вы разложены
и перекручены
перечёркивая
стороны
проворные

«Она плавает в формалине, двигаясь постепенно в мутном белом тумане.
У меня её лицо, её имя, никто не заметил подмены, ключи проверяю в кармане.»

Я натянут и расслаблен, улыбаюсь и плачу, готов и жду – всё сумбурно и одновременно. И горько, и весело. Постоянный оксюморон. Всегдашнее моё раздвоение на двоих. Не узнаю тебя в зеркале прошлого, Саша. Ветер больше не зовёт тебя. Лежи камнем на дороге, в пыли, обнищавший и буржуазный, купающийся в рое ос и мыслей, в темноте, с крошечной лампой, которая скоро, как ни крути, погаснет – тебе ведь всегда нужно быстро и много – а тут только постепенно, постепенно, тони, падай, пытайся удержаться и кричи – ты ничего не сможешь больше написать и спеть свою песню не сможешь – только чужие и хором. Твой зал пуст, а стулья в нём перевернуты. Потерял себя и сам этого опять захотел. Крыша, простор, красиво и безумно – играешь в классику, читаешь Кортасара и видишь в главных героях себя, и это уже мания величия и упрощения глубокого смысла.
Смотрю на чужие фотографии. Смотрю на свои. Там, где я вместе с кем-то. Читаю свои стихи. Река, в которую мы входим, каждую наносекунду меняется, но молекулы человеческого тела не поспевают за этой скоростью – и происходит разрыв. Всё вокруг уже стало другим, а ты реагируешь на то, что было в прошлом. И чем быстрее реакция, тем более абсурдный оборот принимают твои поступки.
Опять сигареты всю ночь. Монитор – зеркало того, что никак не получается выразить, что даже для себя понять не можешь. Всё так просто и недоступно. Слишком сложно и преступно. Убогие рифмы и неправильные аккорды слишком грубыми пальцами – реальность вплетается в мою радужку глаз и проникает в мозг, создавая твердую взаимосвязь.
кто-нибудь, спасите меня! Я сейчас сдохну от мыслей. Я сейчас перестану бороться. То, что делает меня сильнее, заставляет отказаться от борьбы. То, что делало меня зорче, теперь заставило ослепнуть. И теперь – красноватый свет, синие тона, плохая ориентация в пространствах и физических, и нравственных, и метафизических, и по клавишам тяжело попадать.
Может, ещё как-нибудь выражу. Через определённый период. Страшно и душно.

завтра утром, на рассвете, мы уедем из города на вольные полеты ласточек меж колоколен любоваться.

позакрывал сессию, как мог, и очень рад, что она наконец кончилась. Эта ебанная летняя сессия была настолько тяжёлой для меня, что пиздец. Я чуть не ёбнулся. Причем в моральном плане она тоже была тяжёлой. Кошмар в общем, но всё-таки она закончилась!

И ко мне не пришёл мужик, чтобы разъебать венский шкаф. И это радует!

Как здорово, когда в истории, которую ты только что узнал (неважно, каким образом) есть что-то, что глубоко волнует тебя и заставляет испытывать «то страх, то печаль, то смешные моменты». Как здорово, когда чувствуешь катарсис. Тем более здорово делиться впечатлением от этого чудесного момента. Но тут мы наступаем на неизбежные грабли человеческого сознания: одиночество разума обрекает чувства на замкнутость в собственной их системе. Чужая душа не потёмки, но кристально-холодное бетонное перекрытие.
При групповом просмотре фильма в кинотеатре у людей эмоции выражаются сильнее, это известно всем. Но не стоит это путать с экстазом от катарсиса – поле знаний и уровень чувственного восприятия/болевой порог у всех разные, поэтому и общего единения сознания не бывает (и, наверное, это даже хорошо). А так хотелось бы поделиться хотя бы частью тех киноплёнок, которые начинают крутиться в голове после просмотра! Не со всеми, но с близкими людьми. И ведь даже близкие обычно не могут врубиться, что именно этот маленький штришок и делает это произведение уникальным и настолько пронзительным, что на глаза слёзы наворачиваются. Могу привести массу примеров, но не думаю, что при обсуждении такой довольно абстрактной темы они не требуются.
Так вот к чему я веду свою мысль. Я хочу, чтобы с любимым человеком, хоть иногда, но мы вместе переживали катарсис. То самое очищение. Чтобы на двоих одни эмоции и мысли и слёзы и смех. Я думаю, что с любимым человеком это позволительно.
И вполне получается.

