1979 год. Меня призвали на военные сборы...
...Надо признаться, в действующую армию (срок пришел в 1966 году), меня не взяли. Не прошел комиссию. Мало того, что в очках, да еще нуждаюсь в цилиндрической линзе на один глаз, которую надо изготавливать по индивидуальному рецепту. А где ее найти в полевых условиях? Короче, присвоили мне звание рядового запаса и вынесли приговор: не годен в мирное время, годен к нестроевой в военное время.
Военкомат не обращал на меня внимания до тех пор, пока я не получил диплом об окончании отделения журналистики Иркутского госуниверситета. Меня признали годным к офицерской службе и присвоили военно-учетную специальность (ВУС) «политработник органов печати». Я имел право служить во всех видах войск, кроме надводных, подводных и спецвооружений.
На первые военные сборы в 1979-м, на которых я щеголял в погонах лейтенанта со знаком летно-технического состава, нас отправили под Киев, в город Васильков, в 36 км от столицы Украины, и разместили в казарме Васильковского военного авиационно-технического училища.
Наша группа из Забайкальского военного округа в количестве 12 человек прибыла к месту назначения самолетом. Каждый добирался самостоятельно, приобретая бесплатный билет в кассе согласно воинскому требованию.
Нас собрали из четырех военных округов огромного СССР. По 10-12 человек из каждого, оторвав от своих семей и со своих рабочих мест ровно на месяц. Мы – самые дальние, из Забайкальского военного округа. Летели с пересадкой. От Читы до Москвы 6000 километров и еще около полутора –двух часов до Киева. Двое ребят вылетали из столицы Республики Бурятия Улан-Удэ, чья территория тоже входила в состав ЗабВО.
Среди читинцев самым авторитетным был член Союза писателей в звании капитана Евгений Евстафьевич Куренной. Родом из Украины, он работал ответственным секретарем в областной газете «Забайкальский рабочий». Писатель издал несколько художественных книг о Забайкальском крае, его природе и самобытных людях. Среди нас он был единственным в звании капитана. Большинство лейтенанты и старлеи – газетные журналисты, фотокорреспонденты, сотрудники радиовещания и телевидения.
Кроме забайкальцев, в Киев прибыли неторопливые серьезные эстонцы, спокойные рассудительные волжане и знающие себе цену киевляне из Прибалтийского, Приволжского и Киевского военных округов.
Эти первые сборы были в целом легкими и приятными. В свободное вечернее время и в выходные дни мы переодевались а «гражданку», мелкими группами по 3-5 человек выходили осваивать васильковские кафе и рестораны. В один из выходных дней для нас организовали экскурсию в Киев и вся группа сфотографировалась возле памятника в Бабьем Яре. Магазины были полны дефицитными товарами. Я купил себе лавсановые брюки, а домой привез трехрожковую люстру в залу с шикарными блестящими чашами под дерево и сверкающий металл – у нас таких не достать.
Занятия состояли из лекций о международном положении и военных конфликтах в мире. В это время происходил территориальный спор между Китаем и Вьетнамом. Нам показывали фильмы для служебного пользования о советских вооружениях, об атомных испытаниях. Мы учились разбирать и собирать автомат Калашникова. Никакой муштровки, строевой подготовки или каких-то нарядов на кухне не было и в помине. Кормили вкусно, по нормам летно-технического состава. Кто хотел, мог воспользоваться бесплатной услугой парикмахерской (я воспользовался!).
И вторые военные сборы.
Они проходили летом 1981 года, в Чите, в части неподалеку от дома. В них участвовали всего десяток местных «партизан» и столько же офицеров штаба летной части было к нам прикреплено. Недавно я обнаружил среди старых документов выданные мне на этих сборах служебное удостоверение и командировочное предписание.
