Настроение сейчас - относительное

Вот я что-то не понимаю. То ли я так невнимательно на мир смотрю, то ли действительно у людей только сейчас обострение началось.
К нам в город (захолустье, епта) все приходит с опозданием на год-два. Ну не знаю. Почему-то у ВСЕХ пошла тотальная, просто уничтожающая мода на шмотье Адика Даслера. Куда не посмотришь, практически на каждом человеке младше 30 лет эти "три поноски". Не знаю я, почему это. Я, видимо, один не разделяю мнения окружающих. Ну еще Хомяк, в своей кепочке Armani и кедах DC, но этому вообще срать, что на нем надето.
Еще подозрительная мода. На узкие джинсы. FFFUUU-. Ну не понимаю я. Как их можно носить? Неужели это как-то красиво, или что? Видимо, я быдло, и не понимаю эстетики дудочек, да таких, что без вазелина и не влезешь.
И вот. Если не Адик, то обязательно кроссовки с огромными язычками, просто таки ГИГАНТСКИМИ, чтоб аж до середины щиколотки доходили. Зачем? Почему? FFFUUU-.
Или еще тенденция. Это именно сейчас, именно в этому году все происходит, или я раньше просто не обращал внимания на то мировое безумие? В Ливии революция, Каддафи бомбят, у японцев вообще дикий пи**ец творится (и цунами, и фукусима), украинские нацы творят безобразия всякие, ублюдки бессовестные, в Америке потоп, в Италии землетрясение, уууу.... Что дальше там на очереди?
И свеженькое стихотворение.


Потеряв все мечты
В этом море безудержной злобы.
Но оставив огонь,
Что внутри наших душ не погас.
Мы бежим,
Сквозь снегов бесконечных сугробы.
И нет ничего,
Что смогло бы с пути сбить всех нас.
Мы всего лишь
Пытаемся жить в этом мире.
Но взамен
В свою сторону видим лишь грязь.
Что мешает
Смирится с такими,
Если мы
Хоть чуть-чуть не похожи на вас?

Мы дети рек, гор, лесов, океанов.
Мы просто верим, и просто идем.
В даль, где небо скрывают туманы,
И мы все там покой свой найдем.

Так поверь, и иди вместе с нами.
Верь в себя, в свои силы, в мечту.
Словно стены, мечты строй стихами.
И любую пройдешь высоту.

Обещаю, ничто не свернет нас с пути,
И никто нам не сможет перечить.
Несмотря ни на что, мы будем идти,
И туман наши раны излечит...

Настроение сейчас - относительное

Надоело.
Все.

О Боже правый, что за бремя,
Любить такую же как ты.
Ведь мы не пара. В то же время
Ты посещаешь все мечты.

Мы словно облако и камень.
Два разных полюса Земли.
Онегин - Ленский, лед и пламень,
Нектар и желчь у нас внутри.

Я сын дорог, небес, морей,
Я рос на почве, полной злости.
Мой мир без света фонарей
Прогонит прочь любого гостя.

Я зол, жесток, но слаб безумно,
Моя душа темна не вся.
Любовь к тебе, что так бездумна,
Сожжет внутри всего меня.

Ты - не такая, ты - прекрасна.
Цветок, возросший под лучами солнца.
Мои надежды все напрасны,
Ты не дотянешься до дна колодца.

Тебе и незачем, ты в небесах,
Ты ангел, что парит над нами.
И солнце светится в твоих глазах,
Не угасая даже темными ночами.

Ты не чета мне. Я тебе не ровня.
Нам не сойтись, как двум магнитам с плюсом.
Но в тоже время, навсегда тебя запомню,
На сердце шрам любви тяжелым грузом...

Наконец-то я до него добрался. Ну что сказать. У меня даже слов нет. Хотя нет, есть. Три:
"Все правильно сделал".
Это великий фильм.
Без прикрас.

Настроение сейчас - относительное

Пушистый снег... Он чист как слезы,
Что на твоих глазах блестят сейчас.
То слезы счастья. Словно розы,
Цветут в тепле небесных глаз...

А на ресницах, словно облака,
Снежинки в ряд расположились.
Они не тают. Лишь блестят слегка.
Но стоило моргнуть - над нами закружились.

Схожу с ума, смотря в твои глаза,
Ловлю их каждое движенье.
Я словно улетаю в небеса..
Найдя в них крыльев отраженье...

