—А вы замечали на небе эти участки? Участки, на которых звезды горят ярче. Вне зависимости от погоды и яркости самих звезд, там их всегда видно лучше всего.
Я не удивлюсь, если вы никогда не обращали внимания на подобное. Впрочем, меня не удивит даже если сами звезды об этом не знают. Такие вещи едва заметны. Но, подобно фрагментам, которые следует различить на картинках "для внимательных", их расположение запоминается навсегда. Они попросту отпечатываются в твоей памяти. Сколько бы ты не моргал и не тёр глаза, глядя на изображение, ты всегда будешь видеть нужный фрагмент.
Точно так же и с участками на небе. Они не излучают какого-то особого света, звезды на них не образуют никаких фигур, но что-то постоянно притягивает к ним твой взгляд... Однажды, гуляя по улице, ты смотришь вверх и в голове твоей проносится мысль "Вот она - моя звезда". И, быть может, еще сотни таких как ты думали о том же, глядя на эту же звезду. Но это не мешает ей стать именно твоей и светить лишь для тебя.
Теперь, где бы ты не оказался, ты всегда можешь посмотреть на небо и найти там свою звезду. Бессмыслица, да. Одна из лучших бессмыслиц.
[630x420]

В общем-то, это был сон. И повторялся он уже несколько лет.
Я падал в какую-то нору и орал во всё горло. Орал так, что сам себя не слышал. В какой-то момент мои уши закладывало, а мой же крик становился словно бы фоновым звуком. Мой рот был открыт, голосовые связки напряжены, и я даже чувствовал, как крик вырывается из моего горла. Еще чуть-чуть, и я смог бы ощутить его на вкус. Но услышать… Увы, услышать я его больше не мог. Он стал каким-то подобием тишины, которой вроде бы и нет, но, если прислушаться, начинаешь осознавать, что этот звук(вернее, его отсутствие) является самым громким изо всех.
В голове у меня повторялось: «Я всё тебе открою, и всё тебе навру, давай-ка лучше я пойду просплюсь…». Эх, слышал бы это Томас Уэйтс. Но он не слышал. Да и я особо слышать ничего не мог. Основная часть моего внимания была сконцентрирована на иррациональной боязни. Я не знал, боялся я смерти, высоты или самого падения – я лишь знал, что при страхе возникают именно такие ощущения. Просто страшно было вот так падать во сне в бесконечную постоянно сужающуюся нору, при этом мысленно проигрывая Тома Уэйтса…
А что было дальше, я не помню. Помню лишь, что однажды проснулся и допустил самую серьёзную ошибку в своей жизни: рассказал о своем сне и о своём страхе. Всё началось с одного человека. Он с перекошенной от сочувствия и сострадания физиономией разнёс благую весть всем родственникам, так что за пару дней о моем пустяковом кошмаре знали уже все, кого со мной связывало хотя бы какое-то кровное родство. За исключением мертвых, правда. Хотя, уверен, будь у этого заботливого вестника больше времени, он бы и для беседы с покойниками выкроил минутку.
Родственники у меня были странные, но удивительно дружные. Все решения они принимали единогласно. По крайней мере, когда рядом не было дяди Эда. Он-то всегда начинал вопить что-то невнятное, глотая гласные и согласные, и тем самым сливая все слова воедино. Дядя Эд считал своим долгом никогда ни с чем не соглашаться, даже если на самом деле был согласен. Ему попросту не нравилось это единогласие, и он пытался хотя бы как-то его нарушить.
Но в тот вечер даже он с ними согласился. Мне срочно нужно показаться специалисту. Под словом специалист, конечно же, подразумевался какой-то дед, когда-то приходившийся другом одному из моих родственников. И звали этого деда Абрахам Уилкинс. Он специализировался на фобиях и прочих боязнях, способных со временем перетечь в фобии.
Наверное, если бы меня звали Абрахам Уилкинс, я бы тоже выбрал такую специальность. Ну или стал бы охотником на вампиров.
Я ему так и сказал при первой встрече. Вместо приветствия, классического рукопожатия или кивка я спросил: «А вы случайно по выходным за нечистью не охотитесь?» . В ответ на что он лишь рассмеялся и сказал: «По выходным? Нет, что Вы. У меня свободна только суббота».
И всё равно, когда он выспрашивал у меня что-то, мне всегда представлялось, как он в длиннющем плаще скачет по крышам ночного города, преследуя упырей. А ведь, признаться, это довольно странно. Обычно старики ассоциируются с креслами качалками, дешевыми телепередачами, грязными кухнями и остывшим чаем, а этот был каким-то совершенно другим, не похожим на остальных старикашек. Может, таких специально находят, чтобы они избавляли людей от страха посредством его внушения?
Но об этом я его так и не спросил. Теперь вопросы задавал он сам. Расспрашивал о детских травмах, о снах, об отношениях с родными и друзьями. А потом сказал: «Да ну его» и спросил:
-Вы боитесь бабочек?
-Что? –переспросил я
Должно быть, любой переспросил бы на моём месте. Ощущение было такое, словно в пиццерии тебе принесли десерт с мороженым, кусочками фруктов, калуа, корицей и мятой. «Что? Это мне?» -спрашиваешь ты. И лишь когда последнее слово уже сорвалось с твоих уст, осознаёшь – следовало молчать. Десерт стоит в два раза дороже пиццы, к тому же, вероятность выудить оттуда кислый ананас или испорченную креветку ничтожна. Теперь тебе остаётся лишь надеяться, что официант не расслышал твоего вопроса. Ты переводишь на него взгляд и ждёшь…
-Так боитесь или нет? –переспросил Абрахам
-Бабочек? Нет. По-моему, они красивые. Разве они не должны нравиться?
-Да, пожалуй. Но некоторым и они внушают страх. Вот к примеру, Вы слышали о Энди Бермуте?
-Нет. Кто он?
-Один из самых сильных людей на планете. Таскал за собой автомобили, принимал участие в экстрим-шоу, ел тараканов, занимался серфингом во время шторма. И боялся бабочек. До потери сознания боялся…
Интересно, какими представлялись бабочки Энди Бермуту? Быть может, его глаза улавливали какие-то незаметные черты, свойственные этим существам? Быть может, он мог видеть их невидимые щупальца или клешни? А, может, он видел просто бабочек, но именно это и пугало его больше всего?
Я знаю, ученые посвящали целые годы попыткам описать механизмы страха. Но я никогда об этом не читал, и если мои предположения о сущности фобий далеки от действительности, прошу меня простить. Я лишь пытаюсь понять то, Читать далее...

