Вокруг героя всё становится трагедией, вокруг полубога всё становится драмой сатиров, а вокруг Бога всё становится — как? быть может, "миром"?

Искусство — это интеллектуальное, философское и духовное усилие.

Конфликт мнений приводит к истине, конфликт интересов — к неразберихе.

Никто по-настоящему не видит цветы; они такие маленькие, что требуют времени — у нас нет времени, а чтобы увидеть, нужно время, как и чтобы иметь друзей.

Истинная тайна мира — в видимом, а не в невидимом.

Любой выбор правильный, если ты готов его принять.

В борьбе с абсурдом так и надо действовать. Реакция должна быть столь же абсурдной. А в идеале — тихое помешательство.

Смех очень важен для меня. Это хорошее средство для разгона частных и коллективных галлюцинаций, всяких одержимостей и навязчивых идей.

Но если вы, подобно дождевым каплям,

падёте в пучину и растворитесь в ней,

будьте готовы к любым превращениям.

Соль, едкая соль,

стынь и прозрачность — юдоль

морская. Обломки на дне

песок укрывает вполне.

Дик, хищен и дик 

прибоя пенный накат.

Коль в песню глубин ты вник,

мысль для тебя мелка.

Мощь, вечная мощь

цепи бессчётных волн...

Вместе валы тверды,

каждый же мягкости полн.

Море пьёт нашу кровь,

но жизнь ему всё ж отдай —

как бы ты ни был глубок,

покой на дне — это рай.

Рассвет — время глубоко личное, вы не находите? Располагающее к одиночеству. Обычно так говорят про полночь, но мне кажется, что полночь — пора самая что ни на есть компанейская: все спят в темноте бок о бок.

Такое лучше держать в тайне между тобой и твоим интернет-провайдером.

На середине этой речи до меня дошло, что Эллен Айдельсон – подрядчик. Она разыгрывала типичный для подрядчика спектакль. Это ритуал, во время которого: а) подрядчик в мельчайших подробностях объясняет вам, что сделать то, о чем вы его просите, невозможно; б) вы глубоко раскаиваетесь в том, что вообще заикнулись об этом, и берете свою просьбу назад; в) он говорит, что что-нибудь придумает; г) почему-то выходит так, что он делает вам одолжение, выполнив то, для чего его наняли. 

Жизнь не может быть скучной.

Все происходит совершенно по-идиотски.

Своей жизнью мало-помалу мы пестуем смерть.

— Это ведь мы посоветовали ему купить мотоцикл.

— А если мы предложим ему спрыгнуть с моста, он прыгнет?

— Не знаю, мы это попробуем в следующий раз.

— Мой отец обычно говорил мне, что Бог любит камни, мух, сорняки и бедных людей превыше всего из всех Его созданий, и вот почему Он сотворил их так много.

— Но каждый год они как будто возвращаются.

— Да, думаю, возвращаются, — сказал Вилл. — Только так я могу это объяснить.

— Выступление будет для тебя слишком душещипательным, — объяснила я. — Ты умрешь от умиления.

— Но я мечтаю умереть от умиления! Обожаю это дело. 

Медуза — точно сердце бесплотного призрака: смотришь сквозь него и заглядываешь прямиком в иной мир, где скрывается всё, что ты когда-то утратил.