Настроение сейчас - сонное

Ну что же, посмотрел я этот ваш "Прон" "Трон". Надо сказать, вопреки моим ожиданиям, весьма доставляющее кино. Завтра пойду смотреть первую часть 82 года.
Итак. Что мы имеем. Красивые спецэффекты. Раз. Уйма персонажей, которых бы можно было превратить в действительно харизматичных и культовых личностей, но вместо этого дико доставляют только два ди-джея в баре Зюса. Два. Ну и скомканные развитие и подача сюжета - три.
Из плюсов хочу отметить саундтрек. Местами хороший инструментал, другими местами имитация восьмибитных песенок с автоматов путем сэмплеров/синтезаторов/пультов/прочее. *смахнул скупую слезу*
Прокатимся по персонажам. Итак, поехали:
1. Сэм. Поначалу, взламывая офис Income, тролля охранников и прыгая с парашютом с крыши доставлял. Но потом, попав в Систему, его первая же "остроумная" фраза выводит из себя: "Что-то мне подсказывает, что я попал". Это такой юмор у создателей? Или просто виртуозная работа надмозгов? В любом случае, эта фраза должного эффекта не возымела. Далее, не менее тупая фраза "Всех искупаем!". ВТФ!!! В любом случае, свой статус Сэм восстановил лишь в конце, выйдя из зала автоматов и укатив на мотоцикле с Кворой.
2. Квора. Один из немногих персонажей, кто раскрыт полностью. Ну, или почти полностью. Наверное потому, что раскрывать там особо и нечего. Наивная добрая и отважная девочка провинциалка, мечтающая попасть в наш мир, дабы посмотреть на рассвет. В свободное время болтает с сэнсэем, читает Жюля Верна и смотрит в окно на далекий телепорт.
3. Флинн старший. Надо же, десять минут назад досмотрел фильм, и уже забыл имя. Добрый дедушка, похожий одновременно на Квай-Гона и Оби-Вана. Местами доставляет. Неутомимый борец за справедливость, чистоту духа, доброты и силы разума. В конце, слившись с Клоу предстал нам в довольно-таки крутом виде со светящимися глазами и развевающейся бородой. Ненадолго, правда.
4. Трон. Я понимаю, что он играет важную роль в фильме, он один из основателей системы, все такое. Но чего я НЕ понимаю, так это то, зачем его надо было так бездарно убивать? В конце, у телепорта, я все надялся, как прибежит бравый Трон, чей костюм обратно стал голубым, и раскидает всех плохих дядек. Ан нет, Трон спокойненько себе кормит рыбок. Интересно, смена цвета его костюма - это символ очищения и возвращения к истокам всеобщей любви и благодати? Мол, каждый может встать на путь истинный, если его утопить? А в целом мой наиболее полюбившийся персонаж в этом фильме (после ди-джеев, они вне конкуренции).
5. Клоу. Ну тут все понятно, тупой бот, бездушная машина четко следующая инструкциям. Интереса не представляет.
6. Зюс. Вот нахрена? Нахрена надо было вводить персонажа, а потом так резко его убирать? Причем если покорпеть над ним, получится великолепный персонаж, навроде Джокера. Кстати, не покидает стойкое ощущение, что его с Джокера и рисовали. Ну может еще добавили туда чуточку Риддлера.

И еще один момент. Как они, гонки. Покатушки с барьерами. Замечательная идея. Просто великолепная. Но почему ее реализуют только в пятиминутном эпизоде, да еще так сумбурно? Надо было побольше, побольше, хлеба и зрелищ!

Ну а в целом весьма интересное фантастическое кино с (довольно-таки) интересным миром.

Настроение сейчас - относительное

Приходит смс-ка. Ржет.
- Че там?
Показывает: "Ты где у нас?".
- А у нас в машине газ.
- А у нас противогаз.

Настроение сейчас - относительное

Надо же. Я и не знал, что они планируют новый альбом. Но хорошооо.
Послушал буквально пол часа назад.
Первые впечатления.
Как-то меня немного это все разочаровало.
В целом музыка хорошая, слушать по прежнему приятно, но уже нет тех эмоций, которые вызвал мой первый Ocean Avenue, а потом и Paper Walls. Когда слушаешь, нет такого ощущения, что это Yellowcard. Только голос Ки и скрипка дают понять, кого ты слушаешь.
Как-то это все.
Мутно.
Надо будет еще пару раз переслушать.

Настроение сейчас - относительное

Я тут.. Того этого.. Решил нечто вроде своей вселенной замутить... Хотя она все равно нифига не моя получается...