«Редакция газеты "КРЫЛЬЯ ПОБЕДЫ" Политотдела Военно-Воздушных
В 2017 году вышла в свет в издательствах "Буквально" и "Ридеро" моя документальная повесть "Правда страшного времени (1938-1947). Из истории Забайкальской транспортной милиции. По материалам государственного архива". Книгу читатели могли скачать в интернет-магазине Литрес
https://www.litres.ru/boris-komissarov/pravda-strashnogo-vremeni-1938-1947/
или приобрести бумажный экземпляр на сайте автора в издательстве Ridero
https://ridero.ru/books/pravda_strashnogo_vremeni_1938_1947/
В ноябре 2018-го в Забайкальском линейном управлении МВД России на транспорте состоялась презентация книги. Автор заказал за свой счет для проведения этого мероприятия 80 экземпляров книг: четыре посылки по 20 штук каждая. Презентация прошла с большим успехом. Сотрудники транспортной милиции получили документальную повесть о жизни и службе своих предшественников с автографом автора - их бывшего сослуживца, подполковника милиции в отставке. Двум лучшим по профессии сотрудникам за высокие достижения в служебной деятельности автор вручил свою книгу в подарок.
Сегодня я решил обеспечить бесплатный доступ к моей книге всем желающим, поместив документальную повесть "Правда страшного времени (1938-1947)" на моем сайте "Проза.ру":
https://proza.ru/2022/04/23/844
Читайте об истории нашей страны и жизни коллектива транспортной милиции на основе первоисточника - протоколов партийных собраний, хранившихся 60 лет под грифом "секретно". Буду рад каждому читателю.
С уважением Борис Комиссаров
На снимке: активные участники презентации. Автор - третий слева, рядом начальник Забайкальского ЛУ МВД РФ на транспорте А.В. Четвергов.
Сашечка-а-а-а... Прости. Весь вчерашний вечер и первую половину сегодняшнего дня читал твой польский дневник. Но... остался при своем мнении. То, что тебе кажется вереницей случайностей, которые привели к изменению времени поездки, не были, на мой взгляд, таковыми. Все поездки советских граждан за границу находились под строгим контролем соответствующих органов. Для твоего "куратора" в погонах не являлась секретом твоя почтовая переписка с Мареком, тем более, что одно из писем было отравлено из натовской ФРГ. Я думаю, что что турбюро "Спутник" выдало тебе именно ту путевку, которую указал сотрудник конторы глубокого бурения, а дополнительная беседа о том, чтобы смотреть повнимательней за вольнолюбивой девушкой, была проведена с руководителем группы. Но об этом тебе никто и никогда не расскажет.
Неожиданное подтверждение своей гипотезе нахожу, Сашенька, в твоем собственном прекрасном польском дневнике (пост "Прощание... Часть 13".
https://www.liveinternet.ru/users/agnieszka75/post368583310
"Прихожу в отель, девчонки говорят, что меня ищет Асенька. Кажется, с какой-то телеграммой. Как сомнамбула, плетусь к Асе, она тормошит меня, читает телеграмму: он ждет тебя на вокзале. А я ничего не могу сообразить, зачем? Зачем мне снова все это? Асенька растолковывает, что я должна ехать сейчас одна, т.к. группа отправляется в свой «последний путь» по Варшаве через час. Наш руководитель напоследок пытается проявить власть, сказав, что этот «гвоздь» одна не поедет, он не пустит. Помню его слова: «А вдруг она сядет в другой поезд?» Я уже очнулась от кошмарного сна, схватила сумки и, оттолкнув руководителя, умчалась на вокзал. Ася мне вслед кричала: «Ищи у справочной или на перроне московского поезда…»
"...Еще сверху заметила одиноко стоявшего посреди платформы Марека. С красными розами."
"...Вскоре прибыли наши. Первым из автобуса выскочил руководитель, явно успокоенный: осточертевший «гвоздь» на месте и даже собрался ехать домой. Удивительно, но хватило такта - не подходить с разговорами".
