Смотри моими глазами. Изумрудными или гранитными. Смотри, как текут реки лавы, потом остывают, густеют и становятся каменными волнами. Наиважнейшим источником счастья является сам человек, ибо если он с собой несчастен, ему скучно, то он ничто. Ничтожество.
Я хочу в океан. Чтобы берегов не было видно. Чтобы берега исчезли. Чтобы тут же дождь, ветер. Шторм?! Да, обязательно. На 19 дней. Чтобы воздух всегда едко солёный. И руки, лицо, тело покрыты солью. Чтобы весь день стоять на палубе. И думать. Мне много над чем надо думать. Чтобы простыть под дождём. А потом добрый дядя моряк отпаивал горячайшим чаем с бергамотом и предлагал экзотические фрукты. И утешал какими-нибудь историями. Я бы ему напоминала его внучку. Тогда бы я въела тебя в потрескавшиеся губы. Тогда бы я тебя выстелила свежайшими словами. Тогда бы только вода и небо. Вода и небо. Я увидела китов... Белых. Я приглашу на корабль своих друзей. И те, кто согласятся, не будут жалеть. Им будет и весело, и тепло. И... Так как им хочется. Так как надо. Ночью будет небо. С миллиардами звёзд. Такого неба никто из земных, корме нас никогда не увидит. Мы тогда все задохнёмся от счастья, красоты. И того чувства, что называется жизнью. Потом я месяц не буду разговаривать и дышать с трудом, потому что от соли и крика горло ушло в отпуск. Потому, что за счастье надо платить. И те, кто был на этом корабле будут обладать страшным секретом, что греет душу спустя сотни лет. Да. Мы проживём очень долгую жизнь. А если и будем умирать, то тогда, когда захотим. Спасибо морякам, что взяли нас с собой.
Мне не надо помнить твои глаза в 5 утра, потому что мы спим в разных кроватях, через сотни бетонных стен. Мне не надо знать, что ты обо мне думаешь, потому что я тебя и не знаю вообще. Мне не упомнить все твои родинки, и тебе я свои доверять не буду. Мне не хочется писать твоё имя в блокнотах, так как оно пока чужое. Мне не укладывать твои пальцы в кадр, не хвастаться подругам. И много чего не. Мне ничего о тебе/в тебе/ к тебе нет. Не питай иллюзий. Я наверно адский демон. Мне пока не надо знать ты ли это вообще? А если ты это не ты, то кто ты?
Я с собой ещё не очень уживаюсь. Я совершенно разные люди. Я посвящаю стихи, потому что мне надо хоть о чём-то думать. Я слушаю любимого, потому что он всегда поёт мне песни по утрам и всю дорогу, а я ему мурлыкаю. Я читаю, читаю, читаю. Я в кайф развиваюсь о капли дождя. Я делаю первый вдох по утрам ради себя. Я люблю скорее повадки тех, чем тех, о ком думала. Но я верю в друзей, и сделаю всё, что угодно. Я люблю свою семью.
Я хочу спать. И меня всё так задрало...
Встречаю друга. И не сказать ему, что хорошо выглядишь - вид как у брошенной собаки. И в глазах тоска адская. И помочь хочу, да не выходит. А потом мельком вижу себя в зеркале. Дежавю. И взгляд тот же, и разъедает криками. Вот так прихожу после дня домой и душу подушку этими воплями. Да ещё и Одного не было в тот самый час на месте, да и Другой изменяет. А потом оказывается, что никого не люблю и даже не ревную.
А ещё мозг отрывает кусочками мясо. Почему я живу, мразь. Почему больно делаю. Садистка? Почему ма меня так любит, отец тоже? Ведь я приношу одни проблемы. Ведь когда ангелы лицензию выписывали, поставили галочку напротив "неудачница". А потом один пытался помочь. Говорил: "Сама себе путь выберешь". И ушёл.
Влюбиться бы. И боли не чувствовать.
Целовать его лопатки там, где должны быть крылья. А потом просыпаться и чувствовать, как боль пронзает всё тело. Моральная, но она в тысячи раз мучительнее. Кричать от подлости событий. Ведь я уже не вспоминаю прошлых, не бегу к будущим. Временами отпускает, и мне весело, друзьям спасибо. Хотя у всех свои заботы. Слышите? СПАСИБО!!! Без вас не знаю было бы что-то вообще. Вот.
- Ну, что? - Улыбается. - Как себя чувствуешь?
- Интересно. Как будто мир покрыт чехлами из белой ткани. Буквально всё-всё! Даже трава. И люди ходят в белых одеждах. И везде всё хлопково-белое. А я голая, только завернулась во флаг Великобритании... Часто встречаю таких же. Но их не много. Они друзья, я уверена.
- А я какой? Тоже белый?
- Нет. Вас тут нет. Вы просто голос в комнате, где я.
- Ясно. - Опять улыбается. - Через минуту ты проснёшься там. В реальности. Будет 5:47.
Говорит санитару: "Два кубика снотворного. Пусть возвращается туда."
