[показать]В одном большом городе жила добрая женщина. Звали ее Марией. Дети ее выросли и разъехались. Но был у нее кот удивительной красоты - белый, пушистый, с огромными голубыми глазами и розовыми ушками. “Какой красавец!”- восхищались все. Кот позволял гладить свою шелковистую шубку, он кивал головой и мурлыкал, довольно: “Мур, мур, мур, правильно говорите.” Да, кот в доме Марии был в центре внимания. Но внезапно все изменилось.
Был канун рождества, и Мария, решив украсить свой дом, пошла в цветочную лавку. Каких только цветов здесь не было: разноцветные хризантемы, пышные бегонии, нежные недотроги цикламены и белоснежные гардении были прекрасны, но глаза Марии остановились на азалиях. "Какую же выбрать? Белую или пурпурную, а может быть, розовую, с белой каймой по краю лепестков?" Наконец, Мария выбрала пушистую розовую Азалию с множеством нежных бутонов. Азалию запаковали и объяснили Марии, что цветок этот любит влагу, яркий свет и прохладу, и может цвести очень долго. Мария, поблагодарив хозяйку цветочного магазина, радостно поспешила домой.
"Ты откуда такая взялась?" - спрашивает Красную шапочку лесная ведьма, скрюченными старческими пальцами почесывая дряблый подбородок. - "Маленькая, в таком страшном лесу, совсем, совсем одна..."
"Вот прилипла же старая", - с досадой думает Красная шапочка, сжимая в руках плетеную корзину, тоскливо решив, что утро не задалось с самого начала. Дома надо было сидеть, а не по лесам гулять без провожатого.
"Из деревни. Рядом там", - машет рукой куда-то в сторону Красная шапочка, автоматически пятясь назад. Ведьма опирается на клюку и сверлит девочку голодным взглядом.
"А твоя мама знает, где ты?" - ненавязчиво интересуется она, а Красная шапочка думает: "Вот старая идиотка, за кого меня принимает? Нет, я же самоубийца из дома тайком в этот ненормальный лес уходить".
"Конечно знает", - беззаботно отзывается она, боковым зрением отмечая движение за деревьями.
"Ты уверена?" - как-то странно облизывается ведьма, незаметно придвигаясь к девочке поближе. - "Кожа у тебя какая... белая, нежная..."
"Ну вот, сходила до бабушки", - екает сердце Красной шапочки. Внутренний голос начинает нудно перечислять все то, что она еще не успела сделать в своей такой короткой жизни. Становится страшно.
Внезапно тень закрывает от Красной шапочки тусклое лесное солнце, а ведьма сходит с лица.
"Ты чего это шастаешь где попало с утра пораньше, а?" - неожиданно зло рявкает Волк, широкой лапой отодвигая девочку себе за спину, и зыркает на ведьму звериным взглядом: - "А ты иди отсюда, пока клюкой по спине не надавал, ведьма чертова. Быстро!"
Ведьма как-то съеживается и поспешно скрывается, а Красная шапочка осторожно дергает Волка за хвост: "Ты чего в лесу-то остался? В деревню же собирался"
Волк натягивает девочке шапку на лицо, отчего та фыркает.
"Передумал я. Сходил до тебя, а тебя дома нет. Мать говорит, к бабушке ушла, я и пошел искать. А тут ты..."
"Как обычно вляпалась", - заканчивает Шапочка, поудобнее перехватывая корзинку.
"Точно", - кивает Волк. - "Ладно, пошли, до бабушки провожу, а то еще к медведю в берлогу забредешь, а он еще от спячки не отошел"
(с)
Красная Шапочка. Такая разная...
"Красная Шапочка"... Помните эту детскую сказку?
Времена проходят, но и по сей день дети с замиранием сердца слушают историю про то, как досталось такой милой девочке - которую все любили - от злого и коварного волка.
"Союзмультфильм" 1958 г.
Обыкновенная кошка
Вера Васильевна Чаплина.
