Магия Вальса
За окном густая мгла осенней ночи, не видно звезд, и, кажется, будто погасли они. Тихо-тихо шелестят еще зеленые кроны берез и кленов, тронутые легким ветром, дождь собирался с самого утра, но земля оставалась сухой на удивление долго, и это томительное напряженное ожидание как пытка. Горели свечи, оставленные небрежно на подоконнике, и под высоким потолком этого просторного величественного зала разливалась теплым молоком музыка, медленная, нежная, пронизанная романтикой вся, до последнего звука.
Он играл вальс, длинные умелые пальцы бежали по черно-белым клавишам старого немецкого фортепиано, все быстрее, быстрее, порой замедлялись, почти замолкали и начинали вновь. Он тяжело дышал, и прохладный воздух, сквозняком змеившийся по паркету, забирался глубоко-глубоко в разгоряченные легкие, обжигая все внутри, обещая скорую простуду, но этому человеку все равно, он закрывает глаза, упиваясь единством пальцев, клавиш, звуков, и снова думает о той, что, должно быть, теперь очень далеко.
Она известная певица, и ее голос неизменно чарует, не оставляет шансов. Стоит услышать, как поет она – все, покорен. Бесповоротно. Это слово клеймом по сердцу. Таких сердец она нечаянно разбила много и, наверное, не меньше разобьет еще.
Ему все же повезло. Он аккомпанировал ей на нескольких вечерах, и эти мгновения были для него дороже всего. Он помнил, как впервые встретил ее в коридорах консерватории, как растерянно назвал ей свое имя, пожимая тонкую изящную ладонь, как тонул в ее невероятных глазах, как в первый раз его музыка и ее голос слились воедино, он помнил особенно хорошо. И, как ни старался после, забыть не смог. Пока сердце дрожало в мечтательном трепете, разум твердил, что счастье невозможно. Кто он и кто она! Слишком велика разница между ними, ему никогда не подняться на такую высоту, и он, всякий раз вспоминая об этом, разбивался об острые камни реальности.
Пальцы пролетали по клавишам, от прерывистого дыхания и движений то резких, рассекавших воздух как острый клинок, то плавных колыхалось красно-оранжевое пламя свечей, и его отражение в тонком оконном стекле будто следы от падающих звезд. Разве может что-то изменить этот вальс? Глупо, безнадежно, но он продолжал играть, упрямо верил, что где-то там, далеко она услышит его…
Мужчина тряхнул волосами, немного влажными от напряжения и усталости, и прошептал на выдохе только ее имя. У нее билет. В Рим. Сегодняшнее число, вылет состоялся в полдень или немногим позже. Она попросила проводить, но он отказался, сославшись на дела. Слишком тяжелым ему представлялось прощание с той, с которой ничего не было, с которой ничего не могло быть, с той, которой он признался бы в любви, если бы Бог подарил им еще одну встречу, с той, которой, признаваясь, не солгал бы.
Музыка теперь спасала его, отвлекала немного, и горькая судьба, разлука, безответность – все казалось не столь мрачным. Музыка оставляла надежду. На завтра или всего на мгновение жизни еще, но эта надежда необходима как воздух или, быть может, гораздо нужнее.
Он играл бы всю ночь этот вальс, закрывая глаза, не замечая, кроме него, ничего, играл бы до тех пор, пока несносная боль в суставах или бессилие не заставили его остановиться, однако, прервали его шаги, неторопливые, исполненные достоинства, важные, грациозные, и тихие, осторожные аплодисменты.
- Ты? – он не поверил своим глазам, обернувшись. Она, кутаясь в пальто, наброшенное поверх бордового шелкового платья, подошла ближе и провела невзначай нежной ладонью по крышке инструмента, сохранившей лакированный блеск несмотря на годы.
- И это ты называешь важными делами? – усмехнулась женщина, скрестив руки на груди. Он смотрел на нее как мальчишка, как преданный слуга, как раб. – Сыграть ночью при свечах Шопена – это, разумеется, гораздо важнее, чем мой отъезд.
- Это не просто музыка. Это вальс, и у вальса своя магия, порой он творит чудеса… - прошептал мужчина, улыбаясь. – Как же Рим без тебя?
- Он это переживет, - отмахнулась она и негромко добавила. – К тому же здесь я, наверное, нужна больше… Я права?
- Чертовски права, - кивнул он, коснулся губами ее руки и почувствовал себя счастливым.
19
Читать далее...