Меня обнимает мужчина. Я давно хотела его рот, он давно хотел моё сердце. Сейчас лишь догадываюсь о том, что как только я захочу сердце, то будет больно терять. И поэтому я изо всех сил хочу его отрезать. Чик ножничками, и никто никому ничего не обязан. Слишком много отрицаний в одном предложении. На самом деле об этих мыслях все губы искусаны. Путаю слова в предложениях. А в словах путаю буквы. Меня раздражает сокращение фамилии Пушкин в словарях - Пшкн. Кстати о словарях, я полюбила странные длинные и не выговариваемые слова и их определения. Может как-нибудь подмечу вам то-то интересное. На клавиатуре в сумбуре и бешенстве набираю "Сверхъестественное", и каждый раз кажется что буквы, буквы, буквы в хаосе. Мне хочется плакать, на месте терактов. Не вспоминать, что накануне я чудесным образом вспомнила слова тротил и пластид. Иногда ищу ноты, хоть какие-то звуки. А лучше всего крик. О, да прямо в глаза светит луна. Сейчас она как из фильмов ужасов: резко появляется из-за облаков упрямо в глаза. Я просыпаюсь от зеленоватого свечения и жду, пока она отойдёт вне поле зрения (она на самом деле зелёная). В черновиках много мыслей. В черновиках много кофе с сахаром и бутерброд с сыром. Меня обнимает мужчина. Я худая и загорелая сука(*), как и мои подруги (я надеюсь), в чьих телефонных книжках есть нужные номера, когда все двери открыты. Мы все заняты жизнью, решаем какие-то проблемы, смеёмся вместе и плачем. Теперь я новая. Иногда кто-то слизывает стресс с корки мозга. Меня обнимает мужчина и я осознаю, что без выхода могу его потерять, но до этого ещё есть время. Значит я его люблю.Значит пока ничего. жить надо. Будем жить. И никогда не умрём.
(*) - Слово "сука" употреблено в значении "преуспевающая леди", прим. авт.
Восьмое марта. И потому на столе красивейший цветок.
Теперь мы такие взрослые. И в пижаме.
Моё время отдано мозгу, который присылает внеочередного мечтоисполнителя. И я загадываю себе желание. Сначала полный барабан стиральной машины - денег, но не то. Потом любимый муж и детки. И мы на даче за городом живём. Не то. Затем №3. Заключение: любимый муж - бизнесмен, и я тоже с клубом. Так и осталось.
Знаешь, это выбор. Мой.
И стало страшно, после слов мечтоисполнителя:
- Всё не так просто. Всё так и будет.
Прилепи меня скотчем к стенке. Я терпеть не могу тебя целиком. Всё. Всё что есть. А потом на всякий случай ещё и степлером. Но если оторвусь, исчезни. Мне не надо знать, как ты есть. Что ты был до и после. Мы ведь не. Опять эта недоговорённость? Да. Да. Я не могу так просто досказать то. Я не позволяю себе этих слов. Да. Мне от них страшно. Я признаю это и не хочу лечиться. Сказать? Чтоб задохнуться??! Всё не так сильно к тебе. Я знаю. Я чувствую. Но не так просто изменить внутри. И тут не нужны сравнительные обороты. Мне без тебя никак. Я привыкла. Я не могу изменить что-либо. Я буду узнавать тебя во всех. Мерещиться. Снишься будешь. Я выйду замуж (страшные для меня слова).... за похожего на тебя человека. Рожу прекрасных детей и умру. Ошибка. Да. Ошибка, что не от тебя. Бля. Что же делать.
Я не знаю, что произойдёт, а если бы и узнала, то вышла бы в окно. Но я уверенна, что эта весна для меня. Что эти промокшие сапоги нужны. Что простуда не за горами. И это всё для меня. Даже если я буду выть от боли каждый вечер, даже если всё останется как есть или вернётся на голову. При любых обстоятельствах каждая секунда весны моя. Мой ангел, скоро я совсем перестану мыслить словами. Звуки, звуки, запахи. нет. Ещё песни. Много песен. Хорошо, что ты помнишь, как завтра я подскользнусь и буду смеяться. А сейчас я возражаю девочкам/мальчикам, которые говорят, что не надо тратить время "не на тех", "на тех, кому вы безразличны". Надо. А как иначе? Надо. Надо. Надо.
А я хочу посидеть на стуле в темноте. И сижу.
Господи, спасибо тебе, что я никто для всего мира. У меня ещё есть шанс.
Доверять, ...
Маньячка. Лишь бы голос в руках мять...
Мерить шагами дни.
Знать, что до и после, что значат для меня стихи.
Вешать внутренний мир на бельевую верёвку. На прищепки.
А после, вновь на замки.
Танцевать странные слова,
Вырисовывать улыбку.
Такие мы.
Из угла смотреть с оскалом.
Нравится, нравится...
Мне снится, что мы вместе принимаем ванну. А потом греемся под пледом, смотрим фильм и гладим кошку. Мне снится, что мы играем в игру "не назови имени" и "рассмеши мертвеца". И с моих зубов капает яд...
И мистер Саакашвили в припадке молится Гитлеру и демонам, высунув язык в судорогах.
После ты говоришь... А я думаю, что приятно, когда меня так сильно любят.
И ты ушёл, а я видела как замертво падают пушистые вороны с проводов, даже не распустив крылья. Каррр! Теперь из меня сочится яд. По лицу, рукам, из глаз.
Хлоп! И только розовое небо. Облако-бегемот и облака-крокодилы, -зайцы, -собаки...
Интересно, что за хлопок? И почему сквозь сон такое мягкое ванильное молчание? И что-то неуловимое.
... Мои Ноги говорят мне, что идёт снег. А снега нет, ведь я на нём лежу и смотрю на небо... Тут снова ты, а я всё смотрю на розовое небо, не в силах повернуть головы. Даже двинуться. Тут ты втыкаешь в снег нож и я вижу как из земли бьёт фонтан морской воды.
В финале ты мне кричишь что-то в истерике, а я не слышу и улыбаюсь. Пришёл троллейбус №24. И я понимаю, что это был за хлопок.