"...Руководитель на прощание мне неожиданно сказал: «Хоть и помотала ты мне нервы, но человек ты – неординарный, тяжело тебе будет по жизни». Ответив, «уж какая есть», извинилась перед ним за доставленное беспокойство, он рассмеялся, почти, как Гурченко, в фильме «Отпуск за свой счет»: «Ехал отдыхать сам…»
Ну достаточно цитат. Узнал о твоей жизни много нового и интересного. Спасибо огромное за полученное от чтения эстетическое удовольствие.
Уроки предвыборной борьбы
В годы перестройки, на переломе двух эпох (1989-1991) я включился в общественную деятельность и выступил в молодежной газете с острой публицистической статьей, которая вызвала большой резонанс, так как касалась известных личностей, принадлежащих элите областного центра.
_____________________________
Много нового, необычного и нередко ошеломляющего принес второй этап предвыборной борьбы в Чите. Выступив в поддержку одного из десяти возможных кандидатов в народные депутаты СССР по 342 территориальному округу, мы столкнулись с такими противоречиями в действии нового Закона о выборах, не осмыслив которые нельзя дальше двигаться к демократии, правовому государству.
ЧЕМ ШИРЕ растекалась по стране волна окружных собраний, на которые отведен был всего один месяц, тем разнообразнее были варианты принимаемых решений. Очень важным оказалось, где и когда проходили эти собрания.
В самом начале, пользуясь спешкой, крайним недостатком времени перед назначенной датой, плохой ориентацией людей в Законе и их пассивностью, аппарат поспешно подбирал состав собраний из начальства, оставлявшего в бюллетене лишь одного кандидата. 21 февраля из передачи Центрального телевидения мы узнали, что в Брянске на одного кандидата «работал» весь город. Собрали ему сорок протоколов о выдвижении по мелким, в 8-10 человек, организациям – в прокуратуре, у работников городского рынка, у аппарата райкома партии. И получилось, что в целом по стране в одной трети территориальных органов зарегистрировано по одному кандидату. Ничего, кроме разочарования и апатии, не вызовет такой результат у избирателей этих округов.
В середине этапа, как и в Чите, уже договаривались на окружных собраниях оставлять для регистрации не больше двух. Считалось, что с тремя народ не разберется, резко возрастет вероятность второго тура и лишних расходов.
В конце этапа кандидаты cэкранов ТВ стали призывать: если вы еще не провели окружного собрания, регистрируйте всех, не решайте за народ, не лишайте его выбора! И вот в Житомире регистрируют всех восьмерых кандидатов, в Тушинском районе Москвы – всех пятерых. Могло бы и читинское собрание, проведи его на пару недель позже, договориться (при таком стремительно растущем плюрализме) о четырех-пяти кандидатах, чтобы не обеднять выбор читинцев двумя, один из которых получает через несколько дней «строгача» на бюро горкома КПСС за нарушения, выявленные уже в ходе окружного собрания.
«КОМАНДЫ» главного педиатра области А.И. Хворова и писателя Г.Р. Граубина смогли заручиться поддержкой полутора десятков коллективов каждая. Но основная масса окружного собрания (476 из 750) выбиралась из «независимых» граждан, не участвовавших в выдвижении претендентов. То, как это происходило, оставалось в глубокой тайне. Ни одного сообщения в печати о том, кто, где и когда выбирался. Кто за нас, избирателей, будет решать о включении кандидатов в бюллетени, отразят ли они наши устремления?..
Между тем группа избирателей нашего неформального объединения – клуба «Позиция» на своем первом после учредительного заседании решила принять участие в предвыборной кампании.
Каковы были наши возможности для того, чтобы в строгом соответствии с законом довести до избирателей свое мнение? Скулы раньше сводило от одного только термина «предвыборная агитация» - настолько это было скучным процессом повторения заезженных прописей и затертых формул. А сейчас?
