моя дешевая шанель на запястьях слезами жжет.
что нам остается? слушать депеш мод
да курить гашиш.
этой ночью взорвали париж,
ты, наверное, слышал?
говорят, коты гуляли по крышам
и первыми улетели на небо.
а я возвращалась домой с буханкой хлеба.
разные часовые пояса - это не шутка.
я видела новости, мне стало жутко.
я утопила наши билеты в ванной.
вывернула вентили, сорвала краны.
мне просто было страшно,
ведь мы тоже могли быть там, на эйфелевой башне.
или в тихом кафе, глотая приторный крем.
но я дома. мажу на французский батон малиновый джем.
а какая-то парочка, на нас похожая, из небрежности
задохнулась в париже угарным газом и нежностью.
их души слились в единый звук,
а сердца депеш модом отбивали стук
по высохшим и клейким бульварам.
вот именно этим парам,
одетым в прада,
живущим, по большому счету, в коробке из-под рафинада,
посвящаю я свой вольный стих.
и мне интересно, попал ли в рай тот псих,
что взорвал символ ванили и прочей дури?
или он, как я, стоит сейчас у окна и нервно курит?
как я, на кухне, пропахшей бергамотом,
корицей, тимьяном и чьим-то потом.
фу, какая гадость.
а на пальцах моих липкая сладость -
привет от малинового варенья.
и на последней стадии опьяненья
я, конечно, выброшусь из окна -
полечу в париж одна.
не скучай, звони. автоответчик всегда ждет.

бог сидит на другом конце провода и пьет
валерьянку. сегодня он вместо диспетчера.
он готовился к этому с первого летнего вечера.
поджег париж. но разве он знал, что все будет так.
она непредсказуема даже для бога. невероятно, но факт.

[334x334]