Everyone always wants to know how you can tell when it's true love, and the answer is this: when the pain doesn't fade and the scars don't heal, and it's too damned late.
The tears threaten to return, so I willfully banish all thoughts from my head and take a few more deep breaths. I'm suddenly dizzy from the panic attack I've just suffered, and I close my eyes, resting my head against the warm leather of my steering wheel. Loneliness doesn't exist on any single plane of consciousness. It's generally a low throb, barely audible, like the hum of a Mercedes engine in park, but every so often the demands of the highway call for a burst of acceleration, and the hum becomes a thunderous, elemental roar, and once again you're reminded of what this baby's carrying under the hood.

You have to look at what you have right in front of you, at what it could be, and stop measuring it against what you've lost. I know this to be wise and true, just as I know that pretty much no one can do it.

We all start out so damn sure, thinking we've got the world on a string. If we ever stopped to think about the infinite number of ways we could be undone, we'd never leave our bedrooms

You never know when it will be the last time you'll see your father, or kiss your wife, or play with your little brother, but there's always a last time. If you could remember every last time, you'd never stop grieving.

It would be a terrible mistake to go through life thinking that people are the sum total of what you see.

I wake up like this, this sense that I've somehow been transported to an alternate universe where my life took a left instead of a right because of some seemingly insignificant yet cosmically crucial choice I've made, about a girl or a kiss or a date or a job or which Starbucks I went into...something.

At some point, being angry is just another bad habit, like smoking, and you keep poisoning yourself without thinking about it.

Sometimes it's heartbreaking to see your siblings as the people they've become. Maybe that's why we all stay away from each other as a matter of course.

I would have done the same thing I did. I would have put all my energy into loving someone that wasn't you. I would have tried in vain, every day, to not think about you, and what could have been. What should have been. I would have tried to convince myself that there's no such thing as true love, except for the love you yourself make work, even though I know better....The bottom line is I never had any business marrying anyone who wasn't you.

Life, for the most part, inevitably becomes routine, the random confluence of timing and fortune that configures its components all but forgotten. But every so often, I catch a glimpse of my life out of the corner of my eye, and am rendered breathless by it.

Above us, the moon hangs like a fat blister on the feel of the sky, ready to burst in a spray of viscous white pus

Childhood feels so permanent, like it's the entire world, and then one day it's over and you're shoveling wet dirt onto your father's coffin, stunned at the impermanence of everything.