Кто не знает, какими непримиримыми врагами считаются кошки и крысы! Я и сама раньше так думала. А вот однажды мне пришлось убедиться в обратном.
Для одного научного фильма нужно было снять дружбу кошки с крысятами. Несколько дней ребята таскали нам кошек, а подходящей всё не попадалось: то слишком светлые, то тёмные. Наконец, после больших трудов, нашли. Это была самая обыкновенная кошка, серая с тёмными, как у тигра, полосами и ярко-зелёными глазами. Режиссёру она сразу понравилась: как раз такая кошка ему и была нужна. Однако его радость оказалась преждевременной. Принёс кошку какой-то мальчуган, а вот настоящая её хозяйка ни за что не хотела расстаться со своей любимицей. К тому же у кошки ещё оказались котята.
Режиссёр был в отчаянии. Он упрашивал хозяйку отдать кошку, предлагал ей большие деньги, обещал вернуть сразу подле съёмки.
— Ваша кошка очень подходящая по цвету, — уговаривал он, — мы только снимем её дружбу с крысами и сразу отдадим обратно.
— С крысами? — удивилась хозяйка. — Да ведь я её потому и не даю, что она хорошая крысоловка. Всех крыс не только у меня, но и у соседей переловила, а вы хотите, чтобы она с ними дружила! Да она мигом всех до одной съест!
По правде сказать, такая характеристика будущей «артистки» меня озадачила. Хотя я не раз подкладывала маленьких зверушек к кошкам или собакам, но подкидывать крысят к кошке, которая славилась как крысоловка, мне не приходилось. Я тоже стала уговаривать режиссёра не брать её, но он был неумолим и настоял на своём.
Так попала к нам в Зоопарк со своим семейством кошка, которая очень хорошо умела ловить крыс.
Кто-то назвал её «Цуцыкариха». Кто её так назвал и почему, никто не знал, но это имя осталось за кошкой.
Днем Человек ещё занимал себя какими-то повседневными делами, а вот вечерами откровенно тосковал. Он не мог понять, почему у него не было друзей, с которыми возможно поделиться радостью или грустью, да просто поболтать – то ли не нашел близкого человека, то ли не искал вообще из-за присущей ему лени.
И вот наступал вечер и накрывал его тоской и безысходностью. В комнате всё было запущенным, но наводить порядок не хотелось, и он смотрел в окно. Пейзаж за окном был однообразно-мрачен, но зато в определенный момент загорался Фонарь как раз напротив.
Человек поначалу переглядывался с Фонарем, смотревшим своим мягким желтоватым взглядом, а потом, - сначала робко, а потом смелее, - заговорил с ним. Вначале говорил один Человек, а Фонарь молчал, но постепенно Человек услышал в ответ сперва междометия, затем слова. И в один прекрасный вечер Человек и Фонарь уже говорили на равных.
Теперь Человек не с тоской ждал вечер, а с нетерпением. Фонарь включался – и тут же включался в разговор. В отличие от людей, Фонарь никогда не возражал Человеку, никогда не перебивал его, не лез ни в дела, ни в душу, и ничего не требовал взамен своего терпеливого участия. И Человек отвечал Фонарю тем же. Именно о таком друге и таком взаимопонимании он мечтал всю жизнь. О таких ровных взаимоотношениях, не испорченных ни скандалами, ни ревностью, ни завистью, ни подлостью, ни предательством. Человеку было уютно и удобно. Эта дружба ничего не стоила и не требовала никаких телодвижений. Человек перестал что-либо делать кроме зарабатывания на хлеб, перестал общаться с людьми, он только сидел у окна и беседовал с Фонарем.
И вдруг однажды, на минуте особой откровенности, Фонарь внезапно погас. Человек сначала глазам не поверил. Потом решил, что это кратковременно – задремал, например. Но время шло, а Фонарь не загорался. Человек звал своего друга, кричал, просил, но ничего не менялось.
