У Вас дружная и многочисленная семья? Никак не можете запомнить, кем Вам приходятся все Ваши родственники? Мы поможем разобраться!
1. Женщина - вторая ошибка Бога. © Фридрих Ницше
2. Мне было бы легче примирить всю Европу, чем нескольких женщин. © Людовик XIV
Мяч утонул. Сижу, тупо реву. Таня.
Скока пацанов брать с собой? Черномор.
Кто со мной на каток? Саша Невский.
1. Единственная часть тела, которая не имеет кровоснабжения - роговица глаза. Кислород она получает непосредственно из воздуха.
2. Емкость мозга человека превышает 4 терабайта.
— Господин, я достал его!
— Кого? — спросил Темный Владыка, не отрываясь от работы.
— Меч Света! Тот самый, которым можно Вас убить.
— А, этот... Ну, положи там, на полочку.
Вольный пересказ "Евгения Онегина". Классика
Онегин приехал из Петербурга в деревню за дядиным наследством.
Самые короткие литературные шедевры
Некоторым писателям удается в нескольких словах передать очень многое.
Скучай по мне, пожалуйста, скучай.
Мне важно знать, что ты по мне тоскуешь.
Пусть остывает в кружке крепкий чай.
Когда ты в памяти своей меня целуешь.
Ты вспоминай меня, когда совсем темно.
И сны уже запутались в ресницах,
Снег сумасшедший залепил окно,
Скучай по мне, когда совсем не спится.
Ты думай обо мне когда заря,
Срывает с неба ночи покрывало.
В ее лучах ищи одну меня.
Жизнь дарит нам большой любви начало.
Скучай по мне, пожалуйста, прошу.
Душой и сердцем, мыслями своими.
Ты знаешь, я одним тобой дышу.
Как дышат люди, ставшие родными.
(Вычитано в интернете)
Когда - нибудь ты вспомнишь обо мне…
Закончатся дела, поездки, встречи…
Замрёт душа, как бабочка в огне –
И ничего от грусти не излечит…
Здесь можно прочитать лишь несколько стихотворений в прозе И.С. Тургенева - запавшие в душу....
Вечерние сумерки. Крупный мокрый снег лениво кружится около только что зажженных фонарей и тонким мягким пластом ложится на крыши, лошадиные спины, плечи, шапки. Извозчик Иона Потапов весь бел, как привидение. Он согнулся, насколько только возможно согнуться живому телу, сидит на козлах и не шевельнется. Упади на него целый сугроб, то и тогда бы, кажется, он не нашел нужным стряхивать с себя снег... Его лошаденка тоже бела и неподвижна. Своею неподвижностью, угловатостью форм и палкообразной прямизною ног она даже вблизи похожа на копеечную пряничную лошадку. Она, по всей вероятности, погружена в мысль. Кого оторвали от плуга, от привычных серых картин и бросили сюда, в этот омут, полный чудовищных огней, неугомонного треска и бегущих людей, тому нельзя не думать...
Иона и его лошаденка не двигаются с места уже давно. Выехали они со двора еще до обеда, а почина все нет и нет. Но вот на город спускается вечерняя мгла. Бледность фонарных огней уступает свое место живой краске, и уличная суматоха становится шумнее.
Мельник Алексей Бирюков, здоровенный, коренастый мужчина средних лет, фигурой и лицом похожий на тех топорных, толстокожих и тяжело ступающих матросов, которые снятся детям после чтения Жюля Верна, сидел у порога своей хижины и лениво сосал потухшую трубку. На этот раз он был в серых штанах из грубого солдатского сукна, в больших тяжелых сапогах, но без сюртука и без шапки, хотя на дворе стояла настоящая осень, сырая и холодная. Сквозь расстегнутую жилетку свободно проникала сырая мгла, но большое, черствое, как мозоль, тело мельника, по-видимому, не ощущало холода. Красное, мясистое лицо его по обыкновению было апатично и дрябло, точно спросонок, маленькие, заплывшие глазки угрюмо исподлобья глядели по сторонам то на плотину, то на два сарая с навесами, то на старые, неуклюжие ветлы.