[i] Одинокая фигура в плаще брела по лесу. Тихо шуршала палая листва под ногами, свистел ветер в сухих, безжизненных ветвях деревьев, тени которых на фоне неестественно огромной луны выглядели загадочными и зловещими существами из иных миров. Изредка тишину нарушало уханье совы, и еще реже хлопанье крыльев. Ночь была безмолвна.
Дойдя до края небольшой поляны, фигура в плаще остановилась. Из центра поляны лился яркий белый свет. Его излучал длинноволосый человек в длинном бесформенном балахоне. Его белые волосы развевались на легком ветру. Он, повернув голову, задумчиво смотрел на небо, изучая звезды. На лице царили безмятежность и спокойствие. Рука сжимала тонкий изящный меч, с гардой в виде ангела с распростертыми крыльями.
Фигура в плаще, немного помедлив, вышла на поляну. Из под капюшона раздался хриплый голос:
- Где Андвий?
- Сегодня Небесные Боги отправили меня вместо него.
- Я не буду сражаться с тобой. Ты слишком юн и неопытен, Роканд. Больше не будет бессмысленных жертв.
- С каких пор это тебя беспокоит, Бинки? Ты уже пролили столько крови, что этот глупый отказ теперь выглядит просто бессмысленным.
Из под капюшона донесся рык:
- Не смей называть меня Бинки, сопляк! У меня есть причины для этого отказа. Я дал обет. И больше я не могу его нарушить.
- Может быть снимешь капюшон? К чему этот маскарад? Мы здесь одни. Или ты что, стесняешься сухих веток?
- Я не хотел убивать тебя, но, видимо, ты сам ищешь смерти от моей руки.
Хриплый поднял руки и снял капюшон. Им оказался молодой мужчина с небольшой бородкой. Черные волосы на голове стояли торчком. В абсолютно черных глазах без белков отражалась луна. Из-за этого казалось, что он постоянно смотрит в одну сторону, не отводя глаз.
- К чему столько пафосных речей, Бинкфорн? – длинноволосый наконец-то оторвался от созерцания звездного неба и посмотрел на Бинкфорна. – Ты всегда был человеком дела, а не слова. Такова участь Темных. Реальный Мир здорово тебя потрепал.
- Хоть раз в своей жалкой жизни ты оказался прав. Я многое переосмыслил и понял, пока находился там. Но раз тебе наскучили мои пламенные речи, начнем битву. Я думаю, ты тоже не терял время даром. Последний раз, когда я видел тебя в сражении, создавалось впечатление, будто ты боишься собственного оружия.
- Многое изменилось с тех пор.
Небо заволокло тучами. Земля на мгновение погрузилась в тьму, но луна словно разогнала тучи, закрывшие ее, вновь залив землю безжизненным светом. Черное небо прорезала молния. Громыхнул далекий раскат грома. Потоки воды с неба, сперва безжизненные, но набирающие силу, зашуршали по палой листве.
- Бинкфорн, это твои проделки? Я знаю, как ты любишь эти пафосные дожди и прочие атмосферные штучки.
- Роканд, лучше не показывать лишний раз свою глупость. Ты прекрасно знаешь, что над Изменчивой Долиной не властен никто, кроме Высших.
- Где твое оружие? Я не собираюсь просто так избивать тебя. Это было бы скучно.
Бинкфорн сделал жест рукой, словно что-то ловил в воздухе. В его руке материализовался клинок. Длинная массивная рукоять заканчивалась набалдашником в форме язычка пламени. Из широкой крестообразной серебряной гарды выходил массивный клинок. На вид он был сделан не из металла, а из чего очень похожего на камня. Матово-черный, он тут же заблестел покрывшись водой. Многочисленные зазубрины и выбоины на нем говорили о том, что его хозяин побывал не в одной серьезной передряге.
- Ты слишком самоуверен, Роканд. В этом твоя главная ошибка, чем бы ты не занимался.
- Хватит болтать. Да начнется битва…
Последнее слово потонуло в гулком раскате грома. Два абсолютно противоположных воина бросились навстречу друг другу. Встретившись, клинки высекли сноп искр. Бинкфорн, взмахнув плащом, в изящном пируэте ушел от повторной атаки, тут же контратаковав сам. Его лицо было спокойно, капли дождя стекали по щекам, напоминая слезы. В черных глазах нельзя было прочитать какие-либо эмоции, но изнутри в них горел тот самый огонек, зажигающийся во время битвы, огонек, который можно увидеть лишь в глазах прожженного воина, для которого постоянная битва – неважно с кем, будь то твои враги, враги Темных или же ты сам – стала смыслом жизни. Роканд же распалялся все больше. Постоянно атакуя воздух, он пытался зацепить Бинкфорна, растрачивая силы впустую. Ярость битвы заполнила его разум, не позволяя трезво взглянуть на соперника. Это и явилось главной причиной его поражения. Уйдя от размашистого удара сверху, Бинкфорн проскользнул у Роканда под боком, и, оказавшись сзади, отвесил ему хорошего пинка. Пролетев немного вперед, Роканд пропахал носом мокрую листву на земле. Вскочив, он развернулся было, чтобы продолжить бой, но получил мощный короткий удар в подбородок. Осев на землю, словно мешок, он водил Читать далее...

Настроение сейчас - относительное

Вот, вчера чушь какую-то набредил.