«Что дозволено и что не дозволено кандидату и тем, кто его поддерживает? Как агитировать за кандидата или, скажем, за самого себя?» - спрашивала газета «Известия» 5 февраля. (Не поздновато ли?!). И давала разъяснения заведующего юридической группой Центральной избирательной комиссии. Прежде чем продолжить свой рассказ, подчеркну важнейшие выводы официального разъяснения, увы, не поддержанные нашей
Крутой полемический очерк народного депутата Читинского областного Совета о последнем "перестроечном" советском парламенте. Написан и напечатан в областной газете в августе 1993 года.
Откровенный разговор
Не нравишься - уходи, или месть по-советски
Поддержка избирателей удваивает силы народного депутата. И все-таки трудно привыкнуть к мстительным личным нападкам, за которыми угадывается одно желание: заставить замолчать, «не высовываться», отказаться от своих убеждений, от выполнения предвыборных обещаний. Кому-то они очень мешают. В особенности тем, для кого права человека, законность и правопорядок – пустые слова.
На крутой тропе
Правовой нигилизм и неразбериха, усугубляемые безвластием, стали почти нормой. Мог ли я предвидеть, что на этой крутой тропе у меня появятся противники? Да, безусловно. Но их ненависть не шла дальше анонимных угроз в письмах и по телефону. Затем начались и попытки дискредитировать в глазах избирателей руками задетых мной чиновников. Они правильно уяснили, что в качестве высшей ценности я дорожу доверием избирателей. Поэтому следовало «копать» под сложившийся образ.
Но трудно добиться своего без лоббирования собственных интересов внутри самого Совета. С учетом личных связей и отношений нужно было подобрать противника (после нескольких интриг со стороны некоторых депутатов-недоброжелателей), который лучше всех мог бы загасить неугодную деятельность и инициативу чересчур активного депутата.
Иван Васильевич
Очень аккуратный человек – Иван Васильевич Татаров. Ровный голос и крепкие нервы, несмотря на возраст. Если надо, представит весь «подколотый, подшитый матерьял», как выражался один из героев В.Высоцкого.
В его папке – ксерокопии моих статей. Одна из них, опубликованная в мае 1992 года в «Забайкальском рабочем» под названием «Признание депутата Совета прокурору области» сплошь испещрена его пометками. А словосочетание «некомпетентность» по отношению к прокурору области А.М.Бояркину стало для Ивана Васильевича самым серьезным нарушением депутатской этики и темой его поучительной, то есть «воспитательной» беседы со мной: «Как это возможно? Вы целый коллектив оскорбили!».
Его должность председателя комиссии по депутатской этике как бы давала какой-то формальный предлог для того, чтобы зачитывать другим выработанную им брошюрку, в которой депутатам предписывалось быть вежливыми и корректными как между собой, так и с «руководителями». Иван Васильевич наставительно читал мне правила поведения, напомнившие несколько поучения моего ученического малолетства, навроде: «снимай шапку перед учителем», «уважай труд уборщиц».
Штрихи к биографии Ивана Васильевича:
Участие в войне. Генеральское звание. Облвоенком. Почетный горожанин. После отставки – председатель областного совета ветеранов.
Давно врос в партийную и депутатскую элиту. Избирательный округ в 1990 году ему вновь дали, как и в «застой», без соперников (безальтернативный – появилось тогда модное словечко). Избрали, само собой, в президиум областного Совета народных депутатов (затем – в малый Совет). К пенсии генерала приложился оклад председателя комиссии.
Может ли Иван Васильевич чувствовать себя обязанным победе на выборах только лишь своим избирателям? Если все блага для него, в том числе и фамилии в бюллетене формировались то партийными верхами, то «советскими»?
Анатолий Максимович и Александр Фадеевич
Путь прокурора области к должности начинался с обкомовских кабинетов. В семье это – второе
Прошу слова
Год назад я отправил письмо в журнал «Огонек», сообщив в нем, как при публикации моего очерка в одной из читинских газет из прямой речи участника войны с Японией военная цензура вычеркнула два эпизода 43-летней давности. Там говорилось, по сути, о «черных пятнах" военной истории на востоке нашей страны. О том, с чем сталкивались рядовые бойцы и командиры. Конкретней не могу сказать из-за тех же ограничений.
