«Что я понял об Италии? — Во-первых, я понял, что такой страны нет. Есть большой „сапог“. Географический. И на этом сапоге расположились двадцать стран. Не было человека, который бы сказал, — когда я задал вопрос „Вы кто? — Итальянец?“ — который бы не сказал: „Нееет, я — Римлянин. А потом я Итальянец…“, „нет-нет, я Венецианец. А потом я Итальянец…“, — не было человека, который бы сказал „Да, я Итальянец“ — вот такого не было» (из слов Владимира Познера с презентации телефильма вечером, 6 декабря 2011, в ресторане Geraldine).
Книга Владимира Владимировича Познера «Их Италия. Путешествие-размышление "по сапогу"» поступила в свободную продажу с февраля 2013 года, и эта книга - необыкновенный рассказ об Италии, сложившийся из дневника, который вел Владимир Владимирович во время записи одноименной телепрограммы на Первом канале (Россия). Естественно, я не мог не купить эту книгу. И уже прочел в первый же день. Целиком. От корки до корки.
Чтобы понять людей, культуру, традиции и кухню одной из самых притягательных стран мира Владимир Познер поговорил с 15 знаменитыми итальянцами, причем всем задал два вопроса: «Представьте себе, что я могу поехать только в одно-единственное место в Италии, - куда мне отправиться?» и «Если бы я смог съесть только одно итальянское блюдо, то каким бы оно было и где его лучше всего готовят?».
Эти ответы, на наш взгляд, позволят узнать об Италии больше, чем все путеводители вместе взятые!
Ну а читать книгу одно удовольствие - искренне, увлекательно, нетривиально - как и все, что делает Владимир Владимирович Познер. И это не пустые слова. И не дежурные. Лично мне понравились предыдущие работы Владимира Владимировича «Одноэтажная Америка» и «Тур де Франс. Путешествие по Франции с Иваном Ургантом».
Собственно книга разделена на три части: «Размышления», «Интервью» и «Дневник». Из «Интервью» я бы выделил диалоги Владимира Познера с Франко Дзеффирелли, Сальваторе Стриано и Ферруччо Феррагамо, - именно эти диалоги мне понравились больше всего! Но это не значит, что другие диалоги малоинтересны, - нет, все они читаются на одном дыхании. Тут и Аль Бано, и Андреа Бочелли, и Моника Белуччи, и Тонино Гуэрра, и другие. Берите книгу и читайте!
А пока я предлагаю вашему вниманию отрывок из только что вышедшей в свет книги Владимира Познера «Их Италия. Путешествие-размышление "по сапогу"». Пост не оплачен. И это не пиар.
Итак, начнем с Помпеи…
« (…) Помпеи. Это уму непостижимо! Город был основан в VI веке до нашей эры. Он рос, развивался, расширялся до 24 августа 79 года — того дня, когда его накрыло и похоронило извержение вулкана Везувий. Это было тысяча девятьсот тридцать три года тому назад. Несчастье для жителей Помпей обернулось счастьем для нас: город сохранился точно таким, каким его настигло извержение, в чем мы можем убедиться благодаря раскопкам.
То, что я там увидел, поразило меня и стоит перед моим мысленным взором, будто я был там вчера. Тогда, почти две тысячи лет тому назад, люди жили так, как мы живем сегодня, за исключением одного — не было электричества. А все остальное имелось: ходишь по мощеным улицам — слева и справа стоят отчасти сохранившиеся двух- и трехэтажные дома, видишь гостиные, столовые, спальни, атриумы, попадаются по пути бывшие магазинчики, закусочные; туристы валом валят смотреть на почти полностью сохранившийся публичный дом, стены которого украшены росписью соответствующей тематики. Высятся просторные общественные здания, стройные колоннады бывших площадей, трубы канализации...
Бродишь среди этих руин и задаешься вопросом: а куда это потом подевалось? Почему на смену этому пришли варвары, темное Средневековье с его нечистотами, вонью, религиозной слепотой, время, когда люди мылись два раза в жизни — при рождении и при погребении, когда от дам и господ не просто разило — в складках их одежды водились вши, блохи и прочие «прелести». Почему так случилось? Как объяснить, что политеистическая культура древних греков и римлян была светлее, веселее, здоровее и цивилизованнее, чем сменившая ее монотеистическая культура христианства? Почему утро зарождения европеизма в подлинном смысле этого понятия оказалось настолько ярче — во всех отношениях — его раннего дня? Почему? (…)».
Читать далее...