И тогда Человек начал действовать. Он побежал по магазинам, он достал самую яркую и надежную лампу, он раздобыл лестницу, он приставил её к подножию Фонаря и полез вверх. Он чувствовал себя счастливым. Потому что наконец делал что-то не для себя…
Для всего земного Солнце всегда абсолютно недосягаемо.
Оно - главное, без него - сплошной мрак. И каждый землянин, будь то человек или животное, растение или дом, камень или пылинка, смотрят на Светило с надеждой и опаской. Будет в хорошем настроении - обласкает лучами, обидится - отвернется и зароется в тучи. Солнце смотрит на Землю свысока со своего вечно недостижимого и непостижимого пьедестала.
Но однажды Солнце, намаявшееся за день, заблудилось. Оно потеряло всю свою уверенность в себе и растерянно озиралось вокруг: Земля, на которую оно обычно посматривало из заоблачного далека, была совсем близко. Это было непривычно и страшновато. Солнце уже захныкало моросящим дождиком, как вдруг услышало: "Да не плачь, малышка, иди сюда". Солнце вытерло слезы-струйки и удивленно оглянулось на голос: "Какая я вам малышка? Что за хамское обращение со Светилом!" "Не шуми, ночь на дворе, - отвечало старое Дерево (а это было именно оно). Лучше подбирайся поближе."
Солнце осторожно приблизилось. Дерево протянуло Солнцу руки-ветви, ласково обняло и стало гладить. "Ты поспи немного, девочка моя. Отдохни."
"А почему девочка? - уже не так раздраженно спросило Солнце. - Я ведь среднего рода." Дерево улыбнулось: "Запомни - не бывает среднего рода. Поспи, красавица, видать, намаялась за день?" "Ещё как! Знаете, как тяжело весь день светить?" И, уже совсем успокоившись, девчонка-огонь, растянувшись на мягких ветках, заснула, будто внучка на руках бабушки. Дерево аккуратно и нежно укачивало Солнышко, шелестя ей нежную колыбельную песню. Солнцу снились мама-Небо (вот, наверно, волнуется...) и шустрый дружок-Ветер, с которым весело было играть в догонялки.
Наутро была хорошая погода.
Животные неспешно двигались в сторону Главной Поляны на традиционное собрание в начале недели. Когда все собрались и обсудили два первых вопроса, настала очередь поговорить о "Разном", то есть о культурных мероприятиях леса.
- Давно ничего интересного не было в нашем лесу!
- Пора бы встряхнуться!
- Не хлебом единым жив зверь! - загалдели животные.
- Ну, хорошо, делаем в воскресенье - показ мод!
- Опять?
- В прошлом месяце же был!
- Опять Лиса первое место возьмет...
- А что вы предлагаете? Футбол яблоками? Так опять ежи победят за счет своей оборонной тактики!
- А театр?
- Ну уж нет! Хватит нам прошлогодней трагедии "Ромео и Джульетта"!
- А, это когда Волк слишком вошёл в роль?
- Так нечего на роль Джульетты было назначать Зайчиху! Земля ей пухом...
- Всё, не будем о грустном!
- Неужели кроме показа мод ничего интересного не придумано?
- Слушайте, а давайте устроим показ не мод, а чего-нибудь другого?
- Ну да, оригинального чего-то хочется! Того, что не на виду!
- Например?
- Например, не на виду... души!
От неожиданного предложения наступила тишина. А потом за предложение проголосовали единогласно. Ведь если ты против - сразу ясно, что душа у тебя неважнецкая. А сомнения, конечно, были.
- А у всех есть души?
- Конечно, у всех. Любое живое существо состоит из тела и души.
- Даже человек.
- Даже у людей есть души?!.. Ну, тогда у всех у нас точно есть.
- Решено. В воскресенье показ душ.
- В полдень начинаем дефиле.
- Вы уточните, от-кутюр? Или прет-а-порте?
- Ну уж, у кого как получится.
- В первый раз всё-таки. Не будем ставить жёстких рамок.
В воскресный полдень звери стянулись на непривычное мероприятие без опозданий. И каждый нес с собой... душу. Души несли бережно, ревностно поглядывая на те, что несли соперники.