— Помнишь старый мультик про койота, который гонялся за птичкой? Там койот несется по вершине хребта, добегает до обрыва и еще некоторое время продолжает бежать, а потом вдруг смотрит вниз и обнаруживает, что бежит по воздуху?
— Ну?
— Знаешь, — говорит он, — мне всегда было интересно, что было бы, не посмотри он вниз. Оставался бы воздух все таким же твердым, пока он не добежит до противоположного края? Я думаю, оставался бы, и еще я думаю, что со всеми нами происходит то же самое. Мы устремляемся вперед, через обрыв, не сводя глаз с тех вещей, которые имеют значение, но потом нечто — какие-то страхи, неуверенность в себе — вынуждает нас посмотреть вниз. И тогда мы понимаем, что бежим по воздуху, нас охватывает паника, и мы разворачиваемся и сломя голову несемся назад. А если бы не смотрели вниз, то просто перебежали бы на другую сторону. Туда, где находится то, что имеет значение.
[640x429]

Сложнее всего найти того, кто будет петь твою собственную песню. Нет, я не говорю о мире шоу-бизнеса, где за определенную плату отыщется желающий полить твою обувь горчицей и съесть перед миллионами камер. Я о повседневности. Напиши песню, подбери к ней музыку, дай ей название, непременно связанное с каким-либо периодом твоей жизни, и жди результата… Никто не захочет петь твою песню. Какой бы душераздирающей она не была. А всё дело в том, что у людей полно таких песен. Возможно, не все из нас успели втиснуть свои истории в рамки рифмы и ритма, быть может, далеко не все положили свои песни на ноты, но, убеждаю вас, такие песни есть у всех. И когда кто-то начинает их петь, окружающие разворачиваются и уходят прочь. Они не желают слышать ваших песен, ибо сами они хранят уже изрядное количество текстов и музыкальных зарисовок. Они предпочтут найти никем не занятый уголок, обосноваться там и запеть о своём. И как только вы подойдете к ним в попытке всучить собственный текст, они возьмут самые высокие ноты и закроют глаза, дабы не видеть вас и не слышать.
В этом нет ничего обидного. В какой-то мере подобный подход даже можно назвать справедливым. Ибо он лишен того лживого альтруизма, коим руководствуются многие из нас в своих поступках. Так честнее. Да, честнее петь свою песню вблизи универмага с разбитыми окнами, нежели демонстрировать кому-то свою лжедоброту во всей красе.
Я вовсе не говорю о том, что среди нас нет хороших людей. В ровной же мере не имею ничего против альтруизма. Просто если вы осознаете, что чужая песня вам не под силу, убегайте прочь и начинайте петь свою.
А всё дело в том, что существует два типа товаров, на которые всегда будет огромнейший спрос – лекарства и гробы. У магазинов, предоставляющих их, выстраиваются очереди длиной с китайскую стену, а стоимость этих товаров никак не влияет на их популярность даже среди самых бедных покупателей.
Люди, покупающие лекарства, видят, как другие покупают гробы, и прекрасно осознают, что рано или поздно им самим придётся перейти в другую очередь, но это не мешает им продолжать стоять у магазинов с лекарствами. Они не перестают надеяться на то, что лекарства уничтожат потребность в гробах. Но вы, должно быть, и сами уже догадались, что подобное невозможно. Нужду в лекарствах вызывает лишь страх оказаться в гробу. Проще говоря, это бизнес с тысячелетней историей.
В те времена, я стоял в очереди за лекарствами, а всякого рода гробы, каменные плиты, склепы и саркофаги меня не беспокоили. У меня была мечта, и я твёрдо верил, что смогу её осуществить.
Я вовсе не был самоуверенным, просто знал, что эта мечта должна непременно сбыться. Она как раз была из разряда тех вещей, о которых просто знают, но никогда не задают вопросов и не сомневаются. Гравитационная постоянная. Шесть запятая шестьдесят семь моей уверенности в том, что всё произойдёт именно так, как представляется мне.
В общем-то, как и многие другие, я был одержим идеей карьерного роста. С детства всё в этой жизни казалось мне предельно простым. Будущее мне представлялось эдаким сценарием того, что мне еще предстоит сыграть. Я закончу школу, поступлю в университет, а потом «Смотрите, -скажет, посмеиваясь, какой-нибудь лысеющий хрыч с пивным животом, -парень достиг небывалых высот. В отца, наверное, пошёл. Я, кстати, говорил, что знал его отца?».
Так должно произойти с каждым. Это залог благополучия. И, несмотря на то, что во многих случаях события варьируются (к примеру, некоторые из нас так и не поступают в университеты, а кое-кто и в школу не попадает), в конце концов, каждый из нас занимает своё место в обществе и с этого самого момента намертво прирастает к нему. В этом, разумеется, есть и плюс. Каждого участника подобной программы ожидает бонусный абонемент во все аптеки плюс -20% к оплате за место на кладбище. Кстати говоря, последнее – само по себе довольно занимательный факт. Люди готовятся к смерти чуть ли не с самого рождения. Некоторые даже планируют свои похороны. Порой причиной подобному поведению являются всякого рода религиозные предрассудки, но вне зависимости от природы его происхождения, все это можно описать одним словом – страх. Довольно таки объективный страх, с этим я даже не спорю. Но, согласитесь, это всё равно, что играть в гольф человеческой головой и думать о подборе шампуни. Представьте только: играет человек в гольф, размахивается, бьёт со всей силы по этой голове… Она уже катится в лунку, как тут у игрока проскакивает мысль: «Нужно бы купить шампунь от перхоти. Или завивку сделать. Да и вообще нужно этой голове немного волос нарастить – уж больно редкими они выглядят с этого расстояния».
Собственно, я понятия не имею, зачем заладил о человеческой голове и приготовлении к смерти.
Просто к слову пришлось.
К счастью, в то время таких серьёзных проблем у меня не было. В любом случае, вопрос о жизни и смерти не поднимался. Тогда у меня были совершенно другие проблемы, которые хотя и были не такими уж страшными, доставляли море хлопот. Я постоянно пытался Читать далее...

