Это цитата сообщения Kailash Оригинальное сообщение

Умиротворяющие белорусские пейзажи

Таких живых фоторабот я уже давно не встречал. Каждое фото при своей простоте очень умиротворяюще. Красивая природа Беларуси.
[показать]
Летнее утро
[показать]
Тишина
Больше прекрасных работ

Это цитата сообщения weather_wise Оригинальное сообщение

7 величайших математических загадок тысячелетия

8 августа 1900 года на международном математическом конгрессе в Париже математик Дэвид Гилберт (David Hilbert) изложил список проблем, которые, как он полагал, предстояло решить в ХХ веке. В списке было 23 пункта. Двадцать один из них на данный момент решены. Последней решенной проблемой из списка Гилберта была знаменитая теорема Ферма, с которой ученые не могли справиться в течение 358 лет. В 1994 году свое решение предложил британец Эндрю Уайлз. Оно и оказалось верным.

По примеру Гилберта в конце прошлого века многие математики пытались сформулировать подобные стратегические задачи на ХХI век. Один из таких списков приобрел широкую известность благодаря бостонскому миллиардеру Лэндону Клэю (Landon T. Clay). В 1998 году на его средства в Кембридже (Массачусетс, США) был основан Математический институт Клэя (Clay Mathematics Institute) и установлены премии за решение ряда важнейших проблем современной математики. 24 мая 2000 года эксперты института выбрали семь проблем - по числу миллионов долларов, выделенных на премии. Список получил название Millennium Prize Problems:

Читать далее

Больше всего я дорожу константами. Но аксиома этого мира в том, что констант не существует. Они абстрактны, как и все в этой реальности.

Чтобы говорить об авторской песне серьезно, нужно вернуться назад — даже не в 60-е, а в 50-е годы. Тогда зародилось все, что реализовалось — по-разному — в последующие десятилетия. Так я понимаю.
В те годы масса людей обретала себя. Фильм "Дело, которому ты служишь", точнее, его название — девиз моего поколения. Нужно было только выбрать, чему служить. Чем ты будешь заниматься — стихами ли, архитектурой или кройкой и шитьем — не имело принципиального значения. Важно было видеть, насколько это нужно людям и несет им добро. Я выбрал песню.
Оказалось, что слово имеет вес. Что оно материально — пусть даже из него нельзя штаны сшить и надеть. Что слово весит не меньше, чем поступок, потому что из него вытекают поступки и оно определяет поступки, объясняет и вызывает их. Тебя слушают, на тебя смотрят, и ты сам смотришь на кого-то. Эти "ля-ля-ля", казалось бы, несерьезные словеса под гитару или без нее — на них строится твое поведение, критерий "быть — не быть", как вести себя...
У меня к тому времени в руках уже была гитара, какой-никакой голос, желание петь, а тут еще появились стихи моих сверстников-поэтов, задевающие за живое. Например, о любви. В лирике тогда было столько ханжества, фальши, что наше слово особенно остро соотносилось с тем, что есть и чего нет. И для меня вопрос лирический приобрел особое звучание. "Говорила Тошенький, мне тошненько! — Ну чем тебя порадую? Что-ж, зайдем в парадную" — это была очень неудобная правда. В ней увидели только посягательство на запретную тему. (Я говорю уже о песнях на мои стихи — они появились через два лета после самых первых, годах в 63-64-м.) Хотя не замечено было главное — что последний куплет заканчивался словами — "Только не в парадную!" Потому что для чувства "парадная" оскорбительна, и это — главная идея. Но кто из тогдашних моих критков хотел увидеть идею, боже мой...