Мое письмо не напечатал тогда даже «Огонек» - флагман нашей гласности. Ибо цензура оказалась сильнее. Мне, как читателю, непонятна такая ситуация. Я не вижу серьезного прогресса в этой области. И поэтому гражданская совесть не позволяет нам молчать, заставляет бить тревогу: создание правового общества в опасности! Под угрозой резолюция ХIХ Всесоюзной партконференции «О гласности!»
Начальник Главлита (Главного управления по охране государственных тайн в печати) выступил в центральной газете, заверив общественность в снятии старых запретов. Но я пока не вижу в печати, что эта работа идет эффективно. Тысячекратно испытанный прием бюрократического аппарата антиправового государства: «дополнения», «инструкции», «разъяснения», нередко под грифом «секретно», выхолащивающие открыто провозглашаемые конституционные положения и законы.
Нет пока ни Комитета конституционного надзора, ни нового Верховного Совета, ни других четких юридических механизмов защиты наших прав и свобод. Есть лишь декларации и предложения, наметки и разработки законов о печати, о государственной тайне, о гласности, об информации.
Когда тебе становятся известны подобные факты, все отчетливее понимаешь, как далеко, по выражению «Московских новостей», вытянула свои щупальца идеология сталинщины, порожденная ею система существования (1989, № 11, стр.12).
Задумаемся о том, что говорит простой американец Луис Р. Коутней с Аляски, озабоченный необратимостью нашей исторической поступи: «Мир приговорен, если каждый каждый советский человек не будет активно поддерживать гласность и перестройку» («Известия», 1989, 4 марта).
Поэт Евгений Евтушенко предлагает «рассекречивание всех партийных, государственных и ведомственных архивов после десяти лет, введение в Уголовный кодекс специальной статьи за сокрытие и уничтожение архивов» («Огонек», 1989, № 9).
Устранение бессмысленных ограничений в информационном обеспечении советских людей, полного рассекречивания всех сведений, не содержащих государственных и военных тайн, требует академик В.И.Гольданский. Он считает, что в основу твердого и прочного законодательства должна быть положена презумпция несекретности – тот, кто ставит вопрос о засекречивании каких-либо сведений, должен доказать необходимость такого шага. («Аргументы и факты, 1989, № 9).
На днях я был просто потрясен собственным открытием. Внимание – цитирую: «Что бы ты сделал в первую очередь, если бы стал главой Советского правительства? – Отменил цензуру». (Из ответов Владимира Высоцкого на анкету Театра на Таганке 28 июня 1970 года).
До сих пор данный вопрос и ответ на него опускались из имевшихся ранее публикаций об этой известной анкете, будто в ней этого и не было. И только в недоступном (спасибо читальному залу библиотеки) сборнике «Я, конечно, вернусь» (издательство «Книга», 1988) на стр.211 я с помощью лупы разглядел на уменьшенном фотоснимке анкеты сделанную рукой Высоцкого запись. И отдельно – на 209 странице – такая же фотокопия вопроса. Сопоставив их, узнаешь до сих пор скрываемое от нас цензурой мнение народного поэта. (Фотографию ведь не отредактируешь. Хотя с 30-х годов научились заляпывать изображения «врагов народа» рядом с вождем. Но здесь проглядели... В спецхран не затолкали...).
17 марта ведущие телепрограммы «Взгляд» рассуждали о
Потрясающее интервью Александра Гордона с Игорем Кохановским. Он сидел с Володей за одной партой с пятого класса. После школы вместе поступили в один институт, который Высоцкий бросил после первого семестра и поступил в школу-студию МХАт. Высоцкий пел на концертах знаменитую песню на стихи Кохановского "Бабье лето" и посвятил ему пять своих песен ("Мой друг уехал в Магадан" и другие).
Рекомендую смотреть на youtube вместе с обсуждением.