Мы созданы другдля для другу. И кто-то там, встреченный тобой, ничего не изменит. Потому что такое бывает только раз в жизни. И всё. И это счастье.
А ещё домашние дела. Вместе. Жду времени, когда мы будем в нашей квартире заниматься ими :*

Всё это просто чудо.
Ни разу в жизни такого не испытывал.
Только с тобой такое могло быть, Маша Маша Машенька :*

и теперь ты точно никогда меня не покинешь. потому что я не пущу.

Сквозь пальцы ушёл день. и ты ушла. и стало невозможно. ощущение огромной скуки и потери. зачем уходить? это уже становится невозможно терпеть.
Сегодня, проснувшись, увидел за окном ужасную погоду.
Жду тебя.

представляете: мальчик содержится всю жизнь в школе для "одарённых" детей (по сути, в психушке). и его никто не посещает.
но однажды к нему приходит дед. хотя в то время он ещё не был таким старым и ещё не так много курил. но дело не в том: приходит дед, заходит в комнату мальчика и на невысказанный вопрос мальчика отвечает:
- я пришёл, чтобы сказать: мы похожи. очень. но мы разные.
мальчик тоже шизанат порядочный, это ж надо такое ответить:
- докажите!

и тогда дед разъёбывает венский шкаф топором.
и сам требует доказательств того, что они похожи, но разные.

тихоня, уже просекая фишку, отвечает:
- знаете, я разговариваю со змеями. но вот незадача - вы шкаф-то разъебали, дяденька, и всех змей порубали на флаги! так что разговоров сегодня в программе не будет. и завтра, кстати, тоже.
__________

это не рассказ, а назидание юным.

полина сидит дома. саша едет туда, куда мог не ехать. в автобусе очень хочется спать. и вот, блин, съездил.
даже дома хочется спать.
"мы сладко спим, мы спим, как все, на бочке пороха"
"всё идёт по плану" уже давно стало синонимичным выражению "всё летит в пизду" , разве нет?
таки да, оно так и есть. и самое забавное, что делать ничего по этому поводу не хочется. просто истинная русская халатность и раздолбайство.
чувствую, что подбираюсь к тому, чтобы почитать Коран.

Есть вещи, которые лучше никогда не слышать. Или произносить. Не есть язык враг, первично – это уши. Ты слышишь вещь, и раздражение вызывает рефлексию. Долг истинного джентльмена – сдержать порыв и не наговорить резких колкостей/колких резкостей.
Даже если уйти в другую комнату (за неимением таковой импровизированным бруствером хорошо может послужить клозет), чёртовы уши услышат. Вежды взиждят сквозь мрак. И наступит - - - Ааааа да вы в курсе, что я-то очень даже против?!

Вроде сдерживаюсь, как джентльмен. Но на самом деле – играю на многих уровнях. Разобраться пытаюсь в них, в этой мозгодолбнутой иерархии, путаюсь и запинаюсь.
на каком-то уровне я получаю от этой игры кайф
огромный. Как, например, на самом внешнем уровне проявления эмоций, на вербально-оголённо-простом, только что, на вопрос мамы:
- Ты меня любишь? – отвечаю:
- Да.
Вижу сомнение в этом лице напротив и добавляю :
- Загляни в эти честные глаза!
Она довольна, смеётся. Говорит:
- Ох, сына, ты однажды допрыгаешься, я не выдержу и скажу тебе правду!
- А что, если я уже её знаю?
Вопрос на грани. Игра или правда. Я падаю за край поля, но успеваю сделать пас, или совсем даже наоборот? И уж совсем не обязательно упоминать, что в этот момент я абсолютно ничего не чувствую. Я только пытаюсь что-то почувствовать. Внимательно слежу за её реакцией, за её глазами. Она непритворно, кажется, изумляется, мол, какую правду? Я храню загадочное молчание, добавляя тумана к моему сценическому образу, который в первую очередь для меня самого туманнее, чем Альбион.
И вот она, немного паникуя, или уже впадая про себя в истерику, но никак себя и не выдавая, полушутя/полностью шутя для посторонних наблюдателей, спрашивает:
- Но твоё отношение ведь не изменилось бы тогда ко мне?
Пытаюсь сдержать улыбку, так и прущую на лицо улыбку Чеширского кота и не отвечаю
появившейся, как из текста пьесы, фразой «но до сих пор же не поменялось?».

………………………………..

вот мой дом, наполненный безысходностью и отчаянием
поколений, предшествующих мне и моей собаке.
соседи, одичавшие и пробавляющиеся
нищетой, как речью, помнящей о софистике,
но забывшей об окончании,
и небритые мысли моих товарищей
составляют нашу округлую вотчину,
потерявшую четкие очертания.
[360x480]