[328x500]
If a god is willing to prevent evil, but not able, then he is not omnipotent. If he is able, but not willing, then he must be malevolent. If he is neither able or willing then why call him a god? Why else do bad things happen to good people?

Somebody once said that religion was deemed by the commoners as true, by the wise as false, and by the rulers as useful.

There are now so many faiths registered in this town, it gets kind of hard to be original.

These days, you can form a congregation simply based on washing-machine instructions.

You see, without faith, it's difficult to be controlled.

I'm just saying that it isn't just about your family, your friends, the people you leave behind. It's about the people you haven't met yet. A person can stay inside themselves for too long and end up blind, like not recognising your own voice on tape or...


— I heard this story once when I was a kid, or read it. It was about a storyteller who was so good at telling stories that everything he made up became real. So the storyteller creates a world for himself where he's the king of the castle, has a beautiful princess on his arm. And then, one day, he wakes up. He looks around. He kisses her on the cheek and... legs it.
— Why?
— I don't know. Even though his life was perfect, absolutely perfect, he had the feeling he should be somewhere else. With someone else. Anyway, the princess wakes up and he's gone. And that's it. I guess. Does that make any sense?
—No

When you're lost, you're willing to believe anything. In this city, every religion promised a future, whether in this world or the next. All you had to pay them with was your faith and trust and, despite the celebration, the reverence and the prayer, everybody ends up in the same human mess. Old. Sick. Unhappy. Dead.

The world is full of people sent here to help us. Most of the time, we just don't see them.

But don't get me wrong. This wasn't fate. For every soul of this deluded population who believed in fate's comic clockwork, they neglect to see the wear and tear beneath the surface. The teeth that grind into the cogs. The damage that fate causes so many in its selfish journey towards just one favourable consequence.

If you believe in something strongly enough, who's to say if it's real or not?

Обожаю его, да.
Пожалуй что, он из немногих сериалов, новый сезон которого меня не разочаровал. Даже наоброт.
Правда, он вроде бы и должен стать последним. Но ничего, я ограблю банк, приеду с этой кучей денег на СиБиЭс и попрошу продлить сериал ради меня и моего больного зависимого мозга. Ну и представители тв канала, конечно же, не смогут устоять перед моим природным шармом и продлят сериал на сезона три, как минимум.
А еще, надеюсь, весь четвертый сезон будет с приличным переводом. Просто я смотреть не могу, как прекраснейшие дамы начинают говорить гундосым мужским голосом. Причем, ощущение возникает такое словно они все психопаты и скрытые манипуляторы, мастерски скрывающие свои эмоции, лишив свой голос всяких интонаций. Хотя чего я, собственно, возмущаюсь? Я по жизни так говорю.
Но. Опять-таки но. Очень здорово слушать, как с такой интонацией произносят что-то вроде "Он умер", "Сволочь!" или "Уйди прочь!".
Представь только. Ты серийный маньяк. Убил человека. Но тут приходит его родственник, видит тебя и самым что ни есть безучастным тоном говорит:
-Сволочь.(лучше бы за проезд попросил передать, да?)
Ну, а ты, конечно же, пугаешься до полусмерти и отвечаешь также безразлично:
-Уйди прочь.
Но это еще не самое веселое. Минут двадцать назад сотрудник полиции явился к родственнику убитого с печальнейшей миной и спокойно заявил:
-Он умер.
Правда, претензия эта не к сериалу, а к переводчикам, так что любовь моя ничуть не убавилась.