Чем жила наша эстрада в то время: "Не хочу я тебе в день рождения дорогие подарки дарить, а хочу в эти ночи весенние" о какой-то там любви говорить... Да, это прекрасно, но это только одна сторона, один сектор сферы, а есть и другой, не меньший, который влияет на наше поведение, скрытый, как у айсберга подводная часть. Обманывать не надо было. И то, и другое - правда, но одно — можно, а другое — нельзя — вот это и есть обман.
Я специально остановился на лирике, потому что эта тема — волнующая и самая близкая. Но были и другие темы — самые разные, как у Владимира Высоцкого, например. Володя с его человеческим мужеством и огромным талантом, с его великолепным, правильным желанием быть первым, каковое и осуществилось... Он стал первым. Люблю очень Булата Окуджаву — он мне ближе всех, но первым считаю Высоцкого. Так сложилось. В этом смысле Высоцкий был человеком высочайшей пробы. Трагической, но счастливой судьбы. Не всякий поэт, даже очень талантливый, удостаивается ее. Можно горько писать, но обязательно надо — не для отдельных представителей, а для всех, для народа. А для этого должно быть особое свойство таланта — слышать дыхание всех. Или очень многих сразу.
Говорят — "я родом из детства". Мы были родом из шестидесятых годов. Это наши истоки. Потом был тяжелый период умолчания, о котором мы теперь открыто говорим. В тех условиях авторская песня стала одним из главных способов общественного самовыражения. Она менее всего подчинена опеке — путь от автора и исполнителя до слушателя краток и минует ведомственные препоны. Зато к ней и было больше всего нареканий, особенно в местном масштабе, когда решалось, предоставить зал для концерта или нет, разрешить фестиваль самодеятельной песни или — как бы чего не вышло! — запретить. Наша песня тем не менее все время была способом прямого общения и обратной связи между обществом и личностью. Потому что в любые времена не было в ней вранья, славословия, конъюнктуры.
Мы пишем о разных вещах, и все темы тут — патриотические. Потому что рождены нашей жизнью, и волнует нас то, что мы видим вокруг. Тема погибших на войне, тема несчастной любви, тема чиновника-бюрократа и его засилья — тоже, потому что он не нужен. Песня имеет отношение ко всему, она не на пустом месте возникает, а среди великих строек и очередей в магазины, различного дефицита и трудовых подвигов, рождающихся детей и умирающих родителей, среди всех потрясений и радостей. Ведь гражданственность — это не лозунги и обязательное присутствие на обязательном, но формальном митинге.
Гражданственность — все, что входит в состав нашей жизни, все, что нас беспокоит, мучает, волнует. Гражданственность — это наше неравнодушие.
Для меня особенно важно подчеркнуть, что авторская песня, этот жанр и это движение воспитали гражданственность во многих людях, в целых поколениях. Песня всегда была отдушиной, люди, приходившие на наши концерты, вдыхали чистый воздух и — верю — уходили в какой-то степени обновленными...
Взрослели мы, взрослели наши песни. Начиналось с нескольких имен — Михаил Анчаров, Булат Окуджава — явления! Потом пришло наше поколение — на 10 Читать далее...

