[400x300]

Слепой по-несчастью в колодец упал,
Прохожий свидетелем этого стал,
Бедняге он помощь свою предложил,
В колодец верёвку ему опустил.

Но вместо того, чтоб её ухватить,
Слепой человека решил расспросить,
С какой же он целью помочь ему хочет –
Совсем бескорыстно иль плату запросит?

А дальше он начал о том рассуждать,
Что, как это мог он в колодец упасть?
Зачем вообще их придумали рыть?
Прохожий пытался ему объяснить,

Что в данное время разумней всего
Конкретную помощь принять от него,
Вопросы же все – отложить на потом.
Однако слепой размышлять стал о том,

Что, если сейчас его кто-то спасёт,
А вдруг он позднее опять упадёт?
И стал вообще чепуху говорить -
Кто первый колодец додумался рыть?

Прохожий сказал: у меня много дел,
Терпенью к тому ж существует предел.
Даю тебе сроку лишь пару минут,
Иначе один ты останешься тут.

Ну, что ж, хорошо, - согласился слепой...
Но прежде ответь-ка ты мне, дорогой,
Насколько же этот колодец глубок,
Чтоб я расстоянье представить бы смог?

Колодец глубок, и способен вполне
Могилой быть многим, подобным тебе, -
Промолвил упавшему путник тот строго
И двинулся дальше своею дорогой.

* * *
Достигшие с Богом единства Святые
Не тратили время на речи пустые,
Добившись спасенья Духовным трудом,
А не рассужденьем и острым умом.

© Copyright: Нина Антюшкина, 2011
 

[400x401]
Я не люблю швейцаров. Нет, не тех, что стоят в золочёных ливреях у массивных дверей, а тех, кто дежурным по сердцу из всех пороков и добродетелей выбрал подобострастие. Эту скулящую пародию на веру и преданность. Восторженное, но холодное заискивание чужих правд и правил. На сильного он смотрит снизу вверх, на слабого – наоборот, и почти никогда – глаза в глаза. Так и проходит жизнь, вверх-вниз.

Жил один праведник. И главной целью, по его словам, было обустройство внутреннего храма. Он без устали читал священные тексты, делал пометки, подолгу размышлял… А за окном шла жизнь, совсем не такая, как в книге. По дорогам куда-то спешили люди, даже не подозревая, что суетятся о пустом. Отшельник смотрел на них с высока и думал: «Какие глупые, разве можно так суетиться?» За дверью шумели его дети , хлопотала их мать. С годами шума становилось меньше и в квартире, и в его храме.
А однажды приснился сон. Он оказался в горнем мире, и уставший ангел провожал его в новый дом. Там было сыро и холодно, а когда захлопнулись двери, стало совсем темно.
- Что это?- удивился праведник.
- Это – храм, который ты построил. Ты прилежно читал, но не жил. И кто знает, окажись в твоей книге противоположные истины, может, ты с таким же рвением изучал и их?
Со следующего утра праведник начал новую жизнь. Он помогал ближним, подавал милостыню, молился за скорбящих и очень надеялся, что, наконец, постиг тайну бытия.
Сон повторился. И вновь провожал, уже, безразличный ангел. Обстановка приюта осталась прежней, только в углу мерцала маленькая свечка.
- Почему?- опешил он.
- Ты просто следовал книге: молился, подавал, помогал. Ты выполнял чужую волю, а сердце твоё молчало.

Проснувшись утром, праведник подошёл к окну. Он ни о чём не думал. Открыл форточку и свежий воздух ворвался в комнату, неся за собой пряный аромат черёмухи и рассветного холодка. Какая-то кроха, занесённая порывом ветра, упала на стопку пыльных книг, лежавших на подоконнике. Беспомощно перебирая лапками, божья коровка пыталась перевернуться. Он аккуратно сгрёб её на ладонь и понёс на улицу, вспоминая, как пели в детстве: «Божья коровка, унеси на небо…». Посадив её на зелёное сердечко сирени, расплылся наивной улыбкой, осмотрелся вокруг, и простая мысль раздела швейцара и оставила человека: « Зачем строить искусственный храм, если живёшь в настоящем?» И если бы мог, увидел, как улыбалось его сердце.

Тогда он пошёл и написал эту притчу.

© Copyright: Альтен Борис