"Понимание того, что я скоро умру, - самый важный инструмент, который у меня когда-либо был, необходимый для того, чтобы принимать важные решения в жизни. Потому что практически все: все ожидания окружающих, вся гордость, весь страх смущения и провала - все эти вещи отступают перед лицом смерти, оставляя лишь то, что действительно важно. Мысль о скорой смерти - лучший способ избавиться от иллюзии, что тебе есть что терять. Ты уже будто голенький, и нет причины не следовать за своим сердцем. Смерть - это лучшее изобретение жизни".
(Стив Джобс)

Тигр, тигр, жгучий страх,
Ты горишь в ночных лесах.
Чей бессмертный взор, любя,
Создал страшного тебя?
В небесах иль средь зыбей
Вспыхнул блеск твоих очей?
Как дерзал он так парить?
Кто посмел огонь схватить?
Кто скрутил и для чего
Нервы сердца твоего?
Чьею страшною рукой
Ты был выкован - такой?
Чей был молот, цепи чьи,
Чтоб скрепить мечты твои?
Кто взметнул твой быстрый взмах,
Ухватил смертельный страх?
В тот великий час, когда
Воззвала к звезде звезда,
В час, как небо все зажглось
Влажным блеском звездных слез, -
Он, создание любя,
Улыбнулся ль на тебя?
Тот же ль он тебя создал,
Кто рожденье агнцу дал?
[500x528]

Зарисовка к рассказу

Сложнее всего найти того, кто будет петь твою собственную песню. Нет, я не говорю о мире шоу-бизнеса, где за определенную плату отыщется желающий полить твою обувь для боулинга горчицей и съесть перед миллионами камер. Я о повседневности. Напиши песню, подбери к ней музыку, дай ей название, непременно связанное с каким-либо периодом твоей жизни, и жди результата… Никто не захочет петь твою песню. Какой бы душераздирающей она не была. А всё дело в том, что у людей полно таких песен. Возможно, не все из нас успели втиснуть свои истории в рамки рифмы и ритма, быть может, далеко не все положили свои песни на ноты, но, убеждаю вас, такие песни есть у всех. И когда кто-то начинает их петь, окружающие разворачиваются и уходят прочь. Они не желают слышать ваших песен, ибо сами они хранят уже изрядное количество текстов и музыкальных зарисовок. Они предпочтут найти никем не занятый уголок, обосноваться там и запеть о своём. И как только вы подойдете к ним в попытке всучить собственный текст, они возьмут самые высокие ноты и закроют глаза, дабы не видеть вас и не слышать.
В этом нет ничего обидного. В какой-то мере подобный подход даже можно назвать справедливым. Ибо он лишен того лживого альтруизма, коим руководствуются многие из нас в своих поступках. Так честнее. Да, честнее петь свою песню вблизи универмага с разбитыми окнами, нежели демонстрировать кому-то свою лжедоброту во всей красе.
Я вовсе не говорю о том, что среди нас нет хороших людей. В ровной же мере не имею ничего против альтруизма. Просто если вы осознаете, что чужая песня вам не под силу, убегайте прочь и начинайте петь свою.
[604x497]

By believing passionately in something that still does not exist, we create it. The nonexistent is whatever we have not sufficiently desired.

By imposing too great a responsibility, or rather, all responsibility, on yourself, you crush yourself.

Hiding places there are innumerable, escape is only one, but possibilities of escape, again, are as many as hiding places.

In argument similes are like songs in love; they describe much, but prove nothing.

In theory there is a possibility of perfect happiness: To believe in the indestructible element within one, and not to strive towards it.

It is not necessary that you leave the house. Remain at your table and listen. Do not even listen, only wait. Do not even wait, be wholly still and alone. The world will present itself to you for its unmasking, it can do no other, in ecstasy it will writhe at your feet.

My "fear" is my substance, and probably the best part of me.

Not everyone can see the truth, but he can be it.

There are only two things. Truth and lies. Truth is indivisible, hence it cannot recognize itself; anyone who wants to recognize it has to be a lie.

There is nothing besides a spiritual world; what we call the world of the senses is the Evil in the spiritual world, and what we call Evil is only the necessity of a moment in our eternal evolution.