[i] Римма тихонько приоткрыла дверь и бесшумно проскользнула в квартиру. Вопреки ожиданиям, из зала мерцали блики света телевизора, раздавался тихий шум. Сердце рухнуло в пятки. «Ну вот, снова ругать будет за позднее возвращение». Римма на цыпочках прокралась по коридору и заглянула в зал.
Отец мирно спал в кресле. Рядом на столике стояла бутылка пива. Римма осторожно прошла в комнату, стянула с дивана одеяло и укрыла его. Отец что-то мыкнул во сне. Затем Римма взглянула на экран.
Старый видеомагнитофон крутил какую-то кассету. На видео шло буйное веселье, какой-то праздник. По всей видимости, свадьба. Вот на сцену поднялся темноволосый растрепанный парень, взял гитару, подошел к микрофону. Римма с удивлением узнала в нем отца. «Это их свадьба? Почему я раньше никогда не видела? Отец сильно постарел».
Безмятежно спящий мужчина в кресле разительно отличался от молодого, жизнерадостного парня на видео. Волосы, в особенности виски, были покрыты сединой, лоб прорезали глубокие складки. Римма присела на пол и продолжила с интересом смотреть.
- Когда шесть лет назад я встретил эту девушку, она просто пленила меня собой. Красивая и умная, и это не пустые слова! Тогда я дал себе зарок добиться ее, во что бы то ни стало. И вот теперь она стала моей женой. Эту песню я написал специально для своей невесты, еще когда мы даже не были знакомы. Любимая, это тебе.
Он заиграл, подогретые гости радостно закричали. Оператор выхватил из толпы девушку в пышном белом платье. По ее щеке катилась одинокая слеза, оставляя за собой мокрую дорожку.
Римма прикоснулась пальцами к экрану. «Это… Это моя мама? Раньше я видела ее только на фотографиях… Как же мы с ней похожи». Нижняя губа задрожала, в носу защипало. Сильно хотелось плакать. Римма встала, осторожно поцеловала отца и ушла в свою комнату.

Следующее утро.

Свободной рукой я открыл дверь в ее комнату, протиснулся с подносом. Римма безмятежно спала, свернувшись калачиком и слегка нахмурив личико. До чего же они похожи…
Я аккуратно поставил поднос на тумбочку, поправил цветы в вазе, присел на краешек кровати. Не знаю почему, но я волновался, словно на первом свидания. Глубоко вдохнул, успокоился и тронул Римму за плечо.
- Милая… Просыпайся…
Она лениво открыло глаза, проморгалась, закрыла их снова. Сладко, протяжно зевнула, словно кошка и посмотрела на меня мутными, со сна, глазами. Я улыбнулся.
- С днем рождения, любимая.
Римма, все еще плохо соображая, улыбнулась мне в ответ. Затем в ее глазах промелькнула тень понимания, и она резко села в кровати. Увидев поднос с цветами и завтраком, улыбнулась еще шире.
- Ой, это мне? Спасибо, папочка!
Протянув ко мне руки, она обняла меня и чмокнула в колючую щеку.
- Сколько тебе лет? Пятнадцать? Шестнадцать?
Римма укоризненно взглянула на меня.
- Семнадцать!
Мы засмеялись. Боже, она просто полная ее копия… Пару минут мы помолчали, Римма крутила в руках цветы, то нюхая их, то просто разглядывая. Это так забавно выглядело со стороны, что я невольно улыбнулся.
- Ты очень похожа на свою мать.
- Да, ты мне это не раз говорил. Жаль только, что я не смогла убедиться в этом лично…
- Вот… Я хочу подарить тебе вот это.
Я достал небольшую бархатную коробочку, открыл ее. В ней лежало кольцо. Римма аккуратно взяла его, принялась рассматривать.
- Я подарил его твоей матери на восемнадцатилетие. Тогда я даже и не думал, что когда-нибудь его будет носить наша дочь. Она не снимала его до самой… - я запнулся. – До твоего рождения.
- Прости.
Я спешно встал с кровати.
- Нет, нет, нет! Даже не думай извиняться! Сегодня твой день, - я подошел к двери, взялся за ручку. – Пока собирайся, в школу пора. Я буду на кухне. Еще раз с днем рождения.
Вертя в руках чашку кофе, я погрузился воспоминаниями во время перед нашей свадьбой. Тогда все было таким радостным, ярким, безмятежным.. Все проблемы казались серьезными, неразрешимыми. Я вспоминал все наши обещания, данные друг другу. Каждую мелочь, каждое слово. Я обещал защитить ее от любой беды, от всего мира… Однако не смог спасти. Хоть и моей вины в этом не было, я все равно не мог избавиться от этого гнетущего чувства. За последние семнадцать лет она не раз приходила ко мне во сне, говорила что любит меня, и что я не виноват. Просила позаботиться о Римме. Я потер глаза. Как же это тяжело…
На кухню забежала Римма. Налила чашку чая, села рядом со мной. Я невидящим взором смотрел в стенку напротив. Она махнула у меня перед носом рукой.
- Папа, все нормально?
Я вздрогнул, вынырнув из пучины раздумий и воспоминаний.
- А… Да, все хорошо.
Посмотрел на ее руки. На правом безымянном пальце блестело кольцо.
- Пааап… А ты не откажешься подписать пару книжечек?
- Что, опять? Как же надоели все, нельзя был на день официальной продажи прийти? Я в том Читать далее...