Малоизвестные факты, уникальные видеокадры и точки зрения
Эта статья написана нашим давним автором майором милиции Борисом Комиссаровым. 1 января 1998 года он отметил свой пятидесятилетний юбилей и был награжден за многолетнюю плодотворную служебную и общественную деятельность Почетной грамотой Администрации Читинской области. Мы присоединяемся к поздравлениям и добрым пожеланиям Борису Ильичу и предлагаем вниманию читателей его статью, написанную к юбилею Владимира Семеновича Высоцкого.
---------------------------------------------------------------
Я СОВЕРШЕННО точно должен был встретиться с Владимиром Семеновмчем Высоцким в сентябре 1976 года в салоне авиалайнера, выполнявшего международный рейс Москва – Белград. Но не встретился. Так как мне отказали в туристической поездке в Югославию. Годом раньше не пустили с туристической группой в Италию.
* * *
...Представьте себе молодого впечатлительного человека, не остывшего от пионерской и комсомольской романтики, верившего в идеалы. Еще он писал и публиковал в местной газете лирические стихи, занимался музыкой. Его пригласили в редакцию: в 18 – литсотрудник, в 20 – зав.отделом, в 23 – ответственный секретарь, в 25 – зам.редактора районной газеты. В 26 окончил заочное отделение журналистики Иркутского госуниверситета почти с красным дипломом (не хватило для общего процента одной «пятерки»).
* * *
...Из стабильного, не сменяемого годами коллектива в старинном таежном Сретенске, где вырос с детства, сектор печати обкома партии уговорил меня перевестись во вновь образованный степной пограничный район в поселок Забайкальск. Там в редакции – развал. Я месяцами заменял часто болевшего шефа, вкалывал с утра до ночи почти один – и доказал, что неплохо справляюсь. Взысканий, само собой, не имел. Никакой, словом, зацепки, чтобы объявить недостойным.
* * *
...Коммунистическое мировоззрение получило смертельный удар после собрания, на котором редактору поручили не утвердить подписанную им же мою характеристику для выезда за «бугор». Характеристику все-таки утверждают большинством голосов. Против лишь редактор и его жена. Это абсурдное собрание с несогласованной повесткой мне же и пришлось вести, как секретарю парторганизации.
* * *
...Много чего было после этого. На целый роман хватит. Например, судебный иск о клевете на партсобрании. Заседание районной комиссии по выезду за границу, ответ из областной комиссии (устный, чтоб без следов), кассационная жалоба на определение районного суда, направленное мной в областной суд...
Конфликт привел, в конце концов, к моему отъезду из Забайкальска. Но прежде высокие обкомовские чины, рангом не ниже зав.отделом, приезжали разбираться со мной и вели себя очень аккуратно, как с ненормальным, играющим против всяких правил.
* * *
Партийная ненависть против меня не угасла даже в 1990 году, когда без законных оснований отменили мою, УЖЕ состоявшуюся регистрацию кандидатом в депутаты Читинского областного Совета. В областной избирательной комиссии это по сей день единственный случай за всю историю свободных выборов, в которых участвовали тысячи кандидатов. Однако я добился успеха через два месяца при повторном выдвижении и выборах в своем округе. Мне отдали почти 70 процентов голосов, хотя было три кандидата. Затем работал на постоянной основе в Совете, возглавлял фактически до конца 1993 года комитет по правам человека, законности и правопорядку, а также демократическую депутатскую фракцию.
* * *
Но вернемся в 76-й год. Тогда вместо меня поехала в Югославию радиоорганизатор Татьяна. Как секретарь парторганизации я подписал ей характеристику на выезд, хотя сам был признан недостойным.
Воспоминания А. Утевского полностью подтверждаются словами А. Сабинина:
"С Толяном (Утевским – М.Ц.) мы дружили, и я приходил к нему. Вовка прибегал к нам туда и был совершенно застенчив и любил вертеться среди старших. И Толька Утевский говорит: "Слушай, вот это способный очень парень, ты вот как-нибудь бы его послушал, потому что, может быть, ты его к Богомолову отведёшь?"