I was the one,
Who would always
Jump in first
Didn't think twice
To look behind
Got such a good feeling,
Just from playing
In the dirt
Once,
When I was little

We could build a rocket,
Fly to the moon
Leave Tuesday morning,
And be back for noon
There wasn't nothing,
Nothing that we couldn't do
Once, when I was little umm
Once, when I was little

Yeah I could dream more then
Yeah I believed more then
That the world
Could only get better
Yeah I was free more then
I could pretend more then
That this life could
Only show me good times
Once, when I was little
Umm ohh lalala

There was a time
When I trusted everyone
Yes I did
There was no place
That I would not go oh no
Spend a day on the hillside
Next to the holly mo
Oh once, when I was little
Yea once, when I, I was little

Yeah I could dream more then
Yeah I believe more then
That this world
Could only get better
Yeah I was free more then
I could pretend more then
That this life could
Only show me good times
Once, when I was little

Used to feel so strong
Even when they tell me,
Tell me I was wrong
That I can't live
In a magic world
Cause it's time
For me to grow up
That I got to be
Like the rest of them
When I know
There acting up ohh

I could believe more
Then yes I could
I could pretend more then
That this life could
Only get better
I could believe more
Then yes I could
I could pretend more then

That this world could
Only show me good times
Once, when I was little
When I was little

So here comes the next one,
The next in line
Stay as young you can,
For the longest time
Cause those days flew by
Like a breeze
Just passing through
Once, when I was little.

(James Morrison)
[700x689]

Но смотреть его я не буду. Иначе придётся залезть в монитор и придушить Мэтта Смитта xD
Попытаюсь как-то преодолеть два года ломки по этому сериалу, а потом посмотрю серию с регенерацией Дока(будет обидно, если ему всё же не дадут регенерировать, да).
А вчерашняя серия называлась "Let's kill Hitler". О чем конкретно шла речь не могу сказать, но, полагаю, Гитлер там точно фигурировал. Или это они так Мэтта обозвали? И убили? Тогда мне зря придется тепрпеть два года воздержания.
В общем, я продолжаю ностальгировать по Тену и искренне надеюсь увидеть его еще в хотя бы одной серии ДК.
[479x700]

— Five hundred years ago, radio would have seemed like magic. Five hundred years in the future, it could be totally normal to communicate with the other side.
— The other side?...There is no other side… This is it. Lobster and breadrolls and nautical kitch and then nothingness.

— You are skeptical. Nevertheless, it's true we are plumbing the depths of the human soul. Do you know what's down there? Do you know what your soul is made of?
— Frogs and snails and puppy dogs' tails?

— Tell me the truth.
— Truth. Darth Vader? Luke's father.

— If I tell you how it's done, the magic circle will send a team of assassins to kill us all. It's the law.

Вы Десятый Доктор

[показать] Десятый Доктор в целом предстает перед нами беззаботным, разговорчивым, добродушным, остроумным и дерзким, но он становится серьезнее при встрече с врагами. Он иногда такой же безжалостный и опасен, как и его седьмое воплощение, хотя имеет гораздо меньше склонности к сложным схемам и запутанным действиям. Подобно Седьмому и Девятому Доктору, Десятый иногда использует бодрый, энергетический внешний вид, чтобы замаскировать подлинные чувства. Он любит поболтать, всегда переплетает важную информацию с полной бессмыслицей, чтобы притупить бдительность врагов. Также, при случае, он может быть грубым и жестоким. Несмотря на постоянное сосуществование с людьми, Доктор глубоко одинок. Он говорит, что длительная жизнь — это проклятие Повелителя Времени, ведь все люди рано или поздно покидают его, а он продолжает жить. Так, когда оказывается, что Мастер жив, Доктор видит в этом конец. Он искренне плачет над телом Мастера, когда тот погибает, отказываясь регенерировать. Доктор очень сильно переживает за людей, погибших за него. Десятый Доктор более романтичный, чем любое из предыдущих его воплощений. Он не отказывается целовать Розу, мадам де Помпадур и Марту Джонс. Кроме того, он действительно влюблен в Розу и сильно страдает после того, как отправил ее в параллельный мир. Это воплощение Доктора является милосердным. Каждый раз когда по вине Доктора кто-то умирает, или должен умереть, Доктор произносит: «Мне жаль, мне очень жаль!»

Пройти тест

«Around here, however, we don't
look backwards for very long.

We keep moving forward, opening up new doors and
doing new things, because we're curious...
and curiosity keeps leading us down new paths.

