Слушать этот музыкальный файл

Слушать этот музыкальный файл

Всё бы было...

Настроение сейчас - Навеное звонком тишины.

Они такие яркие.
Тяжёлые.

Мы знакомы уже почти год. Осталось всего 3 недели.
Он в армии. Звонит мне. Говорит, что хочет домой.
А мне каждый раз тяжело с ним разговаривать.
Как-будто я уже всё ему сказала и мне нечего добавить.
Но, каждый вечер, я жду, когда на дисплее телефона высветится "Вася армия".
И вновь услышав его, мне опять нечего сказать.

Утра. Мне так нравились наши утра.
У него огромная квартира, огромные окна, почти во всю стену.
А по-скольку квартира его в Росте на южной стороне, солнце всё время находилось у нас в окне.
Просыпаясь от жарких солнечных лучей, я скидывала одеяло, потому что было невыносимо жарко.
И смотрела на него.
Когда он открывал глаза, морщился, кривил лицо, снова накрывал меня одеялом и клал сверху руку (она у него тяжелая очень), что бы я наверняка больше не раскрылась.
Через пять минут он просыпался.
Он очень любит жаркое солнце. Когда жарко-жарко.
Он улыбался от удовльствия, и иногда даже целовал меня утром.
Но чаще всего, почти всегда, он говорил одну и ту же фразу :
- Доброе утро. Кушать хочешь?
И я улыбалась ему. И мы кхм...занимались сексом

А ещё, я помню один великолепный день в моей биографии, связанный с ним.
Этот день всплывает в моём сознании каждый раз, когда солнце разливается золотым светом.

Мы гуляли тогда на челюстях.
Я, Света, Пурик, Гуф и Он.
Были ещё люди, но я не помню кто.
Было тепло, солнце светило, но не грело.
И мы полезли на крышу дома. Не помню сколько было этажей.
Помню, что это было страшно.
Там, наверху, мы сидели и смотрели на город.
Солнце грело больше.
Косой сруб крыши, создавал ощущение пропасти, как-будто я птица
И вот вот полечу.
И он сидел рядом и тоже смотрел. Но в отличии от меня, ему это было не интересно.
Мы слезли.
Он основательно поднажрался и мы решили поехать домой.
Но сначала мы стояли в арке, вместе с теми, кто упоминался выше.
И Гуф с Пуриком, как-то неоднозначно намекали, что не стоит ехать к Нему,
потому что дома что-то ужасное.
Честно, мне стало интересно.
И всё-таки мы пошли на остановку.
Дождались единицу (старый такой, но вечно тёплый автобус) и поехали по Нижне-Ростинскому шоссе.
Надо сказать, что Нижне-Ростинское это апафеоз невообразимо печального мира.
Там есть заброшенный корабельный порт, свалка с обеих сторон дороги и тюрьма, именуемая "Угольки".
И это шоссе всегда пустое, всегда мрачное.
Но там есть залив. Наш кольский залив.
У меня всегда было ощущение, что Нижне-Ростинское немного ближе к небу, чем всё другое в нашем городе.
Солнце сдесь заливало всё золотым ярким светом.
Проникало в салон автобуса, скользило по Его лицу.
Он улыбался, о чём-то думал. Держал меня за руку.
И молчал.
Мы одни во всём автобусе, и это создавало впечатление какой-то романтики, северной романтики.
А за окном солнце играло лучами в волнах залива. За окном было холодновато, но так красиво.
Это было так прекрасно, что ни заброшенный порт, ни тонны мусора, ни тюрьма не омрачали вида.
Тюрьма даже казалась замком, тонущим в закатно-золотых лучах солнца.
Но мы приехали. И поднялись к нему.
- Подожди немножко сдесь, я сейчас.
И я ждала.
Он вернулся, взял меня за руку и открыл двери, больше похожие на ворота крепости.
А там...
Свечи, кругом свечи разных размеров и цветов, как в церкви. Хотя я незнаю как в церкви, я там не разу не была.
А посередине комнаты (сравнимой с площадкой для гольфа) стоит маленький стол. На нём свечи, салаты и шампанское.
Он стоял сзади меня.
И не видел моих слёз.

Это был один из самых замеательных дней связанных с ним, всплывающий в сознании, когда солнце разливается золотым светом.

Но прошло время и я многое узнала.
О том,что не любил.
О том, что врал.
О том, что думал о другой, когда был рядом со мной.
Но я люблю его.
И жду, когда на дисплее телефона высветится "Вася армия".
И вновь не находить слов.
Как-будто я всё уже сказала и мне нечего добавить.

[604x453]
[604x453]