Настроение сейчас - относительное

Г.П.: Я тебе еще тетрадь должна купить? Мне тебе еще денег дать, чтоб ты тетрадь купил?
В.: Ну я не могу тетрадь купить!
А.: БИЧ!

Настроение сейчас - относительное

Ну вот наконец-то мои загребущие ручонки и горячие уши добрались до этого альбома.
Честно скажу.
Я в восторге.
После "The Ivory Tower" он в полной мере оправдал мои ожидания.
Ребята действительно прогрессируют, вокал Роберта улучшился, а мелодичность некоторых просто потрясает (например "Hope" и "If I,m Failure, You're Tragedy").
Дикая феерия эмоций, мощных гитарных рифов и размазывающего по стенке бешеного ритма.
Я представляю, что будет в третьем альбоме.

[500x500]

Настроение сейчас - относительное

- А тебе, Хомс, че подарили?
- Бритву.
- Какую?
- Ну эту.. Как ее.. На палочке.

Настроение сейчас - относительное

[I] Мы сидели в пустынном кафе за чашкой кофе. Было уже довольно поздно, людей не было. За окном разливался холодный и безжизненный свет уличных фонарей. Мы молчали. Я любовался ее чертами, волосами, всем, за что мог уцепиться мой взгляд. До чего же она прекрасна. Она, опустив глаза, крутила чашку кофе. За окном проехала одинокая машина. Негромко бубнил телевизор над барной стойкой. Ничто не нарушало покоя.
Я поднял чашку и хлебнул кофе. Обжег язык.
- Ммм..
Она подняла на меня свои голубые глаза:
- Все в порядке?
- Да.. Просто язык обжег.
- Аккуратнее.
- Да, я в курсе. Кажется, ты хотела о чем-то поговорить со мной?
Она замялась.
- Да… Да, хотела.
- О чем же? Говори.
- Ну… В общем… Я тут подумала, и пришла к выводу, что нам нужно расстаться.
Странно, но в тот момент я не испытал абсолютно ничего. Я любил ее, но этот момент не стал для меня роковым. Я просто не хотел понимать того, что она мне сказала.
- Почему? – негромко спросил я.
- Что? Я не расслышала.
- Почему? – уже громче повторил я.
- Мы слишком разные.
- В чем же?
- Понимаешь, я хочу жить. Жить. А не существовать. Ты слишком серьезно относишься ко всему. Сначала это меня привлекало, но потом я поняла, что это лишь обуза, и мне это надоело. Почему ты такой серьезный? Что мешает тебе быть таким как вся нормальная молодежь?
Я молчал. На меня постепенно накатывало осознание того, что произошло. Не хотелось ничего говорить. Я разглядывал остатки кофе в своей чашке.
- Чего ты молчишь?
- А что говорить?
- И ты даже не попытаешься меня удержать хоть как-то, может захочешь исправиться. Нет?
- В этом есть толк?
- Был бы… Если бы ты не относился ко всему настолько серьезно.
Она встала, повесила сумочку на плечо.
- Прощай.
Развернулась. Ушла. Звякнул колокольчик над дверью. Я остался один. Только сейчас я осознал, что произошло. Звон колокольчика эхом раздавался у меня в ушах. За окном проехала одинокая машина. Было поздно. Уже стемнело.
Я брел по улицам, залитым холодным, безжизненным светом фонарей. Дул холодный, пронизывающий ветер. Я поднял воротник и побрел мимо ряда ярких витрин.
- Молодой человек, купите девушке цветы!
Я молча прошел мимо. Торговцы что-то кричали, зазывали. Мне было безразлично. Так, в вакууме, я добрел до дома.
В маленькой квартирке, которую я снимал вместе с другом, было пусто. Видимо, опять забухал. Я прямиком прошел в ванную. Открыл холодную воду. Засунул под кран голову. Вытер лицо, взглянул в зеркало. «Ты слишком серьезный». Может быть. Немного. Попытался улыбнуться. Как-то криво вышло. Серьезный… Серьезный… Сейчас исправим.
Я прошел на кухню, выдвинул ящик. Взял нож. Посмотрел его, попробовал на остроту. Нормально. Вернулся в ванную. Встал перед зеркалом. Руки тряслись. Я вставил себе нож в рот, подвинул лезвие к уголку рта. Чуть надавил, попробовал. Еще. Еще. Сильнее.
Боль. Звериная, пронизывающая боль. Она порабощает разум человека. Заставляет вести себя как животное, вернуться к древним инстинктам. Заставляет жалеть себя. Показывает твою собственную слабость. Боль правит этим миром. Но тот кто сумел перебороть боль – тот правит миром. Пусть и своим собственным, не большим по размеру. Но музыку, так или иначе, будет заказывать он. Победивший боль. Победивший себя. Этим человек отличается от зверя. Он может контролировать боль. Он может заставить себя пересилить ее. В этом он сравним лишь с волками. Но для многих это слишком сложно. Одни слишком жалеют себя, чтобы слиться с этой пучиной боли. Не каждый способен превратить свою боль в боль всего мира, боль всего сущего. Другие просто не знакомы с болью, просиживая всю жизнь в офисе, на стуле, или дома на диване. А третьи… Третьи не сдались. Но в конце концов проиграли.
Я бреду под дождем по лужам, холодным улицам. Сквозь пелену дождя свет уличных фонарей принимает странный оттенок. В моих глазах теперь все стало странным. Не таким как раньше. Другим. У всего есть много сторон. Весь мир многогранен и непредсказуем. Надо лишь уметь различать эти грани. А если не можешь, то хотя бы просто поверить в их существовании.
Вот и ее дом. Горит свет. Какие-то силуэты. Доносится музыка. Что? У нее праздник? Отлично. Обожаю вечеринки.
Поднимаюсь на крыльцо. Звонок. Палец. Трель изнутри. Чей-то крик «Я открою!». Щелчок замка. Какой-то парень.
- Да?
Он поднимает глаза. Смотрит на меня. Бесшабашная радость в его глазах сменяется ужасом.
- Срань господня, чувак, что с твоим лицом???
Карман. Нож. Втыкаю ему под ребра. Шепчу на ухо:
- Я просто веселый.
Он медленно сползает у меня на руках. Отбрасываю его полудохлое тело в сторону. Прохожу внутрь. Закрываю дверь. Гости смотрят на меня. Их много. В руках спиртное. Веселый гам сменяется торжественной тишиной, которую нарушает лишь какая-то модная музыка. Они боятся. Я чувствую Читать далее...