Keep moving forward».
Walt Disney
[700x393]

Только что вернулся с кино после просмотра последнего фильма о Гарри Поттере.
Билеты покупать пришлось за неделю. А если уж говорить о том, сколько я ждал этого фильма, прошло, наверное, не меньше десяти лет. Да-да, с самого начала. Как только вышла первая книга, я сразу же задумался о том, чем же всё это закончится. Пытался вообразить конец истории о Гарри десятки, а, быть может, и сотни раз. А потом выходили новые книги, и порой продолжение совпадало с моими догадками, а порой всё происходило наоборот. В любом случае, каждая строчка, написанная Джоан Роулинг, оставляла в моей памяти незабываемое впечатление.
Помню, когда мне купили вторую книгу, её экранизация, разумеется, еще вышла, так что всё представлять приходилось самому. Так вот когда я практически дочитал до конца, а конкретнее, до сцены в тайной комнате, образы в моём сознании становились столь реальными, что я даже под одеялом прятался и задёргивал шторы на окнах.
Книги о Гарри были моими верными спутниками в течении всего этого времени, а сейчас, когда всё закончилось, я, кажется, до сих пор полностью этого не осознал. Многие говорят: "С выходом последнего фильма завершилось моё детство". И, пожалуй, я полностью с ними согласен. Это целая эра. Без преувеличения. Да, именно так. Это история, которая настолько крепко вплелась в нашу реальность, что уже давно стала её частью. Так что сейчас довольно сложно прощаться с персонажами поттерианны. Сложно расставаться с миром, который приютил тебя на столь длительный и в то же время столь короткий период.
Что же касается самого фильма... Он стал достойным завершением истории мальчика, который выжил. Хотя мне не хочется называть это завершением. Мне хочется верить, что там, на страницах книг, герои продолжают жить дальше. Да и, собственно, так и есть.
Были моменты, когда хотелось плакать, впрочем как и попадались такие, на которых хотелось ликовать. Иногда моё сердце замирало и я забывал дышать, а порой пульс учащался в несколько раз, сердце пускалось в безумный галоп, а дышать становилось невозможно. Надеюсь сходить на этот фильм еще, как минимум, раз.
Во время премьеры в Лондоне Роулинг сказала:
-Whether you come back by page or by the big screen, Hogwarts will always be there to welcome you home
Да, он всегда будет с нами. Где-то совсем рядом. И каждый раз, когда мы будем открывать книгу или смотреть фильм, Хогвартс будет впускать нас обратно. Ученики и профессора будут любезно приветствовать нас, отрицательные герои - лукаво коситься на нас, а магические существа - искать нашего внимания... Это целиком и полностью наш мир, хотя он и не был создан нами. Это мир, где будут рады всем и каждому. Мир, чьи двери всегда открыты нараспашку.
И я рад, что однажды Джоан придумала историю о мальчике-волшебнике и не побоялась её написать. Я рад, что это книги стали для меня синонимом слова детство. И я безумно благодарен госпоже Роулинг за бесценные минуты счастья.
[500x608]

