Through our site, you can find free online insurance quotes from different insurance companies from different regions : instant online insurance quotes Уou can get Canadian online insurance quotes for health, home, vehicle, life and death insurance policies here.
[показать]
[показать]
[показать]
[показать]
Смерть Влада Галкина, без преувеличения, потрясла страну. Незадолго до трагедии, случившейся с актером в его квартире, он дал интервью радиостанции «Говорит Москва». Откровенничать с прессой Галкин после известных событий в одном из столичных баров не спешил. Но на этот разговор согласился и буквально излил душу в своем, возможно, последнем интервью. Влад не только вспомнил свою жизнь, но и отчасти объяснил, почему такое станет возможным – несколько суток он пролежал бездыханным у себя дома.
– Актерская профессия подразумевает постоянные поездки, гастроли. Наверное, дом значит для актера что-то большее, чем просто место пребывания после трудового дня и работы. Ваш дом для вас – это что?
– Это очень многое. Дом – это крепость. Дом – это то, где ты не просто живешь, это что-то живое. Я очень не люблю приглашать кого-то домой, потому что это место сразу что-то теряет, когда там появляются какие-то люди. В этом смысле я согласен с европейцами и американцами, у которых не принято приглашать людей домой, они встречаются где-то в кафе. Дом – это организм, который вместе с тобой взрослеет, стареет. Это зеркало. «Портрет Дориана Грея» помните? Так что дом – это живая субстанция, которая живет с тобой параллельной жизнью. И если ты его бережешь, то и он тебя бережет, охраняет. Я никакой не мистик, не суеверный человек, но тем не менее очень трепетно отношусь к дому.
– А если вспомнить студенческие годы? Наверняка в дом приглашалось много народа, ведь это еще и возможность порепетировать… На кухне собраться, что-то обсудить. У вас такое происходило?
– Я не совсем жил той самой студенческой жизнью, потому что, хоть и запрещали нам в Щукинском училище сниматься в кино (что, кстати, вызывало всегда бурю негодования у студентов, потому что в дипломе писали «артист театра драмы и кино»), я не так много времени проводил непосредственно на учебе. Все время были какие-то разъезды. Все это было втайне, со скандалами, с выговорами: студента Галкина вовремя где-то не было. Хотя я пытался везде поспевать. Но и тогда мы старались собираться на «нейтральной территории», где-то в общежитии. А в дом… С большой неохотой приглашал. Это некое таинство, это личное пространство каждого человека. Я глубоко убежден в том, что нарушать его нельзя.
– Вы начали карьеру в 9 лет, сыграв в таком юном возрасте Гекльберри Финна… Немудрено, что ко времени поступления в училище вы набрали определенный кинобагаж…
– Я очень люблю эту картину! Это первая абсолютно бесшабашная история в моей жизни, познание мира во всех его проявлениях. Я там – пацан! Вся эпопея с пробами началась, когда мне еще не было 8 лет. И все это длилось год. Когда мне исполнилось девять, начали снимать. Почти восемь месяцев снималась картина. Можете себе представить: я безумно любознательный и совершенно бесстрашный, лез буквально везде. Мы же мотались все время: то Сухуми, то село Львово на Днепре, где снимали эпизоды у Миссисипи, совершенно удивительное, абсолютно хрестоматийное хохлятское село, там мазанки с неоткрывающимися окнами – лубок, одним словом. И это были моменты познания. Все было новое. Да, мы в те годы уезжали с родителями отдыхать на какие-то моря, но это все равно была какая-то ограниченная территория, колорита не было. А на съемках я видел сухумский дендропарк, где растут все виды растений – бамбук вырастает за двое-трое суток до двух-трех метров, это фантастика! Это было, конечно, что-то удивительное в моей жизни. Скачок. Взрыв сознания. Здесь о работе, о нагрузках речь не шла. Хотя мать об этом рассказывает совсем по-другому: мы действительно уставали. Тогда было разрешено работать 9 часов, а детям – 4 часа. Никто на это не смотрел, разумеется.
Читать далее...