Настроение сейчас - относительное

Хотел написать четверостишие, а получилась вата какая-то.


Ночь над землею стелется туманом,
Луна над городом встает.
И холод всесведУщим океаном
По темным улицам идет.

Но не волнуйся.. Он не страшен,
Когда с тобою рядом я,
Исчезнет - весь понур и мрачен,
Что не сумел добраться до тебя.

Своим теплом тебя укрою,
И нежно в крылья оберну.
Ничто не встанет между мной с тобою,
Пока я этого не захочу.

Но это стало невозможным:
Пленен навек твоей красой.
Без твоих глаз в душе тревожно,
С их занебесной синевой..

Ты словно ангел столь прелестный,
Что не избавлюсь я от сих оков..
Твой образ снится мне.. Чудесный..
Спокойной ночи.. Сладких снов..

Настроение сейчас - относительное

К чему все эти лишние слова?
Позволь мне просто заглянуть в твои глаза.
Позволь
Увидеть то, что осчастливит бы меня,
Увидеть то, на что надеюсь очень я.
Скажи мне взглядом, что тебе я нужен,
Ведь ты сейчас необходима мне..
Скажи мне. Пред тобой я безоружен.
Но пусть произойдет все это в тишине..
Неважно, что ответишь, что ты скажешь.
Важней гораздо то, о чем ты промолчишь..
И пусть ты мне сейчас откажешь,
Не говори ни слова... Просто улыбнись...

Настроение сейчас - грустное

В жизни есть такое чувство,
Называется любовь.
Заставляет сердце биться,
Закипает в венах кровь.
Сердце бьется в упоеньи,
Солнце светит из-за туч.
Звезды ярче, снег белее.
Сердце выше горных круч
С птицами парит над миром
И лелеет на руках
Образ твой. Такой прекрасный,
Что весь мир пред ним лишь прах.
Словно два святых сапфира -
Так глаза твои блестят.
Мне не жаль богатств всех в мире,
Только встретить бы твой взгляд.
Я люблю тебя. Безумно.
Не решаюсь лишь сказать,
Как нужна ты мне. Бессильно
Я пытаюсь совладать
Сам с собой. С своей любовью,
С чувством этим, что в душе.
Греет сердце. На ладонях
Отдаю его тебе...

Настроение сейчас - грустное

Написал мой друг, я подредактировал. Вот, в общем, моя версия.