...Я прихожу к Богомолову, говорю: "Владимир Николаевич, там есть паренёк очень смешной и занятный. Анекдоты рассказывает и потрясающе..." Он, когда читал басню, потрясающе показывал разные характеристики. ...И он: "Ну что, веди!" И я привёл, и он Богомолову понравился, и стал Володя туда ходить".
Вспоминая об этих шести месяцах из жизни её сына, Н.М. Высоцкая сказала:
"Это было очень напряжённое для него время. Он тогда занимался в драматическом кружке, которым руководил актёр МХАТа Владимир Богомолов. Я как-то зашла к ним на репетицию. Володя изображал крестьянина, который пришёл на вокзал и требует у кассирши билет, ему отвечают, что билетов нет, а он добивается своего. Я впервые увидела его на сцене и до сих пор помню своё удивление, настолько неожиданны были для меня все его актёрские приёмы. После репетиции я подошла к Богомолову и спросила (хотя уже знала ответ): "Может ли Володя посвятить свою жизнь сцене?"
"Не только может, но должен! У вашего сына талант", – ответил актёр.
Володя до глубокой ночи пропадал в кружке. Он много мне рассказывал, как они репетируют, как сами готовят декорации, как шьют костюмы. Это было время одержимого ученичества".
О своём самом знаменитом ученике В. Богомолов рассказал лишь однажды – в интервью авторам повести "Владимир Высоцкий: эпизоды творческой судьбы":
"Так случилось, что я оказался первым, кто увидел во Владимире Высоцком артиста, и артиста великолепного.
Помню, как он пришёл в наш театральный кружок при Доме учителя – очень юный, обаятельный. Почти сразу стало ясно, что это ещё и необычайно искренний и жизнерадостный человек. Он любил смеяться и смешить других – последнее ему нравилось особенно, и поэтому он хохотал, кажется, громче и заразительнее тех, кого смешил.
Первым моим вопросом к нему было: "Что ты умеешь?"
– Утёсова могу изобразить, – отвечает.
– Ну давай.
Сотрудник Забайкальского УВДТ, офицер, член Союза журналистов СССР Б.Комиссаров более десяти лет собирает материалы о творчестве В.С.Высоцкого. В его архиве собрано большинство из того, что было опубликовано о Владимире Семеновиче – артисте, поэте, певце, композиторе.Наверное, не меньшую ценность представляет домашняя фонотека, в которой собраны записи выступлений и концертов В.Высоцкого. Здесь же и песни о знаменитом барде, множество стихотворных посвящений ему.
Заметив невольную нашу ошибку в тексте, напечатанном в дорожной газете, Б.Комиссаров зашел в редакцию и показал тот вариант стихотворения «Я не люблю», который он считает правильным. Что ж поэта нельзя трактовать произвольно. Сейчас нам дорога каждая подлинная его строка.
А результатом прихода Б.Комиссарова в редакцию стала эта статья. Может быть, она вызовет отклик любителей творчества В.С.Высоцкого.
Лев Козельский.
-------------------------------------
ВОСЕМЬ лет после смерти Высоцкого оказались слишком малым сроком, чтобы сгладить горечь потери.
К Владимиру Высоцкому, чье 50-летие мы отметили 25 января, приходит, пробиваясь сквозь сопротивляющийся механизм охраны застоя, официальное признание.
Неофициальная всенародная любовь, не имеющая, пожалуй, аналогов в истории, пришла к нему при жизни. Люди сразу осознали глубину утраты, откликнулись на смерть Владимира Семеновича множеством стихотворных посвящений. Их тысячи. Свой отклик я отдал в библиотеку, где вели папку с редкими еще год назад публикациями о Высоцком.
Многократно переписанные, не имевшие часто подписей (авторство растворилось в народе), эти листки с посвящениями переходили из рук в руки, размножаясь. Одно из них, написанное в ритме лермонтовского «На смерть поэта», оказалось в коллективе камвольно-суконного комбината. В нем были такие строчки: «Ах, нам бы чуточку добрее, когда ты жил, любил, страдал. Когда хотел в Париж, быстрее в Читу иль Гомель попадал».
