
хроника последних дней....чей-то понесло меня не в ту степь, айм вери сори....
5.02.03,чт.
Смятение. Вот так. Стою, смотрю.
Промазала. Ничего. В груди - гулко и
пусто. Не могу читать его стихи - такое все
родное... Предательски близкое. Будто
сама писала. Что такое? Ну расскажи, как
ты так умеешь, как это у тебя получается?
Почему мне так неспокойно, будто я
разговариваю с тобой (с собой?)? Чепуха
какая-то. Это просто не может и не должно
быть, людей на расстоянии невозможно
прочувствовать. А я вот не могу отделаться
от мысли, что подслушала что-то такое,
что идет ОТТУДА... Ну скажите мне, что
все это неправда. Так просто не бывает.
Тем более я давно уже примирилась
(почти...) с той мыслью, что слова мои, как
слезы у Пьеро, льются в никуда, никто их
не слышит, никому это не нужно. Ну
замолчи же ты наконец... А то я и правда
поверю. Поверю, что не одна я такая. Что
мне не одиноко уже, - есть, есть такой
человек. Что есть и другие звезды, и все
это - искренне.
...Вы только представьте такое. На
самом деле я уже начинаю предполагать,
что для особой чувствительности у
человека должен существовать
определенный орган, который помогает
ему понимать, что происходит в душе у
других, - то, что делает его "тонкокожим".
Ну да, у большинства он отсутствует, ну и
что же? Я же не прошу всех меня
понимать. И совершенно искренне
изумляюсь, если это происходит. Ну
совершенно идиотические
предположения.
А в голове проносится: еще немного, и я
поверю , что ты настоящий, и от
следующей строчки я ощущу совершенно
реальное физическое тепло. Вот так,
почти рядом… И это не обман чувств, это
просто иное измерение. Там, где мы не
разделены пространством, и наши пути
пересекаются и даже, быть может,
какое-то время идут рядом. Ты веришь
мне? Вот так - выйди с другой стороны
куба, и мы будем рядом. И не будем
обморочно-театрально вздыхать, все
будет настоящим, - как мы, как этот мир,
выдуманный нами. Быть может, он
действительно существует, и тогда нам не
грозят разочарования, где, сбросив
покрывала очарованности, мы окажемся
нагими перед причудливо грубой
реальностью, совсем иной, чем нам
хотелось бы ее видеть. Мы сохраним эту
зачарованность в сердце, чтобы делать
его добрее в те минуты, когда
действительность будет готова вдребезги
разнести всю эту кружевную
паутину грез, где все соткано из
иллюзий: иллюзий в том, что мир добр,
что мы - человечны. ...Веришь ли ты мне?