-Он сказал: «Мне нужны люди с двойным прицелом»…
-Погоди, кто сказал?
Они шли по безымянной улице по направлению к ближайшему метро, названия у которого, кажется, тоже не было.
-Ты меня слушаешь вообще? Голос. Голос в моём сне так сказал.
-Хм, -задумчиво протянул его собеседник, -Может, ты не то расслышал? Ну, я имею в виду, может, этот голос говорил не «люди» или хотя бы не «с прицелом»?
-Нет-нет, -тот смахнул с рукава пальто несколько снежинок, -Именно люди. Именно с двойным прицелом.
-Как ты можешь быть уверен?
-Да потому что потом голос обрел форму и плоть. И на лице у него было написано, что кроме людей с двойным прицелом ему больше ничего не нужно.
-Буквально?
-Что, буквально?
-Ну, прямо так и написано?
-Нет же. Просто я не могу представить, что человеку с таким взглядом может понадобиться что-то еще.
-Может, они и мне нужны, эти твои люди с двойным прицелом? -проговорил второй, -Как знать…
-Тебе не нужны. И мне тоже. Они только ему нужны.
-Интересно, это ты с чего взял?
-Да потому что я чувствовал в том сне, кому они нужны.
-Ты даже не знаешь, что это вообще такое, -один из них фыркнул и потёр руки, -Пришли, -он указал на метро
-Куда ты меня везёшь вообще?
-Никуда везти я тебя не собираюсь. Просто хочу показать кое-что.
В переходе оказалось холодно и довольно темно. Узкий туннель освещала лишь тусклая лампа, привинченная к потолку. Людей практически не было. Нищий в рваной синей куртке стоял, облокотившись на костыль. У противоположного входа стояла старая цветочница с двумя последними букетами(а, может, у неё их было всего два?). А у дверей, отделяющих туннель от турникетов и платформы, спал пёс с кровоточащей лапой.
Один из мужчин подошёл к стене и подозвал товарища в пальто к себе.
-Видишь этот кирпич?
Кирпич, на который он указал, слегка выпирал из стены.
-Знаю, глупый вопрос, -вздохнул тот, -Разумеется, ты его видишь.
-И что?
-Попытайся его выдвинуть.
-Зачем это?
-Сейчас ты сам всё увидишь.
-Бред… -проговорил мужчина в пальто, но всё протянул руку и прикоснулся к кирпичу, -И что дальше?
-Ты не выдвинул.
Несмотря на то, что кирпич должен был находиться под сильным давлением, особых сил, чтобы выдвинуть его, не потребовалось.
-И? –настойчиво повторил он, -Может, ты объяснишь хотя бы.
-Прости, я не могу, -его собеседник промолчал, а затем продолжил, -Еще раз прости…
12 декабря
Не то чтобы я что-то помнил. Вернее, я должен бы помнить какое-то перемещение или телепортацию. Ну, или как часто любят это изображать киношники, метро должно было разобраться по кирпичикам, но так, чтобы ни одна составляющая не упала… Они должны были зависнуть в воздухе, а затем попросту испариться, предоставив мне… А, впрочем, рано еще об этом рассказывать.
В общем, я ничего такого не помню. Я просто вышел из метро и увидел до боли знакомый мир, но словно бы искаженный – попавший во временную дыру и таким образом соединивший в себе фрагменты прошлого, настоящего и будущего. Место, посреди которого я очутился, напоминало своего рода ярмарку или рынок. Люди здесь были одеты в то же, что носим мы в 21 веке, но их лавки и товары, которые они предлагали, представлялись несколько устарелыми. К примеру, практически у каждого из них была телега, а вместо электрических ламп или фонариков торговцы подвешивали к ним керосиновые фонари. Что выглядело довольно странно, потому как практически на всех прилавках можно было увидеть электронные часы или радиоприемники.
А затем я посмотрел вверх… Надо мной парили десятки летательных аппаратов, которых я никогда не встречал прежде ни в реальной жизни, ни на изображениях. Они просто парили в невесомости, не издавая каких-либо звуков. И если долго на них смотреть, начинало казаться, что там, над землей, время и вовсе отсутствует. Они были сделаны из материала, напоминающего наше железо, но, даже находясь на довольно большом расстоянии от них, я знал, что этот материал в десятки, а, может быть, и в сотни раз легче железа. Крылья этих аппаратов имели некое сходство со спутниковыми антеннами. А между крыльями была зажата овальная кабина, из которой, должно быть, и велось управление. Как только солнечный луч попадал на одну из таких машин, она словно бы поглощала его всей своей поверхностью, таким образом, приобретая оранжевый окрас.
Я тщетно пытался подобрать слово, чтобы назвать их. Закончив с простыми эпитетами и существительными, я взялся соединять несколько слов сразу, дабы создать новое, в точности описывающее данный предмет. Но нашим словам была не подвластна магия этого мира. А, быть может, мне просто не хватало ощущений и фантазии, чтобы найти подходящее.
Я закрыл глаза и глубоко вдохнул. Холодный ветер пробрал моё тело насквозь и, невольно вздрогнув, я вновь вернулся к происходящему вокруг.
Спустя пару минут я зашагал по направлению к газетной лавке. Продавцу было лет 40, а его лицо обрамляли густая каштановая шевелюра и седоватая борода.
На самом прилавке лежали десятки газет и журналов, датированных годами начиная с 1980 и заканчивая Читать далее...

Если бежишь, время точно бежит с тобой. Есть только один – единственный способ хоть немного задержать время: надо смотреть на все вокруг, а самому ничего не делать!

Дождь льёт, не переставая, вот уже несколько дней. Четыре, если быть точным.
И мне, признаться, безумно нравится. Такая погода как раз моя. Не могу сказать, что она отображает моё внутреннее состояние или же, как в последнее время стало популярным говорить - "состояние души". Вовсе нет. Просто в такой погоде нет ничего лишнего. Она не может похвастаться замысловатыми солнечными лучами, изнуряющей жарой, оживленностью улиц.. И, должно быть, именно это делает её идеально подходящей. Хочется просто выйти на улицу и идти. Не важно, куда. Не важно, с какой скоростью. Просто идти, целиком и полностью, отдавшись временному потоку, и в то же время, властвуя над ним.
В беспрерывной ходьбе время, если можно так сказать, обретает сингулярность. Больше нет вчера, сегодня и завтра. Прошлое и будущее наконец-то становятся тем, чем являются на самом деле - настоящим. Шаткий мостик между тем, что было, и тем, что будет, становится самым постоянным и непоколебимым. А тебе уже сложно представить, что в жизни было что-либо кроме него.
Но эта погода вовсе не предназначена для того, чтобы наводить нас на размышления, вытягивать на улицу с целью прогулки или же вдохновлять на творчество. Бесконечные потоки воды с неба просто чистят улицы. Потому что сейчас самое время очистить улицы. Пришло время очистить асфальт.