Смотрю я на тебя, в твои глаза и вижу,
Ты на меня не смотришь, говорю – не слышишь.
Ты говоришь что все нормально, что извиняться нет нужды,
Однако повторю тебе «Прости», вдруг все-таки услышишь ты.
Я не хотел чтоб у тебя из-за меня были проблемы,
В итоге сам я воздвигал меж нами стены,
Хотел ведь только, чтоб всегда ты улыбалась,
Хотел чтобы с волнениями ты быстро расставалась.
Я и сейчас хочу, и даже очень сильно,
А взглядом ты своим желанье по ветру пускаешь пылью.
Ведь все же могут люди ошибаться,
Ведь люди не должны все время соглашаться,
И ты сама прекрасно это знаешь,
Но почему тогда меня сейчас ты отвергаешь.
Я может все придумал, быть может я дурак,
Скажи пожалуйста, что я неправ и так
Не должен думать и вообще все мысли эти позабыть,
Причина в том, что слишком сильно я хочу с тобою быть.
Не надо лишних слов, просто прочти слова,
И если между нами будет все отлично - посмотри в мои глаза…

Настроение сейчас - довольное

Красное солнце садилось за горизонт, окрашивая окрестные дома в багровые оттенки. На скамейке в парке сидел молодая пара. На безымянных пальцах парня и девушки поблескивали кольца.
Она положила голову ему на плечо.
- Руслан… А у меня для тебя новость…
- Хорошая?
- Надеюсь, что да. Я жду ребенка.
- Что? Какого?
- Глупенький мой, - девушка поцеловала Руслана в щеку. – Я беременна.
На его лицо отразилось дикое смешение чувств. Здесь были и радость, и замешательство, и легкий испуг.
- Но… Так… Алина!
Алина озабоченно посмотрела на Руслана.
- Что? Ты недоволен? Нет, если хочешь, я сделаю аборт…
- Ты что, с ума сошла?? Нет! Даже не вздумай!
- Ну если честно, я и не собиралась.
- А сказала зачем?
- Не знаю… Но я не хочу убивать нашего ребенка.
Руслан поцеловал Алину в макушку.
- Я только жалею, что не смогу увидеть наших детей…
- Да ладно тебе, мы сделаем тебе операцию, будешь как новенький.
- А деньги где взять? Ты же слышала, сколько она стоит.
- Да ладно, что мы, одни что ли? Друзья, родители, все помогут. С миру по нитке, голому рубашка.
- Это… Это так замечательно, что у нас будет ребенок. Ты кого хочешь, сына или дочку?
- Дочку… А ты?
- И я дочку…
Солнце, словно незваный участник этого диалога, смущенно пряталось за крышами домов, даря всему живому и неживому последние крохи тепла этого дня…

Настроение сейчас - довольное

Ну здесь надо пояснить следующее. Еще с самого начала, как пришла задумка это ху*ты, я задумал, что убью обоих ГГ. Но потом Алина меня уговорила ее оставить в живых. Я оставил. Но потом Сашка, прочитав первые две главы, попросила не убивать и второго ГГ. Я согласился, и так-то написал две концовки, свою и гуманную.


Усталый врач вышел из операционной, сутулясь, шаркающими шагами прошел мимо вахты на крыльцо. Стянул перчатки, выкинул их в урну. Достал пачку сигарет, закурил. Присел на скамейку, невидящим взглядом уперся в стенку напротив.
Рядом взвизгнула тормозами машина скорой помощи, из нее как черти из табакерки повыскакивали санитары, вытащили каталку с девушкой без сознания, пробежали мимо врача. Он как будто не заметил.
Вышла вахтерша, закуталась в платок, присела рядом с врачом.
- Что с этой девушкой? – спросил он.
- Передозировка. В реанимацию везут. Вот наркоманье, а с виду милая такая…
Немного помолчали.
- Сергей Александрович, а что с тем парнем?.. Которого вы оперировали? Он ведь слепой был?
- Был… - Сергей Александрович глубоко затянулся. – Не выдержало сердце у парня. Умер. – Тихо сказал он. – Умер.


P.S. Кто не понял - девушка на каталке это Алина, ее спасут.

Настроение сейчас - довольное

Начало см. ранее.