Был ли Высоцкий в Чите, достоверных сведений нет. Хотя одну из легенд я слышал: при остановке поезда в Карымской, однажды по перрону метнулся слух. И все бросились к вагону, где в тамбуре так и не узнанный до конца, человек пел под гитару песни.
Чем явилась для народа смерть поэта (воспринятая как гибель), дает представление письмо одной мятущейся души в редакцию журнала «Юность»: «...единственное, в чем я находила тогда отдушину, были книги... И еще песни Высоцкого. Он учил меня самостоятельно мыслить, говорил, не солгав ни словом, о том, что вокруг».
Год назад в поселке читинских текстильщиков библиотека и музыкальная школа подготовили вечер памяти Высоцкого. Несколько вечеров я провел в читальном зале за сборником «Нерв». Книжка, изданная 55-тысячным тиражом, значительная часть которого ушла за рубеж, стала практически недоступной. Я видел в знакомых семьях «Нерв», «изданный» с помощью фотокопирования, «Нерв», отпечатанный на машинке и бережно переплетенный. В сборнике есть искажения и неточности, меняющие порой смысл стихов. Например, вместо «Я также против выстрелов в упор» напечатано: «Но если надо – выстрелю в упор». Эту ошибку повторило и Агентство печати «Новости», растиражировав статью к 50-летию В.Высоцкого, опубликованную во многих газетах, в том числе и в «Забайкальской магистрали». Или вот стихотворение «Высота». Высоцкий исполняет:
Вцепились они в высоту, как в свое,
Огонь минометный, шквальный.
А мы все лезли толпой на нее,
Как на буфет вокзальный.
Сравнение, естественное в устах инвалида-фронтовика, вспоминающего недавнее горячее прошлое где-нибудь, может быть, за буфетной стойкой, в ханжеском «переводе» редактора звучало так: «А мы все лезли толпой на нее по знаку ракеты сигнальной». Бесцветно-правильно.
Запись у Андрея Синявского - писателя, литературоведа и советского политзаключенного, осужденного за публикацию на Западе своей книги под псевдонимом Абрам Терц. При обыске у него изъяли первые записи ранних песен Владимира Высоцкого, записанных в Москве в 1963 году у него на квартире.
http://vv.uka.ru/31/31.html?fbclid=IwAR3bpy-VrfPyY...0THHZDHZg8dbJEgtD3ywiFr9O_se68
Не ожидал, что первая в списке песня "Ночью было тихо" и есть та самая знаменитая "Мурка", которую слышал каждый. Но это исполнение Владимира Высоцкого даже я не слышал ни разу и нигде, прослушав сотни кассет с записями ВВ.
http://vv.uka.ru/nexus/vv/31/00_0010_01_5.mp3
Это одна из самых популярных дворовых песен, в которой Высоцкий создал сценический образ фронтовика , исполнявшего в вагоне поезда песню "Я был батальонный разведчик". Песня написана в 1950 году. Автором стихов являлся Алексей Охрименко. Существует несколько вариантов исполнения этой песни. Один из них создал 25-летний Володя Высоцкий. Подробно об истории создания этой песни написано
ЗДЕСЬ
"Годы и люди" №9 за 2021
В этом сентябрьском выпуске нерчинского журнала «Годы и люди» (№ 9 за 2021 год) на страницах 46-50 напечатан мой рассказ «И носило меня, как осенний листок». Он был записан мной со слов узника фашистского концлагеря в 1969 году, когда я работал журналистом в Сретенской районной газете. Рукопись найдена, восстановлена, отредактирована автором и смогла быть напечатана только спустя 52 года.
На снимках страницы журнала
Читайте рассказ в Прозе.ру
https://proza.ru/2021/08/22/732
1.
2.
3.
4.
5.