Слушать этот музыкальный файл

Слушать этот музыкальный файл

Слушать этот музыкальный файл

Человек, о котором пойдёт речь, наверняка знал, что «афоризм — законченная мысль, выраженная сжато и ёмко», но доказывать справедливость этого утверждения в тиши уютных кабинетов не стал. Он рождал и выверял их собственной жизнью, принимая это понятие как декларацию, как некий сгусток сокровенных мыслей и идей, как заветную религию внутреннего «Я». Список крылатых фраз, вышедших из-под его пера, занимает приличный эпистолярный объём, отражая далеко не полный перечень того, что излили его уста, так как множество из них записаны не были и остались изречениями только в памяти современников. То, что о нём говорили и писали, само по себе составило пространный ряд возвышенных восхищений: «Отец афоризма и иллюзии парадокса», «Мастер красноречия», «Апологет красоты», «Король жизни», «Покоритель духовных вершин». Господа — Оскар Уайльд!


«Любовь к себе — начало романа, который длится всю жизнь»
16 октября 1854 года у известного дублинского врача сэра Уильяма Уайльда родился сын с цветистым именем Оскар Фингал О‘Флаэрти Уилс. Отец бурно радовался, мать же ждала дочь и долго не могла смириться с данностью, именуя кроху «она», обряжала девочкой, приучая к женской манерности и чувственности. Родители вообще составляли оригинальную пару: отец, талантливый хирург, славился весёлым, шумным нравом, слыл любителем красивых женщин и различного рода увеселений, буквально ненавидел покой и бездеятельность — организовывал собственные больницы, издавал медицинский журнал, был неплохим этнографом-любителем, писал книги и беззаветно любил свой край, досконально зная историю любимой Ирландии. Мать — полная противоположность мужу — тихая, романтическая, экзальтированная женщина, писала стихи и считала свою девичью фамилию Элджи производной от Алигьери, представляясь всем потомком великого поэта.
Активная жизненная позиция старшего Уайльда претила кабинетной статике, в связи с чем он постоянно осуществлял этнографические экспедиции по стране, собирая старинные легенды, притчи, народные песни и обряды, оставляя кое-где живые подтверждения своего увлечения древними традициями. Как только возраст сына позволил путешествовать, сэр Уильям неизменно брал его с собой, приобщая к постижению красот и щедрот родного края, учил любить родину и народ, который дал миру немало великих и знаменитых соотечественников.
В 10 лет мальчика определили в знаменитую Портора-скул — строгую, фундаментальную, истинно английскую школу. Поначалу ни успеваемостью, ни прилежанием он не блистал, тяжело перенося строгий режим, но быстро научился самостоятельности и умению приобщаться к обстоятельствам, чем сразу выделился из числа учащихся — со вкусом одевался, был безупречен и опрятен в быту, сдержан и рассудителен в словах и поступках. Рано стал увлекаться серьёзной, «взрослой» литературой, пробовал писать сам, а смерть почитаемого Диккенса буквально потрясла подростка, окончательно определив направление его дальнейших занятий. В последние годы учёбы Оскар почувствовал непреодолимую тягу к красоте, вызванную увлечением культурой Древней Греции, — это стало основой его культурно-эстетической жизненной позиции, которой он не изменял в течение всей своей бурной и насыщенной жизни.
Следующим этапом его образования был колледж Троицы в Дублине — интернат с не менее строгими правилами, чем в Портора-скул. Несмотря на это, студенты здесь чистотой и возвышенностью нравов не страдали — откровенно шлялись по кабакам и публичным домам, пропивая и прогуливая стипендиальные суммы, отпущенные на постижение наук и духовности. Молодому Уайльду это категорически претило, настолько он был уже приучен к сдержанности, восприятию красоты и чувственному романтизму. Все три года он ни с кем из соучеников не дружит, проводя свободное время в затворничестве, с удвоенным старанием изучая предлагаемый учебный материал. Это принесло свои плоды: колледж он закончил с золотой медалью.
Далее — Оксфорд. Тогда, впрочем, как и во все времена, этот знаменитый университет был больше похож на великосветский клуб образованных джентльменов из числа аристократической молодёжи, чем на колыбель образования и науки. Пребывание здесь требовало немалых средств, которых, увы, у Оскара не было, а соответствовать надо было. Он избирает точный инструмент к успеху на пути соискания уважения однокурсников — обособленность, оригинальность и исключительность. Селится в маленьком жилом блоке, который обставил и декорировал в стиле чувственной исключительности, ставшей эталоном уюта и раздумчивого сосредоточения, возведя культ приятных слабостей и мелочей в главную цель мировосприятия. Это вскоре было замечено товарищами по учёбе и оценено по достоинству: у него стали бывать, а ещё через время эта обитель возвышенного вкуса и оригинальности и вовсе превратилась в клуб ценителей красоты, Читать далее...

Невероятно интересный блог. Отрывок из него:
"...
Первое общежитие, стоматологическое – это история Самары. Арцыбуха (поскольку находится на улице имени Арцыбушева). Тюрьма. Не иносказательно, действительно бывшая тюрьма ещё царских времён. В ней есть даже камера, в которой сидел сам Валериан Куйбышев. В эту камеру на моей памяти селили только студентов-отличников. Двери остались те самые (железо, что ему сделается!), только окошки для раздачи пищи да смотровые глазки в них заварили. И ещё одна особенность: потолочное перекрытие не было сплошным. Над коридорами и холлами потолка не было. Все этажи просматривались и простреливались снизу доверху (тюрьма, как-никак), и вдоль всех камер шли металлические мостки с перилами. А поскольку в тюрьме также располагались кафедры химии и биологии, то можно было не только позаглядывать под юбки студенток, бегущих по верхним мосткам, но и плюнуть на голову особенно ненавистного преподавателя с высоты. Однажды во время одного из многочисленных перманентных переездов, студенты упустили холодильник, и он разминулся с профессором на несколько шагов, вызвав у того ничем не обоснованную паранойю: профессор был любимый, холодильник тоже..."
Ссылка: http://dpmmax.livejournal.com

Самая большая роскошь на свете - это роскошь человеческого общения. (Антуан де Сент-Экзюпери)