Так, в тихом мирном спокойствии мы прожили почти два года. Особо ничего не поменялось, все осталось по-прежнему. Алина училась, я сутками насиловал гитару, или слушал музыку. Так как я более-менее стал самостоятельным, Алина решила продолжить обучение очно. Хотя я сидел пол дня в одиночестве, и напряженно ждал, когда же она придет, я все-таки понимал, что это необходимо. Снежок раздобрел, превратился из крохотного котенка, помещающего на ладошке в огромного жирного котяру. Так размеренно текла наша жизнь.
Здец, как всегда это бывает, пришел внезапно. Все началось с того, что Алина начала задерживаться на учебе больше обычного. Она говорила, что пишет курсовую, что ей много надо работать в библиотеке. Но я умею распознавать ложь по голосу. К тому же, что-то стало с ее запахом… Он начал портиться. От того сладостного аромата, что когда-то сводил меня с ума, и доставлял похлеще любой наркоты, не осталось и следа. Вместо этого он постепенно становился каким-то горьким, острым и неприятным. Я не понимал в чем дело, думал, что может быть что-то со мной. Однако, дело было все-таки в Алине.
В одну из ночей она осторожно выбралась из моих объятий, и на цыпочках прошла на кухню. Там, тихо, думая, что я не услышу, выдвинула один из ящиков. Зашуршала бумага, какой-то… Целофан, что ли. По звукам я никак не мог понять, что происходит. Когда она вернулась и легла обратно. По ее прерывистому дыханию и испарине, я кажется понял, что происходит. Когда она заснула, я осторожно провел рукой по сгибу локтя. Так и есть. Следы от уколов, синяк. Не могу поверить…
Утром, когда она собиралась на учебу, я прошел на кухню и сел напротив нее.
- И давно?
- Что давно?
- Употребляешь.
- Ты о чем? – в ее голосе сквозило фальшивое удивление.
- Не прикидывайся, я все знаю. Давно ты стала наркоманкой?
Алина шумно опустила кружку на стол.
- А тебе какая вообще разница? Это моя жизнь, понимаешь? И делаю, что хочу! Не всем захочется целыми днями сидеть со слепым калекой, который даже по дому помочь ничем не может!
- Но… Ты… Я… Мы же вместе! Мы любим друг друга, что ты вообще несешь? Я знаю, это сейчас не ты говоришь…
- А кто, дурень? Кроме нас тут нет никого! Снежок что ли?
- Нет… Нет!.. Скажи, скажи что все это мне снится!
Я схватился за голову. По щеке скатилась слеза. Я по привычке слизнул ее, почувствовал соленый привкус. Алина резко встала, вышла из кухни. Я выбежал за ней, схватил за руку.
- Пожалуйста, не уходи! Не делай этого больше!
- Вот еще! Я тебе что, жена что ли, чтобы ты мне указывал?
От такого я опешил. Алина схватила сумку, и ушла хлопнув дверью. Ее слова про «слепого калеку» эхом отдавались у меня в ушах. Прямо в прихожей я сполз по стенке и уронил голову на сложенные руки. Не знаю, сколько я так просидел. Наверное, весь день. Когда я вышел из некого транса, я схватил телефон и начал звонить Алине. Незатейливая мелодия заиграла в соседней комнате. Она оставила телефон дома.
Я не находил себе места, метался по квартире как тигр в запертой клетке. В голове у меня никак не укладывалось, как, как она опустилась до такого? Уже ночью я бессильно рухнул на кровать. Уткнулся в подушку, и заплакал. Заплакал, как маленький. Вся злость, обида, негодование, огорчение, все это уходило сейчас из меня вместе со слезами. Оставалась только пустота. Сосущая, абсолютная пустота. Рядом на кровать запрыгнул Снежок, лизнул меня в ухо. Мяукнул, лапой постучал по голове. Я перевернулся на спину. Он тут же залез ко мне на грудь и распластался, громко мурча.
- Что, дружище, голодный? Извини, я не могу тебя сейчас покормить.
Так я лежал в полной темноте, под звуки мурчания кота и далекий шум города за закрытым окном. Я лежал и надеялся заснуть, но сон все никак не шел. Я думал, не переставая, но никак не мог найти всему объяснения. Все же было так замечательно, что произошло? Так я лежал неизвестно сколько. Может час, может сутки, может двое. Не знаю. Я потерял счет времени.
ВНЕЗАПНО дверь в прихожей хлопнула. Но я был подавлен настолько, что не придал этому никакого значения. В комнату кто-то тихо прошел. Присел рядом на кровать. Алина. Я узнал ее по запаху. Каким бы испорченным он не был, сейчас я уловил в нем отголоски того самого аромата, что сводил меня с ума.
- Ты спишь? – она тихонько положила руку мне грудь. Я поднял руку и сжал ее ладонь. Алина всхлипнула.
- Прости меня… Пожалуйста, прости… Я не хотела… Помоги мне… Помоги мне избавиться от этого… Я не смогу сама… Пожалуйста…
- Ложись. Просто ложись, - тихо сказал я. – Оно уйдет само. Только будет неприятно…
- Но ты мне поможешь…
Алина легла рядом, положила голову мне на плечо.
- Я люблю тебя… Я не хочу тебя терять… Только останься со мной, прошу тебя…
Я провел рукой по ее волосам. Какие же они мягкие…
- Я здесь… Я с тобой… Я тоже тебя люблю…
Через некоторое время Читать далее...