разглядел полуобнаженного юношу. Худощавый, с прекрасной, словно вылепленной античным скульптором, фигурой, мягкими правильными чертами лица и огромными черными глазами, он ловко управлялся со своими обязанностями, кидая на меня короткие взгляды. Встретившись с ним глазами, я почувствовал себя неуютно, вспомнив слова Холмса о репутации Касима.

– Господин желает чего–нибудь еще? – бархатный голос с мягким акцентом донесся до меня снизу.

– Н–нет, Касим, благодарю, – я неловко встал и, сунув ему в руку несколько монет, направился к Холмсу, ожидавшему меня у выхода.

– Да–а, дорогой Ватсон, вы делаете успехи.

– О чем, вы Холмс?

– Касим гложет вас взглядом, – я резко обернулся и всмотрелся в даль коридора. Касим, действительно, стоял там, откуда мы только что вышли, но утверждать, что он смотрит нам вслед, было бы чрезмерно.

– Я оставил мало чаевых? Но я дал как обычно, – Холмс лишь ухмыльнулся в ответ.

***

Мы вернулись из оперы далеко за полночь. В голове носились обрывки мелодий, и я с радостью согласился с Холмсом, что нужно пропустить по стаканчику бренди перед сном. Усевшись в кресла у камина, мы болтали о всякой чепухе, и каким–то образом вернулись к разговору о нравах Востока.

– Верно подмечено, что на Востоке кровь горячее. Я знал одного выходца из Шотландии, проведшего несколько лет в наших колониях и вернувшегося с уверенностью в том, что шотландцы это смирнейшие люди по сравнению с тамошними жителями. Так он на суде и заявил, что, застрелив свою жену за измену, убил её самым милосердным способом, и, если бы он жил где–нибудь в Индии или Афганистане, то его бы оправдали и назвали бы добрейшим человеком.

– Да, нравы наши разнятся, как разнятся и представления о преступлении.

– Горячее солнце горячит кровь. Расскажите мне об арабской содомии.

– О! Ну я же уже рассказал все, что знал.

– Вы только начали друг мой, и обещали подробности.

– Не понимаю, зачем вам это. Какое–нибудь дело?

– Да, кажется, назревает. Что там было с вашими горе–вояками.

– А, ну тут все просто. Те, кто поддался на уговоры, не учли, что там обучают этому искусству с детства. Солдату трудно найти женщину старше десяти лет – они все спрятаны и замужем. К тому же на войне женщин нет вовсе. Юноши от двенадцати до шестнадцати занимаются тем, что служат чем–то вроде женщин для утех. Затем они вырастают, становятся воинами, а их места занимают другие. С нашей точки зрения это чудовищно, но там это не считается зазорным. Юноши стараются найти себе покровителей побогаче или собрать побольше денег.

– Совсем как Касим.

– Да,– я покраснел, вспомнив банщика, завязывающего мне шнурки.– И в моей практике было Читать далее...

Смотреть это видео

[показать]

[показать]

[показать]
[показать]
[показать]

[показать]

[показать]