Волк принёс душу в корзинке, накрытой шапкой красного цвета.
Медведь принёс душу в горшке из-под мёда.
Лиса покрасила свою коробочку золотистой краской и перевязала розовыми ленточками.
Коробочки были разных размеров и цветов, на одних были рисунки, на других фотографии.
- Стоп! - занервничали члены жюри. - Но ведь у нас не конкурс коробочек, у нас конкурс душ, в конце-то концов!
- И вы хотите, чтобы мы душами разделись?
- Вы сами это предложили!
- Но не до такой же степени!
- Душевный стриптиз - это уж слишком! Здесь, между прочим, дети!
- Лиса, а помнишь, как на прошлом показе мод раздевалась?
- Сравнили! Это я своё тело демонстрировала, а не душу!
Животные ходили по подиуму, показывали хорошо упакованные души и рекламировали их. Получалось, что одна душа была краше другой: удобны в носке, не жмут, не оставляют следов, хорошо отмываются и чистятся, легко меняют цвет и форму в зависимости от обстановки в лесу, долго служат и практически не изнашиваются.
Жюри пришлось отметить абсолютно всех.
А когда расходились по домам, кто-то спросил неуверенно:
- А может быть, всё же стОило хоть одну душу... хотя бы приоткрыть?..
Звери переглянулись.
- Если б душа оказалась кристально-чистой - тогда было бы совсем даже неплохо.
- Да нет, и в этом случае всем стало бы не по себе.
- В каждой душе изъяны есть.
- Уж лучше спать спокойно и иметь хороший аппетит.
- А после сегодняшнего соревнования мы точно знаем, что все вокруг - душевные.
И животные пошли дальше. Они разговаривали воодушевленно, забыв о коробочках, которые несли с собой.
А что творилось внутри упаковок!...
Впрочем, мы можем только догадываться об этом.
Ведь коробочки - закрыты...
А вы уже знаете этих веселых-зажигательных финских бабулек, которых нарисовала Inge Look?
Я их просто обожаю, и желаю всем нам такую замечательную старость - радостную и немного сумасшедшую)))
Если кто-нибудь еще не видел - посмотрите обязательно*)) Они вам точно понравятся*)))
– Алло, это бюро находок? – спросил детский голосок.
– Да, малыш. Ты что-то потерял?
– Я маму потерял. Она не у вас?
– А какая она твоя мама?
– Она красивая и добрая. И еще она очень любит кошек.
– Да, как раз вчера мы нашли одну маму, может быть это твоя. Ты откуда звонишь?
– Из детского дома №3.
– Хорошо, мы отправим твою маму к тебе в детский дом. Жди.
Она вошла в его комнату, самая красивая и добрая, а в руках у нее была настоящая живая кошка.
– Мама! – закричал малыш и бросился к ней. Он обнял ее с такой силой, что его пальчики побелели. – Мамочка моя!!!
Парадиз. Планета Парадиз. Тот, кто назвал ее раем, явно не покидал борта
космокрейсера. Парадиз – юная, полная жизни планета. Жизни во всех ее проявлениях и формах. Юная планета, цветущий рай. Или…
Запах – первое, что встречает вас, когда вы сходите с корабля. Одуряющий аромат орхидей, разлитый во влажном воздухе, от которого кружится голова, мгновенно смешивается со смрадом гниющих болот, ароматом сладких тропических фруктов, и с отвратительным запахом собственного пота, ибо ты мгновенно становишься мокрым настолько, что рубашку просто можно выжимать. Запахи и жара. Великая жара, всепобеждающая жара, липкая жара, всепоглощающая жара.
Мы шли уже не первый день. Над нашими головами прочно сплетали свои ветви неизвестные мне деревья, образуя туннель, и там, среди ярко желтых и алых цветов, то и дело мелькали маленькие дракончики.
Огромные, пестрые, будто нарисованные рукой некого безумного художника, цветы поднимались из черной непролазной топи болот.
