ЧЕЛОВЕК ОТНОСИТЕЛЬНО ВЕЩЕЙ И СОВРЕМЕННОСТЬ
Попробуем выделить несколько слоев к толкованию «теории относительности» в сфере культурной реальности - реальности, производимой самим человеком. Самая тривиальная и одновременно самая мистическая сторона отношений внутри культурной реальности - это человек относительно вещей. Тривиальная, так как что может быть привычней и обыденней для человека, чем вещи, с которыми человек сталкивается ежесекундно в своей повседневной жизни. Мистическая, так как что может быть более загадочным для человека, чем то, что отделено от него непреодолимой гранью собственного отчуждения, отчуждения человеком своей собственной сущности (по мнению молодого Маркса К., в вещах, производимых человеком, заключена его сущность), чем то, что, как очень тонко подметил Кант И., существует как « вещь-в-себе».
Есть несколько толкований понятия «вещь»:
- любое материальное явление, изделие, отдельный предмет;
- то, что принадлежит к личному движимому имуществу;
- это может быть определением произведения науки, искусства: «удачная вещь», «слабая вещь»;
- нечто, обстоятельство, явление (разговорное).
Есть еще старорусское понятие «рухлядь»: пожитки, скарб, любое имущество и так далее. Наше задача определить, как складываются эти «отношения» человека с вещью в модернистском сознании. Можно попробовать отследить, как «движется» человек в пространстве модернистской реальности, если за точку отсчета брать его движения относительно окружающих вещей.
«…Неизвестно почему, ему все время казалось, что из-за утренних событий во всей квартире фрау Грубах царит ужасный хаос и что именно он должен навести там порядок. А раз порядок будет восстановлен, то все следы утренних событий исчезнут и все пойдет по-прежнему» (Кафка Ф. Процесс / Избранное.- М., 2001. - С.35). Проснувшись утром, некто обнаруживает, что привычный ход вещей нарушен. Вообще реальная обстановка поменяла свою старую координацию, человек, очнувшись ото сна, оказывается в центре этой системы координат, он теперь к ней намертво приращен, он двигает ее за собою. Ему все еще продолжает казаться, что если он будет привычно смотреть на вещи - и сам перемещаться в пространстве относительно вещей - реальность обретет для него привычные черты. Но реальность ему изменяет, и всему виной - пробуждение.
Тогда, видимо, необходимо погрузить себя снова в процесс сна, и мир снова встанет на привычную для него орбиту. Но этот обретенный процесс становится для человека его новой настоящей действительностью, и он продолжает двигаться в этой реальности, оставаясь ее центром, постепенно осознавая, что совершенно не в силах что-либо изменить: вещи позиционируются относительно него. Он сам - собственная замкнутая система координат, привычное для него соотношение «человек - вещи» теперь подменяется соотношением, где окружающая его реальность - окружающие его вещи - к нему совершенно безразличны. Мы даже имени его толком не знаем.
И это наше общее заблуждение: если наведем порядок среди привычных нам вещей, то это ощущение сюрреалистичности происходящего с нами исчезнет. Человек не может - а самое главное, попросту не способен - существовать только относительно самого себя. Это нарушает его естественную координацию, привычную установку, то, что изначально задает импульс его движению. Почему не проходит сон? Почему вещи остаются безразличны к нему? Такое впечатление, что человек существует уже за пределами материального мира - этот мир его просто выталкивает на обочину, продолжая существовать далее по своим материальным законам.
«В каком театре вы играете?» - спрашивает он у своих палачей, и такой вопрос наводит на мысль, что такая ракировка пространства надуманна, что окружающие человека вещи - всего-навсего театральные реквизиты. «В театре?- спросил один господин у другого, словно советуясь с ним, и уголки его губ дрогнули. Другой стал гримасничать, как немой, который пытается перебороть свою немощь» (Там же. - С.184 - 185). Кажется, еще немного и с лиц этих господ посыплется грим, маска разрушится…
Это не пустая аллюзия и не очередное возвращение к погруженности человека в игровое пространство. Что поделать, если культурное пространство по своей природе, свое происхождению - искусственно? И эта постановка - постановка уже когда-то сыгранного, может, менее искуссно и чуть более искусственно. «Подобно тому, как мы - или то матерь Дана?.. - без конца ткем и распускаем телесную нашу ткань, молекулы которой день и ночь снуют взад-вперед, - так и художник без конца ткет и распускает ткань собственного образа» (Джойс Д. Улисс. - М., 1993. - С.150)
Иллюзия того, что порядок внутри окружающего человека пространства обуславливает порядок его жизни. Если попробовать отбросить привязанность к единожды заданной реальности, можно набросить на следующий свой шаг проект ожидаемой действительности. Но - не сейчас. Когда человек живет погруженным в естественное материальное пространство, это - единственная реальность, обуславливающая его присутствие здесь. Иначе,
Читать далее...