Я умирала. Я помню, что тогда, четко осознавала это. Нет, конечно, я успокаивала себя, что голова у меня тяжелая от долгой ходьбы, от жары, пестроты и лесного гомона, но в тайне знала, что я заболела местной лихорадкой, от которой у нас нет лекарства. Я решила скрыть свое состояние от моего спутника Галена. Лихорадка... я наизусть знала все ее симптомы: слабость, головокружение, галлюцинации, бред, и в конце – неизбежная смерть. И даже если нас спасут, галлюцинации…
Мы были одни. Туземцы, похожие скорее на гигантских пауков, нежели людей, бросили нас, бесшумно скрывшись, растворившись, в породивших их зарослях, пока мы возились, собирая образцы цветов и насекомых. Кажется, мы попытались догнать беглецов, все, что случилось, потом, я плохо помню, во всяком случае, нам это явно не удалось. Мы молча шли вперед. Джунгли справа и слева. Целое море зелени.
И мы брели по дну этого бесконечного зеленого океана. Меня поражало, как Гален так легко ориентируется в нем.
Гален, высокий, темноволосый, зеленоглазый и очень красивый, с обворожительной улыбкой. Типичный представитель своей расы.
Мы встретились на одном научном симпозиуме пару месяцев назад. Меня всегда прожало, как представитель такой воинственной расы (ведь не зря же их считают лучшими войнами во Вселенной), выбрал мирную профессию исследователя.
Лес понемногу редел. Меня мучили странные галлюцинации. Я глядела на диковинные искривленные покрытые мхом гигантские древесные стволы, обвитые лианами и вдруг, будто сквозь пелену липкого тумана, как сквозь мутное стекло, будто сквозь пальцы, мне померещился между стволами полуоткрытый шкаф, в котором стояли разные пробирки и колбочки, серые-серые стены, кабинет…
Мы шли, вперед молча, продираясь сквозь джунгли.
Через некоторое время деревья расступились, и мы оказались на поляне. Когда-то много веков назад эту планету покрывали города, города Древних. Но затем что-то произошло. Никто не знает, что именно, - война или же они просто по каким–то своим, неясным для
нас, причинам оставили эту планету.. Как бы там ни было, время шло, освобожденная природа взяла свое, и джунгли поглотили города.
Похоже, мы случайно набрели на развалины одного из них. Мы шли вперед, по этому кладбищу цивилизации, чуждой нам. Цивилизации столь древней, что она уже исчезала задолго до того, когда мы впервые задумались о космических полетах.
Забавно сейчас смотреть на все это. Ступать по этим заросшим мостовым… видеть эти гигантские разрушенные сооружения, и знать, что этот город был древним уже тогда, когда наши предки впервые оторвались от окровавленной туши и устремили свой взор в бескрайнее звездное небо.
Небо…. Я старалась не поднимать глаз, ибо вместо неба видела серый потолок, люминесцентные лампы, однако, стоило мне посмотреть на них долго и прямо, и они исчезали, оставляя лишь все тоже нереально яркое тропическое небо.
Меня знобило, несмотря на оранжерейную жару.
Я знала, что скоро совсем обессилю, и галлюцинации уже столь явственно просвечивающие сквозь опаловое небо и город, скоро полностью овладеют моим сознанием. Скоро я перестану отличать их от реальности, а затем наступит смерть. Медленная и мучительная смерть. Мне стало безумно страшно. Превозмогая себя, я двигалась дальше.
Я смотрела на Галена, на его упрямый гордый профиль, и с ужасом чувствовала, что забываю, кто такой Гален и почему я вместе с ним. «Гален, - думала я, - ему будет лучше без меня. Он сильный, он выживет. Тысячу раз я хотела сказать ему – брось меня, но молчала, ибо знала, что для него мои слова были бы оскорблением».
- Привал, - сказал он внезапно.
Я легла на плоский каменный выступ. Несмотря на царившую вокруг жару, белый камень остался холодным. Абсолютно холодным.
Будто это